С началом семейной жизни с Ло Бинхэ Шэнь Цинцю перестал обращать внимание на всплывающие окошки от Системы. Сложно было сконцентрироваться, когда от любого поцелуя значение крутости главного героя увеличивалось на сто баллов, поэтому Шэнь Цинцю откопал в функционале Системы возможность отключить любые уведомления и жил припеваючи. Проблема была в том, что определение «любые» включало в себя и уведомление о подарках, на которые Система расщедрилась в последнее время. У него то неожиданно обновлялся бесполезный теперь интерфейс, то режим зачем-то становился ещё более лёгким. Шэнь Цинцю и эти факты с гордым видом игнорировал, предпочитая заниматься своими обыденными делами без постоянного напоминания о контроле Системы.
Именно поэтому, осознав, что закрыл глаза в одном месте, а открыл в другом, Шэнь Цинцю разве что не заорал от ужаса — капля достоинства в нём всё-таки сохранилась. Начав проверять непрочитанные уведомления от Системы, он обнаружил исчерпывающее объяснение: «В подарок за исправное повышение уровня крутости главного героя вам полагается подарок: эксклюзивный сон!»
Ага. Сон.
В последний раз Шэнь Цинцю в этом вашем «сне от системы» встретился с Ло Бин-гэ и закончилось это невыносимой болью.
Где большая красная кнопка с надписью «Проснуться»?
К сожалению, такой важной вещи функционал Системы не предполагал, поэтому Шэнь Цинцю пришлось принять крайне неприятный факт — ему предстоит пережить очередной ужасный сон.
Пока всё было даже неплохо. Проснулся он в богато украшенной, но несколько мрачной комнате. Постель была мягкой и удобной, с приятным покрывалом, по которому приятно провести рукой… вытянув ладонь перед собой, Шэнь Цинцю во второй раз за последние пять минут застыл с невыразимым ужасом на лице. Это была не его рука. Более того, это была женская рука! Что Система придумала на этот раз? Готовый ко всему, Шэнь Цинцю перевёл взгляд вниз и обнаружил, что женским было всё его тело. Ему досталась стройная и изящная, но не хрупкая фигура, широкие плечи и небольшая грудь. Он вскочил с кровати, чтобы найти зеркало и посмотреть на новое лицо, когда дверь в комнату внезапно отворилась.
На пороге стояла прекрасная женщина в чёрных одеждах, из тех, что должны первыми попадать в гарем к Ло Бин-гэ. Вот только метка на лбу говорила о том, что к нему пожаловал сам «гордый бессмертный демон» — и оказался демоницей.
Система, что за мир ты откопала для «эксклюзивного сна»?
— Учительница, вы хорошо отдохнули сегодня? — Шэнь Цинцю таких улыбок никогда не видел. Он сам улыбался часто пусто, из одной вежливости, но Ло Бинхэ будто пыталась скрыть острые змеиные клыки, но яд всё-таки начал сочиться с губ. Она смотрела на тело Шэнь Цинцю с жадностью, будто ей одной во всём мире оно принадлежало. Шэнь Цинцю этого взгляда не выдержал и даже отступил на шаг. Только вот от Ло Бинхэ в её же покоях не спрятаться. Он прятаться и не должен был — он ведь занял место Шэнь Цзю, не менее жестокой ядовитой змеи. Шэнь Цинцю натянул маску равнодушия и не удостоил Ло Бинхэ ответа.
— Вы как всегда упрямы, — улыбка стала шире — Ло Бинхэ заметила его минутную неуверенность. И посчитала, видимо, своим шансом. — Переодевайтесь. Я принесла вам новые наряды.
Шэнь Цинцю не мог сказать, как бы повела себя Шэнь Цзю, но перечить Ло Бинхэ точно не хотел. Однако её взгляд, застывший на его талии, очень нервировал.
— Быстрее.
Очевидно, Ло Бинхэ любила подглядывать за переодеваниями Шэнь Цзю. Что ж, деваться некуда. Шэнь Цинцю снимал одежды нарочито медленно, потому что, как бы странно это ни звучало, его интересовало новое тело. В какого извращенца превращает его Система… Шэнь Цзю была действительно красива, с нежной белой кожей, поэтому неудивительно, что Ло Бинхэ решила забрать её быстрее какого-то другого любителя гаремов.
— Сегодня учительница на удивление тиха и покладиста, — с тихим смешком заметила Ло Бинхэ.
Ах да. Любовь Шэнь Цзю плеваться ядом.
— Что, тебе скучно, когда я не называю тебя чудовищем?
— Что вы, учительница. Какой бы вы ни были, вы идеал для меня, — Ло Бинхэ говорила на несколько тонов ниже, воркующе, и начала медленно подходить со спины. Признаться честно, Шэнь Цинцю стало страшно. Но Ло Бинхэ не схватила его за шею, а лишь отвела волосы в сторону и оставила неглубокий укус у основания шеи. Теперь мурашки побежали не от страха, а от удовольствия, но Шэнь Цинцю предпочёл тактику игнорирования и надел подаренное Ло Бинхэ ханьфу. Оно было цвета цин, будто он снова вернулся на пик Цинцзин, шёлковое, с белым цветочным узором на подоле.
