Впервые эта тема поднимается ещё в одном из выпусков «Импровизации». Серёжа внутренне ликовал от роли, которая досталась ему в «Свидании вслепую». Когда прозвучала фраза от Паши: «Ты — замечательный человек, который во всём видит намёки на секс!», Матвиенко на секунду уводит взгляд вправо, стараясь продержать серьёзное выражение лица до конца. Дальнейшее проходит мимо ушей, он уже вжился в образ, хотя вживаться тут особо и не в чего…
— Я очень тусовочная, — Арсений тянет букву «о» и, не отрываясь, смотрит на брюнета. — Мне бы хотелось, знаете, чего-нибудь новенького, экстремального…
— Да понятно… — уже широко улыбается Серёжа.
— Да… — Матвиенко замечает эту тональность, понимает, что Арс лишь на секунду выбился из образа. — Например, что бы вы мне предложили?
— Ты же ведь про это, правильно? Я ведь всё правильно понимаю? Любишь боль, да?
— Нет, — Попов моментально начинает мотать головой из стороны в сторону, всё по-прежнему вглядываясь в родные карие глаза. Антон еле сдерживается, чтобы не засмеяться, Дима держится молодцом, Воля лишь наблюдает за этим зрительным контактом двоих тоже с улыбкой на лице.
— А, наоборот, по лайту всё?
— Да…
— Ну, так нежно…
— Так куда вы меня поведёте? — переводит тему актёр.
— Зачем ты спрашиваешь? А?
— Я поняла…
— Что ты там поняла?
— Я хочу поговорить со вторым холостяком… — отмахивается Попов, но всё еще смотрит прямо в карие омуты. Оба лишь взглядами переговариваются о своём.
— Он его сейчас реально склеит! — доносится от смеющегося Шастуна, и этот смех подхватывает что Серёжа, что Арсений. Последний даже не хочет как-то возразить, лишь хлопает глазами с длинными пушистыми ресницами.
— Самое главное, что мне отсюда видно, что Арс уже согласен, — подхватывает Воля, и «граф» старается удержать лицо.
***
Серёжа всегда предугадывает всевозможные варианты событий. Он не просто умный, он прекрасно знает Попова с ног до головы. Отсюда бурные реакции, отсюда желание уберечь. Арсений не сможет вытерпеть жестокости людского мира, не сможет, так как он необычный. Другой. И Серёжа такой же. Тысяча и одна книга говорили о притяжении противоположностей. Большинство сопливых пабликов романтизировали эту фразу, ища в ней подтекст на какие-то высшие силы любви и подобной ереси. Но. Любовь — это химия. Её возможно объяснить с точки зрения науки и биологии, но нельзя предугадать реакцию тех или иных «элементов», в конкретном случае людей.
Матвиенко успел познать Арса с самого начала, так как тот сразу увидел в нём отголосок своей внеземной души, которая мечтала о настоящей химии дружбы и любви. Душа, которая волком изголодалась по живым эмоциям, а не очередной выдуманной чуши, которая только и говорит о опошленном понимании вещей. Всех вещей.
Даже сейчас, вновь ведя трансляцию вдвоем, Серёжа старается огородить импровизатора от шипперских моментов, сильно пылясь на отдельные комментарии. Всё как обычно. Они подключаются к людям и отвечают на три вопроса от каждого. Вот приходит очередь какого-то по счёту мужчины. Блондин улыбается, говорит:
— Второй вопрос: грубо или нежно?
— … Нежно… — кучкуясь отвечает Арсений. И все смеются.
— Не верю, — доносится от задавшего такую каверзную вещь мужчины.
— Я видел — нежно… — на полном серьезе отвечает Матвиенко.
Трансляция продолжается, Попов наравне со своим другом импровизатором по-прежнему подшучивают друг над другом, отвечают фанатам, веселятся как могут. Об этом инциденте оба больше не говорили, несмотря на бурную реакцию в комментариях. Меньше знаешь — крепче спишь, как говорится…
***
— Почему почти каждый раз вопросы связаны с «грязным бельем»? — искренне задается вопросом актёр, откинув голову на спинку дивана.
