Школьные будни Монстрёнка

Пять утра — скоро рассвет. Город все еще погружен в глубокую дрему, лишь изредка где-то в окнах вспыхивают огни с той лишь целью, чтобы погаснуть в следующую секунду — стабильно слабый свет лишь в спальном районе, в доме одной из семьи монстров, если быть конкретнее, то в комнате младшего сына — Монстрёнка, также известного, как Боб Хэндер.

Его папаша, вернувшись из «командировки» (так мать объясняла ребёнку, куда пропал отец и почему он его не помнит) на радостях купил семье небольшой персональный компьютер — у людей подобное устройство называется ноутбуком. Предполагалось, что старший монстр будет просиживать за ним штаны, но с течением времени всё добро перешло к детям.

Теперь пятнадцатилетний Боб коротает бессонные ночи, переписываясь в многочисленных социальных сетях с такими же, как и он, монстрятами (или же людскими детьми? На самом деле он понятия не имеет, но если честно, то ему плевать), которым не спится по ночам. А как ещё проводить время до начала учёбы? Почитать нельзя — слишком темно, да и школа привила ему нелюбовь к чтению; достаточно выполнения домашки по столь нелюбимым урокам.

Идиллию нарушает старшая сестра, бесцеремонно-раздражённо закрывая крышку. Ах да, Боб совсем забыл, что он вынужден делить с ней комнату… На этот раз она не ругается, но если бы ей удалось закатить скандал, он бы не сопротивлялся — спорить бесполезно, жизнь достаточно потрепала его за время пребывания на Поверхности.

Но, хвала Азгору, на сей раз ничего не происходит — девушка-монстр просто плюхается в кровать. Отлично, осталось лишь выждать десять минут, пока сестра не отправится в объятья Морфея, или как там его? Вроде, про него надо было писать сочинение, а Хэндера всё ещё тошнит от писанины, так что он ничего не запоминает.

Отлично, можно посидеть ещё чуть-чуть…

Но сбыться планам ребёнка не суждено — из угла комнаты относительно тихо звенит будильник. Сестра с оглушительным скрипом поднимается, тихо ругаясь на происходящее, плетётся в ванну.

— Зашибись, — рычит сквозь зубы Монстрёнок, вставая с кресла и медленно идя к шкафу с одеждой: было бы неплохо переодеться и по-тихому выйти из дома, пока отец и мать не проснулись, ради избежания скандалов.

Надевать что-либо вообще на свою магическую тушку без рук достаточно тяжело, что уж говорить об одежде — по каким-то одному Азгору ведомым причинам Боб не смог унаследовать от отца магию призыва дополнительных конечностей, посему приходится изощряться, чтобы банально трусы нормально надеть; к счастью, за годы тренировок он учится одеваться довольно быстро, посему на очередное приготовление к школе уходит меньше десяти минут. Отлично, осталось только накинуть на себя рюкзак и свалить поскорее.

Хэндер уже выходит в двери, но судьба грубо нарушает его план, подкинув очередное препятствие в лице невовремя проснувшейся матери.

Боб невольно начинает нервно трястись — сейчас она его заметит и начнется ад. Но ничего не происходит: высокая для своего вида женщина-динозавр, смачно зевнув, направляется в ванную. А там же сестра…

Предчувствуя начало конфликта, Монстр мгновенно выбегает из дома — ругань (точнее её весьма многообещающее начало) слышна даже на улице.

Пора прогуляться, тем более, что отсюда до школы двадцать минут ходьбы, но, желая потянуть «удовольствие», он будет преодолевать расстояние за час, но сначала — пробежка, пока его не хватились.

Приходит он в школу аккурат перед началом первого урока — истории королевства монстров. Учитель: бывшая королева Подземелья Ториэль. Хоть она и терпеть не может, что некоторые ученики ее даже не слушают, Бобу на это плевать с горы Эббот, посему он, садясь на последнюю парту в ряду, смотрит ничего не выражающим взглядом в окно. Наушники, заботливо вдетые в уши ещё дома, прилагаются.

— Контрольная?! Опять?! — Простреливает воздух искренний возглас негодования учеников.

Журнал в которых раз устало падает на стол из рук учителя — Ториэль очень недовольна результатами своих подопечных. Да, видимо, либо ей не хватает усидчивости в общении с детьми, в чём она очень сильно сомневалась, либо они готовятся недостаточно хорошо — на весь класс всего две четвёрки, да и то у её приёмных детей, к классному обучению добавляется ещё и домашнее. Двойной «профит», как любит говорить молодёжь.

