— реабилитация

В старшей школе началась большая перемена: большинство решили отведать своё бенто, некоторые предпочли повторить материал к предстоящим тестам, а кто-то, вроде Уэноямы, отправились на крышу, немного развеяться. 
Школа была огромной и делилась на несколько корпусов, большинство школьников находилось на центральной крыше, поэтому там всегда было много шума, который раздражал Рицку, поэтому японец предпочитал ходить на самую тихую крышу, принадлежавшую старому зданию школы, в котором давным-давно не проводятся занятия. Ученикам не за чем было туда ходить, а учителям — подавно. 
Он был уверен, что идиллию никто не нарушит, но сегодня, когда он только улёгся на старый мат, его уши стали слышать расстроенное брынчание гитары. Хозяин был явно новичком, жалким мечтателем, хотевшим заиграть сразу. 
В какой-то момент ему надоело слушать эту какофонию, поэтому направился к источнику звука. Где-то в голове промелькнула мысль, что это будет тихоня из параллельного класса, с которой он давно хотел познакомиться. 
Он разочаровался, ведь это была вовсе не застенчивая девушка, которая мечтала быть артисткой. Это был щуплый рыжеволосый парень, который сидел с совершенно пустым взглядом, ушедшим в себя. 
— Эй, ты себя нормально чувствуешь? — Сонно спросил Уэнояма. 
Молчание. Мальчик продолжал тренировать односторонний перебор, часто задевая звенящие струны. Рицка повторил вопрос. Снова игнор. Ненавидя нулевую реакцию на просьбы, Уэнояма слегка толкнул плечо юноши, выведя того из транса: 
— Извините, вы со мной разговариваете? — Сдержанно ответил он. 
— Мы здесь одни, к кому я ещё могу обращаться? — Рицка развёл руками, посмотрев по сторонам. — Вообще, я пришёл попросить, чтобы ты оставил в покое бедную гитару и дал отдохнуть, либо ты уходишь к чертям от сюда. 
— Но… Юки сказал мне сидеть здесь… — Виновато проговорил парень. 
— Я не знаю, кто такой Юки, и что он тебе сказал. Может, это кто-то важный, начхать, так что, прошу, не играй, потому что у тебя всё не очень хорошо получается. — Прямолинейно сказал гитарист. 
— К-когда Юки играл мне, то у него всё получалось волшебно… Он отдал мне эту гитару, чтоб я достиг его уровня… 
Уэнояме было конкретно плевать, поэтому он направился на другой конец крыши, где постарался расслабиться, но его музыкальный слух бил тревогу, слыша дребезжание старой расстроенной басовой струны. Его нервы сдали, порвались, как перетянутая струна, отлетевшая прямо в лицо. Поэтому снова вернувшись к юноше, Рицка выхватил гитару и уселся. Он подкручивал колки, звук стал постепенно выравниваться, до тех пор, пока не вышел очень дрожащий, но красивый звук. 
— Если твой «Юки» будет неподалёку от музыкального магазина, то пусть купит тебе новые струны. Эти настолько старые, что вот-вот порвутся. — Уэнояма заметил огонёк в глазах собеседника. — П-почему ты так странно смотришь? 
— Э-этому тебя Ю-Юки научил? 
— Послушай, прекрати говорить об этом парне постоянно. Я ходил на курсы, к тому же самообучение даёт какие-никакие плоды, если вникать в материал и много тренироваться. — Рицка старался собрать негативные эмоции в один ком и проглотить. 
— Юки… 
— Прекрати! Говорить! О! Нём! — Брюнет чётко выделил каждое слово. — Мне плевать! Глубоко наплевать! Мне неинтересен твой дружок! Пожалуйста, дай мне отдохнуть… Умоляю! — Он снова взорвался, что отдалось неприятным импульсом по телу. 
