Сложив руки перед собой, Вики склонилась в беззвучной молитве перед величественными плачущими статуями. Вода простилалась мертвенно спокойная, будто каменная, и кристально чистая. Это было последнее место, где кровь еще не залила все живое, отдавая стеклянным звонким шумом в ушах.
— О Шепфа, — одними губами прошептала Вики, — защити его.
Ее шелестящий голос эхом разносился по каменным сводам и тонул где-то в бассейне слез. Стараясь не плакать, девушка закрыла глаза, в мельчайших деталях восстанавливая в голове образ Дино, словно собирая пазл. Она тщательно вырисовывала элементы его одежды, черты лица, прося лишь о том, чтобы с ним все было хорошо. Ответа не было. Да и не должно было быть, в общем-то, но Вики из последних сил надеялась, что ее молитва будет услышана. На пороге войны она не могла сделать большего.
Медленно опустив одну руку в воду, Вики замерла. Несколько холодных слезинок скатилось по ее щеке и упало в бассейн, смешиваясь с солеными слезами статуй. Уокер всмотрелась в свое отражение и словно увидела за спиной чужое лицо. Видение было до того реалистичное, что девушка испуганно отпрянула, судорожно хватаясь за каменный бортик. Она обернулась, но никого не увидел за собой. В мертвой тишине лишь водопад слез был слышен достаточно отчетливо, все остальные звуки терялись где-то в бесконечности.
Вытирая руками мокрые глаза, Вики казалось, что с ней говорит сама вода. В грохоте тысячи капель она могла слышать лишь «Мальбонте! Мальбонте! Мальбонте!» и больше ничего. Только этот нестройный хор. Вскоре и этот последний островок чистоты зальется красным, и тогда статуи будут плакать кровавыми слезами, а пока… Пока Вики будет молиться за Дино. Пусть пройдут тысячелетия. Пока есть хоть что-то, что она может — она будет делать.