— Потому что людям не хватает подобных моментов в жизни, звёзды эстрады привыкли вывозить всё говно наружу. Каждый показывает своих жён, детей, подруг, многие не брезгуют и вводить всех в курс всех своих скандалов. И тех, кто этого не делают, зрители часто не понимают, потому что привыкли к обратному. Ты умничка, хорошо продержался…
Мужчина смотрит на своё голубоглазое сокровище, которое сейчас устало потирает шею, давит лыбу от слов Сергея, будто тот сказал что-то поистине смешное. Матвиенко начинает смеяться, зная о том, как необходима похвала Арсу, как он на неё реагирует. А когда Арс счастлив, это надо видеть: лицо светится им, а глаза загораются, в них видно голубую лазурь неба, покачивающиеся морские волны, лесные родники с их более темной водой; тонкий тёмный ободочек вокруг радужки будто начинает своё синусоидное движение, вытягивается в малюсенькие причудливые иголочки; голос становится урчаще-удовлетворенным, возможно чуть более низким по тональности; губы так и норовят расплыться в такую очаровательную улыбку… И сейчас, когда этот коллайдер чистейшей энергии вдруг смог устать от болтовни, Матвиенко рассматривает мужское лицо, светящееся от удовлетворения.
— Неплохая трансляция получилась, как думаешь? — Серёжа успел заварить кофе заранее, а потому сейчас он протягивает керамическую кружку с каким-то причудливым рисунком Попову, к слову именно он уговорил импровизатора купить её, так как она была необычной, а актёр любил всё необычное, себя и Серёгу в первую очередь, и задаёт этот вопрос.
— Собака мне пришлась больше всех по вкусу, — говорит импровизатор, в ответ на что брюнет начинает по обыкновению своему смеяться.
— А мне зашло про Джессику Альбу, я бы всё равно её выбрал.
— Потому что как я выглядит? — заискивающе шепчет Арс с улыбкой от уха до уха.
— Именно. Будь рядом ты, ни одну из самых красивых баб не выбрал бы.
Попов не отвечает, он привычно укладывается головой на родные колени, укладывая свои невозможно длинные ноги против законов физики на оставшуюся часть дивана полностью. В руке по-прежнему находится телефон, на экране которого виднеется очередная книга, которую мужчина хочет прочесть. Чашка покоится под второй рукой на полу. Серёжа не двигается, лишь проводит пальцами по своим растрёпанным волосам, его «кичку» пора бы уже давно переплести, но нарушать такой момент умиротворения не хочется. В противном случае Арс вновь скачет, станет заведённым мотором, за которым не успеть, и прощай момент совместного своеобразного отдыха.
— Грубо или нежно? — вдруг бормочет о своём «граф», и Матвиенко про себя давится воздухом, смотрит на сосредоточенное лицо, вглядывающееся в строчки книги.
— Что?
— А?
— Ты спросил?
— Нет.
Очередная странность Арсения, иногда говорить о своём. Иногда кажется, что ему вовсе не нужны собеседники, он вроде как и сам с собой справляется, но только Сергей знает, что не все так просто. Попов не просто так повторил данный вопрос, значит он отпечатался в голове его, значит чем-то завёл.
— Конечно, нежно… — тихо отвечает спустя несколько секунд брюнет, проведя пальцами по бороде несколько задумчиво. Он часто так делал, когда был обеспокоен, стоит заметить эти телодвижения на эфирах, в выпусках.
— Да. Правильно…
Арс затихает, в его голове бурлят сотни тысяч идей, огромный багаж знаний, целый аврал различных человеческих эмоций. Его глаза бегают по сточкам на телефоне, заискивающе сияют в свете люстры, и этим любуется Серёжа. Такой тишиной стоит наслаждаться… Иначе… Как уже было сказано ранее, Попов вновь станет «очень тусовочным».
— У нас есть что-нибудь выпить? — говорит актёр спустя минут двадцать, кинув на кровать смартфон.
— Мы можем отправиться в клуб, — отвечает Сергей, на свой страх и риск понадеявшись на отрицательный ответ.