Парень снова притих и уныло уставился в пол, будто сейчас заплачет. Рицка понял, что переборщил, но извиняться не стал, гордость была важнее какого-то мальчишки-манипулятора. Но, противореча собственным словам, его заинтересовала личность «Юки», но, увидев, что у него осталось десять минут, поспешил улечься на старый матрас. Его больше не волновали отчаянные попытки парнишки, пение птиц или крики учеников, находящихся на соседней крыше. Он просто хотел отдохнуть. 
И снова ему помешали, но в этот раз это был достаточно звонкий мужской голос, кардинально отличавшийся от голосочка забитого рыжего парня. Уэнояма, у которого обострилось природное любопытство, наострил уши, услыша небольшую часть очень угрожающего диалога: 
— Мафую, ты— мерзавец! Твоя гитара была специально расстроена, чтоб я убедился, что ты ни с кем тут не встречаешься, иначе как объяснить твоё утреннее поведение? Ты с такой энергией просил отпустить тебя на эту крышу, будто ты жаждешь встречи с кем-то. Я был прав, ты — изменщик! — Неизвестная фигура замахнулась, ударив парня, с которым Уэнояма говорил немного ранее. А после, подняв его за воротник, бросил со всей силы о землю, создав глухой звук. — До конца учебного дня не смей попадаться мне на глаза, понял?! 
— Д-да, Юки… — Сквозь боль вымолвил Сато. 
Через пару минут хулиган ушёл, оставив собеседника с разбитым носом. Капельки крови, вытекающие из него, судорожно падали прямо на деку* гитары. Мафую не плакал и не кричал, просто глядел в пол и проклинал себя.

*дека — важнейшая деталь корпуса гитары. на неё крепится подставка, на которую крепятся струны.

— Это был тот самый «Юки»? — Осторожно спросил подошедший Уэнояма. 
— Да, это он. — Ничуть не колеблясь ответил Сато. — Он доказывает свою любовь таким образом, он очень дорожит мной, поэтому не хочет, чтоб я общался с кем-то другим. И да, будь добр, отойди, пожалуйста, иначе тебе тоже прилетит. — Мафую вытащил из своего рюкзака небольшую аптечку, где лежала перекись и ватка. Рицка подумал, что такое происходит не в первый раз, потому что так ловко останавливать кровотечение умеют только врачи. 
Уэнояма был готов осудить его за такое, но прозвенел звонок, из-за чего ему пришлось покинуть крышу: 
— Тебе повезло, я ухожу. Будь аккуратнее, сумасшедший. — С небольшой ухмылкой заключил брюнет. — Мафую и Юки, значит… Надо спросить… — Бурча себе под нос, Рицки направился в другой корпус, провожая взглядом растерянного парнишку. 
До конца дня ему было невозможно сосредоточиться на учёбе. Он всё ещё думал об инциденте, произошедшим за обедом. Было чувство, что этот «Юки» собирался свергнуть его с поста «Главного эгоиста», ибо никогда так сильно не переживал за судьбу другого. 
— Да, драки нередкое явление в школе, но стала бы жертва страдать такой одержимостью к насильнику… — Бурчал себе под нос Рицки. — Может он под гипнозом? Или это игра такая… А может… 
Из транса его вывел голос преподавателя, который попросил не отвлекаться от занятий и слушать внимательно, иначе она задаст ему вдвое больше, чем планировала. Его время не позволяло этого, поэтому он включился в работу, даже ответил на несколько вопросов, но мысль о странных парнях его не отпускала. 
По окончании занятий, Уэнояма предложил своей однокласснице, которая знала огромное количество учащихся, немного прогуляться. Она очень обрадовалась, а её подруги косо смотрели на них и перешёптывались. Рицки не понял такой реакции, поэтому просто постарался быть любезным. 
