Зимнее утро

Цири и Йеннифер лежали на большой дубовой постели в полной темноте.

-Йеннифер?

-Что, утенок?

-Ты ведь любишь Геральта?

Йеннифер молчала, она смотрела Цири в лицо, но как будто не замечала ее. Мысли чародейки были заняты чем-то другим.

-Я знаю, что любишь. Даже вот Лютик пел, что..

-Дорогая, лучше не слушай, что поет Лютик. Они с Геральтом два сапога пара: один похабщину пишет, другой слушает, еще и называет это величайшей поэзией современности.

-А может и правда величайшая? Мне нравится...

Йеннифер вздохнула.

-Может и да, - сказала она, сама не понимая, на какой вопрос отвечает.

-Я бы хотела, чтобы вы помирились и мы жили вместе и чтобы мальчишки больше не называли меня бесхозной сироткой.

-Какая же ты сиротка? У тебя есть я

-И Геральт..

-И Геральт, - Йеннифер опять вздохнула, а Цири, услышав ее слова, немного распалилась.

-Давай напишем ему? Позовем сюда? Нэннеке сказала, что озеро вот-вот скует лед, а я так люблю кататься на коньках!

Йеннифер посмотрела в зеленые горящие глаза девочки, которая уже давным давно стала ей дочкой. Эти глаза могли попросить у нее все, что угодно, она бы никогда не смогла отказать. По правде говоря, Йеннифер и сама давно раздумывала о том, чтобы помириться с Геральтом. Их ссоры всегда происходят так внезапно, так невовремя и так надолго отрывают их друг от друга. Она и сама не знала, почему им так тяжело понять друг друга, но точно знала, что их судьбы сплетены с того самого момента, как они впервые увиделись. Ей всегда было интересно любила ли она Геральта, и любил ли Геральт ее по-настоящему или их связь лишь проделки того самого джинна? Иногда она мечтала о том, чтобы вернуться в тот день, когда ей вздумалось играть с этим чудовищем, и остановить саму себя. Может быть тогда они с Геральтом не встретили бы друг друга, а она не встретила бы любимую Цири...  

Йеннифер вздохнула и закрыла глаза.

-Йеннифер! - Цири начала трясти ее, а Йеннифер тепло улыбнулась, зажмурилась и высунула язык. Она редко вела себя так глупо, статус не позволял. Только с дочкой она могла вести себя вот так, быть смешной и несерьезной.

-Буду трясти, пока не согласишься! - Цири прыгнула на чародейку и продолжила трясти ее за плечи. Йеннифер рассмелась и обняла девочку.

-Утенок, ради тебя я на все готова.

-А ради Геральта?

-На провокационные вопросы не отвечаю.

-Значит да?

-Ты умеешь убеждать, - Йеннифер поцеловала Цириллу в щеку и снова крепко обняла. - А теперь спи! Завтра утром напишем письмо.

-Ура!  

Девочка легла на спину и стала смотреть в потолок, нежно улыбаясь. Она знала, что Геральт ни за что не откажет ей. Как только ведьмак получит письмо, он сядет на Плотву, и она помчится быстрее ветра и привезет Геральта к Цири. А там уж дело будет за ней: мирить этих злосчастных любовников, думала Цири, может быть непросто. Главное, в случае чего, забирать все внимание на себя: когда взрослые волнуются о ребенке, они перестают ругаться. Так она считала.

На утро Цири проснулась очень взволнованной. Она хотела поскорее выйти в сад, взять листок и перо и начать писать, но Йеннифер не любила спешку. Она всегда и все делала как следует, поэтому девочке пришлось сначала одеться, дать чародейке расчесать свои волосы красивым серебряный гребнем и дождаться, пока сама Йеннифер оденется, сделает прическу и накрасится.

-А мне можно? - всякий раз спрашивала Цири, протянув ручки к помаде или сиреневым теням.