— Пф… Нет, так не интересно. Ты же знаешь, что, вопреки всем моим поводам для вечеринок, я не люблю тусоваться когда в глазах видно…
Матвиенко улыбается, выслушивая очередной бред для окружающих, для себя — ассоциации и различные намёки, гениальные идеи. Последующие слова лишь ширма, на деле Арс просто хочет побыть вдвоём. Без трансляций. Без ничего. Просто наедине. Это и удивляет, и радует, и расслабляет. Значит сегодня он сможет сполна насладиться компанией дорогого человека.
— Давай сделаем джин тоник?
— Кто вкуснее делает, тот загадывает второму задание, — подхватывает Матвиенко и видит, как голубые глаза искрятся азартом.
— Снова твои споры? — ради приличия спрашивает импровизатор, но уже поднимается для того, чтоб отправиться на кухню.
— Куда же без них, — улыбается Серёжа, уже зная, какое желание загадает Арсу, если тот проиграет. — Готовь ингредиенты, я скоро приду.
Импровизатор уходит переодеваться, Попов — на кухню, нужно достать алкоголь и имбирь. Оба расходятся по комнатам с улыбками на лицах.
***
— Какой же ты идиот, Арс… — ржёт Матвиенко, посмотрев в тару, где делал свой напиток актёр. — Бля-я-я, ну граммовка же написана, ну, Попов, блять… — привычным смехом заражается комик, когда «граф» вылил вместо положенного количества в два раза больше алкашки.
— Пф, чем больше, тем веселее. Смекаешь? — говорит он тихо, а голубые глаза светятся радостью.
— Не быть тебе алхимиком. Это так не работает, Арс…
— Посмотрим ещё, — фыркает тот, добавляя кусочек имбиря.
Серёжа продолжает смеяться, наблюдая за бледными руками. Он уже давно доделал свой коктейль, когда Попов лишь украшал своё творение. О, именно из-за желания об идеальной обёртке его действо затянулась надолго.
Напитки мужчины ставят на стол, самодовольно усмехаясь друг другу. Стоит признать, Матвиенко согласен, у соперника вышло действительно красиво, но у него самого была правильная техника приготовления. Всё это берём с учётом того, как Арс не заметил чёрточки с количеством граммов на пластиковом стакане, к сожалению настоящего коктейльного не нашлось.
— Итак… Я начну, — говорит мужчина, поправляя свою кичку на голове. — Затем ты.
— Как желаешь, — улыбается Арс.
Серёжа делает глоток, чувствует, как алкоголь резко ударяет в голову, во рту чувствуется лишь терпкость напитка. Не плохо, но не так как нужно. Попов по глазам понимает, как истинный актёр, что что-то точно не так. Вздыхает, понимая, что похоже проиграл битву. Зато красиво.
— Это хорошо, Арс, но немного не так, — Серёжа старается не задеть голубоглазого.
— Ой, да я уже понял, что всё, мягко говоря, не очень. Зато посмотри, как я красиво украсил! — импровизатор улыбается, делает глоток и блаженно закрывает глаза. — А вот твой технично-вкусный… — облизывает губы, искря лазурью глаз.
— Да? Я снова победил?
— «Никогда не делайте что-то с Серёжей на спор…». Помнишь? — актёр цитирует фразу из их общей трансляции.
— Конечно. Я вообще по жизни победитель. Вон, тебя выиграл.
— Ну я тоже не проигравший, больше к победителю, но ты видимо при раздаче удачи больше нужного простоял под её лучами.
— Ар-р-рс… — привычно заливается Матвиенко, но затем серьёзно продолжает. — Это у тебя крылья за спиной. У меня их нет, у меня — другое… — говорит почти в миллиметре от уха импровизатор, от чего бледная кожа покрывается мурашками. — Итак… Арсений Сергеевич, грубо или нежно?
— Нежно, Сергей Борисович… — не медля, отвечает Попов.
— Ответ правильный.
Матвиенко по привычке мягко охватывает пальцами родное запястье, уводя с кухни. Арс уже знает, какое желание загадал комик.