Сказка до самой смерти

Последняя коробка была перенесена в новую квартиру с темно-серыми стенами, парень с усталым выражением лица упал в небольшое кресло, которое все еще было покрыто покупной пленкой, вытягивая гудящие ноги вперёд. Ему очень хотелось выть, но стены, увы, без шумоизоляции, а кричать хотелось очень громко. И вряд ли соседям понравилось бы. Кричать хотелось от несправедливости консервативных родителей, от безумной любви, что посмела так внезапно зародиться в его сердце. Чертов Генри!

Помимо того, что он оказался таким притягательным в плане парня, в плане удачного кандидата для влюбленности, так сейчас он беспокоился о нем, заваливая его смс-ками. Около пяти сообщений в час до одиннадцати ночи на протяжении трех дней. Ричард слабо улыбнулся и отложил телефон в сторону. Прости, развалинка, но о тебе сейчас лучше вообще не думать. Так что, несмотря на усталость, брюнет поспешил начать приводить квартиру в порядок. После ссоры с родителями насчет его ориентации старший из братьев Дефз хотел только одиночества. Нет, естественно ему хотелось куда больше одиночества, но, к сожалению, сейчас он способен получить только это.
 

***

А на следующий день, несмотря на то, что самочувствие было все также ужасным, Ричард все-таки направился в университет, потому что когда главный староста на курсе отсутствует без причины - значит жди беды. И казалось, день уже пошел коту под хвост, когда все шептались о его нездоровом виде, все же луч солнца выглянул из-за туч. Один беловолосый юноша после пар стоял на улице, тщательно высматривая всех выходящих из здания. Рипер слабо улыбается, понимая, что тот специально ушел с последней пары ради него. Ради него!.. Его лучшего друга. Да даже если и ради всего лишь лучшего друга парень уже счастлив, что о нем волнуется Генри.

Двинувшись вперёд, немного перед этим поправив своф внешний вид, чтобы случаем не испугать друга: вроде перекинуть пару прядей волос назад и оттянуть тонкую толстовку в разгар осени, Рипер махнул рукой, и тут же был одарен обеспокоенным взглядом, сменившегося на долгожданное облегчение.

— Рич! — подбежав к высокому парню, тут же вскликнул альбинос, сжимая своего друга в объятиях, впрочем как и тот его. — ТЫ ТАКОЙ ИДИОТ! — разозленным тоном проговорил он далее, с небольшой силой ударив кулаком по животу. Жаль, что это ни к чему не привело: у Рипера был пресс, а у него слабая рука.

— Ох, как больно! — наивно жалостливым голосом проговорил Дефз, тут же схватившись за живот от "боли" и мигом переводя злость в другое русло.

— Да ты! — Вспыхнув от такой наглости, Генри поспешил за убегающим лучшим другом, грозя ему расправой хлеще адских котлов с чертами, что еще больше смешило Дефза. 
Вскоре они поравнялись и шли бок о бок, держа руки в карманах своей одежды. Молодой медик не знал куда они шли, но полностью доверял, поэтому пока шел и слушал его болтовню, специально созданную, чтобы явно уйти от главной темы. Генри понимал это и пока не напирал, зная, что они оба не любят говорить о важном не в уединенной обстановке. Пускай оба сделают вид, что ничего не произошло. Пускай, лишь бы они были в порядке.

***

Как оказалось, они шли в огромный гипермаркет — Икею.

— Но для чего? — немного непонимающе взглянул на будущего детектива Афтер, хотя кажется подозрения у него начали появляться, где же последнюю неделю был Ричард, ответивший простой и незамысловатой фразой: "нужно прикупить кое-что". Покачав головой, Генри начал о чем-то разговор, вновь убежав от главной темы.

