Начались новогодние каникулы, но Эйджиро было невесело. Злодеи повылезали из своих нор, беспорядки участились, и ученикам запретили покидать территорию UA до самого начала учебы.

 Киришиму расстраивало не только то, что он не сможет провести время со своей семьей, но и что он не успел купить подарок для Бакуго.

 Красноволосый валялся на кровати, уныло жамкая эспандер. На самом деле, он даже не придумал, что подарить.

С одной стороны, это их первый Новый Год и ему хотелось сделать что-то особенное, с другой — школьные правила запрещали отношения между учениками. Ни одноклассники, ни учителя не должны знать, что они вместе. Больше всего Киришиме хотелось бы купить кольцо, но это слишком палевно, и, наверное, помешает Бакуго использовать свою причуду.

 Киришима вздохнул. Что-то для скалолазания было бы круто, но он не был уверен, что сможет выбрать качественную вещь. Диски с музыкой? Книги? Мерч с Оллмайтом? Тогда Бакуго точно его убьет. Он еще не простил ему прошлое сравнение с Мидорией.

 Тренькнул телефон.

 Кацки Бакуго: домашка

 Вы: сейчас начну

 Меньше всего Киришиме хотелось мучиться с неправильными глаголами. Он снова вздохнул и переложил эспандер в другую руку. Через пару минут пришло еще одно сообщение.

Кацки Бакуго: прямо сейчас

Вы: да блин иду уже

Киришима закатил глаза и тяжело переместился за стол. Уныло нашарил учебник, открыл тетрадь. Подарит ли Бакуго ему что-нибудь? Все попытки Киришимы в сентиментальность он отметает угрозами исключения. Красноволосый не заметил, что уже десять минут тупо таращится на белые листы. Дверь затряслась от мощных ударов.

— Открывай!

«Черт», — про себя выругался Киришима. Как так Бакуго всегда узнаёт, что он ничего не делает?

Блондин ввалился в комнату, стоило Киришиме открыть дверь. Бакуго щелкнул его по носу.

— Опять филонишь?

С нервным смехом Киришима почесал затылок.

— Что-то с английским сегодня совсем никак.

Теперь Бакуго закатил глаза. Блондин дрюпнулся на кровать с недовольным:

— Тащи всё сюда.

Киришима тут же оказался рядом с книжкой в руках и карандашом в зубах.

— Что не понял?

Красноволосый смотрел на него большими-большими, чистыми-чистыми невинными глазами. Бакуго нахмурился и раздраженно выдохнул через нос.

— Опять ничего не понял?!

Киришима слабо улыбнулся, но Бакуго только сильнее сощурил глаза. Киришима сдался.

— Английский — язык демонов! — возмущенно воскликнул он. — Или инопланетян! Здесь реально нихрена непонятно!!! Ай!

Бакуго схватил его за ухо и подтянул к учебнику.

— Смотри сюда, тупица.

Резкий голос Бакуго постепенно смягчался, пока он объяснял правила. Ухо Киришимы получило свободу, и теперь ничто не отвлекало его от любования профилем блондина. Четко очерченный подбородок, тонкие розовые губы, прямой нос, светлые брови над пылающими глазами.

— Кацки, что ты хочешь на Новый Год?

Спокойствие Бакуго развеялось как дым.

— Ты, блядь, издеваешься? — голос блондина повышался с каждым словом. — Я для кого тут, нахер, распинаюсь?!

— Ну, извини! — Киришима поднял руки в защитном жесте. — Праздник же!

— Вот доделаешь ебаную домашку и будем праздновать, — прошипел Бакуго, и тут же оказался в кольце горячих рук.

Киришима крепкой прижался своей щекой к его и снова спросил:

— Ну, Кацкиииииииии! Мы можем сходить куда-нибудь после праздников и выбрать вместе.

Бакуго для вида попытался освободиться.

— Мне ничего не нужно.

Он взглянул на вмиг погрустневшего Киришиму и добавил:

— У меня уже все есть.

Киришима почувствовал нежное прикосновение к губам. Бакуго целовал его ласково и медленно. Красноволосый первый не выдержал, крепко сжал Бакуго в объятьях и ворвался языком в его рот. Киришима попытался повалить блондина на кровать, но тот разорвал поцелуй.

— Единственное, что мне сейчас надо, — чтобы ты доделал долбанную домашку,— сказал Бакуго, тяжело дыша. — Еще не хватало, чтобы тебя выперли. Либо мы выпускаемся вместе, либо ты выхватываешь пиздюлей, понял?

Лицо Киришимы расплылось в улыбке.

— Лучший твой подарочек — это я?

Бакуго чуть покраснел и выдал небольшой взрыв в заранее укрепившуюся красную башку.

— Иди к черту.