Ученики переоделись и вышли на улицу, где их ждала очень интересная картина: Мафую, держа две гитары — одну на плечах, другую, в солидном чехле, нёс в руках, а рядом шёл парень, он был намного выше своего товарища, складывалось ощущение, что Сато отчитывали. Уэнояма сделал предположение, что парень справа —Юки, но он решил убедиться в этом, спросив свою одноклассницу: 
— Послушай… Касаи… — Сердце девушки замерло на этом моменте, она довольно долго неровно дышала к Уэнояме. — Можешь сказать, кто эти два парня? Расскажи о них, если что-то знаешь. 
— Ах, ты об этом… — Она немного расстроилась, ведь готовила себя к совсем другому разговору. — Их имена — Сато Мафую и Йошида Юки. Оба второгодки. Мафую очень тихий, о нём мало известно. А Юки пользуется популярностью у девушек. Он любит хвастаться своими достижениями — он неплохой футболист, профессиональный гитарист, всегда на первый строчках, если дело касается контрольных работ и зачётов! — Касаи воодушевлённо рассказывала об этом парне. — Многие девчонки хотят их добиться! Если бы не один неприятный факт — они уже заняты… друг другом… 
Новость о не традиционности этих товарищей его не колыхала. Он просто недопонимал, почему Сато страдает такой зависимостью от него. 
— Послушай… А этот крашенный не издевается над Мафую? — Уэнояма уже удостоверился, что вторым парнем с крыши был Йошида, но почему никто не замечает что-то странное между ними. 
— Ты что? Нет, конечно. Юки придерживается пацифизма, он любит его всем сердцем. Хоть я и не очень одобряю такое, но они как два магнита — постоянно тянутся друг к другу. Это ли не прекрасно? 
— Это очень странно… Ты точно не замечала каких-нибудь садистских наклонностей у Юки? 
— Что за расспросы? Я не встречалась с ним, не могу знать об этом. Мой друг тусуется с ними, именно он сказал, что Йошида прекрасен. — Касаи скривила лицо. — Почему ты вообще этим интересуешься? Ведь ты кроме музыки и учёбы ничего перед собой не замечаешь, фи! 
— Не веди себя как типичная баба. Это раздражает. — Рицка понял, что больше нет смысла пытаться выяснить у неё что-то. 
— Как грубо. До встречи. — Касаи очень расстроилась, и даже немного заревновала. — Хам. — Она развернулась ушла по направлению к студии танцев, а Рицка, даже не попрощавшись, направился домой, снова думая об этой паре. 
Дома его снова ждала сестра, которая снова заставила брата готовить ужин. Он всегда упирался, в итоге сдувался после первого аргумента. Но сегодня что-то пошло не так — Уэнояма покорно пошёл на кухню, не проронив ни звука, надел фартук и принялся готовить, что очень напрягло его сестрицу. 
— Эй, бра-а-атик, почему ты такой задумчивый? Ты чем-то расстроен? — Вопрос Яёй был успешно проигнорирован. 
Уэнояма не мог понять, почему так увлечён жизнью какого-то одержимого гея, которого увидел впервые в жизни. Он надеялся, что ему просто приснилось. 
— Прекрати меня динамить, бестолочь! — Сестра дала ему слабый подзатыльник. — Тебе кто-то понравился? 
— С чего такие доводы? Ты же знаешь, что меня нисколько не интересуют отношения. Во-первых, это очень дорогое удовольствие, во-вторых- 
— А теперь заткнись и, будь добр, послушай старших. — Яёй саркастично заулыбалась. — Твоей сестричке прекрасно знакомы ощущения влюблённости! Ты постоянно думаешь об этом человеке, а также очень сильно нервничаешь. Уэнояма, кто же эта девушка?! 
— Это парень. — Лицо девушки вмиг изменилось на удивление. — Нет-нет, не в этом смысле. Он уже занят кое-кем и этот «кое-кто» поступает не очень хорошим образом и из-за этого мой знакомый очень страдает. 