— Чайник для чая, посуда, полотенце, плед, — перечисляя то, что есть в небольшой корзине, Генри вычеркивал из записной книжки Рипера все, что они купили, проверяя, не забыли ли чего. Он бросил украдкой взгляд на друга, что осматривал магазин, думая о чем-то. Тот выглядел так с одной стороны непривычно, но в тоже время и знакомо. Черный свитер на пару размеров больше с капюшоном, что был накинут на голову, взлохмаченные волосы без привычной укладки, сонное выражение лица, одним словом, домашний. Тот тихий парень, которого не увидишь в школе, а точнее уже в университете (как никак первый курс!!). Он практически не показывался так на людях – только дома, рядом с семьей и близким другом, которому доверял абсолютно всё. Сердце Генри сжималось, он не мог представить, что случилось с его лучшим другом, который начал идти к кассе, рассказывая, какую хочет иметь квартиру, показывая на ту или иную вещь в магазине, воображая в голове собственные апартаменты. Гено же соглашался с ним, а где-то недовольно морщил нос, уже вставляя свои предпочтения. И каким-то образом они начали составлять общую квартиру, вызывая легкое недоумение в голове у психолога.

***

— Я поссорился с родителями и теперь живу в квартире дяди, который сейчас в Америке находится, а эта квартира досталась мне. — Спустя долгое, как казалось Афтеру, время они очутились в небольшой двухкомнатной квартире, в которой все еще был небольшой беспорядок, и сидели на кухне, делая глотки теплого чая Генри из нового чайника и новых кружек.

— По поводу чего была ссора? — тихо поинтересовался Генри, поправив свой красный шарф, что сейчас будто бы на зло хотел упасть с шеи. Альбиносу было тяжело наблюдать за сжавшимся Ричардом, который боялся сказать ему. Что же такого произошло между Дефзами, раз вечно уверенный Рипер сейчас выглядит так разбито и убито, при этом боясь сказать причину. Неужели все настолько страшно и серьезно?

— По поводу ориентации. — некоторое молчание. — моей.

Генри вскинул бровь наверх, пытаясь составить паззл целиком, а проще говоря — поверить в сказанное и переварить это.

— Ты любишь парней еще, так ведь? — решив уточнить, чтобы не ошибиться, переспросил спокойным и дружелюбным тоном Генри. Он выждал сдавленного кивка, а после мягко улыбнулся. — И твои родители так бурно отреагировали на это, не принимая? — еще один кивок, пока руки сильнее сжали кружку. — Ричи, глупый ты, чуть не заставил меня вновь в больницу лечь.

Парень поднимается со своего стула и подходит к своему другу, обнимая того за плечи и прижимая к себе голову студента, успокаивая. Дефз поднимает на него взор и видит лишь мягкую и столь любимую улыбку и никакого осуждения в глазах. Глубоко вздыхает и стискивает своего друга, чувствуя как несколько капель слез впитываются в одежду друга.

— Развалинка, я тебя люблю, — шепчет он и слышит точно такие же слова. И оба парни понимают, что говорят о дружеской любви и привязанности друг к другу. Хотя один из них готов сказать о двусмысленности этой фразы. Но не сейчас…  Только не в этот период жизни, когда Ричард все еще опасается любого толчка в спину, боясь, что вместо ладони будет нож. 
Оставшийся вечер они проводят за просмотром телевизора и прихорашивании квартиры, добавляя ей уникальности и теплоты.

***

Наблюдая за своим увлеченно расказывающим другом, Генри взглянул на мигнувший телефон рядом. Какое-то оповещение об обновлении телефона, плевать. А тем временем стукнуло восемь часов вечера. Прошло уже полтора года с момента ссоры Ричарда с его родителями, он уже спокойно живет дальше, он влюблён в какого-то парня. Но не говорит кто. Своему лучшему другу. Да как он смеет?! И совершенно неважно, что не так уж и давно Гено и сам осознал, что влюблён в своего лучшего друга – Ричарда Дефза. В этого чертового придурка. В идиота, за которым всегда есть толпа ухажеров как женского пола, так и мужского, что узнали об ориентации того. Гневную тираду в мыслях прервал его собственный кашель, отозвавшийся болью в легких.

— Так, время пить лекарство, — сделал итог по этому кашлю Рипер, после чего ушел на кухню. Что ж именно по причине болезни студента его друг и пришел к нему в гости, точнее приходил уже как три дня. И Гено жадно поглощал заботу своего возлюбленного, которого ни с кем не хотелось делить. Однако в силу своего слабого характера он не мог показать свое желание и начать действовать, хоть как-то действовать. Вот ведь слабак.

