— Не продохнуть! Сердце сдавило!..
— Бля-я-я-я!
Хэ Тянь недовольно посмотрел на рыжего приятеля, которого явно не радовала такая вот "поза". Вся эта ситуация могла показаться очень забавной, если бы Тянь не был сосредоточен лишь на одном: надо сохранять спокойствие.
— Чего разорался? Тут ещё полно места...
Что нашёптывал Хэ его внутренний дьявол? Разумеется, "валить и трахать!". Брюнет посмотрел на дрожащие губы Гуань Шаня. Парень фыркал, ёрзал, бормотал ругательства себе под нос и содрогался так, будто в этой же майке вышел на мороз. Но Тяню пришлось очень постараться, чтобы не улыбнуться, когда он обратил внимание на покрасневшие уши Мо. Казалось бы, они накалились так, что серёжка вот-вот расплавится, а волосы вспыхнут пламенем лютого негодования.
Брюнет окинул взглядом мужчину, который затолкал в лифт тележку. Ни тени смущения. Тот ещё перец: места в лифте было полно, тележку действительно можно было развернуть так, чтобы рыженький не попал в столь неудобное положение. А ведь в любом случае Мо весь оставшийся день будет крыть благим матом Хэ, потом уже слать к ебеням и лифт, и грузчика, и студию...
— Грузовой лифт сломался, ага.
Ещё с первой встречи Мо считал, что отвертеться от всей этой дикой истории труда не составит, всё должно забыться и пройти, как с белых яблонь дым. Однако после их с Хэ поцелуя парень понял, что если он хочет сохранить своё повседневное спокойствие и, что вполне весомо, - девственность, то с брюнетом надо держать ухо востро.
Только вот сейчас востро хотело держаться не ухо.
Совсем не ухо.
Гуань Шань решил выскользнуть в сторону, но зажало настолько не по-детски, что от осознания беспомощности хотелось выть.
— Ну уж нет!.. Ты больше не увидишь мои слёзы, хватит!..
— МоМо, хватит ёрзать, — хрипло отозвался Хэ и вдруг тяжело выдохнул: — Пожалуйста.
Если бы рыжий видел сейчас этот взгляд, испугался бы и выскочил из лифта немедля, но он не увидел. Тянь не позволит этому случиться. Он так долго покорял эту гору, и нельзя было просто срываться с неё в бездну, хоть и очень хотелось дать всем путам лопнуть. Брюнет ощутил, что под тканью его штанов что-то очень сильно заставляло его перестать сопротивляться собственным желаниям, а в голове вдруг вспышкой пронеслось провоцирующее: "А как давно ты не пробовал на вкус его губы?". Мо сглотнул, и тут Хэ, зажмурившись, понял, что его крышу сносит, он лезет одной рукой под майку Шаня, другой - в его штаны, он чувствует этот бешеный жар, исходящий от тела рыжего, он слышит его сдавленный стон, он...
"Дзынь!"
Двери раздвинулись, и тележка отпрянула назад. Брюнет рассчитывал, что приятель отскочит в другой угол лифта, но, к большому удивлению Тяня, Мо, порозовевший, как зреющая помидорка, уставился в пол, потупив взгляд, и продолжал стоять, дрожа всем телом. Хэ разжал кулак, понимая, что парня он не трогал.
— На сегодня хватит, — выдавил брюнет. — Спасибо за проделанную работу, деньги передам позже, не сомневайся.
Уже выходя Гуань Шань услышал:
—Эй, МоМо! Всё в порядке!