Призрак Фреммора крутанул мечом в воздухе и взвил его над головой. Единорог тонко заржал и ринулся на троицу.

     - Скорее на Смерка! – скомандовал Мастер, но его команда уже улепётывала что есть мочи в лесные дебри, а Смерк с рёвом улетал прочь, в небеса.

     - СМЕРК, ВЕРНИСЬ!!! – закричал Мастер, и в это время призрак Первого слуги пронёсся сквозь него, увлекая за собою клочья тумана.

     Мастеру в этот момент показалось, что его облили ледяной водой, которая прошла сквозь его тело. Туман заметно охладил воздух, и изо рта Мастера выходил пар. Он ринулся вслед за призраком, но вскоре понял, что догнать его уже невозможно, и что он, Мастер, заблудился. Ничего не оставалось, кроме как звать Смерка, Квина и Уоллфрида.

     …Призрак Фреммора неслышно мчался вслед за убегавшими. Квин и Уоллфрид бежали, не разбирая дороги, и сердца у обоих бешено колотились. Им казалось, что призрак вот-вот их нагонит, и от этого ноги у обоих подкашивались, в результате чего они и остановились.

     Уоллфрид, споткнувшись о камень, упал в мокрую от тумана траву. Квин, озираясь по сторонам, подбежал к нему и помог встать.

     - Кажется, он потерял нас из виду, - переводя дух, выпалил Квин. Тут он с испугом огляделся. – А где Мастер и Смерк?

     - Не з-з-знаю, - дрожащим голосом ответил Уоллфрид. – Может, он сел на Смерка и отрезал путь Великому Фреммору? – Он помолчал, пытаясь справиться с пережитым страхом. – Квин, я, конечно, виноват перед вами, не сказав вам сразу, что Сандерленд – это родина Великого Фреммора, и что он хочет найти Рэни, потому и совершил самоубийство, чтобы стать призраком и отомстить за своего лорда… Всё худшее подтвердилось.

     - Нет, не вини себя, Уоллфрид, - мягко произнёс Квин. – Всё равно иного выбора у нас не было. Только теперь я чувствую, что этой ночью мы не уснём. – Он огляделся. – Надо найти Мастера и Смерка, пока твой покровитель снова нас не нашёл… Вот уж не думал, что ты, Уоллфрид, поклоняешься призраку-убийце. Неужели он убивает всех, кого встречает на своём пути?

     - Ну, не знаю, - ответил Уоллфрид. – Если верить легенде, то он должен искать хромого юношу, поскольку Великий Фреммор ведь отрубил ему мечом пол пятки.

     - Зря мы бросились бежать, - сокрушался Квин. – Тогда мы бы не потерялись. Кто знает, что стало с Мастером и Смерком?.. Давай пойдём назад, откуда мы прибежали. Нам надо их найти.

     И они побрели назад, очень тихо и осторожно, всё время озираясь по сторонам и спотыкаясь в темноте, не слыша зова Мастера, окликавшего их, и не видя, что следом за ними, держась на расстоянии нескольких метров, неспешно следует на единороге белый старик с обнажённым мечом.

     - КВИН! УОЛЛФРИ-ИД!!!

     Мастер совсем охрип. Если бы рядом был Смерк, он бы взлетел и осмотрел окрестности. Но дракона и след простыл, и лишь звуки пробудившихся ночных обитателей леса тревожили его сознание.

     Он ещё несколько раз выкрикнул их имена, а затем позвал Смерка – сперва новым его именем, а затем старым, которое теперь носил он сам. Но – тщетно: Мастер остался один.

     Ветки костра, потушенного призрачным туманом Фреммора, отсырели настолько, что никуда уже не годились. Мастер поворошил их, окончательно убедившись в их непригодности, вздохнул и сел на свою импровизированную постель, обхватив голову руками. Этой ночью страшный призрак из достоверной легенды внёс хаос и сумятицу в его планы. Казалось, что только вчера он жил мечтой о Склоне Мира, а теперь – отступничество, новые враги, правдивая легенда и призрак в ночи, которому не стоило никакого труда в одно мгновенье всё обрушить. Все его надежды. Что же ждёт его впереди?..