— Так значит, ты отказался вновь от еще одних отношениях все ради того парня? Ты иногда такой странный, — после слов благодарности о лекарстве сказал Афтер, вставив небольшую фразу, чтобы поддержать диалог, чтобы дать тему для того, чтобы Ричард дальше говорил, чтобы тот дальше очаровывал его своим голосом, чтобы тот дальше влюблял Генри в него все сильнее и сильнее.

— И почему же? — задает вопрос его друг после непродолжительного смеха, заставивший немного смутиться развалинку.

— Ты.. отказываешься от возможной любви, которая может быстро развиваться и с твоей стороны, но все равно ты упрямо ждешь любви от того, кто даже на тебя не смотрит.

— Но при этом я безумно рад тем отношениям, которые у нас есть... — мягко проговорил Рипер с нежной улыбкой, и Генри мог сказать, что его сердце обливается кровью. Как же было неприятно видеть, как Рич так ласково говорит о ком-то другом, но не о нем. Невольно он вспоминает о прошлых отношениях своего друга. Первые — Агафья, она была ученицей по обмену из Греции с 10 по 11 класс. Против нее Генри ничего не имел против, даже помогал своему другу сойтись. Он даже злился, когда узнал, что эти двое расстались. Одноклассники дали ей прозвище — Жизнь. Рипер и Жизнь, неплохо, да? Только с Рипером осталась лишь Развалинка.

И еще одни относительно долгие отношения — Бестрис с конца 11 класса. Вот ее Гено не принял от слова совсем. Дерзкая, вульгарная, пошлая, хитрая и коварная — таковой ее видел Генри, смотря на то, как она обжималась с его другом перед уроками. Она полностью украла его у Генри, с Жизнью же было все иначе: она давала лучшим друзьям быть вместе, а эта сволочь лишь злорадствовала над ним, и это было видно по ее гадкой ухмылке. Благо Рич все же сдался и бросил, так и не дав четкого ответа никому. «Главное, что бросил» — мысленно думал альбинос, слушая отмазки почему все же Рипер расстался и постепенно успокаиваясь. — «Ему подходят более спокойные личности, в которых он будет вбрасывать свою энергию. Может немного робкие и неуверенные, но точно образованные и культурные... А еще... »

И только спустя время Генри осознал, что описывает себя. В общем, он влюбился по уши.

***

Любовь к лучшему другу — одновременно самое худшее и одновременно самое лудшее, что было с Ричардом. С одной стороны ты ноешь другу о том, какая его половинка глупенькая, с другой — эта самая половинка даже не знает, что эта она сама. Поэтому Рипер прикрывает всячески свою улыбку ладонью, когда Генри также начинает сетовать на возлюбленного друга, то есть на самого себя. Рич не знает, как еще не умер со смеху. Когда-нибудь брюнет расскажет ему, что специально заставлял друга сетовать на самого себя, но это в будущем.

Прошел еще год, и выяснилось, что Гено, о, чудо, в кого-то влюбился.

— Ну слава богу. Я уж начал думать, что ты помрешь стариком в одиночестве, — отшутился Ричард, а на груди стало неспокойно. В кого влюбился Генри? В парня? В девушку? Это хороший человек? Это плохой человек? Может быть это он?

И как Ричард не старался применить свои детективные навыки, Генри нельзя было провести. Все же отчасти детектив и психолог схожи — знают как выйти на нужную тропу. У одного на след, у другого на нужные эмоции. А еще оба умеют врать. Риперу очень сильно хотелось иногда прибить Генри за то, что он такой умный, но еще больше ему хотелось сгрести любимого в объятия и поцеловать. Посвятить ему тысячу поцелуев, не отпускать из объятий, но в итоге у них лишь редкие объятия, которые стали постепенно становится все реже и реже из-за неловкости от двух влюбленных. Однако если они оставались наедине у кого-то дома, когда они оказывались на ночевке друг у друга, то чаще всего спали на одной большой кровати, и там часто обнимались. Да, не прижимаясь крепко друг к другу, но возможность сохранить тепло и увидеть вблизи красивое лицо была. Хотя в такие моменты обоим было страшновато засыпать — вдруг проболтается во сне, а тот и не спит. Но вроде такого не было и слава богу. Это было бы самое нелепое признание в жизни.

