— Хочешь куда-нибудь съездить? — спросил Джек однажды вечером, оторвавшись от изучения бумаг. — Проветримся, отвлечёмся от местных кислых рож?

Риз, читавший тем временем книгу на развёрнутом дисплее своей механической руки, хмыкнул и пожал плечами.

— Я не против. Мой отдел показал чертовски хорошие результаты в этом месяце, так что, думаю, я заслужил небольшой отдых.

— И ты его получишь, кексик. — Джек ухмыльнулся так плотоядно, что Риз не сдержался и закатил глаза. — Куда бы ты хотел рвануть? Можешь сам выбрать место: я готов выполнить любой каприз второго по усердности работника Гипериона. Первый — это я, разумеется, уж прости.

— О, даже так? — Риз, прищурившись, несколько мгновений задумчиво смотрел на Джека. — Тогда я выбираю Эдем-6.

— Что? Когда я предлагал отвлечься от местных кислых рож, я и не думал, что ты захочешь любоваться… ну, на те места, которые на Эдем-6 зовутся лицами явно по ошибке.

— Любой каприз, Джек, — напомнил Риз, складывая руки на груди. — Либо туда, либо мы останемся здесь и путешествовать будем разве что в кафетерий. Уже соскучился по их дрянному кофе?

Джек откинулся на спинку стула и, приподняв бровь, с плохо скрытым весельем взглянул на Риза.

— А ты самый настоящий манипулятор, тыковка.

— Да, — улыбнулся Риз. — Я знаю.

* * *

Риз неспроста выбрал именно Эдем-6: эта планета была достаточно безопасной для того, чтобы провести там неделю и не умереть в муках, но и не настолько безопасной, чтобы Джек успел заскучать. Риз вдоль и поперёк исследовал сайты, в ужасающих подробностях повествующие о флоре и фауне планеты, и в конце концов пришёл к выводу, что Джеку определённо понравятся живущие в тенистых джунглях гигантские ящеры.

— Ящеры, ага, как же, — бормотал себе под нос Риз, внимательно рассматривая приложенные фотографии. — Как по мне, так это самые настоящие динозавры.

Дав себе обещание ни в коем случае не попадаться на глаза ни ящерам, ни динозаврам, Риз упаковал вещи в чемодан и вместе с Джеком отправился на Эден-6. Сам Джек, к слову, ограничился небольшим походным рюкзаком — заглянув в него, Риз обнаружил лишь пару вещей на смену. Джек, быть может, и считал себя превосходным управленцем и абсолютно гениальным программистом, но готовиться к поездкам он не умел: это выяснилось ещё тогда, когда Джек отправился в двухнедельную поездку на Пандору, захватив с собой лишь пистолет и пачку печенья.

Эдем-6 встретил их густым, влажным воздухом, остро пахнущим листвой. Джек тут же принялся ворчать о том, что не протянет в этой парилке и дня, но Риз не слушал его: он, запрокинув голову, всматривался в темно-зелёные кроны деревьев, терявшиеся где-то в вышине. Планета очаровала его с первого взгляда: она была первозданная, она была необузданная, она была настоящая — не в пример тому, к чему он привык, работая в Гиперионе. На Гелиосе было хорошо, там было удобно, там были кондиционеры, в конце концов — но именно здесь, проезжая мимо джунглей, слившихся в сплошное зелёное море, Риз чувствовал что-то, чего никогда не ощущал там, в стерильных и выхолощенных комнатах.

Они арендовали небольшой домик в городке, притаившемся на стыке между подёрнутым ряской озером и лесным массивом, подступавшим с другой стороны. У мужчины, сдавшего им дом, был чудовищный неразборчивый акцент, и Риз подумал, что было бы неплохо встроить в систему эхо-глаза ещё и автоматический перевод речи.

