О чудная пора. О дивная пора. Пора, когда всех хочется послать и лечь в обнимку с плюшевым медведем, и завывать под старые добрые эмо-песни.

Юнги проебался. Где — неизвестно, но где-то точно. И судя по всему давно. Возможно даже до рождения, когда слишком неудачно толкнулся в маминой утробе.

Сокджин его вчера зажал и творил всё, что только мог придумать. И целовал, и лапал, и оставлял засосы на шее, но благо, что [в штаны залезть так и не успел].

И апогей катастрофы — Юнги даже не может отрицать того факта, что ему понравилось. Не пьяному и на всё согласному Юнги, а той его части, что остаётся даже на трезвую голову. Ну типа ок. Нормально так потусили. Когда следующий раз?

И теперь Юнги плетется по коридору университета, обильно вздыхает и активно анализирует, потому что вчера явно не успел. Где в этом безумии грань с адекватностью? Кажется, что ещё только вчера у Юнги была истерика из-за того, что Хосок кому-то отсосал, а теперь Юнги и сам был готов ступить на эту скользкую дорожку.

Чем жизнь не шутит.

Юнги добирается до столовой, покупает себе йогурт и, заметив за одним из столиков Тэхёна, подсаживается к нему.

— Привет, хён, — щебечет тот беззаботно.

— Привет.

Юнги открывает свой йогурт очень и очень медленно. Тщательно облизывает крышечку с внутренней стороны: там йогурт загустевший и вкусный.

— Ты чего такой вялый, хён?

— Да нет. Тебе просто кажется.

— Как скажешь, — отвечает младший безразлично и яростно машет кому-то за спиной Юнги.

— Привет, Тэхён! Хён, как пережил вчерашнее наступление? Успел сбежать?

Юнги медленно поворачивается на голос, чтобы наткнуться взглядом на чёртову парочку бесячих «мы-с-Тамарой-ходим-парой»: Намджуна и Хосока. Второй выглядывал у своего донсэна из-за спины и фальшиво улыбался от уха до уха.

— Хосок- хён ничего мне не рассказал, но намекнул, что было весело, — добавляет Намджун.

— Очень, — безэмоционально соглашается Юнги и отворачивается.

Намджун усаживается рядом с Тэхёном, прямо напротив Юнги и гипнотизирует его своим взглядом, вымаливая подробностей. Тот качает головой и всё же переходит к подробностям:

— Я сидел в шкафу, — Юнги переводит на Хосока внимательный взгляд. — Один сидел. Скучал.

Хосок облегчённо вздыхает и продолжает поглощать свой обед. Юнги верен своему слову, да и пофиг ему на эти неведомые тайны от намджуновского разума.

— А когда пытался сбежать, то Сокджин меня поймал и у нас было продолжение клуба.

— Продолжение клуба? — на одном дыхании переспрашивают Тэхён и Намджун. У Хосока свербит в области третьего глаза от волнения: неужели Юнги…

— Мы с ним целовались.

— Ну нихера себе, — восхищённо восклицает Тэхён и бьёт Хосока по плечу. — Они… они замутили!

— И ты туда же, — потрясённо шепчет Намджун.

— Хён, и что будешь делать со своей поруганной честью? — наконец интересуется Хосок, закидывая в рот очередной кусочек мяса.

— Я просто приду к Сокджину домой и выебу его, — пожимает плечами Юнги.

За их столиком повисает гнетущая тишина.

— Эм, — находит в себе смелость Намджун. — Ты хотел сказать, что въебёшь ему?

Юнги прищуривается и тычет чайной ложкой, измазанной йогуртом, в сторону друга.

— Нет, Намджун. Я сказал именно то, что и хотел сказать. Я выебу его так, чтобы он больше и подумать не мог о том, чтобы называть меня своей маленькой крошечкой.

— Хён, он называл тебя вчера крошечкой? — ржёт Тэхён.

— Это наименее мерзкое из того, что я могу вспомнить, — морщится Юнги и снова принимается за свой сомнительный обед. — Может быть это и могло бы считаться нормальным, будь я какой-нибудь ванильной девочкой. Но это не про меня. Совсем. Я ощущаю себя оскорблённым.

— И поэтому ты решил его… выебать? — осторожно интересуется Хосок. — Вот прям, — парень на пальцах объясняет смысл этого простого слова, складывая два пальца левой руки кольцом, а пальцем правой руки незамысловато в это кольцо толкаясь.

— Ага, — Юнги ставит точки над «и» и невербально посылает всех на хуй.

— Отчаянно, — подводит итог Намджун и, округляя глаза, призывает всех заткнуться, — и дерзко.

Юнги отстранённо кивает.