-Цири, милая, пока что тебе это не нужно, - отвечала чародейка, но когда замечала обиду на лице девочки, добавляла, - ты же знаешь, Нэннеке убьет меня, если увидит тебя такую красивую. Если будет какой-нибудь повод - дам тебе накрасить губы, договорились?

***

После всех приготовлений, девочка и чародейка, наконец, вышли из комнаты и направились во внутренний сад. Цири шла вприпрыжку, иногда переходя на легкий бег. Она здоровалась со всеми проходящими мимо и широко им улыбалась. Йеннифер держалась статно и холодно, как и всегда. Вскоре они вышли в сад.  

Деревья уже сбросили листву, поэтому, если бы не растущие здесь ели и лиственницы, сад казался бы теперь совсем голым и тусклым. Летом здесь всегда пахло розами и лилиями, а трава была яркая и почти не колючая: Цири любила снимать башмаки и бегать тут босиком. Теперь по утру все было в инее, а каменные дорожки, проложенные здесь много десятилетий назад, были совсем холодными.  

-Ты не замерзла? - заботливо спросила Йеннифер.

-Совсем нет!

Они подошли к беседке и поднялись по деревянным ступеням.

-Постой, - сказала чародейка и сделала несколько движений руками, после чего в беседке заметно потеплело.

-Не хочу, чтобы ты простудилась.

Глаза Цири засверкали.Она любила, когда Йеннифер использовала магию. Сама она пока не многое умела, но очень гордилась тем, что она тоже чародейка.

Цири села, достала лист бумаги, перо и чернила, которые заранее положила в свою сумку.

Она посмотрела на Йеннифер.

-Начинай, а я напишу что-нибудь в конце.

Цири кивнула и улыбнулась. На пару секунд она зажевала перо и подняла глаза к небу, задумавшись. Затем обмакнула перо в чернила и начала писать:

"Дорогой Геральт,

Я очень рада тебе сообщить, что я выучила несколько новых заклинаний. Думаю, уже теперь могу по праву называться сильнейшей ведьмачкой на свете. Тренировки я не пропускаю, стараюсь так же усердно, как в Каэр Морхене.  

Йеннифер говорит, что в последнее время я очень выросла и повзрослела. Боюсь, в нашу следующую встречу ты меня не узнаешь! Кстати об этом, Нэннеке сказала, что вот-вот наше озеро покроется льдом. Ты же знаешь, как я люблю кататься на коньках! Я очень жду этого и надеюсь, что ты сможешь приехать и присоединиться ко мне и Йеннифер. Я очень скучаю, Геральт! Надеюсь, ты не откажешь мне в просьбе. Мы с Йеннифер будем очень ждать тебя."

Она отложила перо и еще раз перечитала все написанное. Затем она передала листок чародейке.

-Теперь ты.

Все это время Йеннифер читала слова, выходившие из-под пера любимой дочки, и улыбалась. Никогда  Йеннифер не видела настолько по-милому наивное существо. При этом чародейка по опыту знала, что в Цири есть также упорство и немыслимая сила, поэтому она так любила эту девочку и так восхищалась ею.

Йеннифер  взяла перо. Она повернулась в сторону Цири и поняла, что не сможет оставить незамеченным свое послание Геральту. Поэтому она написала всего пять слов.

***

Ведьмак читал письмо с невероятно мягким выражением лица. Он почти улыбался. Прочитав уверение Цири в том, что теперь она величайшая ведьмачка, он ухмыльнулся.

-"Мы обе очень ждем тебя", - вслух проговорил он, разглядывая красивый аккуратный витьеватый почерк.  

Геральт поднес письмо к лицу и вдохнул его запах, закрыв глаза. Сирень и крыжовник. Этот запах всегда сводил его с ума, и Йеннифер знала об этом.  

