— Вась? – Шакулина за рукав поймала Гришечкина, потому что тот, слишком задумавшись, целенаправленно шёл в сторону стены. И врятли в планы входило останавливаться.

— Да?.. – потеряно взглянул на неё Вася, делая вид, что всё нормально, так задумано.

— Смотрю, ты уже принарядился, – бегло оглядела его. – Хорошо, что нашла тебя, пошли покажу кое-что.

Акробатка не стала ждать ответа, сразу же повела куда-то Васю за руку. 
Они зашли в какую-то комнатку с тёмными фиолетовыми стенами, яркими зеркалами, которые светятся по краям. Женя начала рыться в ящечках, что-то искала.

— Как твои успехи? – спрашивает между делом.

— Не очень. – честно отвечает Вася, присаживаясь на мягкое сидение у зеркала.

Шакулин вообще не особо уловил тот момент, с которого он начал относиться к Гришечкиной иначе. Она совсем не плохая. Наоборот даже, ей хочется доверять.

— Ничего, наверстаешь, – подаёт голос она, наконец перестав рыться. – А это поможет.
Женя положила на стол перед Васей чёрную записную книжку.

— Что это? – непонимающе глянул на девушку.

— Знаешь про Лапука? – Женя осторожно опёрлась о стол.

— Ваш прошлый ведущий?

— Верно. Он очень профессионально подходил к своему делу.

— Что профессионального? Он же всего лишь говорил в микрофон.

— Ты просто не видел представления с его участием в роли конферансье.

Вася лишь фыркнул.

— Это его записная книжка. – наконец ответила на вопрос Васи. – Специально оставил её нам, а я про неё только сегодня вспомнила. Он многое записывал о своем деле, там много разных фишечек, и она вполне сойдёт за учебное пособие. Прочти на досуге.

Вася вновь глянул на книжку, бегло полистал.

— Хорошо, спасибо.

Женя улыбнулась, Вася снова перелестнул в начало.

— "Дневник Сказочника" – вслух прочитал он.

— Сказочник - его прозвище. Не помню уже, откуда оно пошло. Но такие прозвища есть у каждого из нас.

— Зачем они нужны?

— Старая традиция. Это как цирковые псевдонимы.

— Мм.. А у тебя какое?

Женя как-то ностальгически улыбнулась, глядя в пустоту.

— Рей..

— Почему "Рей"?

— Сокращение от "Golden sun Ray".

— Золото.. ээ – попытался перевести Вася.

— Луч солнца золотой – помогла ему Женя. – Я это прозвище получила ещё в далеком детстве.

— Красивое.

Парень и девушка мило улыбались друг другу, пока входная дверь не распахнулась.

— Жень, ты не видела.. – хозяин не договорил, увидев мирно сидящего Васю. – Ты серьёзно? Я тебя обыскался, думал, ты убежал прочь, наткнулся на стаю диких животных, по дороге тебя сбил камаз, ну, или там грач.. Много чего думал, а ты тут просто внезапно с Гришечкиной поговорить захотел!

— Вообще-то.. – собирался уже возмутиться Вася.

— Да ладно вам, Евгений Витальевич, давайте лучше прозвище Васе дадим, а то как не родной.
Вот теперь задумались оба парня, всё же Гришечкина умела виртуозно переводить тему.

— А какие ещё бывают?.. У маньяка вашего, например, какое?

— Маньяка? – не поняла Гришечкина.

— Он про гримёра. – пояснил хозяин – "Мистер Х".
Женя с хозяином посмеялись, явно вспомнив что-то забавное. А вот Вася был не в теме, поэтому поспешил спросить:

— Почему "Мистер Х"? Странное какое-то..

Женя засмеялась ещё больше.

— Да был один случай на гастролях в Париже... Не бери в голову. – отмахнулся хозяин.

— А вот на счёт тебя.. – хозяин с прищуром глянул на Васю. – Ты весь такой очаровательный и.. синий. У меня сразу ассоциация идёт с цветком таким..

— Васильком? – помогла Женя.

— Да, с ним. Василёк. Тебе идёт.

