Сотрудники бросали все дела и наскоро вскакивали со своих мест, чтобы низко поклониться двум мужчинам, стремительно идущим по коридорам компании. Того, что постарше, все отлично знали и лишний раз на глаза генеральному директору старались не попадаться, но его сын – другое дело. Ким Со Мин не часто удостаивал своего внимания компанию, которой его отец посвятил всю сознательную жизнь, и непутёвый наследник часто становился предметом сплетен среди любопытных сотрудников. Почему-то сейчас, когда многие увидели сына генерального директора впервые, заговаривать о нём никому не хотелось. Его даже вспоминать не хотелось.

Одет весь в чёрное, как на похороны, на широкие плечи небрежно накинут пиджак, словно плащ какой. Отросшие чёрные волосы были стянуты резинкой на затылке и только чёлка небрежно спадала на бледное угловатое лицо, тенью как бы разделяя его на две половины: одну чёткую, идеально гладкую, будто подсвеченную солнечным светом, а вторую – расплывшуюся, тёмную, отгороженную алеющим шрамом. Даже глаза его были жуткими: чёрные, нечитаемые, абсолютно ледяные. Складывалось впечатление, что сотрудники кланялись не столько генеральному, сколько будущему генеральному. Уж в том, что этот новый, жестокий и мрачный, Ким Со Мин займёт место отца, никто больше не сомневался. Волком вцепится, глотки соперникам перегрызёт, но своё не отдаст.

«Есть вещи, которые и через две тысячи лет будут неизменны, – с ухмылкой подумал Ван Со, проходя в просторное светлое помещение и глядя на одетых с иголочки мужчин, рассевшихся вдоль длинного стола. – Похоже, Император Кванджон, ваше высочество нашли своих министров».

Мужчины, Со насчитал семерых, подняли взгляд на вошедших и мгновенно застыли. Кто-то даже выронил смартфон из рук, и он с грохотом приземлился на тёмную полированную столешницу. Император не без удовольствия отметил, что с потерей короны вовсе не утратил способности нагонять страху на окружающих. А то со всей этой хихикающей прислугой в доме он уже начал сомневаться. Сдавленно и негромко поприветствовав директора Кима, члены совета сели обратно на свои места, с какой-то неловкостью оглядываясь на его сына. Их всё никак не отпускала очень щекотливая и совершенно неприятная мысль, что первым следовало приветствовать не директора.

Только один из семерых был спокоен и сохранял невозмутимость. Мужчина был пожилым, но ни силы, ни разум, похоже, ещё не торопились покидать его, и он был из тех немногих людей, кому сила духа позволяла смотреть на Ван Со прямо и без опаски. Господин Чан Дэ Ин. Тот, о ком директор Ким очень тепло отзывался, пока Со в дороге расспрашивал мужчину о членах совета. Уже тогда он отметил про себя, что с господином Чаном нужно быть осторожным.

Пока господин Чхоль Сан разбирался с формальностями, Со, мельком глянув в сторону Чан Дэ Ина, неторопливо прошествовал к свободному стулу. Одним ловким и беззвучным движением мужчина переставил предмет с боковой стороны к другому концу узкого стола. 

Интересное ощущение. Так чувствовал себя Ё, самовольно усевшись на трон? Так, словно только что освободил себе место во главе стола?

– Вы знаете, – деликатно откашлялся молодой мужчина чуть за тридцать со странно бегающими хитрыми глазами и плутоватой улыбкой. Члены совета, до этого остолбенело таращившиеся на нахального наследника, мгновенно отмерли, синхронно выдохнув, – обычно там не садятся. Презентацию плохо видно.

Губы Ван Со растянулись в холодной совсем не дружелюбной улыбке:

– Сегодня я – ваша презентация. Всем видно?

«Все уяснили»?

Директор Ким призвал присутствовавших к вниманию. Его массивные плечи были напряжены и голос звучал натянуто, не громко и не тихо. Мужчина тщательно обдумывал и контролировал каждый свой жест и каждое слово. Ким Чхоль Сан нервничал. Он не понимал, что делает его сын и чего он добивается, и это сводило с ума человека, давно привыкшего контролировать в этой жизни всё.

– Сегодня, помимо запланированных тем для обсуждения, я хочу представить на рассмотрение новый проект, предложенный моим сыном Ким Со Мином. При условии принятия проекта, я предлагаю рассматривать его осуществление как проверку компетентности наследника KIMCorp. Мы слушаем тебя, Со Мин.

