— Жилина расстреляли, — с порога заявил таксист вместо приветствия. Старозубов выронил полотенце, которым до этого вытирал посуду и которое на автомате прихватил в коридор, когда услышал стук.
— Что случилось? — андроид выглядел спокойным, так что, видимо, всё обошлось, но шок у Старозубова проходить не спешил. Он поднял полотенце и прошёл обратно на кухню.
— А шут его знает. Кажись эти, как их, «железные каблуки» учудили, — отозвался таксист, проходя следом. Правда тут же скрылся в ванной и оттуда послышался звук льющейся воды — Старозубов приучил андроида мыть руки («не для твоей личной гигиены, раз уж она тебе не нужна, так чтобы по квартире никакую грязь не растаскивать»).
— А как они его? Он же… — Всеволод замялся, не зная, как вернее описать — использовать слова «робот» или «андроид» он не любил. Пока в голову пришло «непробиваемый», таксист успел выйти из ванной и ответить:
— Да наверное просто из нескольких стволов сразу. Мы же не всесильные, — он усмехнулся, но — Старозубов успел отметить — немного печально, — Судя по количеству дырок в кителе — скорее всего из нескольких, да.
— И чего, в больницу повезли?
— Да хотели, но они там в грязи увязли, вызвали меня, — «И слава богу» почти услышал Сева в продолжение — неизвестно ещё, что бы вышло, притащи люди в обычную больницу ящик с проводами и микросхемами под милицейской формой, — Я их и направил к Гвидону.
Старозубов успокоено выдохнул — он знал, что Вишневский умеет приводить эту электронную братию в чувство (как — никто не понимал, но то, что действовало — это факт). А механические повреждения Жилину и в сервисе их таинственном могут залатать, и сам он на Катамаранове натренировался всё в должный вид приводить.
Таксист тем временем сел на маленький продевленный диван, потёр руками лицо и устало рассмеялся.
— Выглядели как идиоты.
— Кто? — Всеволод закончил с посудой и сел рядом, глядя на андроида.
— Да все. Инженер пульс пытался проверить — но это он не виноват. Я со своей программой тоже хорош. Я же в такси не могу оптимистичный настрой выключить — надо кстати сказать, чтобы что-то с этим сделали…
Севу немного раздражали такие комментарии про «сделать что-то» с таксистом. Но только потому что он не знал, от каких именно людей зависело его завтрашнее счастье и не спишут ли его любовь на следующей неделе в утиль. Но эти размышления могли подождать — сейчас хотелось узнать побольше деталей истории. Андроид продолжал.
— Я их всех развёз обратно — поехал к Игорю. Ну, он как минимум должен знать, куда делся полковник. Так этот балда где-то скорую угнал — говорит, выиграл, представляешь? — таксист мягко рассмеялся, Старозубов усмехнулся в ответ, — Так, оказывается, он их видел. Даже разговаривал. Только не поверил, что правда помощь нужна: датчик не сработал, говорит. Так он же работает только на людей. А как про Жилина услышал — будто даже схемы на секунду на место встали. Но на секунду. Но по крайней мере ничего не разнёс, я успокоить успел, — таким же мягким тоном андроид закончил рассказ и откинулся на спинку дивана.
Старозубов очень старался не удивляться такому отношению таксиста к Катамаранову: это было отношение словно к трёхлетнему ребёнку, который иногда расписывал стены мелками, а не к взрослому, способному сравнять с землёй весь город. Всеволод понимал, что для такого отношения нужна немалая выдержка, которой у андроидов — по крайней мере у одного хорошо знакомого ему — как раз таки сполна, но всё же каждый раз немного подвисал. Наверное, это было чисто родственное чувство, или его подобие: всё же на весь город было всего три андроида, и они, как бы то ни было, старались держаться вместе.
Сева взглянул на лицо андроида: тот прикрыл глаза и, похоже, пытался казаться расслабленным, но Старозубов достаточно часто рассматривал эту мимику, чтобы сейчас заметить, что брови слегка сведены, а губы немного поджаты.
Пусть всё обошлось, и все в порядке — таксист переживал, переживал за друга и брата.
Всеволод аккуратно сжал ладонь андроида, даря безмолвную поддержку.
Тот сжал руку певца в ответ и тихо проговорил:
— Можешь мне что-нибудь спеть? — Старозубов мягко улыбнулся.
— Конечно могу. Пойдём в комнату, приляжем, и я спою тебе о том, что всё будет в порядке.