И чтобы не выслушивать Васины претензии по типу "Тупо", "Примитивно", хозяин поторопился увести его из комнаты, кинув акробатке что-то вроде "Работа, работа.. "

✧｡･ﾟ･｡ ✲ﾟ｡･ﾟ･｡✧

Этот день мало чем отличался от предыдущего. Разве что теперь Вася неплохо так улыбался и даже перестал этого стесняться. Говорил по-прежнему неважно, но рост есть. И костюм, видимо, сыграл роль, Вася чувствовал себя увереннее и "по-ведущенски-циркно", как он выразился в собственных мыслях. Если бы Женя это услышал, он наверняка бы посмеялся. В общем, хорошо, что Шакулин не разговорчивый.
А ещё Вася заметил, что во время представления смотрит в основном на хозяина. Но оправдал тем, что перенимает опыт, только и всего.

Рабочий день быстро подошёл к концу.

— Всмысле?

— В прямом. Я хотел бы остаться сегодня в цирке. – уверенно заявляет Вася.
Почему так? Всё просто: Вася хотел спокойно поизучать записи, потренироваться, но одному. Ему так легче и продуктивнее. И совсем не хотелось, чтобы хозяин видел, что Вася старается.

— Ты уверен? – напоследок спросил Калинкин. Он уже был полностью собран и готов ехать домой.

— Да. – Вася твёрдо решил остаться здесь на ночь. Цирк большой, места много.

— Ну смотри... – сказал Женя, предупреждая, – Всё-таки ночь, цирк.. Поговаривают, происходит тут всякое ночами.. – заговорил загадочным тоном.

— Ага. – без интереса ответил Вася.

На этом и разошлись.

Вася принялся вчитываться в строки, написанные аккуратным почерком. Причём пока он не особо понимал что к чему. Сказочник повествовал о каких-то талантливых детях, которые однажды лишились всего. Вася в душе не понимал, как это может ему помочь стать блестящим ведущим, но не переставал читать.
Шелест перелистанной страницы казался очень громким в этой глухой тишине. Вообще непривычно видеть цирк таким тихим и тёмным, свет горел лишь в той комнате, где разместился Вася. Такое чувство, будто само здание спит. 
« На самом деле, нам повезло лишь тогда, когда мы встретили его. » – продолжает чтение Вася, раздумывая кому "нам" и кого "его". Ничего не понятно. 
« На самом деле, нам повезло лишь тогда, когда мы встретили.. » – продолжил читать, но резко остановился, осознав, что он уже читал эту строку. Повторяется?
Случайно, наверное, думал Вася. Принялся читать дальше, но вновь уткнулся в эту фразу. Она повторялась всю страницу. Вася нахмурился и шумно перелестнул её, догадки подтвердились – она повторяется и весь следующий разворот, и следующий, и следующий...
Вася захлопнул книгу и отодвинул от себя, как-то жутковато стало.
Через пару минут он понял, что бояться книги - занятие глупое, и открыл её уже на середине.
Там уже не было прошлого бреда, Сказочник со всеми подробностями рассказывал о деле ведущего. И Вася зачитался. Столько новой информации, "секретиков фирмы" и хитростей, ему хотелось скорее применить всё на практике.

Время летело незаметно, от чтения Шакулина отвлекла мелодия. Она была тихой, приглушённой, раздавалась где-то из глубин цирка.
Вася встал со своего места и направился к двери.
"Кто может играть на пианино в такое время?" – думал он, выходя в коридор. Чем дальше этот коридор уходил, тем темнее был, но Вася не из тех, кто боится темноты, поэтому вполне спокойно пошёл на звук.
В какой-то момент идти пришлось исключительно на ощупь, совсем ничего не видно. Вася во что-то врезался, бился, запинался, но думал только о том, что ему чертовски нравится эта мелодия. Он упорно пытался запоминать наизусть мотив, на случай если всё происходящее сон, и он больше никогда её не услышит. Она становилась громче, Вася подходил всё ближе. 
Наконец, он вышел в зал, откуда она предположительно доносилась, однако всё затихло. Здесь было просторно и светло из-за огромных окон, которые нещадно избивал дождь. В центре стояло чёрное пианино, Вася подошёл к нему, заглянул за него, но никого не обнаружил.