Киришима всё же доделал английский. Они еще повалялись в кровати, борясь и целуясь, а потом Кацки ушел к себе «ботать», как мысленно называл это Киришима. Бакуго ко всем предметам готовился заранее, и это жрало кучу времени. Что же ему подарить? «Это я», — мелькнуло в голове. Киришима чуть покраснел и хихикнул. Он подумал, что можно было бы подготовить что-то эротическое, типа стриптиза, но с его грацией и чувством ритма нечего было даже и думать об этом. Что-нибудь мужественное… Взгляд Киришимы упал на плакат Фудзи. Хокку бы подошло, но Киришима не умел писать стихи, хотя почерк у него был ничего… Киришима сел за стол. Кисть, красные чернила — любовное послание может быть и в прозе! Главное — не переборщить, а то Бакуго в смущении спалит его. Или в ярости. Киришима выпрямился и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Каллиграфия требует аккуратности, но в любом искусстве главное — пламенное сердце, ведь так?

В новогоднюю ночь класс 1-А устраивал вечеринку. Киришима всё думал, когда вручить свой скромный подарок. К полуночи блондин наверняка станет сонный и ужасно раздражительный, а то этого ему весь вечер готовить, так что выбора у него особо и нет.

Вы: можешь сейчас зайти?

Бакуго пришел буквально секунд через десять и, как обычно, растянулся на алом покрывале.

— Чего тебе?

Кажется, он был занят. Блин. Киришима кашлянул, вытащил из ящика стола сложенную бумажку и протянул её Бакуго.

— Это еще что? — нахмурился блондин.

— Подарок. — Киришима смущенно отвел взгляд. — Типа.

Бакуго недоуменно посмотрел на него, взял листок и начал читать.

Я хочу встретить этот Новый Год с тобой. И провести весь год вместе с тобой. И следующий Новый Год, и следующий год, и так всю жизнь. Я хочу всегда быть с тобой. Я люблю тебя, Кацки.

На бумаге расплылось мокрое пятно, рядом еще одно. Глаза Киришимы изумленно расширились.

— Кацки! — он схватил блондина за плечи. — Что с тобой?

Бакуго прикрыл глаза рукой, и, всхлипывая, ответил:

— Ничего. Тупица.

— Кацки…

Киришима не знал, что делать. Всё настолько плохо? Ну, ошибок там точно нет, он три раза сверился с чертовым словарем.

Бакуго отложил листком и крепко обнял красноволосого, уткнувшись в его плечо. Киришима чувствовал, как горячие слезы пропитывают футболку.

— Кацки… — прошептал он, поглаживая вздрагивающую спину.

Внутри Бакуго словно что-то сломалось, и давно сдерживаемые чувства хлынули наружу. На самом деле, он никогда не ощущал себя по-настоящему любимым. Киришима видел родителей Бакуго и мог бы догадаться, что Мицуки не особо щедра на ласку и похвалу. Масару же был слишком мягким и сентиментальным, чтобы Кацки принял его «нежности». Бакуго знал, что думают о нём окружающие, и никогда не думал, что кто-то может любить его так. Так, как Киришима.

Блондин немного успокоился и отстранился, вытирая глаза.

— Я тоже люблю тебя, идиот.

Киришима засмеялся.

— Без «идиот» никак, да?

Бакуго выскользнул из его объятий.

— Я сейчас.

Киришима не успел и рта открыть, как Бакуго испарился. Хлопнула дверь и вот блондин стоит посреди его комнаты и что-то держит в руках.

— Вот.

Киришима радостно смотрел на фото (настоящее, бумажное!) с их похода в горы (даже в рамочке!).

— Это же мы!

Бакуго закатил глаза. Кажется, он совсем пришел в себя.

— Кто еще это может быть, тупица.

Киришима схватил его свободной рукой за талию и повалил на кровать. Бакуго попытался высвободиться, но красноволосый прижал к матрасу всем телом.

— Я так счастлив, Кацки!

Бакуго смотрел в сияющие глаза и ослепляющую улыбку и чувствовал, что краснеет.

— Слезь с меня!

Улыбка Киришимы стала еще шире.

— Нет! — и он начал осыпать лицо блондина поцелуями.

— Я так люблю тебя!

— Очень-очень люблю!

— Бесконечно люблю!

Киришима напоследок поцеловал его в нос и, приподнявшись на локтях, любовался, как порозовевший Бакуго стал пунцовым. Блондин закрыл лицо ладонями.

— Как ты можешь быть таким…

— Каким? — Киришима открыто и доверчиво смотрел на него.

— Таким! — ответил, Бакуго подглядывая в щель между пальцами.

— Не знаю! — улыбка Киришимы растянулась до ушей.

Бакуго смотрел на сияющую красноволосую акулу над ним и не мог понять, как кто-то может быть так счастлив просто потому, что он рядом.

— Кацки?

Блондин поцеловал его в подбородок.

— Вставай уже.

Киришима поднялся, Бакуго — следом за ним с листочком в руках.

— Спрячу это куда-нибудь, и пойдем вниз. Эйджиро, да перестань ты так на меня смотреть!

Киришима засмеялся, притянул блондина к себе и промурчал тому в шею:

— НИ-КО-ГДА.