— Мне скучно. — Сказал Неа так, как будто это было важнейшее, что было в жизни на данный момент, как будто не было ничего больше, а был только Неа и его скука. И Говард Линк в качестве отдельного фрагмента пространства, нужного только для того, чтобы пожаловаться ему на скуку.
— Ничем не могу помочь. — Открестился от выделенной ему роли последний.
— Можешь. — Возразил Неа.
— Как, спрашивается.
— Поговори со мной.
— А давай ты будешь говорить, а я послушаю. — Попыталась найти выход несчастная жертва. — Расскажи что-нибудь.
— Не-а. — Сказал Неа. — Мне лень.
— Мне тоже.
А что ещё можно было ответить на такое прекрасное заявление.
— А я запрещаю тебе лениться. Расскажи что-нибудь.
— Ну хорошо. — Делать было нечего. — Жил-был один придурок.
— И звали его Говард Линк. — Неа решил, что грех не продолжить такое хорошее начало.
— И звали его Неа. — С нажимом отверг его главный герой. — Однажды…
— Нет, твой рассказ мне уже надоел.
Линк подумал, что Неа и вправду придурок. Лично он бы никогда не отказался послушать, что о нём расскажет ему же человек рядом.
И тут же подумал, что Неа всё же прав. Только что отказался ведь. Этот Неа… С ним так легко забывалось о том, что есть важная миссия, есть война, что он здесь не затем, чтобы тупо трепаться и дурью маяться в компании с этим великовозрастным идиотом. С ним вообще возникало ощущение, будто они знакомы, ну, по крайней мере, с детства, отлично друг друга знают и хорошо дружат, и ничего другого никогда не было. Этот Неа…
В любом случае, ошибку надо было исправлять.
— Ну, знаешь ли, я интереснее не умею. А вот твои сказительские таланты наверняка, хм, превзойдут все мои ожидания.
— Нет. Мне это уже надоело.
— Какой ты, однако, непостоянный.
— Вот уж не мои проблемы.
Линку было глубоко лень придумывать ответ. Вслед за ним замолчал и Неа. На время. Жаль, на короткое.
— Тогда развлеки меня как-нибудь по-другому.
— Я тебе не клоун. Обратись, пожалуйста, к Аллену Уолкеру.
Неа снова ненадолго утих, но вряд ли пожелал следовать этому полезному совету. То ли опять лень было, то ли имелась ещё какая-то столь же весомая причина.
Но и «утих» — сильно сказано. Нет, замолчать-то замолчал, но вот почему-то начал елозить, ворочаться и вообще всячески выказывать недовольство всеми возможными положениями тела в пространстве. В конце концов вообще повис на Говарде, положив голову ему на плечо и обняв руками за шею.
— Да что тебе от меня нужно?! — Не замедлил высказать тот своё недовольство процессом и его результатом.
— Ну, допустим… Ты. — Жаркое дыхание обожгло его шею и край уха.