— Понравилось? – послышался голос за спиной, отдался эхом по помещению.

— Да. – честно ответил Вася, – Красиво.

Развернулся к источнику голоса и спросил:

— Почему ты не ушёл?

— Не мог оставить тебя одного. – с улыбкой в голосе произнёс хозяин и вышел на свет. – Что-то ты заработался, выглядишь ужасно. Тебя ночью спать совсем не учили?

— У меня часто бывают бессонницы, я привык.

— Пошли хоть на свежий воздух выйдем.
Вася не стал отказывать, всё же этот пустующий цирк как-то давил на него морально, с появлением Жени куда лучше.

И они вышли.

На улице веяло приятной прохладой, дождь не лил как из ведра, наоборот – шёл так мягко и успокаивающе. Вася прикрыл глаза, вдыхая влажный воздух, остановился на какой-то из лесенок. 
Хозяин прошёл мимо него дальше, остановился на последней, будто раздумывая, лезть в эту воду опять или нет. Что-то не очень хотелось. И к тому же теперь они совсем никуда не торопятся.

— Пошли погуляем. – с улыбкой предложил хозяин.

— Каким образом? – изогнул бровь Шакулин.

— А вот таким. – бодро проговорил Калинкин и с лестницы запрыгнул на бордюр, опасно покачнувшись.

— Серьёзно? – Шакулин начал подходить к Жене. – Таким способом далеко не уйдёшь.

— Не попробуешь..

— Не узнаю, я помню. – перебил его Вася и аккуратно шагнул на бордюр.

Женя улыбнулся и осторожно пошёл вперёд по тоненькому побитому выступу, расставил руки в стороны, думая, что примерно так себя ощущает Гришечкина, проходя по канату. Вася осторожно шёл за ним, но как-то менее пафосно. Иногда бордюр прерывался и приходилось прыгать, это самое сложное. Одно неловкое движение – и ты в воде, которой, к слову, ещё больше стало. Вот на одном из таких моментов Женя и сорвался, ступив ногой в лужу, хотя "лужой" этот потоп назвать язык не поворачивается, это уже смахивает на начинающий водоём, чёрт бы его побрал. Он тогда смачно крикнул от неожиданности, Вася злорадно усмехнулся, и его чуть не утянули туда же. 
Теперь Калинкин, которому уже нечего терять, спокойно вышагивал в воде рядом с Васей, что не без интереса идёт по высокому бордюру, удерживая равновесие. Есть в этом занятии нечто азартное, когда с обоих сторон большое количество воды, и есть риск в любой момент соскользнуть..

Вася с ногами запрыгивает на насквозь вымокшую под дождём скамейку, присев на её спинку, а ногами упираясь в сидение. Здесь капли падали реже, так как над скамьёй удачно разместилось массивное дерево. 
Калинкин плюхнулся на скамейку рядом с Васей, только по-нормальному.

— А у тебя какое прозвище? – неожиданно спросил он у хозяина.

— Босс. – не без пафоса отвечает Женя.

— Это так.. тупо. Очень даже.

— Вообще-то я старался. – наигранно огорчился тот.

— То есть ты сам дал себе это прозвище? Ты сам назвал себя "Боссом"? А чего не "Папочкой"?

— Фантазии не хватило. – сказал Женя и услышал тихий смех Васи, он ему почему-то показался очень симпатичным, хоть и длился две секунды.

Дождь так постепенно сходил на нет, что никто и не заметил. Капли всё реже били по крышам домов, всё меньше вырисовывали круги на водной поверхности. Вскоре и вовсе пропали. Сквозь непроглядные тучи стали просвечивать редкие лучи, коих так давно не видел Драутвилль. Вася загляделся на это. На то, как постепенно из-за горизонта выглядывало такое яркое солнце. А Женя загляделся на Васю, в его чисто-голубых глазах отражался рассвет. Это так символично, это так красиво.
В общем-то, каждый нашёл, на что позалипать. А на утро проснувшихся ото сна жителей Драутвилля ждёт замечательная новость о том, что долгие многочисленные дожди подошли к своему концу.