Пасифика легкой походкой переступает порог и привычным движением руки щелкает переключателем, заставляя Диппера сощуриться и недовольно фыркнуть. Комната, похожая на обители хиппи из прошлого века, озаряется светом.
— Ты как Мэйбл, — ворчит Диппер, пытаясь проморгаться. От долгого сидения в темной гостиной, единственным источником света в которой была PSP, глаза у него заслезились и немного покраснели. — Зачем вам сдался этот свет…
Пасифика только хмыкает, и ставит на стол сегодняшний подарок. Бутылка дорогого вина всем своим видом выделяется на фоне простых тарелок и стаканов, а не снятый ценник и вовсе кричит о своем великолепии.
Это их традиция. Ее, и близнецов Паинс, собираться по пятницам и распивать то, что принес кто-то из них троих. Одна бутылка чего угодно, от дешевого пива, до вина за тысячу долларов. Пасифике не жалко таких денег. Это ее благодарность, что когда однажды ее родители в порыве гнева выгнали дочь на улицу без гроша в кармане, они были единственные, кто, наплевав на вражду, впустили ее под крышу, закутав в плед и сунув в руки чашку с горячим молоком. Потом, конечно, все разрешилось, но Пасифика все еще помнит, как захлопывались двери ее «подруг» прямо перед носом, как псевдо-виновато они говорили «прости, не могу», и как увидев ее, мерзнущую под дождем, Паинсы даже спрашивать не стали, в чем дело.
Это ее благодарность за их доброту. За то тепло, которое они ей подарили. За их улыбки, за их слова. Они не взяли деньгами, сказали только, что пусть она лучше приходит в гости хотя бы раз в неделю, на чай, кофе, или виски, на просмотр кино и сериалов.
— А Мэйбл?.. — спрашивает Пасифика, замечая, что никто не кидается ей на шею, что ярких и аляпистых красок в квартире стало ровно вдвое меньше, ровно как уменьшилась плотность свитеров на квадратный метр.
Диппер откладывает приставку, все еще щурясь встает и подходит к гостье, сонным взглядом окидывает бутылку, но ничего не говорит. И улыбается.
— А Мэйбл сказала, что сегодня без нее. Она ушла матери помогать с декором новой гостиной. Я вместо.
Говорит, и разводит руки в стороны.
— Могу и обнять за нее, только не уверен, что у меня хватит на это сил. Ломать ребра, как это делает она, я не умею.
Пасифика смеется, и охотно падает в теплые дружеские объятия. Диппер и правда всегда теплый, даже если в квартире уже по-осеннему холодно, и он не сжимает так сильно, как сестра, просто хлопает по спине и выпускает. Они только друзья, и его не волнует, что она может несколько раз купить и продать их с Мэйбл съемную квартирку. И такого друга Пасифике не хватало всю жизнь.
— Ну и что там сегодня в «меню»?
Диппер подхватывает со стола цветастый блокнотик, в котором прописан план на каждую пятницу на год вперед (как, вот как?!) и аккуратно перелистывает разрисованные странички.
— Романтические комедии, — чуть кривясь, отвечает он, и закатывает глаза. — Мэйбл, я убью тебя.
Рядом смеются, а вскоре слышится звук открывающейся обертки. Конечно, улыбается про себя Диппер, конечно она не могла позволить ему открывать такое вино самому. Тут нужна сноровка.
— Нам придется, — театрально вздыхает Пасифика, разливая вино за тысячу долларов в кружки за доллар. Комната наполняется едва уловимым запахом винограда. — Иначе если она попросит пересказать сюжет, а мы не сможем, она нас убьет.
Диппер разводит руками и подключает дивиди. Им правда больше ничего не остается, кроме как усесться на подушки, которыми устлан пол, накинуть на плечи плед и включить что-то такое розово сопливое, от которого либо плачешь, либо смеешься.
За фильмами проходят часы, но когда опустошается бутылка, они еще не заканчивают. Марафон из трех фильмов — этого нарушать нельзя. Вино замечательное, от него почти не пьянеют, только становятся смелее, веселее, и, кажется, еще немного теплее.
— Вся проблема таких фильмов, — философски тянет Диппер, тыча пальцем в экран. — Что хорошие парни сидят во френдзоне, пока девушки сходят с ума по мудакам-мачо. А потом те их бросают, и все, драма. Какой оригинальный сюжет…
Пасифика смеется, соглашаясь, а Диппер продолжает.
— И причем эти девушки не понимают, что тот, кто им нужен, вот тут, под носом, что их кто-то любит до смерти. Идиотки.
— Вот поэтому у меня будет брак по расчету, — говорит Пасифика, тыкая Диппера в плечо. — Потому что нет того, кто безумно меня любит. Меня, а не мой особняк.
У Пасифики грустный голос, и Диппер даже сквозь алкоголь уже жалеет, что затронул эту тему. Она переживает каждый раз, когда речь заходит о парнях. Да, она может позволить себе даже кинозвезду, но, как и любой другой — ей хочется того самого. Который будет ее любить.
Диппер не любит Пасифику. Точнее, как. Она ему нравится, как нравится симпатичная одногруппница, как хорошая подруга. Несомненно, он бы полез спасать ее откуда угодно. Но захотел бы он ходить с ней за руку и целовать под фонарем?
А почему бы и… да?
— Ну, знаешь, — Диппер хочет начать издалека, но не выходит, поэтому приходится говорить в лоб. — Я мог бы спасти тебя от такой судьбы… В смысле, ты, кажется, перевстречалась со всеми парнями в городе, кроме одного.
— Не со всеми! — возмущенно восклицает Пасифика, а потом до нее доходит смысл его слов.
Любит ли Пасифика Диппера? Да нет, не любит. Любит, как друга, как хорошего человека, как брата Мэйбл. Нравится ли он ей? Да, пожалуй. Он довольно симпатичен, правда тощий слишком, да растрепанный вечно, и интересы ну совсем не совпадают.
Но почему бы и… да?
— Я буду очень признательна, если мне не придется выходить за какого-нибудь красивого, но тупого парня, — предельно вежливым и торжественным тоном отвечает Пасифика, смотрит на него секунды две, а потом со смехом утыкается ему в плечо. — Мэйбл нас убьет.
— Зато теперь у тебя есть отмазка для парней! — говорит довольный Диппер, улыбаясь во весь рот. — Просто ткни в меня пальцем и скажи «простите, мальчики, но вот этот дрищавый задрот мой парень», и все, и они отстанут! И пойдут меня бить. Ну, а для такого у нас есть Мэйбл…
И они смеются, как никогда раньше не смеялись, и не понимают, это из-за вина, фильмов с дурацкими сюжетами, или им просто давно надо было сказать друг друга «давай попробуем» и взяться за руки.
Кто-то говорит, что дружбы между парнем и девушкой не бывает.
Лежащая на плече у Диппера Пасифика готова поспорить. Бывает. Очень крепкая. Кто сказал, что друзьям нельзя целоваться под пледом, обниматься, а потом вместе выслушивать тираду «один вечер без меня, и уже голубки?!»
Потому что надо уметь смотреть по сторонам. И уметь делать первые шаги. А вдруг получится?