Эти несколько слов - все, что ему нужно было сейчас. Он вдруг снова подумал о той своей мечте, которой и сам стыдился. Йен, прочитав его мысли, посмеялась над ним. А он все не переставал мечтать о доме, вдали от деревень, в котором они бы жили втроем. Цири бы училась магии и ведьмачьему мастерству. Никто бы не посмел даже приближаться к их владениям. Никакой суеты, никаких деревенщин с вилами, никаких хитрых волшебников. Только они втроем.

Геральт взял свой меч, стоящий в ножнах у кровати, и вышел из комнаты. Проходя мимо трактирщика, он молча бросил ему несколько монет и вышел на улицу. Плотва еще была оседлана, он не успел снять амуницию после очередной охоты на нечисть. Самым тяжелым, как и всегда, было получение обещанной платы. Кметы каждый раз начинали торговаться после того, как работа была сделана. Только когда угроза была ликвидирована, они становились смелее и вдруг, почему-то, говорили, что убийство какой-то никчемной упырихи не стоит суммы, которой требовал ведьмак. После такого они либо получали по зубам, либо успевали одуматься чуть раньше. Так или иначе, Геральт всегда забирал ровно столько, сколько ему изначально было обещано. Не больше, не меньше.

"До храма Мелителе четыре дня пути, - размышлял он, - управлюсь в три. Уже совсем холодает, заморозки вот-вот начнутся".  

Геральт сел на Плотву и выехал из города, который ему уже порядком надоел.

***

Геральт спешился. Уже стало совсем холодно, изо рта шел густой пар. Ведьмак завел лошадь в конюшню.

-Покорми ее хорошенько и расседлай, - тихо сказал он конюху, встречавшему его.  

Из конюшни можно было выйти в сад, уже покрытый тонкой пеленой снега. Геральт направился к двери. Он шел быстро, но спокойно.

После теплой конюшни воздух снаружи показался еще более холодным, но ему уже было все равно.

-Геральт! - закричала бежавшая ему навстречу девочка с белыми волосами и горящими зелеными глазами.

Ведьмак вспомнил, как увидел ее несколько лет назад у кметов, нашедших ее среди беженцев. Тогда он обнял ее так же крепко и точно так же не хотел выпускать из рук, потому что боялся снова потерять.

Наконец он отпустил девочку и, слегка улыбнувшись, посмотрел в ее счастливое, розовое от мороза лицо. Геральт взял ее за руку и они вместе пошли в сторону чародейки, не сдвинувшейся с места. Ее руки были скрещены на груди, лицо было бледным и холодным. Геральт знал, что по-другому и быть не могло, она всегда встречала его так после очередной ссоры.  

-Мы так рады, что ты приехал, правда, Йеннифер?

-Да, утенок, - лицо Йеннифер тут же смягчилось.

Геральт никогда не видел ее такой. Это была совершенно новая Йеннифер, совершенно ему не знакомая. Ведьмак слегка нахмурил брови, глядя ей в лицо.

-Привет, Йен, - тихо сказал он.

Чародейка посмотрела на него и прочитала мысли, крутившиеся в его голове. Геральт понял это.

-Прекрати, - сказала она.

-Что?  

-Я пойду коньки найду, вернусь и сразу на озеро, да? - сказала Цири и тут же убежала.

Ведьмак и чародейка посмотрели ей вслед.  

-Ты тоже попала под ее чары, - Геральт ухмыльнулся.

Йеннифер посмотрела в его желтые глаза. Она могла бы огрызнуться, но сейчас ей этого совершенно не хотелось. Она подошла ближе, положила руки с тонкими длинными пальцами ему на грудь и поцеловала его в губы. Геральт запустил руки в ее черные мягкие волосы и вдохнул знакомый запах. Сирень и крыжовник. Ему всегда казалось, что Йеннифер просто играет с ним, но заканчивать эту игру ему совсем не хотелось. И ей тоже.

-Йен...

-Я рада, что ты приехал.

Ее ясные сиреневые глаза выглядели особенно красиво в это холодное зимнее утро. Именно так подумал Геральт. Йеннифер улыбнулась.