— Ты наивен и глуп: доброта — только сказка.

Ты уже не ребёнок, чтоб ей доверять.

Почему же тогда столько раз без опаски

Ты протягивал руки друзьям и врагам?

Что ты скажешь, узнав: тебя предал твой брат,

Что отводят глаза все, кого ты любил?

Я хочу посмотреть, чем ты станешь тогда,

На себе ощутив: мир построен на лжи.

— Если так, ты права: доверять нынче глупо,

Но я твёрдо уверен, что в чём-то лжёшь ты.

В нашем мире есть место беде и разлуке,

Точно так же, как дружбе, семье и любви.

И я знаю, что мир — не картинка в два цвета,

Что оттенки сложнее, чем ты говоришь.

Да, я младше, но юность порой не помеха,

Чтобы видеть: уверенность часто слепит.

— Зря упрямишься — буря ломает сильнейших.

Ты не видел, что сталось с такими, как ты?

Как грубеют сердца, как стремящийся в небо

Бьётся о безразличие, падает в пыль?

Что ты скажешь, почувствовав: ты здесь один,

Что тебя не поддержит нигде и никто?

Вот судьба для любого, кто так горделив:

Вечно быть одиноким. Куда ты пойдёшь?

— Вот судьба… Не тебе утверждать, что ты знаешь,

Что я вижу; что я закрываю глаза.

Ты не видишь меня; только образ и маску,

Просто этой личины творцом был не я.

Ты глядишь на меня, но не видишь, что рядом

Те, кому безразличны мои имена,

Те, кого называю подругой и братом,

И тебе не позволено это узнать.

— Ты слепец! В нашем мире важна только сила,

Все друзья исчезают от слабых, как сон.

Побратимы, семья, должники… Всё едино.

Все они предадут; лишь когда — вот вопрос.

Что ты скажешь? Любуйся, как рушится мир,

Как все близкие бросят тебя в пустоте!

Ты познаешь беду. Только раз оступись.

Жизнь разрушит тебя и заставит прозреть.

— Мне не страшно. Я знаю, что время рассудит,

Что — судьба, что — решения, где — наша власть.

Слишком много слепых, слишком много безумных…

Я достаточно видел, чтоб так утверждать,

Чтобы знать: мир сложнее. Считаешь иначе?

Есть лишь выгода, значимость, в спину удар…

Но я верю не всем. То совсем не удача:

У меня есть способность читать по глазам.