***

Прошел еще год их глупой любви. В этом году он пытался признаться другу в чувствах, но все безуспешно. Что-то не то было. Да и Ричард, как оказалось, тоже пытался серьёзно признаться. И у Генри складывалось впечатление, что это был он? Что именно ему Дефз хотел признаться? Ему очень сильно хотелось в это верить! Однако случилось одно ужасное "но". Рипер уезжает заграницу. Пока что только на практику в Америку. Только в следующем году они оба заканчивают учебу. Но его друг выдвинул теорию о том, что возможно там ему предложат первую работу на будущее. То есть у него будет точно работа. А это значило, что они будут совершенно в разных местах. Очень далеко-далеко друг от друга. Они потеряют связь между друг другом. И по ночам, будучи в одиночестве, Генри плакал от этого. Он всю жизнь таскался за ним, при этом практически не ощущая себя обузой, ведь Ричард всякий раз доказывал своему лучшему другу с младших классов, что он неповерно важен в его счастливой жизни. В такой яркой и насыщенной событиями жизнью. И нельзя упускать свой шанс преобразить свою жизнь также, так что Афтер в итоге садился дальше учиться за уроки. Нужно выучиться идеально. Иначе возможность быть рядом с самым важным с ему человеком пропадет.

И провожая через месяц в аэропорт друга, Генри разревелся. Он все это время стойко держался, лишь показывая слабую грусть. Но когда они уже сказали "увидимся совсем скоро!" друг другу, когда Ричард уже отошел на пять шагов от него, Гено не выдержал.

— Ричард, подожди! — крикнул парень со слезами на глазах и тут же обнял брюнета, что успел к нему обернуться и словить, крепко сжимая. Ему тоже не хотелось расставаться на относительно долгий срок с ним. И все же они расстались на месяц, зато потом провели вместе больше недели, живя в детектива на квартире. Генри, что по-хозяйски лежал на Рипере в первый день встречи, внезапно вспомнил, как тот говорил о совместной квартире. И уткнувшись носом в шею парня, что пах крепким кофе, принял решение, что никому не отдаст его. С такими мыслями он уснул, все также лежа на "друге" и чувствуя объятия на своей спине.

***

Однако решился Генри только на последнем году обучения в универе. Он подсунул любовное письмо от его лица в почтовый ящик.

А через два дня узнал от друга, что ящики недавно сменили, и "теперь они не скрипят", а вот Генри явно скрипел зубами на судьбу. Хотя неделю назад у Ричарда тоже случился какой-то крупный просак. Однако в следующий раз, следуя совету подруги, Гено лично в руки вручил аккуратное письмо. И он чуть не умер, когда парень прямо перед ним начал открывать конверт. Пусть откроет дома, даже не смотря на то, что письмо зашифрованно. Дома.

А потом получил ответ с легкой ухмылкой. Чтоб ты сдох, Дефз, с этой ухмылкой. Из-за нее Генри не мог открыть письмо около часа, все время выпивая чай из кружки с успокаивающим эффектом. Но он же хочет вновь пойти в икею с ним за общими чашками, так ведь? Слабо усмехнувшись, Афтер открыл письмо и принялся за ответную расшифровку

Я тоже люблю тебя, Генри. Пожалуйста, напиши мне, как только расшифруешь;)
 

[написал]

— отправлено 04:55

[только не говори, что ты не спал всю ночь расшифровывая это]

— принято 04:56

Генри с глупой улыбкой тут же начал печатать ответ.

[ты сам не спишь]

— отправлено 04:56

[ой иди ты]

— принято 04:56

[к тебе?;))]

— отправлено 04:56

[ты и так зомби, не дойдешь]

[спи давай. В шесть вечера буду ждать в парке ❤️]

[спокойной ночи, развалинка]

— принято 04:58

[сладких снов, Рипер]

— отправлено 04:59

Улыбка не сходила с его лица очень долгое время. А когда он чувствует на себе поцелуи от Рипера, то ему кажется, что жизнь наградила его самым лучшим, что существует — любовью.