     Внезапно в вышине неба послышался грозный рёв. Он доносился с северо-востока. Мастер вскочил и со всех ног помчался в ту сторону. Он услышал, как затрещал лес, как завопили ночные жители, и как кто-то громко закричал. Мастер узнал голос Квина и спустя минуту, ориентируясь лишь по слуху, достиг места действия.

     То, что он увидел, заставило его негромко простонать и осесть на землю.

     К нему подбежал Квин, кашляя от вездесущего тумана, которым был наполнен ночной воздух. Он схватил Мастера за плечи и в испуге обернулся назад.

     Там, среди горы поваленных деревьев, песка и пыли вперемешку с серебристо-зелёным туманом, стоял на дыбах Смерк. Он угрожающе рычал, расправив крылья. Его глаза сверкали. Прямо перед ним в извивающихся клубах тумана стоял призрак Фреммора с поднятым мечом. Дракон пронзал его яростным взглядом, махая передними лапами в воздухе. Фреммор бесстрастно глядел ему в глаза своим печальным взором. Его единорог, не выдерживая психической атаки дракона, то и дело вставал на дыбы, но не приближался к Смерку ни на шаг. Но Квин и Мастер глядели не на призрака. Они видели лишь до смерти перепуганного Уоллфрида, который, прижавшись к одной из напряжённых задних лап Смерка, дрожал всем телом и почти не двигался от сковавшего его ужаса. Его взгляд был прикован к глазам Фреммора, который глядел на дракона. И тут Мастер кое-что вспомнил и крикнул дворецкому:

     - Уоллфрид, отвернись! Не смотри на него!

     Услышав голос, Первый слуга резко повернул голову к кричавшему, и уже Мастер встретился с ним взглядом. С облегчением в душе он заметил, что Уоллфрид спрятал голову за ногой дракона, но теперь он сам не мог отвести взора от холодных и печальных глаз призрака, словно тот его гипнотизировал.

     - Мастер, очнись! – испугался Квин, в котором вдруг неизвестно откуда появилась отчаянная смелость. Видя, что Мастер на него не реагирует, вперив взгляд в никуда, он схватил с земли камень и с криком «Вот тебе, дворецкий!» встал во весь рост, загородив собою Мастера, и швырнул камень во Фреммора.

     Камень пролетел сквозь призрака, пройдя через его грудь. Фреммор в ответ взвил единорога на дыбы и взмахнул мечом, готовясь, по-видимому, преследовать Квина.

     Но тут произошло нечто такое, чего Фреммор явно не ожидал: Смерк нагнул змеиную голову и полыхнул огнём под копыта единорогу. Тот громко завизжал и расплылся в туман. Но с Фреммором того же не произошло. Он медленно опустился на землю, распрямив ноги, и вновь взглянул на дракона. Смерк, выпрямившись, спокойно глядел на него, словно говоря: «Ступай с миром, мы не хотим тебе зла. Того, кого ты ищешь, среди нас нет».

     Первый слуга с минуту глядел в глаза Смерку, а затем повернулся и, войдя в чащу, превратился в туман, который тут же растворился в ночном воздухе.

     Квин и Мастер бросились к Смерку и Уоллфриду.

     - Боже мой, Уоллфрид! – чуть не плача, простонал Мастер. – С тобой всё в порядке?

     Он помог старику встать. Уоллфрид всё ещё дрожал, но уже не так сильно. И, по-видимому, не мог говорить. Мастер попросил Квина посадить старика на Смерка, а сам, подойдя к морде дракона, потрепал его по гриве на макушке и сказал:

     - Молодец, Смерк! Ты защитил Уоллфрида. Спасибо тебе.

     - Эй, - раздражённо заметил Квин. – А обо мне ты забыл? Я спас тебя от призрака, а то, чего доброго, ты бы свихнулся.

     Мастер рассмеялся.

     - И тебе спасибо, Квин. Только я беспокоюсь за Уоллфрида. По-видимому, Фреммор его напугал настолько, что он теперь самостоятельно от шока не оправится. Взгляни на него: наверное, сегодня ему довелось увидеть Фреммора по ту сторону зеркала.

     - Это ты о чём? – не понял Квин, пытаясь, сидя в седле, унять дрожь в руках Уоллфрида и в своих собственных.