Осталось самое сложное — пережить этот сон, который уже казался неимоверно долгим.
Но, к удивлению Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ не отправила его из своей комнаты прямо в пыточную. И даже не попыталась отсечь ему руку. Только бросила на него короткий взгляд полыхнувших красным глаз и подозвала парочку демониц. Как оказалось, у местной Шэнь Цзю были личные служанки, которые, казалось, боялись её больше своей законной госпожи. С ними исполнять роль злобной злодейки было куда проще, поэтому Шэнь Цинцю всласть попугал их, заставил достать любимые сладости из мира заклинателей и заставил их сопровождать его на прогулке по границам царства Ло Бинхэ. Те послушно ходили за ним везде, склонив головы, и выглядело это удивительно смешно. Грозные демоницы носятся с заклинательницей как с писаной торбой! На самом деле, про себя Шэнь Цинцю даже жалел их и старался просто смотреть на них угрожающе. Всё-таки, если не поддерживать репутацию, он точно окажется в пыточной, без его драгоценных прекрасных рук и ног.
Так, в прогулках и удовольствиях Шэнь Цинцю и провёл день — и ему впервые понравился подарок Системы! Может он ещё и Ло Бинхэ больше не встретит? Всё-таки эта версия ничего кроме страха и желания убежать не внушала. Вот если бы он попал мир с женской версией его ученицы…
Однако всему прекрасному приходит конец, потому что сзади послышался глубокий и властный голос:
— Учительница.
Демоницы-служанки исчезли в тот же миг, а руку Шэнь Цинцю схватили и грубо сжали.
— Сегодня вы что-то загулялись. Вам понравились мои владения?
— Они мне давно наскучили, — Шэнь Цинцю прекрасно сыграл безразличие, граничащее с презрением, но, когда Ло Бинхэ развернула его лицом к себе, он понял, что обмануть её всё-таки не вышло. Она всё поняла с самого начала.
— Не врите, — с контрастной ласковостью прошептала Ло Бинхэ. резким движением обхватив талию Шэнь Цинцю и прижав к себе. — Я знаю, что вы не моя учительница. Но тем проще, не правда ли? Вы такая мягкая и глупая, в вас нет ни доли того, что я так люблю в своей учительнице — зато вы безумно лёгкая добыча. Вы даже сопротивляться по-настоящему не способны.
Ло Бин-гэ во всех вселенных давно перешла черту человечности.
— Зачем тебе мнимая победа? - попытался уговорить её Шэнь Цинцю, но Ло Бинхэ только с улыбкой покачала головой.
— Любая победа над учительницей хороша.
Шэнь Цинцю возложил надежды на другую тактику — попытки напомнить о существовании здоровых отношений.
— Неужели тебе никогда не хотелось тепла? Любви?
— Хотелось. Только учительница эти желания давно вытравила. И тем лучше для меня — я никогда не стану глупой размазнёй, которой стала другая Ло Бинхэ. И я всегда буду выше своей учительницы, потому что нет битвы, которую я могу проиграть. А получить хотя бы её тело — прекрасная награда.
В тот момент, когда Ло Бинхэ в поцелуе до крови прикусила его губу, Шэнь Цинцю проснулся.
Ну, что сказать, не убили и не изнасиловали — и на том спасибо!
Рядом заворочался разбуженный его шевелением Ло Бинхэ.
— Всё в порядке, учитель?
Как хорошо, что он взрастил такого прекрасного, послушного, пусть и бесконечно рыдающего ученика!
— Конечно, Бинхэ, — Шэнь Цинцю протянул руку, чтобы погладить его по голове, — спи дальше.
Ло Бинхэ улыбнулся сквозь дрёму и пододвинулся ближе.
***
Шэнь Цзю очнулась в крепких руках Ло Бинхэ, с металлическим привкусом на губах и шёлком на коже. Инстинктивно уже оттолкнула, ударив в шею, и оскалилась:
— Как ты меня заманила сюда? Опять яд какой в еду подсыпала? Сколько раз я тебе говорила оставить меня в покое и без идиотских подарков? — Шэнь Цзю резким движением дёрнула рукав и оставила в идеальном ханьфу трещину. — Тебе не к лицу эти попытки быть нормальной. Все знают, насколько ты лицемерная тварь.
— То же могу и о вас сказать, учительница, — Ло Бинхэ, будто более утончённое отражение, улыбку-оскал повторила. Никогда не могла отказать себе в удовольствии указать на каждый изъян в других. Никогда не могла отказать себе в насмешке над неидеальным. И к этому неидеальному так лицемерно тянулась.
Более всего Шэнь Цзю ненавидела именно эту неискренность и вседозволенность. Ей крысиной жизни и обманов хватило с лихвой. Ей хотелось быть одной, потому что лишь себе она могла доверять и лишь себе она могла не завидовать.
Шэнь Цзю круто развернулась и ушла, на ходу пытаясь разорвать ханьфу окончательно.
Ло Бинхэ за её спиной только рассмеялась.