— Мы уже исправляем эту работу в десятый раз, — пытаясь скрыть злобу и раздражение говорит бывшая королева. — А в итоге, вы получаете всё больше и больше двоек. — Она замечает, как Боб, также известный в классе как Безрукий не слушает её, привычно устремив пустой взгляд в окно, слушая музыку из едва прикрытых капюшоном наушников. Ториэль чувствует, как душу наполняет злоба, и если королева не выговорится сейчас, то огненная магия при следующем использовании наверняка выйдет из-под контроля. — А всё из-за таких, как ты, Хэндер! — Указывает она на него, необыкновенно повысив голос.

Тот изумлённо поворачивается, хочет вступить в пререкания с надоедливой училкой, но из-за слишком резкого разворота не успевает спросить извечное «а чо я сделал», падая со смешным шлепком прямо на пол. Попутно с парты летят школьные принадлежности, дополняя и так нелепую картину — столь не вовремя вылетевшие наушники из ушей прилагаются.

Никто в классе не издаёт даже смешка — Ториэль не любит, когда кто-нибудь смеётся над несчастьем другого, тем более столь внезапное падение стало для всего остального класса настоящим спасением — суровое сердце учительницы мгновенно оттаивает и она, забыв о своей гневной тираде, преодолевает портфели учеников с той лишь целью, чтобы помочь упавшему ребёнку.

— Ты в порядке? — Она хватает его за шею, приподнимая голову. — Не ушибся?

— Не-е-ет… — Протягивает он, пытаясь встать самостоятельно. — Прошу прощения…

Боб собирает вещи, аккуратно раскладывая их на парте, затем, поспешно закончив, садится на место.

— Вот и славно! — Радостно говорит Ториэль, хлопая в ладоши. — А теперь, — добавляет она более грозно, хищным взглядом оглядывая весь класс, — продолжим.

Но возобновить воспитательную беседу у неё банально нет возможности — звенит звонок и дети вскакивают с мест, предварительно положив всё, что необходимо для следующих уроков в сумки. От них не отстаёт и Боб — пока ошарашенная Ториэль приходит в себя, он неаккуратно распихивает книги по отделениям портфеля, заодно успевая выбежать в коридор до того, как учительница заметит, что его уже нет.

Он спешит в лазарет — при столкновении с полом Хэндер ломает себе что-то в носу, но что именно, не ясно даже ему — магия не течёт (если хоть одна только капелька попадёт на потрепанную временем и школьными хулиганами страницу учебника, то с нервами на этот день можно попрощаться — Ториэль будет мотать нервы вплоть до тех пор, пока не отправишься домой, а там работу завершит мать) и на том спасибо, только дышать чуть трудновато — и под «чуть» подразумевается то, что сейчас единственный возможный способ дыхания — рваное хватание ртом воздуха.

Но Боб практически счастлив — у него есть уважительная причина, чтобы прогулять урок физкультуры, посему он спешит далеко не в раздевалку.

— Повезло тебе, однако. — Устало вздыхает Овощник Вегит, попутно лепя на нос Бобу пропитанный лечащей магией пластырь. — Могло бы быть и хуже, но насколько я понимаю, ты же ешь овощи в столовой?

Монстрёнок энергично кивает, вспоминая, как он во время обеда выбрасывает ненавистные брокколи в мусорку — Боб понятия не имеет, почему отец (между прочим, учёный на работе у самого Гастера!) до сих не понял, что его родной сын не очень-то эту еду и жалует — но этого, хвала Азгору, Овощник не знает.

— Отлично! — Радостно говорит лекарь, создавая с помощью магии баклажан зеленоватого цвета. Лечащая магия при материализации выглядит отвратно; ещё один повод в который раз убедиться в сей непреложной истине. — В таком случае, ты можешь идти, только возьми это себе. — Монстр кладёт овощ в сумку.

«Безрукий», предаваясь мыслям о том, что теперь ему с этой фигнёй делать, сухо благодарит лекаря и выбегает из лазарета. Он практически счастлив — у него есть отмаза для Андайн. Но что делать с баклажаном — неясно.

При смутном воспоминании о том, что на самом деле сей вид овощей фиолетовый, у Боба проносится смутное видение, связанным с самой симпатичной девушкой, которая, помимо прочего, является ещё и его, Хэндера, одноклассницей — Фриск. Она до сих пор не может отказаться от своего любимого свитера в лилово-голубую полоску, в отличие от ее сводного братца, он предпочитает деловой костюм обычному.

Хэндер трясёт головой из стороны в сторону, отбрасывая мысль об Азриэле — не хватало ещё монстра-босса вспоминать. Но Фриск… Боб готов пребывать в надеждах и мечтах о ней круглыми сутками.

