Всю предыдущую неделю он не мог нормально поспать. Всюду мерещились размытые угловатые силуэты, тянущие к нему свои конечности. Шумы, в которые сливались постукивания и голоса, твердящие его имя на разный лад, просящие помочь им, но всегда переходящие бессвязные завывания. А ещё были взгляды: злые, прожигающие на сквозь, завистливые, от которог казалось что все тело покрыто мерзкой слизью и множество жалобных, от которых по спине пробегали мурашки.

Тэхен сидит на расправленной кровати и обеими руками зажимает уши. Он нервно покачивается из стороны в сторону и бормочет себе под нос одну и ту же считалку, выученную в детском саду, пытаясь заглушить самый пугающий голос. Хриплый, слегка шепелявый, но до жути холодный и самое главное знакомый.

В голове всплывает образ, но он структурированный, с размытыми гранями и совсем не ясный, и Ким не может вспомнить кому он принадлежит. А ещё он темный, но темнота эта добрая, и даже теплая, совсем не пугающая. Полная противоположность голосу из темноты.

Тэхену страшно, он подает на кровать и прячется под одеялом, вновь затыкая уши. Голос становится ближе, и звучит все отчётливее, становится слышна каждая буква, каждый шипящий звук.

Кровать прогибается под чьим-то весом и Техен замолкает, слушая как дико бьётся его сердце. Поверх одеяла, на его бок, что-то ложится и он забывает дышать.

— Забыл, да? — все окружающие шумы стихли, стуки и сторонние завывания исчезли, словно их и не было. — Забыл всё-таки, ТэТэ.

В голове пульсирует, кажется что сердце хочет выпрыгнуть из груди, предварительно раздробив ребра в мелку крошку.

Одеяло стягивают, и кожей он ощущает не человеческий холод.

— Иди ко мне, все будет как раньше, — горячей и влажной от пота кожи касаются ледяные пальцы, они ведут от оголённых бедер, вверх, слегка приподнимая футболку, ближе к шее. — пойдем, нам пора.

Загривок больно сжимают, а потом его переворачивают на спину и он видит парня. Темные одеяния скрывают практически все его тело, не считая рук, которыми он крепко сжимает шею Тэхена. Полностью черные глаза смотрят со злостью, презрением и чувством превосходства.

— Я же так скучаю, — в противовес злобному взгляду звучит заботливый, с нотками грусти голос. — ТэТэ.

Неизвестный сжимает ему шею, перекрывая доступ кислорода и Техен начинает брыкаться. Он пытаемся вырваться и сделать вдох, но сил практически нет. Цепляясь из последних сил руками за ледяные плечи, он начинает вспоминать кому принадлежат эти руки и голос.

Тэхен закрывает глаза и безмолвной куклой увядает в мертвецки холодных руках.

— Узнал, — по щеке уже мертвого Тэхена, с трепетом проводят пальцами, лишь кончиками касаясь самой кожи. — Юнги так долго ждал своего мальчика.