***

Иногда у Рипера появлялись мысли, что если он все же сойдётся с Гено, то его чувства будут уже не столь теплыми из-за долгого ожидания согласия. Однако сейчас, лежа в его объятиях на кровати и утыкаясь носом в грудную клетку, парень просто млел от приятных поглаживаний по скулам. Что еще для счастья надо?

— Мой маленький котёнок, — слабо посмеялся юноша с белыми волосами, подарив легкий поцелуй в макушку. Ричард же, не в силах сказать что-то более долгое, чем простое “угм”, чуть сильнее сжал в своих объятиях его парня. Его.

Да. Его.

— Поедешь со мной в Америку в будущем? — тихо спрашивает Дефз, хотя сам даже не надеется на ответ прямо сейчас. Слишком многое надо обдумать, проанализировать, особенно для такого осторожного Генри.

— Да, — на удивление отвечает его развалинка через десять секунд, ловя на себе удивлённый взгляд, а после лишь отвечает на поцелуй, сжимая пальцы на ногах от головокружащих эмоций. Они заканчивают университет, и их счастливая, совместная жизнь только начинается. Не так уж и давно они съехались, продав личную маленькую квартирку Генри, чтобы в будущем у них были деньги на другую квартиру. Афтер чувствует себя идиотом, когда вспоминает, как хотел расстаться с любимым из-за болезни. Куда он денется от своего любимого придурка?

Действительно, никуда. Потому что смотря на сидящего у больничной койки Рипера с кольцом, Генри мог поклясться, что только сильнее влюбился в своего парня, а уже точнее жениха. Только в голове во время лечения в больнице все равно возникали мысли о том, что Ричард устанет от него и уйдет. Все же какой идиот захочет связать жизнь с "развалинкой", однако его молодой человек гордо отвечал "я!".

— Ты никогда не перестанешь меня удивлять, — прошептал уже дома Генри, прижимаясь к любимому и смотря на обручальное кольцо на безымянном пальце. Подарив аккуратный поцелуй, стараясь не разбудить спящего, парень также стал погружаться в сон.

***

На их свадьбе не было много народу, никаких фанфар. Они решили просто расписаться и поехать тут же в Париж, а там, на удивление, в Диснейленд. За такую глупую и детскую идею проголосовал брат Ричарда, что был шафером со стороны, как не странно, Рипера, яростно желавший действительно поехать в тот парк развлечений. Генри хоть и сначала отказывался, но счастливая улыбка Дефза, который так мечтательно думал о том, как они будут веселиться, всё же склонила его согласиться на столь неожиданное предложение.

И Ричард был безумно рад этому, особенно когда увидел у входа (черт бы побрал его друга вернуться в свадебный магазин и купить просто другой галстук, а он так сильно хотел прийти первым) свою невероятно красивую развалинку, облаченную в нежно-бежевый костюм. На мгновение Рипер почувствовал себя страшным по сравнению с этим ангелом, которому приглашенные друзья дополнительно пытались одеть тому какое-то украшение.

— Да какая к черту диадема, вы сдурели? — возмущался молодой человек, явно думая, что на столь серьёзное мероприятие не стоит надевать что-то лишнее.

— Из покоин веков диадема считалась предназначенной для венчания молодых девушек, — подходя к небольшой группе, начал говорить брюнет, на которого обратили внимание все присутствующие. А в особенности жених, рассматривающий своего будущего мужа, что был в облачен в темно синий костюм, почти что переходящий в чёрный цвет, а в кармане пиджака было некоторое переплетение цветов бежевого цвета. — Однако время движется вперёд. Диадема стала предметом обычного украшения, а также она теперь предназначена и для парней.

Дефз протянул руку, в которую бережно вложили нежную и минималистичную тиару, которая аккуратно легла в белоснежные волосы альбиноса, чья душа трепетала незнамо как. Взявшись за руку, Генри прошел вместе с любимым в место, благодаря решению которого они стали счастливы еще сильнее. И пускай это всего лишь бумажка их брака, оба готовы были плакать из-за нее.