     - О том, Квин, что он не мог себе и представить, что ему доведётся уносить ноги от своего бога, которому бедный старик безгранично верил и поклонялся.

     - А почему ты думаешь, что его бог хотел его убить? – спросил Квин. – Он же призрак. Как он может убить? Да ещё того, кто ему поклоняется?

     - Квин, - с укором начал Мастер. – Как ты думаешь, можем ли мы знать, о чём этот Фреммор думает, или о его возможностях? Может, он убивает взглядом, о чём я и подумал, когда он посмотрел на меня? Или, может быть, он погнался за нами для того, чтобы за руку поздороваться?

     - Всё, молчу, - смирился Квин.

     Мастер сел в седло.

     - Квин, - попросил он. - Поменяйся с Уоллфридом местами.

     - Зачем это? – удивился офицер.

     - Чтобы он, чего доброго, не выпал из седла во время полёта, и чтобы поскорее пришёл в себя. Давай, Квин.

     Офицер послушно посадил старика на своё место, а сам сел сзади.

     Мастер обернулся к дворецкому и даже закусил губу от жалости.

     Уоллфрид выглядел ужасно, если не хуже. Он словно постарел ещё лет на пятнадцать. Конечно, ему будет очень тяжело смириться с таким сокрушительным ударом по его вере, подумал Мастер, ведь никто ещё не поклонялся призраку. Поэтому сейчас несчастный старик не мог произнести ни слова, мелко дрожа и покорно сидя в седле, а в глазах его отражался лишь безысходный страх и немая мольба, словно он просил сказать ему, что всё это неправда.

     - Ему скоро станет лучше, - взглянув на Уоллфрида, убеждённо произнёс Мастер. – Надо лишь его успокоить и дать ему поспать. Завтра мы решим, что делать дальше после этой тяжёлой ночи.

     Поднявшись над лесом, Мастер сразу заметил оставленную ими полянку с затушенным костром после нападения Фреммора. Направив туда Смерка, Мастер, лишь убедившись, что никаких посторонних звуков или шорохов поблизости нет, опустил дракона.

     - Квин, - велел Мастер, - неси сюда все постели, будем спать рядом. Вытащи всё, что в моих мешках, - они вон там, спрятаны в кустах. Там есть тёплые одеяла и свёртки из шкур. Приготовь всё это и уложи Уоллфрида. А я пойду, раздобуду новых веток для костра.

     - Будь осторожен, Мастер, - предупредил его Квин, у которого всё ещё дрожал голос.

     Недожаренные куски кабаньего мяса всё ещё висели на вертелах над кучей пропитанных сыростью веток. Квин уныло взглянул на них и принялся стаскивать в одну кучу тюфяки, а затем отправился за мешками Мастера. Смерк тем временем согревал паром из ноздрей ноги Уоллфрида, который неподвижно сидел в седле и смотрел прямо перед собой невидящими глазами, не замечая ничего вокруг. Он видел перед собою только нечёткую фигуру Фреммора, снова и снова подымающего на дыбы единорога, и взмахивающего Королевским мечом своего лорда. И глаза его глядели Уоллфриду в душу, безжалостно разрушая её, а вместе с ней – и его веру…

     А в английском замке Вейсголлвилд было неспокойно: лорд Лайтенвуд не находил себе места. Его дворецкий Уоллфрид Бергмор уже давно должен был вернуться назад, утопив дракона и двух его всадников в каком-нибудь озере, как сам ему объяснил во время погони. Хотя, возможно, у старика возникли трудности с транспортом, ведь дракон отдалился от Лондона почти на триста километров, когда солдаты лорда нагнали его. Но в любом случае лорду оставалось надеяться на то, что в скором времени Уоллфрид вернётся назад.

     Всю ночь не сомкнув глаз, лорд Лайтенвуд бродил по замку, то проклиная Уоллфрида, то моля небеса о его возвращении. Но забрезжил рассвет, и разгневанный, потерявший терпение англичанин с шумом и грохотом спустился во двор замка, крикнув ближайшему к нему солдату:

     - Готовь своих людей, Слэйд, мы отправляемся на поиски!

