Кисе опаздывал. Вроде и со съёмок ушёл вовремя, и на поезд до Токио успел — но часы на руке неумолимо показывали, что если он ещё немного постоит в пробке, то точно приедет позже всех. А этого он не хотел. Заплатив таксисту, Кисе схватил пакет и выбежал на тротуар: пешком быстрее будет, хоть не настолько опоздает, чтобы быть последним.
Неделю назад Куроко пригласил своих товарищей из Сейрин и всех ребят из Поколения Чудес на свой день рождения — ему исполнялось семнадцать. Кисе уже перешагнул эту циферку, до следующей осталось подождать совсем немного — лето не за горами.
На часах было уже… ох, много. Он опаздывал на минут двадцать и это подстёгивало бежать быстрее. Куроко славный малый, и Кисе действительно хотелось показать, что он хороший друг, а не припереться, когда уже все будут за праздничным столом. Он наконец добрался до дома, в котором была квартира именинника, и влетел в парадную.
— Придержите лифт, пожалуйста! — закричал Кисе так, что его услышали бы и на втором этаже, и рванул к открытой кабинке. Нога в черном ботинке высунулась в проход, не дав сомкнуться створкам, и тут же скрылась. Кисе проявил завидную скорость и через пять секунд уже был внутри лифта.
— Спасибо… — выдохнул. Стоило увидеть обладателя черных ботинок, как он тут же поменялся в лице. Неожиданная встреча.
— Не за что, — ответил спаситель. Он стоял у стены напротив, скрестив руки, а рядом на полу лежал мягкий большой пакет. — Полагаю, нам на один и тот же этаж? Нажми кнопку, Кисе.
— А… Привет, Сей-чи, — Кисе рассеянно протянул руку к длинному ряду цифр и не сразу нашёл нужную. Пробежавшись глазами несколько раз, он остановился и вдавил цифру несколько сильнее, чем нужно было.
— Не люблю фамильярностей, не называй меня так, — холодно отозвался Акаши.
Лифт тронулся. Кисе выпрямился и посмотрел на Акаши.
— Фамильярностей? — переспросил он. Вопрос прозвучал слишком спокойно, но, зная нрав Кисе, это означало, что реплика Акаши явно его задела.
— Именно.
Кисе хмыкнул и промолчал. Они проехали один этаж, второй, третий… И тут лифт остановился. Но вместо того, чтобы открыться, он так же безмолвствовал, как эти двое. Через секунд десять Кисе повернулся к выходу и похлопал рукой по створкам. Ничего. Лифт не открывался, но и не ехал. Кисе посмотрел на Акаши:
— Что за чёрт?
— Откуда мне знать, — ответил тот.
Кисе нажал кнопку нужного им этажа, но лифт не двинулся с места. Он начал нажимать другие кнопки, первый этаж, выход — ничего. Обеспокоенный, он решил вызвать диспетчера. Через пару секунд ему ответил монотонный голос и пообещал прислать бригаду в течении примерно часа. Дескать, сейчас близко нет ни одной, все на выезде. Обалдевшим от такой «радостной» новости парням ничего не оставалось, как ждать.
— Отлично проехался, как раз не опоздал, — досадно бросил Кисе и присел на корточки. — Не смотри так, Сей-чи, будто это моя вина.
— Я просил не называть меня так, — ледяным тоном молвил Акаши.
— Это сейчас так важно, да? — Кисе посмотрел на экран телефона. — А то, что связи нету и Куроко-чи будет волноваться, что мы опаздываем и вне зоны, тебя нисколечко не волнует, а, Сей-чи? — он уже нарочно назвал Акаши по имени.
— Как раз и волнует. А твоё обращение просто раздражает, не более.
А вот это уже было неприятно. Кисе начал помалу закипать: да какого он так себя ведёт? И так застряли тут неизвестно на сколько, так ещё и Акаши подливает масла в огонь, выпендрёжник.
— Что ты сказал?
— Мне повторить? Что ж, пожалуйста. Твоё обращение ко мне по имени раздражает, только и всего. Попрошу не называть меня так.
Кисе встал, его глаза блеснули, как два янтарных осколка.
— Это чем же оно тебя так раздражает?
— Не люблю, когда чужой человек фамильярничает со мной, — Акаши демонстративно вздёрнул подбородок.
Кисе сжал кулаки: возмущение уже перерастало в гнев. Акаши сильно рискует так вызывающе дерзить. Кисе ступил на шаг ближе к нему, но тот даже не шелохнулся.
— Чужой, значит?
— Чужой, — спокойно сказал Акаши.
— Это ж когда я стал тебе настолько чужим? — поинтересовался Кисе. Его вопрос прозвучал слишком резко в тишине узкой кабинки.
— Сам знаешь, когда.
— Не знаю. Просвети.
— Когда мы расстались — если тебе так хочется это услышать, — лицо Акаши по-прежнему было безучастным, лишь губы поджались после последних слов.