— Токсичные отношения? Как знакомо. В этой ситуации делать что-то бесполезно, пока человек сам не поймёт, что ему это просто не нужно. Зачем лить слёзы из-за какого-то мудака, который извлекает выгоду только для себя, не заботясь о других? — Уэнояму поразила точность сестринских мыслей. Впервые за долгое время они имели одну и ту же точку зрения. — Попробуй стать важной частью его жизни, чтоб тот понял, что счастье держится на понимании и заботе, а не на оскорблениях и драках… Но, постарайся не влюбить его в себя, иначе я буду ему сочувствовать! — Гитарист почти поверил, что Яёй не такая отвратная, какой кажется, но последние слова вернули всё на круги своя. 
— Ой, иди ты! Садись жрать побыстрее, через полчаса я должен выдвигаться в студию, а мне нужно ещё посуду вымыть. 
— Никакого понимания в этом доме. — Прошептала Рицка. 
Прошло около двадцати минут, ужин был съеден, посуда вымыта, остатки убраны в холодильник, мусор выкинут. Теперь можно было с чистой душой направиться в студию. 
— Передавай привет Акихико-о-о… 
— Ты виделась с ним сегодня ночью, причём вы сильно шумели! Но не очень-то хотелось позорить своего одногруппника* 
— Прекращай! Ах, да, расскажи им об этом парне и его отношениях. Может скажут что-нибудь оригинальное. 
Уэнояма лишь кивнул и вышел из дома, помахав сестре. 
На улице было уже темно, лишь горели холодные фонари, вокруг которых кружились тучи мотыльков. Было прохладно, поэтому Рицка укутался в свой шарф и задумался о том, как подвести товарищей к этому разговору, ибо виделись они всего-то один раз и даже не знакомы. Его одногруппники знали, что Уэнояма не очень любит заводить новые знакомства, а тем более волноваться о ком-то. Он считал, что советы — пустая трата времени, всё можно исправить бесконечной практикой. 
Он был достаточно растерян, когда встретился с Акихико и Харуки, они курили возле студии и дожидались третьего участника. Оба снова болтали о тяжкой студенческой жизни, о музыкальных коллективах Японии и о девушках, хотя Харуки не особо любил затрагивать последнюю тему по неизвестным причинам. Около минуты они не замечали подошедшего Уэноямы, поэтому ему пришлось достаточно громко кашлянуть, чтоб обратить на себя внимание. 
— Ох, Уэнояма! — Немного покрасневший от смеха Накаяма извинился взглядом. — Ты немного опоздал, поэтому быстрее иди в раздевалку. Мы подождём в репетиционной. — Парни потушили сигареты и направились к лифту, сказав сотрудникам, что Рицка с ними. 
Младший дико волновался, потому что эти двое были огромным авторитетом для него, у них было намного больше опыта, что достаточно напрягало. Он переживал, что всё воспримут шуткой и скажут перестать бегать за кем-то, потому что Уэнояма свиреп характером и очень отталкивает. 
Юноша прошёл в студию, где одногруппники уже подключили оборудование и немного разыгрывались. Рицка аккуратно вытащил свою гитару, вставил в неё шнур, подключил педаль, проверил, что громкость стоит на минимуме и включил оборудование. Немного разыгравшись, «Сезоны» принялись повторять уже родные им мелодии. Ритм и гармоничность игры Харуки были неотразимы, его пальцы очень чётко скользили по солидной чёрной бас-гитаре, а Акихико давал мощный темп, стуча по установке, казалось, что он испытал эйфорию и даже непроизвольно улыбнулся, представляя себя на сцене. А Уэнояма, будучи очень неплохим сольным гитаристом, к несчастью, очень часто сбивался. Его сольная партия вот-вот должна была начаться, но почему-то он внезапно замолк. В студии повисла тишина, продлившаяся несколько мгновений. 
— Эй, Уэнояма-кохай, я с самого начала заметил, что ты какой-то расстерянный… — Холодно начал Акихико. — У тебя что-то случилось? Лучше потратить время на одной репетиции, чем потом думать об этом всю неделю. Ты же знаешь, что мы тебе не чужие и выслушаем твои замашки. 
