голая грудь люси спокойно вздымалась и опускалась, не сбиваясь с своего, собственного, ритма. её лицо выглядело так спокойно и умиротворённо, что хотелось разглядывать его часами, успокаиваясь и будто набираясь жизненной энергии, вечно исходящей из девушки.
волосы раскиданы по подушке, как попало. так хочется сгрести их в руку и привести в хоть и относительный, но порядок. вопреки своим желаниям, зереф просто стоит и смотрит на это совершенство.
её глаза были крепко закрыты и ресницы немного слиплись. девушка всегда спала неподвижно и безмятежно. даже не подозревая о человеке, что уже в течении некоторого времени стоит в самом дальнем и тёмном углу комнаты, успешно скрываемый тьмой.
губы чуть-чуть приоткрыты, на них блестит капелька слюны. прозрачная жидкость быстро высыхает, не оставляя за собой следов. несмотря на это, воспоминания о нежных влажных устах не покидают его голову. так хочется провести по ним большим пальцем, ощутив их слегка бархатною поверхность. или прикоснуться губами к губам.
зереф подходит немного ближе, наклоняясь над кроватью девушки. его тень странным и пугающим силуэтом легла на мягкое одеяло. она была нечёткой, размытой, из-за неяркого источника света и переизбытка тьмы. его тьмы и тьмы ночи.
щёчки соблазнительно и нежно порозовели от царящего во всём доме тепла. удивительно, что она не чувствует его холода, обычно проникающего во все клетки тела. от эпителиальных до мышечных. даже сам зереф чувствует это.
в последний момент перед восходом солнца — своим уходом — парень кладёт руку на золотистую макушку. не удерживаясь он поглаживает и устраивает ещё больший беспорядок на голове люси. парень ласково улыбается, вспоминая что-то, прежде чем полностью раствориться в тьме — его вечном друге и союзнике.
— скоро, совсем скоро… — на грани слуха прошептал он. тьма ночи проглотила и эту фразу.