Намджун поправляет галстук-бабочку перед зеркалом в полный рост. Свет из больших окон слепит глаза, но он не обращает внимания. Улыбается наигранно искренне своему отражению. Сзади пара друзей, и показывать горечь и обиду перед ними сейчас хочется меньше всего. Натерпелись уже.
Хосок с бокалом шампанского похлопывает по плечу. Большой дом, нарядные люди, даже на этот костюм отец по требованию мамы выделил не маленькую сумму, чтобы и цвет подходил и смотрелось красиво. Чтобы было лучше, чем у всех. Почему-то вокруг всем это нужно. Чтобы лучше, чем у всех, чтобы шумно, по-багатому и празднично.
— Закройте глаза, я уложу волосы.
Ким делает всё послушно, ни с чем не спорит. Дает забрызгать челку лаком, ловя смешки от Хосока и Юнги. А как не смеятся, если уже в который раз подбегает приставленная к нему девушка, поправляет что-то, переделывает, подготавливает. Вряд ли Намджуну нужны именно такие подготовки. Может психолог или хотя бы бокал коньяка для смелости.
— Невеста готова.
Видимо из соседней комнаты, прибежала ещё одна девушка. Низкие каблучки, светленькое платьеце и вплетенная в волосы серебристая заколка. Персонал тоже должен выглядеть идеально. В одном стиле разодеты, ведь вот-вот подъедут приглашенные репортеры. Не пригласили бы, ворвались сами, но всем только и нужна огласка. Такой союз состоится. Куда уж без пиар кампании.
Намджун даже если бы хотел, не сосчитал сколько человек наняли, чтобы устроить эту свадьбу. Пальцев на руках точно не хватит.
Он выходит из комнаты, оставляя за массивными дверями самый уютный уголок дома, что после празднования достанется молодому семейству Ким в подарок от родителей обеих сторон.
Пышное платье будто плывет по красной дорожке с золотистыми краями. Девушка вышедшая ему на встречу на голову ниже. Он видел её раньше, конечно же. На уроках танцев или на встрече со свадебным организатором, разговоры с которым в основном состояли из обсуждений цвета салфеток и размера бокалов молодожен. Ким даже принимал участие в выборе. Из уважения. Для любой девушки день этот важен, пускай свадьба и состоится лишь для продвижения компаний их отцов. Намджун особо и не знает, чем занимается мистер Миллер. Мать все уши прожужжала какой он галантный человек, не то, что этот. И плевать, что с «этим» они уже 3 десяток лет душа в душу, со своими скандалами, но всё же и с крепкой любовью.
Отец больше по делу говорит. Намджун ведь наследник, единственный сын, будущий директор успешного дела, должен много знать, многое понять. И каждому он что-то должен.
Рука протягивается к хрупкой девушке. У нее мать кореянка, но внешностью полностью пошла в отца. Блондинистые кудри аккуратно спадали на плечи, опускаясь ниже груди, а весеннее солнце уже обсыпало маленькое личико бледными веснушками.
Под руку они входят в большой зал, а за ними еще целая куча гостей. Половины Намджун даже не знает. Какие-то коллеги, друзья семьи, тетушки и дядюшки, не говоря уже о тех, кто является родственниками Аннет, что съехались на празднование из другой страны.
Ким глазами ищет только одно лицо, игнорируя музыку, болтливость присутствующих и даже останавливается на автомате. Эту комнату он столько раз шагами измерил, заучил движения наизусть. «Всё должно пройти идеально, ты ведь не хочешь, чтобы Миллер отменил свадьбу в последний момент?» Честно? Очень хочет, но от силы его желания ничего зависит.
Его здесь нет. Джун и не надеялся, но вдруг?.. Разорванный на маленькие кусочки пригласительный и звонкая пощечина, след от которой не сходил весь день, всё должны были расставить на свои места. Сокджин не придет. Он гордый, морально сильнее Намджуна и всю боль стойко выдержал внутри. Мысленно наверняка бил его в грудь и рыдал. Лишь дома дал волю чувствам. И он бы ни за что не пришел сюда. Чем только думал Ким, когда звал его? Что ним управляло? Кто захочет смотреть как любимый отвечает «Да» держа за руку едва знакомую, совсем чужую?
Ким Намджун — идиот. Все ему это говорят. Отец ругался больше всех, узнав, что вообще-то существует некий Сокджин и в жизни его сына играет не малую роль. Позор семьи, теперь всё точно решено, свадьба состоится. Мальчик должен вырасти и понять наконец, что такое семья, порадовать стариков внуками. Мама? Ты про нее подумал? Инфаркт был всего полгода назад, в могилу обоих загнать хочешь? Какой позор.