Сердце младшего забилось чаще, а дыхание сбилось: 
— Сегодня на большой перемене я зависал на крыше старого здания школы, там очень редко кто-то появляется, но сегодня я услышал, как кто-то пытается играть на очень расстроенной гитаре. Меня это взбесило, поэтому я пошёл и настроил инструмент, этот мальчишка постоянно твердил о своём парне, что вывело меня из себя и я просто ушёл на другой конец крыши, а потом пришёл его парень, наорал на него и разбил его нос. Меня поразила реакция Мафую, который даже слова не проронил, пока на нём срывались. Я спросил у одноклассницы, которая знает о многих людях в нашей школе, но почему-то сказала, что Юки — божий одуванчик и очень любит Мафую... — Протараторил Уэнояма, задыхаясь. — Моя сестрица сказала попросить совет у вас... 
— Так вот в чём дело, а мы гадали, думали, что кто-то в больницу попал или ты провалил экзамены. Очень неожиданно и приятно, что ты беспокоишься о ком-то кроме себя. Хе-хе! — Накаяма неловко посмеялся. 
— Слушай, Уэнояма, меня пугает это. Ты впервые ведёшь себя подобным образом и очень настораживает. Я бы мог понять, если бы это была какая-нибудь милая девчонка, но это парень, к тому же, он занят другим человеком. — Осуждающе проговорил Кадзи. 
— Акихико, твои придирки сейчас никому не сдались! Лучше помогите мне решить эту проблему, взявшуюся буквально из воздуха. — Рицка прекрасно понимал всю абсурдность ситуации. 
— Хм, девушка моего друга бывала в токсичных отношениях. Как-то на вечеринке она рассказала, почему рассталась с бывшим. Там был, мягко говоря, достаточно интимный и кровавый подтекст, озвучивать его, пожалуй, не буду. — Немного отошёл от темы Харуки. — Суть не в этом! Она не осознавала, что находится в неблагополучных отношениях, пока мой друг не вразумил её о том, что фраза «Бьёт — значит любит» действует совсем не так. Рассталась она с ним через два дня. 
— Мне кажется, ты упустил одну важную деталь. — Начал Кадзи. — Ты забыл рассказать о последствиях. Её бывший начал преследовать нашего друга повсюду, прикрываясь образом обычного прохожего. И вот, одним зимним вечером, парень напал на нашего друга. Пришлось подавать в суд за нападение, дали ему неплохой тюремный срок. 
— Акихико! Прекрати видеть всё настолько пессимистично! Ты его пугаешь! — Грозно прошептал Харуки. — Не слушай этого идиота и переключись на позитив! Если он тебя действительно так заинтересовал, ты переживаешь за него, то почему бы тебе не начать с ним общаться? Если его «бойфренд» будет вам мешаться, то найди какое-нибудь место, о котором он точно не знает. Я думаю, где-то через полтора месяца «гипноз» Мафую пройдёт, и он расстанется с этим мудаком! 
— Вы оба правы… Пока буду действовать по плану Харуки, но также задумаюсь о последствиях. — Уэнояма был достаточно возбуждён. — Может, мне стоит ждать его на крыше… Тогда я подойду к нему и попрошу его «Лайн», ага… — С каждой фразой он говорил всё тише и тише, в итоге начал думать про себя. 
— Я очень рад, что мы смогли тебе помочь, но мы сейчас в студии, поэтому предлагаю продолжить гонять песни. — Харуки взял в руки свою гитару, остальные поддержали его. 
Репетиция прошла неплохо: Уэнояма смог успокоиться и исполнить соло на отлично, юноши придумали ритм к новой композиции. 
Сейчас Рицка шёл домой, составляя план о том, как познакомиться с Мафую, и с нетерпением ждал завтрашего дня.