— Не убейтесь об дерево, не провалитесь в болото, не попадите в пасть к одной из многочисленных тварей, которые здесь обитают, бла-бла-бла, — нетерпеливо перебил Джек. — У меня от твоей болтовни уши вянут. Лучше скажи-ка мне, мой бессвязный друг, где здесь можно арендовать машину?

— У меня и можно, — обиженно буркнул администратор, и Риз едва удержался от смешка.

Уже через полчаса, оставив вещи в доме, они взяли видавшую виды машину и отправились куда глаза глядят. Когда Риз попытался было развернуть наладонную карту, Джек фыркнул:

— Карта? Где твоя жажда приключений, тыковка?

— Ну, не знаю, — протянул Риз. — Наверное, её просто не видно за внушительным инстинктом самосохранения. Серьёзно, Джек, если мы потеряемся в лесу, я тебя придушу.

— У тебя сил не хватит.

— Если я буду душить тебя железной рукой, то хватит, — упрямо заявил Риз, но карту всё же свернул.

Некоторое время они ехали, подначивая друг друга, пока Риз не заметил какое-то движение в буйных зарослях в паре метров от машины и не активировал эхо-глаз.

— Джек, нас преследует шестифутовая мартышка! — выкрикнул он, чувствуя, как бешено и отчаянно заколотилось сердце.

— Ну, так напугай её как-нибудь, — предложил Джек, не отрывая взгляда от ухабистой пыльной дороги. — Покажи ей своё самое злое лицо, и она…

Не успел он договорить, как на капот машины приземлился большой камень и отскочил прочь, оставив глубокую вмятину; Джек присвистнул и прибавил газу.

— Чёрт, эти твари ещё и бросаются камнями? Пожалуй, нужно будет прихватить парочку мартышек с собой на Гелиос, как думаешь?

— Я думаю, что нам нужно как можно скорее сваливать, — сказал Риз, и голос его едва не потонул в оглушительном рёве старого мотора. — Если верить моему эхо-глазу, через двадцать секунд к этой мартышке присоединятся её друзья.

Джек коротко взглянул на Риза и широко, беспечно улыбнулся.

— Держись крепче, детка!

Он крутанул руль, и Риза, едва успевшего вцепиться в ручку над головой, пребольно отбросило на дверь. Джек ловко развернул машину и съехал на дорогу поменьше, петлявшую между болот — оглянувшись назад и вновь активируя эхо-глаз, Риз с облегчением рассмеялся.

— Они отстали! — воскликнул он, потирая ушибленное плечо и даже не замечая боли. Где-то в груди зарождался восторг — яркий, непривычный, подогретый адреналином. — Слушай, это было даже круто!

— Предложение забрать нескольких зверюг с собой всё ещё в силе. — Джек ухмыльнулся и, взглянув в зеркало заднего вида, медленно сбросил скорость. — Можно будет организовать арену боёв с мартышками — как думаешь, твой перекаченный дружок захочет в них поучаствовать? Спорю на что угодно, что захочет.

— Ты вообще ничего не знаешь о Воне, ведь так?

Джек энергично закивал.

— Ага. Кроме того, что он перекаченный — вообще нихрена.

* * *

В городок они вернулись лишь через пару часов.

Оказавшись наконец во временном жилище, Риз упал на диван и пинками сбросил тяжелые ботинки — несмотря на усталость, он был доволен вылазкой и никак не мог перестать улыбаться. Заперев дверь, Джек подошёл ближе и с любопытством уставился на него.

— Если бы я знал, в какой восторг тебя приводят стычки с монстрами, я бы уже давно организовал тебе встречу с советом управления Гипериона.

— Нет уж, спасибо.

Джек опустился рядом, вольготно забросив руку на спинку дивана, и посмотрел Ризу прямо в глаза — его взгляд был очень тёмным, очень многообещающим, и Риз облизнул вмиг пересохшие губы.