Эти ее плотно закрытые глаза, ее немного грубоватые черты лица… Ах да, с некоторых пор она ещё и курит втайне от родителей — тройной самородок, достойный восхищения! У самого-то Боба вряд ли хватит смелости банальное «нет» на просьбу матери сказать (тем более, что в глубине души он знает, что она права).

Монстренок признает, что он западает на последнего упавшего в Подземелье человека ещё при первой встрече — когда Боб восхваляет на все лады Андайн, а Фриск, понимая, что у нее есть все шансы пасть от ее руки, спокойно, с радостной улыбкой на лице слушает его, не перебивая — Хэндер и тогда счастлив, ведь нашелся тот, кого он может звать другом в полном смысле слова.

Парадокс лишь в том, что Боб уже сам немного побаивается Андайн — теперь она представляет куда большую опасность для всех, кто в зоне ее окружения: будучи безбашенной училкой физры, она может убить кого угодно в азарте. Хорошо, что у Монстренка освобождение, он будет отсиживаться на скамейке, пока остальные — играть в «безобидные» игры.

Наконец, Хэндер доходит до раздевалок. До начала урока пара минут, все уже в зале — это подтверждает гул, доносящийся оттуда. Особенно слышен громоподобный рев Андайн и вторящие ей голоса других детей (среди этого гула Боб еле слышит тонкий, покашливающий голосок Фриск — музыка для его ушей, лучше всех треков вместе взятых) — должно быть, тренируют «боевой» клич.

Монстренок не уверен, что хочет идти на физру — уж лучше отсидеться в библиотеке под присмотром Герсона, где Андайн его не достанет (хотя, есть вероятность, что если она его и хватится, то в первую очередь будет искать Боба именно там). Но сначала… Фриск наверняка вернется усталая после физкультуры, наверняка она захочет восстановить Очки Здоровья. А у Боба есть ненужный ему баклажан…

Подумано-сделано: бросая последний осторожный взгляд в сторону зала, он осторожно открывает дверь в женскую раздевалку зубами (рук-то у него нет), и оглянувшись ещё раз, заходит внутрь.

Запах дезодорантов всех марок и мастей ударяет ему в нос, так что глаза невольно начинают слезиться. Боб поспешно их зажмуривает, но наваждение проходит довольно быстро, так что зрение, в отличие от обоняния, нормализуется. Нос просто закладывается, немного облегчая страдания. Следом ему в глаза бросается разбросанная по всей площади вывернутая женская одежда — а он-то думал, что это парни свиньи.

К сожалению, он видит ещё и изрядно помятый свитер Фриск, скромно лежащий в углу, но монстр оправдывает ее тем, что она спешила, чтобы не опоздать — тем более её сумка лежит совсем рядом. Отлично, Бобу не надо полчаса здесь шататься.

Монстр проделывает все процедуры зубами — не гигиенично, но ему плевать. Других возможностей у него нет.

Наконец, закончив, он со спокойной и счастливой душой смотрит на закрытую сумку девушки, после чего проходит к выходу, открывает дверь и…

— Какого хрена ты делал в женской раздевалке?!

Андайн. Вот уж кого он ожидал увидеть меньше всего — малыш готов поспорить, что сейчас он в таком состоянии, которое люди называют высиранием кирпичей.

— Я-я… — Слова предательски застревают в горле, а в голове лишь одна мысль: «Есть ли на свете больший идиот, чем я?». Не совсем то, что поможет придумать более-менее адекватное оправдание.

— Я тебя, мелкий говнюк, — шипит тренерша сквозь зубы. — По всей школе искала. А он, извращенец, — кричит рыба на весь коридор, — вот где!

— У меня освобождение, — смиренно отвечает тот, представляя себе, какая кара небесная сейчас на него свалится.

— Освобождение? — С издёвкой переспрашивает Андайн. — Освобождение? В гробу я видала твоё освобождение! Пошёл в зал, быстро!

В этот миг для Боба Андайн окончательно умирает как кумир.

Итак, физкультура продолжается — но волею судеб получается так, что откосить хочет не только Хэндер — рядом с ним на скамейке сидит Фриск. Быть может, сейчас она смотрит в телефон, а не на Монстрёнка, но он всё равно пребывает чуть ли не на седьмом небе от счастья, хоть он этого и старается всеми силами души этого не показывать. Люди не ценят, когда кто-то демонстрирует эмоции, но спокойно пялиться со счастливым выражением лица наверняка можно.

— Осторожно!

Какой-то идиот (скорее всего Андайн) со всей дури бросает мяч прямо в ничего не подозревающую Фриск… Она до сих пор сидит в Интернете, с кем-то переписываясь.

