Протез

— Господин Юлиус!

Ями кидается к лежащему у стены пещеры, в которой их практически замуровала вражеская граната, мужчине. Темно-зелёная форма на боку более тёмная и имеет практически идеально-круглые дыры — пуля прошла насквозь. Ями вспоминает строение человека — где-то там рядом расположена селезёнка, и если пуля её задела, то Новахроно нужна срочная помощь.

— Господин Юлиус!

Майор открывает глаза, чуть щурясь от улыбки, растянувшей сухие губы, из уголка которых стекала капля крови. Рука его рефлекторно прикрывает дыру и пятно — но это бесполезно против взгляда Ями, который тьмы будто никогда и не замечает, и смотрит с беспокойством и отчаянием.

— Всё в порядке, Ями. Я в порядке. Это просто лёгкая царапинка, — в лёгком, будто непринуждённом смехе слышно какое-то бульканье. И оно Ями напрягает, заставляя хмуриться от непонятных ощущений — его растили как оружие, он всё ещё не научился достаточно хорошо понимать эмоции обычных людей. — Вот только я что-то устал, мне надо немного отдохнуть.

— Господин Юлиус, нам надо выбираться! — Ями кричит с непонятными для себя нотками, но майор слышит отчаяние в его голосе и чуть дёргает уголком губ. — Господин Юлиус!

— Прости, Ями, но я уже не выберусь. Иди один. — Новахроно качает головой и пихает подопечного от себя, пытаясь переключить внимание, краем глаза замечая, что с ним что-то не так.

На осознание причины уходит секунд десять — рук у Ями нет почти до плечевого сустава.

— Я без вас никуда не уйду! — Ями словно не замечает того, что ему не хватает пары конечностей и десяти пальцев. Точнее замечает ещё раньше, но отбрасывает боль, как что-то ненужное. И тянет Юлиуса за форму зубами, почти отрывая его от земли — Новахроно тихо смеётся, тут же кашляя от того, что в горло натекла кровь. Ями дёргается на звук, разжимает хватку, всматривается в лицо напротив.

Майор вздыхает и притягивает Ями ближе к себе, взъерошивая волосы на затылке. Утыкается лбом в лоб. По лицу младшего текут слёзы, которые Юлиус стирает, насколько может.

— Оставь меня здесь, Ями. Ты меня не сможешь утащить, только не сейчас, — Ями мотает головой и скалится, чуть ли не рычит, прикрыв глаза. — Это приказ, Ями. Это приказ.

Ями рычит — он не собирается подчиняться таким идиотским приказам. Он собирается вытащить отсюда Юлиуса — даже если он против.

Но его накрывает темнота. Последнее что он помнит, это три слова от майора:

— Я люблю тебя.

И это первое, что он вспоминает, приходя в себя в госпитале, с металлическими протезами вместо рук.

И, кажется, с бездушным насосом вместо сердца...