— Куда поедем завтра? — поинтересовался Джек. В его голосе не было ни капли любопытства — лишь едва уловимое обещание опасности, жаркой волной прокатившееся по позвоночнику Риза. — Найдём и обдурим ещё парочку мартышек? Свяжем в узел гигантскую змею?

— Я читал, — начал Риз хрипло, — что здесь водятся динозавры. Можем начать с них.

В одно мгновение Джек оказался совсем рядом — его лицо было так близко, что Риз почти мог рассмотреть собственное отражение в расширившихся зрачках, вытеснивших собой практически всю разноцветную радужку.

— Тебе ведь это нравится? — спросил Джек. — Нравится, когда щекочет нервишки?

— Да, — едва слышно выдохнул Риз.

Джек тут же качнулся вперёд, втягивая Риза в грубый, глубокий поцелуй — и тот с готовностью ответил, обхватывая Джека за шею. Воздух, и без того тяжёлый и влажный, окончательно сгустился вокруг них, окутывая жаром, оседая на коже, застревая в горле. Джек всем весом опустился на Риза, одной рукой удерживая его запястья; другая рука скользнула ниже, легла на член, и Риз застонал прямо во властные, жадные губы. Джек продолжал гладить его через ткань и целовал, целовал без конца, то и дело прихватывал зубами и вторгался языком — и ладонь на члене была так неумолима и вместе с тем так нежна, и всё это было так хорошо, всё это было так восхитительно. Риз мог бы кончить, не раздеваясь, от одной лишь руки на члене — да кого он обманывает, он мог бы кончить от одного этого грязного, крышесносного поцелуя, продлись он чуть дольше, — но Джек потянулся к сумке, оставленной возле дивана, и выудил из бокового кармана смазку.

Когда они избавились от одежды, Джек принялся растягивать Риза. Пальцы медленно двигались внутри, преодолевая сопротивление мышц, пока взгляд Джека, пристальный и обжигающе собственнический, преодолевал что-то другое — что-то, что Риз всё равно готов был отдать без боя. Он вцепился в диван и глухо застонал, глубже насаживаясь на пальцы, и просил-просил-просил — и Джек не выдержал, он никогда не выдерживал, он вынул мучительно неспешные пальцы и заменил их членом, качнул на пробу бёдрами, приноравливаясь и позволяя привыкнуть. Риз стиснул зубы, закрыл глаза, медленно задышал через нос. Один, два, три, четыре, и на «пять» уже становится легче, становится даже почти хорошо — и тогда Джек толкается вперёд, заполняет практически целиком, успокаивающе целует в лоб.

— Риз, какой же ты пиздецки красивый, — говорит Джек, и на каждое слово приходится по толчку — всё глубже и глубже, пока не становится так, как надо, прямо до упора, и затем он начинает вдалбливаться так, что Риз едва не теряет рассудок. И это не преувеличение — о нет, ни в коем разе, он и впрямь в шаге от того, чтобы сойти с ума на этой дрянной, богом забытой планетке с её дурацким воздухом, больше похожим на желе. Горячий и твёрдый член Джека внутри, горячие и твёрдые руки Джека снаружи, они ласкают кожу, гладят и впиваются — Джек вообще весь горячий, будто у него не кровь, а лава, и она вот-вот выплеснется наружу и расплавит всё вокруг, и Риз не против, совсем не против. Джек постоянно попадает по простате, снова и снова, раз за разом, и удовольствие уже почти нестерпимое, слишком острое. Когда Риз кончает, Джек со стоном кончает тоже и валится сверху, тычется носом в щёку, в шею — и Риз не видит, но кожей чувствует его улыбку.

Риз думает, что Джек щекочет ему нервы похлеще всех опасностей мира вместе взятых, и что вместе с тем он ещё никогда не чувствовал себя в такой безопасности.

Риз поднимает руку, перебирает спутанные джековы пряди и тоже улыбается, глядя на пепельно-серое небо сквозь широкое окно.