— У кого-нибудь сейчас ещё будут пары? — уводит тему разговора в другое русло Хосок, обеспокоенно стреляя глазами. — Или могли бы пойти домой вместе.

— Я свободен, — взмахивает рукой Тэхён и разваливается на стуле. — На физ-ру не пойду.

— Повезло, — стенает Намджун. — У меня практика сейчас.

Намджун продолжает жаловаться на свою неудачливость в подобных вопросах, когда Юнги решает — ему тоже стоит сегодня заколоть. И прогуляться с Хосоком. Отчаянные времена требуют отчаянных мер.

— Я с вами, — вклинивается в разговор Юнги и игнорирует возмущённый взгляд Намджуна.

— Хён, но у тебя ведь тоже пара, — ноет тот, но затыкается, получив тычок локтем в бок от Тэхёна.

— Кому-то просто завидно, что он ссыкует перед преподавателем и боится прогуливать.

— Я не боюсь, — возмущается Намджун.

— Ну да, точно, — дразнится Хосок и хихикает в кулак. — Поэтому в прошлом году ты один сидел на лекции перед новым годом: у тебя совсем нет с этим проблем.

— Зато я единственный со всего потока получил автомат. И пока вы рвали задницы, готовясь к экзаменам в этом году, я, — Намджун самодовольно тычет в себя большим пальцем, — наслаждался жизнью.

— Ты рвал задницу ради других экзаменов, будь честен хотя бы с собой, — фыркает Юнги.

— Если мне не изменяет память, то ты сидел за учебниками больше всех нас вместе взятых, — поддакивает ему Хосок.

— Скажите спасибо мне, — встревает Тэхён и сползает на стуле ещё ниже. Хосок шипит на донсэна, чтобы тот не пачкал его кроссовки своими ногами. — Он выиграл у нас только потому, что я за учебниками даже в библиотеку не ходил.

— Ты наш герой, — ворчит Юнги.

И они оставляют Намджуна в одиночестве грызть гранит науки.

— Пусть гложет, у него зубы крепкие, — добавляет от себя Тэхён, когда они линяют на всех скоростях. — А у меня сердце не выдержит, если я пробегу ещё хотя бы пару кругов на этом стадионе.

Они проходят вместе пару кварталов, прежде чем Юнги объявляет:

— Ну все Тэхён, дальше нам не по пути.

Хосок думает, что как-то не сходится. Юнги с Тэхёном в одном доме живут, как им может быть не по пути вообще?

— Пока, Тэхён! — бросает в воздух Юнги и топает за Хосоком.

Тэхён очень громко о чём-то то ли кричит, то ли воет, но Хосок интерпретирует это за пожелание удачи. И Хосок так то в ахуе немного, потому что Юнги же не может серьёзно…

— Ты идешь, или нет? Если Сокджина не окажется дома, я не хочу торчать в подъезде и ждать.

— Хён, ты на полном серьёзе идёшь к нему, — выдаёт ошарашенный Хосок.

— Ну да.

— И ты даже не жалуешься, не строишь трагедию. Куда делся мой хён Мин Юнги?

— Он умер, теперь тебе придётся мириться со мной.

— Да ты ещё всех нас переживёшь, — хмыкает Хосок.

Они добираются до дома слишком быстро: явно быстрее, чем этого бы хотел Юнги. Он плетётся за Хосоком по ступенькам и ёжится от невнятного предчувствия, щекочущего нёбо. Маленькие заёбы рождают огромные неврозы. Юнги где-то на пути между.

— Ну удачи, — Хосок сжимает ладонь на плече Юнги и ретируется в свою квартиру, с грохотом захлопывая за собой дверь. Юнги тяжело выдыхает, почти насильно выталкивая воздух из легких, и нажимает кнопку звонка около двери Сокджина. Звон в ушах почти заглушает шарканье ног по ту сторону двери.

Юнги ощущает биение сердца в собственной глотке.

Сокджин резко распахивает дверь, предварительно запечатлев образ Юнги через дверной глазок, и оглядывает его с ног до головы.

— Привет, — бормочет удивлённо на выдохе.

Конечно, где же это видано, чтобы зайчики сами прибегали к охотникам.

Юнги молча препарирует взглядом лицо Сокджина и закусывает губу, ощутив непонятное пока ещё волнение. Он кладёт ладонь на грудь Сокджина и легко отталкивает его назад, заходя следом в чужую квартиру.

— Юнги? — дыхание сбито.

— А на этом моменте ты затыкаешься, показываешь, где находится твоя спальня, — Юнги облизывается, и Сокджин ощущает эту плотоядность во взгляде. — А потом я трахну тебя так, что ты имя своё забудешь.