Рипер положил ладонь на щеку своего мужа и с такой же нежностью поцеловал его, прикрывая глаза. Приятная сердцу прохлада серебрянных колец только сильнее заставляя улыбаться. А гравировка на обратной стороне колец с надписью "afterdeath" лишь сильнее грела сердце.

***

Прошло, казалось бы, так много времени, а они все еще вместе, а они все еще бесконечно счастливы, находясь рядом. Каждую ночь согревая друг друга своим теплом, каждое утро одаряя друг другом яркими улыбками, каждый вечер обнимая друг друга за просмотром программы на телевизоре или за прочтением книги. У них просто идеальная семья. 
В этот раз именно Генри выпала возможность “зайти” за своим мужем на работу, так что выйдя из своего кабинета, молодой психолог направился к необходимому зданию, в котором работала его половинка. Однако перед тем как сделать поворот и подойти к крыльцу, Генри внезапно остановился, услышав речь:

– Так что ты испытываешь к Генри? – чей-то мужской голос, а потом легкий смешок Рипера, его невозможно спутать. Как же он любит его смех.

– Если говорить честно, то… – Генри возможно показалось, но кажется его муж слишком протяжно выдохнул. Будто бы долго думая над ответом. Невольно ладони мужчины вспотели. Неужели есть какие-то сомнения по поводу их чувств? – Я будто бы заново расцвел благодаря нему.

– Да ты и так выглядешь как самый дорогой цветок, Рич.

– Ха-ха! Это, конечно, правда, – в этот момент Гено кое-как сдержал смешок. Как же этот негодник любит себя, никогда не упустит похвалы, к счастью это все в меру. – но внутренние шипы… они будто бы опали при осознании сначала влюбленности к нему. А когда мои чувства оказались взаимными, то на месте бывших шипов расцвели столь прекрасные цветы, которые почему-то хочется вырвать и отдать ему. Однако ты все равно понимаешь, что тебе за это дадут по шапке, поэтому стараешься оставить внутренние цветы и окружающих их бабочек внутри, одновременно с этим помогая расцвести цветам и внутри него.

– Ты так влюблен в него.. – с минуту молчания от шока столь прозаичной речи произносит мужчина рядом с Ричардом, на что тот лишь улыбается, однако сто процентов качает головой и продолжает.

— Не-а, сейчас я его люблю. Влюбленность – это больше когда ты готов принимать, чем отдавать. Когда ты думаешь, что у тебя тысяча и один недостаток, которые обязательно надо как-нибудь скрыть от возлюбленного. А в любви ты готов и отдавать, и принимать. В любви все недостатки исчезают и появляются новые расцветающие качества, которые не хочется скрывать или подавлять. Но отрицать, что с каждым днем я все сильнее влюбляюсь в него, я не могу! Упоительное чувство!

– Но чувствует ли то же самое и твой избранный?

– Может и да, а может и нет. Но в любом случае, я ему верю все равно. Впрочем, мы сами можем спросить у него! Что скажешь, развалинка?  – Генри распахивает глаза, понимая, что его каким-то образом раскрыли, но не сбегать же с места преступления.. Так что смущаясь, он вышел из-за угла. 

– Я чувствую абсолютно то же самое, – смущенно поправив прядь волос, Генри взглянул в голубые глаза, смотрящие на него с необычной нежностью. Каждый раз этот взгляд заставляет его так сильно смущаться, что иногда хочется ударить этого наглеца, после ласково целуя в качестве извинения.

– Что ж, думаю, мне пора. До завтра, Гил! – махнув тому на прощание, Ричард взял за руку любимого и направился вместе с ним домой, пребывая в самом лучшем расположении духа, ведь рядом идет его любимый Генри, что все также сильно любит его всем сердцем.

– Милый, позволь задать тебе два вопроса. Как ты увидел меня? И когда ты начал курить?

Ричард нервно улыбнулся, особенно почувствовав, как ладонь сжалась, как бы намекая, что без ответов психолог никуда не отпустит своего мужа. Довольно-таки неловкая ситуация.

– Ты альбинос, тебя трудно не увидеть в окнах машин.

– А второй вопрос?

– Ну… как тебе сказать…

– Ясно, дома поговорим.