Ван Со молчал. Он глянул на Гым Ён Ома, того нервного мужчину, посмотрел на Чан Дэ Ина, невозмутимо ожидавшего его слова, и остальных пятерых мужчин, смотревших во все глаза на враз поменявшегося безответственного плейбоя. Нет, этот человек как раз-таки не безответственный и уж точно не плейбой. Это волк. Самый настоящий, жестокий, готовый сожрать всех заживо дикий волк.

Привычным жестом сложив руки в замок под подбородком, Император Кванджон заговорил:

– Вы рассчитываете увидеть красочную презентацию, где я подробно и ярко опишу и пересчитаю те золотые горы, которые вы и остальные акционеры получат в случае моего успеха, но этого не будет. Мы проведём переговоры по старинке: я буду говорить – вы слушать и решать. – Тихий, вкрадчивый голос Ван Со пробирал до гостей, продираясь к незащищённым душам, заставляя лбы шестерых присутствовавших покрываться испариной. Ещё двое напряжённо поджали губы, пытаясь держаться стойко и, самое главное, достойно. – Кто помнит подробности правления Императора Кванджона?

Чан Дэ Ин, невольно хмыкнув, спокойно и размеренно ответил:

– Все помнят. Великий Император, выведший страну из смутного времени и сохранивший Корё целостной страной. Реформатор, централизовавший и укрепивший власть в государстве и освободивший рабов. Вы хотите провести экскурс в историю? Вы же знаете, я высокообразованный человек.

– Разумеется, – склонил голову Ван Со. – Именно в эпоху правления Тхэджо – Кванджона корёсцы широко стали использовать мыло, различные масла для ванн и декоративную косметику. Сегодня в мире ценится всё натуральное, с минимумом «химии» и прочей ерунды. Так давайте же дадим людям, то, что они просят. Разработаем совершенно новую линейку средств для ухода за кожей и волосами на основе рецептов раннего Корё.

– И чем это будет отличаться от нашей предыдущей продукции? – нахально сложив руки на груди, заявил Гым Ён Ом.

– Ничем, – хищно улыбнулся Ван Со. – Кроме обёртки. Вы не скажете, почему продукция KIM Corp. при таком хорошем с точки зрения экологии составе продаётся хуже такой же косметики конкурентов?

– Вы это у меня спрашиваете? – опешил мужчина.

– А что, это не здесь принимаются все важнейшие решения касательно политики компании? – Со с размаху ляпнул по столу. – Мне это спросить у уборщика на входе? Может, у секретарши?! – за дверью послышался звон разбившейся чашки и чьи-то причитания, видимо, той самой секретарши. – Да, мы потратим баснословные деньги на рекламу, дизайн и разработку продукции. Я хочу, чтобы каждая собака знала, что «благодаря линии косметики LadyHae кожа женщины на ощупь становится приятнее и нежнее самых дорогих тканей, а волосы – благоухают прекраснее болгарской розы». И всё потому, что косметика изготовлена по рецептам придворной дамы, в которую влюбился сам Император.

– И вы планируете преуспеть только за счёт красивой легенды? – снисходительно и бесстрашно поинтересовался господин Чан Дэ Ин. – Лучше уж тогда используйте личность Императрицы Даэмок.

Со не сводил глаз с пожилого члена совета, явно не без труда сохранявшего хладнокровие под холодным внимательным взглядом.

– Делать рекламу на имени Императрицы – дешёвый трюк, а вот на имени девушки, обошедшей саму Императрицу…

– Не знал, что ваши познания в истории, господин Ким, так хороши. Во многих учебниках упоминается только об Императрице Даэмок и принцессе Кёнхвагён, но вы сумели раздобыть имя загадочной леди Хэ, о которой почти ничего не известно. Правда, действительно интересен тот факт, что она, будучи любовницей Кванджона, в соответствии с другими источниками родила мёртвого ребёнка от его брата, четырнадцатого принца.

«Живого. Она родила живого здорового ребёнка, –сжал трясущиеся кулаки Со. – И Се Уль была моей».

– Мои познания в истории, как и сама история, не имеют значения. – Холодно отозвался Ван Со. – Нам нужна красивая картинка. Разумеется, одной рекламой и упаковкой мы не обойдёмся, необходимо заручится поддержкой проверенных продавцов с надёжной репутацией среди покупателей. Скажем, May Cosmetics.