     - Но милорд, - попытался возразить ему солдат. – Мы ведь только вчера вернулись обратно. Машинам нужна смазка и тщательный осмотр на предмет исправности, и потом – ваш слуга просто не мог покрыть такое большое расстояние за одну ночь, даже на самых быстрых лошадях. Вероятно, он заночевал где-нибудь, а сейчас в пути, вот и всё.

     - ВСЁ?!! – неистово вскричал лорд, сделав грозный шаг к солдату. – Ты забыл, с кем разговариваешь, ничтожество, или тебе напомнить? Выполняй приказ, живо, или твоя голова станет украшением для копья!

     Солдат отдал честь дрожащей рукою и, съёжившись, помчался исполнять волю лорда. А Лайтенвуд не торопясь вернулся в замок, где уже был накрыт большой стол для завтрака.

     За завтраком лорд попросил привести к нему Уинстона, одного из слуг замка, к которому Лайтенвуд уже давно присматривался как к человеку, который заменит Уоллфрида после смерти последнего. Лорд, конечно же, не хотел об этом думать, но рано или поздно это всё равно случится, а если дворецкий не вернётся (кто знает, может, он погиб, пытаясь заставить своих пленников нырнуть в озеро?), Уинстон займёт его место гораздо быстрее, о чём лорд и хотел с ним поговорить.

     - Садись рядом, Уинстон, - повелел лорд Лайтенвуд, когда слуга в нерешительности остано-вился на пороге и поклонился. – Я хочу с тобой поговорить.

     Уинстону было семьдесят три года, и надо сказать, он отличался удивительной силой ума и проницательностью, и был гораздо умнее своего господина. Он мог прочесть мысли своего лорда по его глазам, знал, когда господин врёт, а когда говорит правду, а также мог извлечь из его речи нужные ему сведения и тайные намерения лорда, о которых он никому не рассказывал. И хотя груз прожитых лет довольно основательно искалечил его организм, его мозг действовал по-прежнему слаженно и чётко, словно и не старел никогда. И Уинстон был обязан этим прежде всего своим родителям, которые тоже были слугами и воспитали его в этом замке, научив понимать, где добро а где зло, и как надо себя вести в той или иной жизненной ситуации, чтобы потом не жалеть о содеянном.

     И поэтому Уинстон подходил ко всему очень тщательно, выбирая наилучший вариант действий к тому или иному случаю. «Чтобы выжить, умей притворяться», - учили его родители. Усвоив этот урок, Уинстон вскоре понял, как опасна и непредсказуема жизнь. И хотя он очень редко делал ошибки, будучи умственно развитым и очень осторожным, всё же они у него были, ведь он всегда был очень решительным. Как и все люди, он извлекал из них уроки, которые позволяли ему не наступить второй раз на одни и те же грабли. И, переступая порог, Уинстон сразу почувствовал, что ему придётся делать выбор. И выбор этот будет не из лёгких.

     Близко зная Уоллфрида и лорда, слуга, несмотря на весь свой ум, всё же меньше всего ожидал услышать от своего господина потрясшие его слова, которые лорд произнёс сразу же после того, как Уинстон опустился на стул.

     - Уинстон, я позвал тебя сюда, чтобы предложить тебе занять место Уоллфрида, если в бли-жайшее время он не объявится.

     - Милорд, но как же… - начал было Уинстон. – Вы думаете, что он… погиб?

     Лорд Лайтенвуд откинулся на спинку кресла и улыбнулся.

     - С чего ты взял, Уинстон? Нет, я надеюсь, что это не так. Я просто решил поговорить об этом с тобой, и, может быть, выслушать твоё мнение насчёт этого.

     Уинстону показалось, что сейчас самое время сказать лорду всю правду об Уоллфриде, если он сам её ещё не знает. А может, и не хочет знать.

     - Милорд, вы, вероятно, в курсе того, что Уоллфрид на стороне отступников.

     Лорд Лайтенвуд смотрел на него с удивлением несколько секунд, а затем рассмеялся.

     - Это всё слухи, Уинстон, - ответил он с улыбкой. – Или я встретил вчера не его, и не он объяснял мне жестами, что захватил в плен дракона и двух его всадников?