– Говоришь уже как отец. Неужели папочкой решил стать.

– По этому поводу мы тоже поговорим, – Генри мягко улыбнулся, взглянув на рядом идущего мужчину, вызывая неподдельный шок. На мгновение он даже испугался. Неужели ему показалось, что Рипер мечтает, как и он, чуточку расширить их семью? Но нет. Ведь на лице детектива появляется слабая улыбка от осознания того, что они готовы к следующему этапу их личной жизни.

***

Прошло время, а они все еще вместе. Все еще окружают друг друга своей любовью, все еще дарят друг другу счастье. Они не ссорятся, не бьют, не плачут: Генри о таком слышал лишь в сказках. Казалось, черной полосы никогда не будет, ведь они смогли переехать на недолгое проживание в Вашингтон, устроились на подходящие работы, которые достойно оценили их знания, да и просто все хорошо! 
Однако когда они пришли в старый детский дом, то взгляд зацепился за одного мальчишку, что отчаянно что-то кричал, так и пытаясь врезать кому-то кулаком по лицу, а второй, что постарше, сдерживал его. Альбинос взглянул на мужа, и оба поняли друг друга. Разняв небольшую драку, они перекинулись парой фраз с “Эриком” и “Фредом”, после чего направились к заведующей. 

У них не было несчастья, но они сами принесли два погасших солнышка к себе домой. Старший из братьев готов был засиять вновь, и Ричард с радостью помогал ему в этом, пока Генри старался поставить на ноги второго мальчика, что буквально боялся всего вокруг и лишь из уважения не грубил им, поэтому просто избегал их. Развалинка иногда плакал в подушку, не понимая, что ему нужно сделать, чтобы помочь Эрику и Фреду вместе. Он хотел счастливую семью, он ведь психолог, так почему на его руках все разваливается? Разве это не его дело помогать всем восстанавливаться? Так почему, почему он не может помочь посмотреть ребенку на мир новым чистым и ярким взглядом?

– А ты уверен, что ему нужен новый взгляд? – неожиданно сказал однажды Ричард, успокаивая ночью своего любимого человека. Бросив ничего не понимающий заплаканный взгляд, Гено сквозь всхлип проговорил “что ты имеешь ввиду?”. – Ну, по нему видно, что он довольно много знает о том, что жизнь это вовсе не сладкий кусок торта, чего дети понимают лишь к годам двенадцаи, наверное. И он уже сейчас обороняется от этого негатива. – вздохнув, он поцеловал мужчину в лоб и добавил. – Ты пытаешься изменить его, но Эрик вряд ли уже крупно изменится. Наша с тобой задача восстановить его и помочь сделать эту защиту не столь агрессивной.

Генри как током прошибло. Точно ведь. Он начал поступать больше как глупый родитель, нежели умный психолог, основываясь только на новых чувствах о заботе кого-то маленького. Закивав головой, он обратно лег на кровать, втягивая воздух и медленно выдохнул под внимательным взглядом Ричарда.

— Спасибо. Ты лучший.

– О-о-о, я знаю.

Легкий пинок в бок, после чего бурча он отворчивается к стене под смех мужа, желая поскорее начать новый день с новой тактикой. Крепкие объятия, притянувшие ближе, успокаивают и медленно убаюкивают, позволяя встретить трезво новый день.
 

Да, в жизни очень сложно. Сложно в учебе, сложно в любви, сложно в работе и сложно в семейных отношениях. Однако намного слаще плод усердной работы. Оба выучились на лучшие показатели, оба прошли через тернистый путь и теперь даже слово “счастливы” – не способно точно описать их чувства,  с их сыновьями тоже было не легко сначала, но смотря на то, какими они выросли – сильными и уверенными в себе, с  четкими убеждениями и намерениями, они успокаиваются. В жизни очень многое меняется, но чувства остаются такими же, даже если не становятся еще горячее. И при этом пламя чувств нисколько не обжигает, наоборот оно спасает. Об этом когда-то приходилось только мечтать, представляя чуть ли не сказку перед сном. И это действительно сказка. Сказочная любовь, которая не исчезнет до самой смерти.