Ей абсолютно плевать, что сейчас ей вмажут. Бобу — нет. Он встаёт перед ней, готовясь защитить её тушку собой.

Желание спасти одноклассницу наполняет его душу, призывая всю магию, что у него есть…

Мяч успешно ловится в магическую кисть Монстрёнка.

Комнату наполняет вдох восхищения, сопровождающийся криком Андайн:

— Я и не знала, что ты так можешь, малявка!

Боб испуганно выпускает мяч из руки, затем внимательно рассматривает им же созданную руку голубоватого цвета — отдалённо напоминает синюю атаку Папайруса.

— Это… я сделал?.. — Изумлённо спрашивает себя Боб, пробуя двигать новой «атакой».

Его наполняют крайне смешанные чувства: самое главное — радость и искреннее изумление от происходящего. Получается, он не самый бесполезный в семье.

Через минуту звенит звонок — и толпа школьников движется к выходу, Фриск заодно с ними, но она не отрывается от экрана мобильника даже при ходьбе. Вот что значит полное погружение.

Но Боб этого не видит. Он счастлив…

…По крайней мере до тех пор, пока не вспоминает, что сегодня урок готовки. Причем не с кем-нибудь, а с Папайрусом — одно это имя может служить гарантией качества будущего блюда. Скорее всего, спагетти, потому что только их этот скелет и умеет готовить. Но это полбеды: сегодня необходимо было принести овощи…

Боб собирает всю волю в кулак, чтобы не выругаться — радует лишь то, что этот урок последний.

— А ты принес что-нибудь, Безрук? — Спрашивает Папайрус Боба после того, как остальные ученики благополучно отправляются на кухню.

Боб мысленно спрашивает у себя, чья кличка хуже — Азгорова, или Папайрусова. Пожалуй, оба варианта одинаково отвратительны.

— Боюсь, что нет… — С натянутой грустью в голосе отвечает тот. Однако, он не собирается мириться с очередной парой, которая вполне ему грозит, посему он концентрируется, призывая дополнительную кисть. — Смотрите, как я могу! — Добавляет он куда радостнее, помахивая дополнительной конечностью.

У скелета в горле (или что там у них вместо этого?) застревает восхищенный возглас «Вауи!», но костлявая челюсть у него все равно отвисает. Хэндера не покидает ощущение, что «Папс» уже видел подобный приём: это видно по фальшивому взгляду глазниц.

<tab>Папайрус что-то хочет ответить, но из кухни раздается писклявый крик Фриск.

— Какого хрена?!

Папайрус хмурится, ворчит под нос, что преподаст человеку урок хороших манер, затем исчезает в проеме.

В кухне затихает шум — скелет наконец показывается оборзевшим в конец ученикам. Явление Христа народу: версия монстров, блин…

— Что случилось? — Спокойно спрашивает он.

— Фриск кто-то зеленый баклажан подсунул, — отвечает кто-то тихо и неуверенно. — Вот она и злится…

Боб готов поспорить, что сейчас ему достанется — оскорбленная до глубины души девушка наверняка на эмоциях расскажет, как какой-то урод нагло впихнул ей незрелый овощ…

Краем сознания Монстренок понимает, что если он не свалит сейчас, то потом ему сильно достанется. Но природное любопытство играет свою дурную роль: Хэндер внимательно вслушивается в диалог.

— Так это лечебная магия! — Восклицает Папайрус. — С ней твои спагетти станут даже полезнее, чем до нее! Вот только откуда она у тебя? Тем более в виде овоща…

Боб облегченно вздыхает: пронесло!

— Ну… Я видел, как Боб Хэндер вместе с баклажаном проник в раздевалку девушек на физре, а вышел оттуда уже без него…

Сраный Азриэль. Никогда не понимает, когда нужно заткнуться. Откуда этот гавнюк все знает? Должно быть, слышал, как Андайн на него ругалась — но слышал, не значит видел воочию, верно? У Монстрёнка окончательно пропадает уважение к монстрам-боссам.

Монстренок физически чувствует, как шок одноклассников сменяется возмущением.

Пора валить, желательно скорее, что он и поспешно делает. Хвала Азгору, что сегодня три урока… Суббота, как-никак.

Уже на крыльце Боб понимает, что забыл шапку в шкафчике. Но его это не сильно заботит — от матери он получит в любом случае.

Зато магию призыва рук освоил — уже что-то.

Эх, хорошо, пожалуй, лишь одно — то, что завтра воскресенье и у него есть один свободный день. О том, что в понедельник будет ещё хуже, Боб старается не думать.