Примечание
Мехмет Йылдыз был упрямым. Хазан Чамкыран была еще упрямей. Эдже на это только глубоко вздыхает и закатывает глаза, а Ясин тихо посмеивается в кулак, смотря на эту парочку. Не заметить чувства бедного паренька не мог только слепой. Хазан себя к слепым не относила, но вот по словам матери, догадливостью она явно не блещет.
Сколько Мехмет себя помнил, он всегда старался быть рядом с этой милой девочкой, которая была гордостью отца, помощницей матери и примером для младшей сестры. Он все их детство ходил за старшей Чамкыран словно ее тень, присматривая, чтобы ее никто не обижал и не смел приставать. Только вот девчонка была боевой и в защите не нуждалась. А после смерти отца она и вовсе стала главой семьи, рано повзрослела, стала подрабатывать на рынке, иногда помогала с разносом газет почтальону, при этом успевая прилежно учиться и заниматься в спортивных кружках. Мехмет видел, как она уставала, и пытался хоть как-то помочь своей маленькой соседке. Стал больше подрабатывать, порой и вовсе забывая про еду и сон. Его мать, Кериме, смотря на это только глубоко вздыхала, пытаясь в который раз объяснить сыну, что дочь Фазилет настолько упряма, что не станет брать у него деньги, желая помочь семье своим трудом. Мехмет тоже был упрямым и не желал слушать речей матери. Все его мысли занимала лишь Хазан.
Ему было больно видеть ее уставшей, измученной и плачущей по отцу, когда она приходила к нему на кладбище выговориться, в надежде, что ее никто не увидит здесь такой слабой и беспомощной. Но один тихий зритель у нее все же был. Каждая ее слезинка отзывалась острой болью в его сердце. Он всегда хотел подойти к ней, обнять, успокоить, стереть следы слез с ее щек, а лучше эти самые щеки поцеловать, но он всегда боялся приблизится к ней. Он знал, что она слишком упряма, что она сама сотрет следы недавних слез, отвернется от него, снова надевая маску сильной девочки, повернется к нему как ни в чем не бывало, и скажет ему прекратить ходить за ней, как хвостик. А он не мог. Он так любил Хазан, что просто не мог перестать следовать за ней, то и дело, пытаясь как-то помочь ей и ее семье.
Но как и говорила его мама, девочка была слишком упертой и отказывалась брать от него деньги, но тем не менее благодарила, и мило улыбаясь, называла "братом Мехметом". Она всегда звала его братом, также она обращалась и к Ясину. Собственно и не удивительно, они все жили в одном районе, все были соседями. Жили хоть и бедно, но дружно. И все дети здесь называли друг друга братьями и сестрами. Но почему-то слышать обращение "брат" именно от нее было больнее всего. Он никогда не обижался, когда его так называла Эдже, для него она действительно была как младшая сестренка, но вот старшую Чамкыран у него никогда не поворачивался язык назвать сестрой. Что угодно, но только не это. Назвать ее так, было бы для него равносильно тому, если бы он отказался от нее. Но Мехмет был более упертый. Поэтому терпел каждое обращение "брат" в его сторону, стараясь не показывать, как это слово каждый раз врезается в его сердце сотней иголок, пытаясь сделать ему еще больней.
Он был бы не Мехметом Йылдызом, если бы не нашел способа помочь его маленькой госпоже и ее семье. В тайне от Хазан он стал передавать деньги ее матери. Фазилет была отнюдь не такой, как ее старшая дочь, и брала все заработанные Мехметом лиры очень охотно, благодаря его за заботу о них, и тайно надеясь, что Хазан не отобьет желание в парне помогать им и дальше. Уж очень она хотела в будущем увидеть в этом мальчишке своего зятя. Симпатичный, трудолюбивый, заботливый и умный. Она видела в этом пареньке все шансы своими мозгами и упорством выбраться из нищеты, и вытащить оттуда их. Поэтому Фазилет очень надеялась, что ее старшая дочка со временем одумается и посмотрит на бедного влюбленного в нее по уши паренька другими глазами. Но пока эти глаза, то ли от тугодумства, то ли от упрямства не видят в нем никого, кроме брата. Эдже старалась в это дело особо не вмешиваться, хоть и пыталась морально поддержать Мехмета, мысленно давая подзатыльников своей старшей сестре. Ясин же в свою очередь подбадривал своего друга словами, что со временем она все поймет, ей просто надо еще немного подрасти, чтобы взглянуть на него другими глазами. И Мехмет верил. Он надеялся, что время все разрешит. Стал терпеливо ждать, когда же этот самый момент придет, но продолжая тайно помогать ее семье.