Члены совета ахнули, директор Ким поперхнулся воздухом и покраснел. Двое мужчин, Гым Ён Ом и ещё кто-то, склонились друг к другу, тихо перешёптываясь.

– Похоже, ваша память ещё не восстановилась, господин Ким, – ядовито заметил Ён Ом.

– Я склоняюсь к тому, что она и не восстановится, благодарю за беспокойство, господин Гым, – тон Со был холоднее льдов в Антарктике и сочился уничижительным безразличием. – Это всё, что вы должны были услышать. Решение за вами. Куда я? С некоторых пор я стал очень занятым человеком и потому позволю себе не ожидать ответа. В конце концов, время – деньги. Всего хорошего.

Мужчина не стал выслушивать слова прощания, стремительно выйдя за дверь.

Звонок от господина Чхоль Сана он получил, уже минуя главный вход. Всего два слова: «Ты победил». Люди кланялись, когда Со проходил мимо, и водитель уже открыл дверцу автомобиля. Садясь в машину и называя адрес, Со думал только о Хэ Су. О том, что она должна заметить, должна понять, что он её помнит и ищет. Лишь бы только Су его всё ещё ждала.

Охрана на входе, разумеется, не пропустила Со в здание, и он велел передать госпоже Мэй, что к ней пришёл сын Ким Ли Хён. Как мужчина и ожидал, это сработало. Поднявшись на указанный этаж, он вежливо поздоровался с изрядно струхнувшей ассистенткой госпожи Мэй Да Ю и бесцеремонно вошёл в кабинет владелицы самой большой сети магазинов косметики в Корее.

– А ты нахален, – хмыкнула женщина за белым блестящим столом, – весь в отца.

Мэй Да Ю была очень красивой и, судя по надменно прищуренному взгляду аккуратно подведённых глаз, очень жестокой женщиной. Уголки её губ, подкрашенных дорогой помадой сдержанного оттенка, были приподняты в хитрой удовлетворённой улыбке, тонкие длинные пальцы соприкасались друг с другом, образуя домик, словно госпожа Мэй ожидала приятный подарок.

– А вы всё никак не отпустите прошлое, госпожа Мэй, раз впускаете людей, стоит им назваться именем сына соперницы, – заявил Со, буквально заваливаясь в кресло с другой стороны стола. – Вы женщина занятая, так что я позволю себе не тратить время на подробности жизни Ук Шина или вашего бывшего любовника.

Мэй Да Ю засмеялась, заливисто и с удовольствием, запрокинув голову и демонстрируя тонкую ухоженную шею. Подумать только: к ней пришёл сын самой Ким Ли Хён! И зачем? Заключить сделку! Уж точно в отца пошёл: вся жизнь – бизнес.

– И что ты хочешь, Ким Со Мин? Что же такого тебе может предложить любовница отца, чего не может дать не только мать, но и сам отец.

Настала очередь Со посмеяться. Сдержанно и мрачно, как смеётся человек, знающий гораздо больше, чем собеседник.

– Деньги, успех? Разве не это нынче главное? – ухмыльнулся мужчина. – Как жаль, что правительство снова подняло налоги и ужесточило санитарные условия. Похоже, для May Cosmetics настали трудные времена. KIM Corp., конечно, тоже не сладко, но с накоплениями нескольких поколений семьи Ким мало кто сможет тягаться, так что мы будем в порядке. А вы? Много точек закрыли? Уже начали увольнять сотрудников?

– А мне говорили, что сын Ли Хён вырос полнейшим раздолбаем, – протянула госпожа Мэй. – Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю вам возможность спасти бизнес и насолить сопернице, – улыбнулся Со, передавая женщине папку с записями о проекте. – Идея уже одобрена в компании, ваша задача – подписать с нами контракт на продажу средств в ваших магазинах, но это не всё. Видите ли, как вы верно заметили, я пошёл в отца: страшно люблю всё контролировать. Потому подумываю об объединении KIM Corp. и May Cosmetics.

Женщина, удивлённо подняв брови, медленно опустила бумаги на рабочий стол.

– Вы предлагаете?..

– Мои родители поженились, потому что брат матушки был не в состоянии вести дела. То же самое можно сказать о вашей дочери. Хотите, чтобы Ту Чи пустила по ветру все ваши старания? Я так не думаю. Вы женщина гордая и амбициозная и просто так своё не отдадите. Если выдадите за меня свою дочь, получите достойного наследника и обеспечите будущее девочке.

