Примечание
— Ну Тайлер, ну блять...
— Да-а?
Джонатан ощущает, как теплые губы касаются шеи под волосами, и с довольной усталой улыбкой отстраняется, заворачиваясь в одеяло, а потом резко, но небольно стукая кончиком Тайлера по лицу, вылезает, садясь на краю кровати и свешивая ноги.
— Я хочу сходить за кофе.
Обжигающая широкая ладонь гладит Джонатана по спине, и он неловко поводит лопатками, когда Тайлер подползает сзади и укладывает свою голову ему на плечо, и длинные пряди щекочут кожу на ключицах.
— В этом нет необходимости, я могу принести тебе всё, чего ты захочешь.
Тайлер прижимается ртом к красно-фиолетовому засосу, который сам же и оставил, и улыбается так широко, что Джонатан чувствует эту улыбку кожей, что заставляет довольно растянуть губы снова.
— Да знаю я. Дело не в кофе, дело в том, что хоть раз за последние сутки вылезти из кровати я должен.
Джонатан откидывает голову назад, стоит его жадно поцеловать в мягком местечке за ухом, и хрипло стонет, когда обнаруживает руку на своем полувставшем члене, двигающуюся в такт равномерным движениям головы.
— Ну и кому ты такое странное желание проспорил?
Джонатан, хотя он становится снова слишком медлительным и расслабленным, потому что последние часов пятнадцать провел в постели с Тайлером, трахающим его во всех мыслимых и немыслимых позах, с Тайлером, который после каждого, как он говорит, раунда, заматывает его в одеяло и целует в затылок, с Тайлером, который таскает ему третий за день завтрак, встает, но его роняют обратно, потянув за ладонь назад, и Тайлер, сильными руками перехватив живот, в очередной раз притягивает его к себе.
— Не отшучивайся, ты прекрасно понимаешь, о чём я.
Джонатан понимает причины тайлерова поведения: Тайлер сам сказал, что после того, как он к нему вернулся и они снова стали более-менее нормальными людьми, то он больше никуда его не отпустит и начнет в первую очередь с заботы и умопомрачительного секса. Что ж, пока он справляется отлично.
— Понимаю. И никуда тебя пускать не хочу.
— Но...
— Возражения не принимаются.
Джонатан лукаво улыбается, когда, отбросив одеяло, его опрокидывают на спину, и он кончиками длинных пальцев касается лба чужой головы, склонившейся над его пахом.