Намджун лишь мимолетно цепляется за банальные слова из нудной речи, о том как два корабля встретились в океане жизни и думает, что организатор идиот ещё побольше, чем он сам. Устроить столько всего и испоганить подобной ерундой. Не бывает так, чтобы всегда любовь и в горе и в радости. Не бывает счастья каждую минуту. Оптимизм конечно похвален, но чего стоят только их с Джином скандалы. Утром из-за непомытой тарелки, и тарелка эта несчастная летит на пол, а вечером уже нежность и долгие извинения за осколок, что прилетел в ногу. У Намджуна только такое представление о идеале. С ним. Каким бы вспыльчивым он ни был, никто его заменить не сможет.
Намджун под счет в своей голове голосом преподавателя скользит по залу и просит Всевышнего, если вдруг он всё же существует, помочь и не дать наступить на подол платья. Ему ведь никто не сказал каким оно будет. Плохая примета же. Жених видеть не должен. А как этот жених в танце будет с этим платьем управляться никто не подумал.
Все на них смотрят, с двух сторон снимают камеры. Джун не чувствует себя комфортно на своей же свадьбе. Аннет девушка невероятно милая, по рассказам добрая, очень любит животных и точно не будет против Намджунового лабрадора. В отличие от Джина, кстати говоря, у нее нет аллергии на собак. Говорят еще и готовит не дурно, но толку с этого, если заправлять в их доме будет экономка.
Она красивая, но увы не его. Намджун надеется, что там в Америке у нее есть какой-нибудь Джастин. Эгоистично, но страдать одному уж слишком трудно. Только нет никакого Джастина и даже Аарана или кого-либо ещё. Аннет его любит, останется верной и будет хорошей женой, простит измены и поздние возвращения домой. Но сам Намджун на предательство не способен. Джин к себе не подпустит, идти к другому нет смысла, а доставлять девушке боль, когда собственная притупится, слишком жестоко.
Конец торжественной части становится облегчением. Можно спрятаться в дальний угол, ненадолго, пока журналисты не заметят, что муж сбежал от своей избранницы.
В душе так тоскливо от давящих со стороны людей. Ему всего 26, а жизнь уже обречена на провал. Ему всего 26, но уже сейчас он может забыть о длинных кривоватых от детских переломов пальцах, что зарывались в его волосы, нашептывая что-то изредка ласковое, зачастую извращенное. Ему всего 26 и уже через год он д о л ж е н иметь ребенка. Будет неплохо, если дочку. Ещё лучше, если сына. Аннет всегда мечтала о близняшках.
Его обнимают со спины, нагло нарушая спокойствие, что царило на маленьком балкончике. Намджун оборачивается и улыбается уголками губ, видя перед собой светлую макушку.
— Ты этого не хотел, я знаю.
— Ты не виновата.
Намджун наклоняется и касается губами лба новоиспеченной жены, даря второй в их жизни поцелуй. Она уже переодета в платье поудобнее, пышная юбка спряталась в шкаф, не собираясь вылезать оттуда хоть когда-нибудь. Останется как память. Для кого-то светлой, для Намджуна - мрачной, как будто это самое платье осыпали сажей.
Провожать гостей ему нравится. Целовать руки на прощание дамам и пожимать мужчинам, считать сколько их осталось до полной тишины в доме.
Спальня у них просторная, с отдельной гардеробной и красивым постельным бельем. Ким целует аккуратные ключицы, задирая узкое платье вверх. Первая брачная ночь обращается самым страшным кошмар и тихое «не будем, если не хочешь» делает только хуже. Она заслужила чувствовать себя желанной, а Намджун уже привык быть обязанным. Ему не трудно. Сокджин сказал об этом во время их последней встречи. Тряпка, помыкающая желаниям отца. Сказал со зла, но в чем-то определенно прав.
Джун мог сбежать, мог сказать «нет» на церемонии. Семья отвернулась бы, но это не худший исход. Он променял широкую спину на хрупкие плечи, любимую квартиру на огромный дом с мило улыбающимися соседями, свое счастье на угождение отцу. Он мог, но всё не так просто. Исправлять слишком поздно, а чувство собственного ничтожества каждый день будет сжирать изнутри пока для остальных на лице изобразится улыбка.
Тонкие губы простанывают его имя пока в паре десятков килломметров любимые пухлые проклинают. Джин возненавидит его, найдет себе кого получше и уже он будет ласкать его тело, целовать по утрам и забираться под одежду. Другую он будет обнимать и радовать кофе в постель. Будет потому что так должна выглядеть счастливая семья.