— И по чьей же вине мы расстались? — с нажимом спросил Кисе, подступив ещё на шаг.
— Я не хочу об этом говорить, — отвернул голову Акаши.
— Нет уж, мы поговорим, — совсем близко уже подошёл Кисе. — Раз три месяца назад нам не представилось такой возможности, то сейчас самое время, Сей-чи.
Акаши только плотнее сжал губы, все своим видом давая понять, что не желает произносить больше ни слова. Но Кисе было наплевать. Пускай строит тут из себя неприступный айсберг, сколько хочет — его этим не проймёшь. Он знал, каким мог быть этот парень с тёмными волосами, так отчаянно втискивающийся в спасительную стенку напротив. Как горячо он может шептать слова любви на ухо, не слабо этим заводя. Сегодня, здесь Кисе выскажет всё этому наглецу.
— Сей-чи… — начал он и запнулся. — Сей-чи, — повторил уже более твёрдым голосом, — ты не дал мне тогда даже возможности что-либо объяснить, просто решил всё сам и не захотел ничего слушать. Ты был так несправедлив… — последнее прозвучало с укором.
— Несправедлив?.. — ответил Акаши, повернув голову: глаза его так и горели на бледном лице. — Да ты вообще бесстыдник, вот что я скажу. Заверяя меня в любви, ты таскался с девушками за моей спиной, — его голос задрожал. — А мне сейчас говоришь, что я был несправедлив?
— Ты не так всё понял! — воскликнул Кисе.
— Слова как из дешёвой мелодрамы! Придержи их для кого-то другого, Кисе! Я сам всё видел! — Акаши терял остатки самообладания.
— Что ты видел? Как меня поцеловала девушка? И это стало причиной? Скажи лучше, что это просто был повод, который ты искал для того, чтобы уйти от меня!
Акаши от этих слов аж затрясло. Атмосфера в лифте накалялась.
— Что? Я искал повод?.. Да ты… сам специально обжимался с той девкой, чтобы я увидел и ушёл! Ты знал, что я не потерплю такого! — Акаши, казалось, вот-вот залепит Кисе.
— Я бы никогда так не поступил! Да она вообще никто, сама висла на мне, пока я не отпихнул её и не сказал, что у меня есть любимый человек! — вскричал Кисе. — Но ты, конечно же, посмотрел только первый акт и решил, что этого достаточно, да? Чего же ты не дождался конца представления, а, Сей-чи?! Своими слепыми глазищами увидел бы то, как я отшил ту девку! Так нет же, ты предпочёл состроить из себя жертву и просто слинять! Ты… ты просто дурак напыщенный, вот ты кто! Дальше своего носа не видишь! Хоть бы выслушал потом!
— Я не дурак напыщенный! И знаю, что видел!
— Опять ты слышишь только второстепенное! А то, что я хочу донести до тебя, не доходит сквозь толстую броню твоей тупости и гордыни!
Акаши вытаращил глаза и хватал воздух, как выброшенная на берег рыба. Да, Кисе умел доводить. Дрожа от гнева, Акаши молниеносно занёс руку для удара, но тот так же быстро среагировал и схватил его за запястье.
— Драться удумал, Сей-чи? — прошипел Кисе и впился в эти изогнутые яростью губы.
Акаши промычал только, пытаясь вырваться, но безуспешно. Кисе безжалостно вгрызался зубами, не давая даже вдохнуть и вжимая парня в стенку, другой рукой он остервенело расстёгивал его пальто. Акаши схватился за лацканы. Чувствуя, что ткань понемногу ускользает из его влажной ладони, он сжал ещё сильнее.
— Пусти… Порву… — почти прорычал Кисе, тут же заглатывая снова рот Акаши. Тот разжал пальцы и пальто упало на пол.
— Никуда… ты от меня не денешься… Сей-чи… Тут я тебя и трахну… Тут и случится… наш первый раз.. — шептал Кисе, жадно шаря руками по его телу и сжимая до синяков. Акаши вырывался, пихался, но безрезультатно: разница в росте подкреплялась разницей в силе. — Можешь упираться… — скользнул рукой между бёдер. Непроизвольный полустон вырвался у порядком растрёпанного парня. Кисе от этого звука чуть сам не кончил, но продолжил движения в паху. Акаши подавался вперед за рукой и тихо постанывал в шею Кисе, уже не отталкивая его, а лишь сильнее прижимаясь. Горячее дыхание жгло кожу.
До их помутнённого сознания донеслись голоса: бригада ремонтников прибыла несколько раньше и стучала в закрытые створки лифта. Парни нехотя оторвались друг от друга. Взглядам снаружи могла открыться весьма недвусмысленная картина в виде двух раскрасневшихся взлохмаченных особей с шалыми глазами, а это значит, что надо приводить себя в порядок.
— После дня рождения Куроко-чи едешь ко мне, — сказал Кисе, поднимая пальто с пола.
— На чай? — спросил Акаши с лёгкой улыбкой.
— На секс.