Время шло, годы летели один за другим, и вчерашние соседские дети стали взрослыми молодыми людьми, которые не растеряли своей крепкой дружбы. Кто-то, как Эдже и Ясин, уже давно перестали быть просто друзьями, в будущем надеясь, что сыграют красивую свадьбу. А кто-то, как Мехмет, с каждым новым днем становится все более обреченным на невзаимность своих чувств. Хазан продолжала видеть в нем только лишь друга. Парень страдал и терял всякую надежду. Он стал довольствоваться теми малыми крупицами ее внимания, которые были направлены только на него. Ловил каждую ее улыбку, каждый смех, каждый взгляд ее больших карих глаз, когда она обращалась к нему. Он впитывал все до мельчайшей детали, прокручивая по ночам в голове все воспоминания минувшего дня. На губах сразу же расплывается улыбка, сон приходит быстрее. И во сне он опять же видит ее. Такую милую, смущенную, любимую, любящую, его.
К сожалению, такие сны заканчивались слишком быстро и приходилось возвращаться в реальность, где он каждое утро вставал еще до рассвета, чтобы успеть сделать последние заметки по учебе и отправиться на очередную подработку до начала занятий. Так он жил последние лет шесть. Две подработки по вечерам, одна - рано утром. Приходил он домой всегда измотанный, но довольный. Фактически он содержал две семьи - свою и Хазан. Он ни разу не жаловался, и ни в коем случае не показывал своей усталости другим. Особенно ей. Тем не менее, учился Йылдыз всегда отлично. Преподаватели всегда пророчили ему большое будущее. И однажды его старания были вознаграждены. Он получил возможность стать студентом по обмену в Америке. Его мать считала, что это отличный шанс для ее сына и терять его не следует. Однако сам он такой удаче был не особо рад. Ему не хотелось уезжать. Не хотелось оставлять ее. Мысль о том, что он будет за тысячи километров от нее, невероятно пугала его. Все твердили ему, не упускать такой возможности, ведь в будущем это откроет для него двери в новую жизнь. Не зная, как поступить, он пошел к порогу ее дома, надеясь, что это известие хоть как-то огорчит девушку и она попросит его остаться. Парень прекрасно знал, стоит ей сказать одно только слово, и Мехмет плюнет на всякую Америку и никуда не уедет. Он так надеялся услышать от нее эти слова.
Дома Хазан не было. Она еще не вернулась с занятий. Зато была госпожа Фазилет. Глубоко вздыхая и причитая о том, что зря он собирается уезжать в такую далекую и незнакомую страну, она в очередной раз принимает от него заработанные деньги. Пожалуй, мать его возлюбленной была одной из немногих, кто действительно не был рад этому отъезду, хоть и из корысти. Оба в тайне надеялись, что Хазан не сможет расстаться со своим "братом" и никуда его не отпустит. Но видимо, Всевышний не прислушался к их надеждам, поскольку девушка вернулась домой как раз в тот момент, когда парень отдавал деньги ее матери.
В его сторону полетели все оскорбления и упреки, в ее глазах Йылдыз отчетливо видел разочарование в нем. Она даже не пыталась выслушать его объяснения, почему он это делал, поскольку была слишком упрямой. С каждым словом она ранила его сердце все больней. Последним ударом для него стала фраза, которой она закрыла крышку его гроба:
- Слышала ты уезжаешь. Отлично. Катись отсюда! Мне ничьи подачки не нужны. Без твоей помощи справлюсь. Видеть тебя не хочу!
Уже намереваясь зайти в дом, где ее ждала мать, с которой она сейчас же поговорит на эту тему, Хазан поняла, что ее держат за руку и тянут обратно. Мехмет тоже был слишком упрямым и решил попытать удачу в последний раз. Всего за несколько мгновений он притянул девушку к себе и поцеловал, пытаясь передать весь тот ураган чувств, что испытывал к ней все эти годы. Это ощущение близости, мягкость ее губ, каждое прикосновение к ней, все это сводило его с ума и окончательно сносило голову.
Пришел он в себя, когда Хазан спустя несколько секунд вырвалась из его объятий и дала ему хлесткую пощечину. Все, последний гвоздь в крышке его гроба заколочен. Он потерял всякую надежду. Опустив голову вниз и не смотря ей в глаза, Мехмет тихо произнес:
- Я уеду. Не переживай. Больше я тебя не потревожу.
Повернувшись к ней спиной, он медленно побрел в сторону своего дома, где его ждал еще несобранный чемодан.
Последняя бессонная ночь в родительском доме перед отъездом была для него настоящим адом. Кериме впервые за несколько лет увидела слезы своего единственного сына. Она не знала, как помочь своему Мехмету, но все же старалась успокоить, и приговаривала, что только уехав отсюда, он сможет забыть Хазан, что так будет лучше для него. Но вот как он мог забыть ее, свою единственную любовь?! Разве это возможно? Йылдыз был уверен, что нет.
С тяжелым сердцем он ехал в аэропорт, где его провожали близкие и друзья. Среди всех знакомых он увидел грустную Эдже и не менее подавленного Ясина. Хазан среди них не было. Ее упрямство победило.