     - Милорд, я, конечно, не могу вам противоречить, - начал Уинстон, - но подумайте сами: как мог Уоллфрид справиться с громадным драконом и двумя крепкими парнями?

     - Ты недооцениваешь Уоллфрида, Уинстон, вот что я тебе скажу! – гордо ответил Лайтенвуд. – А сейчас Уоллфрид доказал нам, что может защитить весь мир от этих тварей. И он сделал это, я уверен! И горжусь им!

     - А вам не показалось всё это довольно странным, милорд? – настойчиво продолжил Уинстон. – Вы увидели его летящим на драконе, но вам не пришла в голову мысль, что Уоллфрид спасался вместе с ними от ваших машин?

     - Что за чушь ты несёшь, Уинстон?! – ударил кулаком об стол лорд. – Как у тебя ещё язык повернулся сказать такое о моём дворецком?! Нет в тебе ничего святого, и мозгов тоже нет! Убирайся! Я не возьму тебя на его место после всего того, что ты мне тут наговорил, старый дурак! Чему ты улыбаешься?

     Уинстон радовался. Он не думал, что их лорд настолько глуп и упрям, но сейчас он сам освободил его, Уинстона, от нелёгкого выбора, ведь если бы лорд приказал ему перейти на место Уоллфрида, это было бы предательством. Но Уинстон знал, что Уоллфрид больше не вернётся назад, а значит, лорд будет искать кого-то другого на его место, и уже другим слугам придётся выбирать между доверием своего господина и предательством. Ведь все в замке надеются, что Уоллфрид вернётся, поскольку прошёл только один день. Но вскоре они поймут, что ошибались.

     Уинстону и самому было горько осознавать тот факт, что он больше никогда не увидит Уоллфрида. И, перестав улыбаться, он встал и вышел из обеденного зала. Лорд Лайтенвуд проводил его гневным взглядом, встав из-за стола.

     Зная, что поступает отчаянно, Уинстон вышел из замка и твёрдым шагом двинулся к конюшням. Там он встретил друга Уоллфрида конюха Джеймса, который искал дворецкого вчера вместе с лордом Лайтенвудом. Он чистил лошадей. Застав Джеймса за этим занятием, Уинстон поделился с ним своими догадками насчёт Уоллфрида. Узнав о намерениях Уинстона отправиться на его поиски, конюх с испугу уронил мочалку в бочку с мыльной водой.

     - Ради Бога, Уинстон, у тебя, часом, крыша не поехала?

     - Я серьёзно, Джеймс, - недовольно произнёс Уинстон. – Мы должны найти их.

     - Но для чего? – недоумевал конюх.

     - Они хотят вернуть драконов, - пояснил Уинстон. – И мы должны помочь им.

     Джеймс в ответ одарил слугу довольно глупой улыбкой.

     - И чем же мы им поможем? – едва сдерживаясь от смеха, спросил он. – Помоем их дракона? Или поесть приготовим? А может,  спать уложим?

     - Не притворяйся глупым, Джеймс, - строго взглянул на него Уинстон. – У нас с тобой будет шанс им помочь. А как – мы ещё узнаем. Если Уоллфрид тебе друг, ты пойдёшь со мной. А если нет – прости, что отвлёк тебя от столь важного дела. Мой дальше свою лошадь.

     Конюх спешно подошёл к Уинстону.

     - Ты безумец, Уинстон, - заключил он. – Ты всегда таким был в моём понимании… Но я иду с тобой, как бы ни безумна была сейчас твоя затея. Но как ты намерен разыскать их?

     - Ты задаёшь слишком много вопросов, и зачастую дурацких, - ответил ему Уинстон. – Для чего, ты думаешь, я пошёл именно к тебе, когда мог бы подговорить для этого дела кого-нибудь другого? Ты же грум.

     - Конюх, - недовольно буркнул Джеймс.

     - Неважно, - парировал Уинстон. – Выбери двух самых быстрых и выносливых скакунов, оседлай их, и мы ускачем далеко отсюда. Путь наш будет долгим, так что приготовься к трудностям.

     Конюх вздохнул и скрылся за спинами лошадей, а Уинстон, мысленно попрощавшись с лордом, слугами и замком, остался ждать Джеймса у так и не вымытой им до конца лошади.