-Шаст, Шаст, это победа! Твой шанс хорошо подзаработать и получить признание. А там уж и все пойдут: красавицы, герцогини и прочие аристократы.       

      Высокий молодой человек, неподвижно стоявший до встречи с другом, оживился. В зелёных глазах мелькнула искра, но сразу погасла. Длинные тонкие белые пальцы, осаждённые множеством колец, стали нервно перебирать бусины браслета на правой руке.       

      -Поз, что ты ему наплёл? Я же совсем недавно начал работать с портретами. Таким, как он ничего не стоит…       

      -Антон, — сказал Дмитрий Позов, лучший друг напуганного молодого человека и дирижёр в Ковент-Гардене*, — Этот совсем не похож на франтов-аристократишек. Человек искусства, ни одной оперы не пропустил. Часто встречаю его на выставках современной живописи.       

      -Дима, ты сдурел? — Антон был в ужасе. — Значит, он разбирается в художественных тонкостях. Пусть его Хакер** и пишет.       

      -Тох, он сам меня попросил подсказать ему неизвестного молодого портретиста, -Дима успокоительно положил руку на плечо друга. 

      -Всё будет хорошо. Не кисни, завтра ты поедешь к нему. В час будь у него при всём параде. Удачи, мне пора. Ещё спасибо потом скажешь. 

      Позов махнул на прощание и удалился на репетицию.       

      А Антон Шастун, молодой художник, в растерянности продолжал стоять в холле театра. Он совсем не ожидал такой потрясающей новости по словам Димы.       

      Предыдущий опыт работы с аристократией у Антона не задался. И очкастый Позов это прекрасно знал. Ведь это была его очередная классная идея. Тогда одной чопорной и капризной доченьке отца-пэра не понравился нос на портрете! А Антон разве виноват в том, что он у неё похож на свиной пятачок? Тоша помнит, как его вышвырнули на улицу, уронив на грязную мостовую, а дворецкий несколько раз для острастки замахнулся метлой. На следующий день все сливки общества знали об Антоне, как об авантюристе, пытающемся шантажировать богачей.       

      Хоть Антон и понимал, что именно послужило причиной такой огласке и почему его не приглашали и не рекомендовали, а в кругах коллег смотрели косо, но это знание не давало хлеба. 

      Отвлекшись от видений из прошлого, Шастун вспомнил, что обещал занести брату книгу об искусстве эпохи Возрождения.    

      Паша писал в стиле экспрессионизма. Его знают и ценят. Жизнь у него достаточно насыщенная и интересная. Такой же худой и высокий, как младший брат, харизматичный двадцатишестилетний Павел Воля был желанным гостем известных салонов Лондона. 

      Антон трижды постучал в массивную дверь квартиры брата. Ему открыла Ляйсан, очаровательная актриса и жена Паши.

       -Здравствуй, Тош, — сказала она своим приятным голосом. — Паши дома нет. Не хочешь поужинать?       

      -Привет, нет, спасибо. — Антон не хотел отвлекать и расстраивать беременную девушку. -Я только книгу занести.       

      -Точно не хочешь зайти? -голос бывшей мисс Утяшевой стал обеспокоенным.       

      -Точно, спасибо большое, но мне надо подготовить холсты. Кажется, планируется крупный заказ.       

      -Как здорово! Приходи завтра к восьми, отметим твою удачливость!       

      -Не уверен, что освобожусь, но благодарю за приглашение! До свидания, Ляйсан!       

      -Удачи, Тош. Заходи чаще.       

      Больше Антону некому было сказать о новом заказе. Они с Пашей были сиротами, а единственный друг Димка и сам о нем знал. 

      Ложась спать в своей тесной, но насколько это возможно, уютной комнатушке на окраине Лондона, Антон изрёк: 

      -Ну вот мы и узнаем, что же ты из себя представляешь, граф Попов.