Мэй Да Ю молчала. Её и без того острые черты лица ожесточились, губы чуть надулись. Женщина размышляла. Здесь что-то было не так, но что? Драгоценный сын Ли Хён, пришедший заключить сделку в обход матери? Резкая смена амплуа после аварии? Об этом страшном происшествии в высшем обществе судачили не так уж долго, но вот об очнувшемся наследнике, неожиданно пропавшем со страниц жёлтой прессы, говорили много и почему-то обязательно шёпотом. Как будто Ким Со Мин мог услышать сплетников в любой точке страны. Мэй Да Ю посмотрела на мужчину, спокойно ожидавшего её ответа. Высокий, широкоплечий, с опасно сверкающими чёрными глазами на бледном угловатом лице. Этот человек занимался вовсе не бизнесом. Это уже политика. Каждый предприниматель знает: где начинается политика – там заканчивается дело. Опасно. А если отказать? Протянет ли May Cosmetics без срочных вложений? А если протянет, что будет дальше с компанией? Ту Чи, как бы ни хотелось говорить обратное, и правда глупенькая и, похоже, ума уже не наберётся. И эта Ли Хён…

Дверь кабинета с грохотом распахнулась, и в помещение радостно и шумно влетела темноволосая девица. Мэй Да Ю, сверкнув глазами на вконец избалованную дочь, приторно улыбнулась, поворачиваясь к девушке:

– Милая, здравствуй! У меня для тебя замечательная новость! Будь добра, – женщина изящным жестом указала на поднявшегося Со, – поздоровайся со своим женихом. Ким Со Мин – наследник KIM Corp.

***

Ким Ли Хён не закатила истерику, не ударилась в слёзы, женщина даже не побледнела. Вскинув голову и расправив плечи, она молча, спокойно и с достоинством приняла известие о женитьбе сына на дочери соперницы, как солдат принимает известие о смерти товарища. Так ничего и не сказав, госпожа Ли Хён вышла из гостиной, оставив Со наедине с Чхоль Саном. Господин Ким тоже молчал, смотрел в окно и сжимал в руке стакан, до середины наполненный янтарной жидкостью. Виски. Ван Со знал, что директор Ким ничего не скажет. Он не просто поступил бы также, Чхоль Сан так и сделал в молодости, и теперь у мужчины нет права что-либо говорить сыну, тем более, если он сам и мечтал именно о таком наследнике. Жаль, что перед тем, как загадывать желания, Ким Чхоль Сан не знал, что это может стоить ему жены.

У Чхоль Сана и Ли Хён действительно всё было совсем не гладко в начале брака. По молодости Чхоль Сан был, что называется, «плохим парнем»: харизматичный авантюрист, не считавшийся с правилами, способный окрутить любую девушку лишь улыбкой и взглядом. Разумеется, к молодой жене он относился соответственно. Ли Хён же была самой настоящей красавицей, получившей блестящее образование и воспитание. Узнав о скорой свадьбе, девушка не стала горевать или упрямиться, а приняла всё как есть и твёрдо решила стать для незнакомого мужчины достойной женой. Чхоль Сану потребовалось много времени, чтобы заметить, как Ли Хён уходила из спальни, чтобы поплакать, думая, что муж спит. 

Ли Хён ничего не сказала, когда Чхоль Сан принёс домой Ук Шина. Она молча приняла ребёнка и напевала ему те же колыбельные, что и Со Мину, и играла с ним в те же игры, что и с сыном. Чхоль Сану не хватит всего времени мира, чтобы отплатить своей жене за это. Со временем он научился уважать Ли Хён, позже – полюбил. Не так, как любят в книгах и фильмах: пылко, страстно и беззаветно – эта любовь была тёплой, спокойной. Безопасной. Как жаль, что к этому времени все зародыши чувств Ли Хён уже угасли, ушло даже желание любить своего мужа. Но Чхоль Сан не жаловался. Он молча и также стойко, как и его жена когда-то, довольствовался её уважением и был благодарен за то, что эта женщина оставалась в его жизни. Сейчас, когда она ушла вот так, ничего не сказав и даже не посмотрев на него, Ким Чхоль Сан впервые понял, как далеко Ли Хён оказалась от него.

Краем глаза мужчина заметил, что и его сын покинул комнату, направляясь в сад и прихватив с собой планшет. Чхоль Сан невесело ухмыльнулся. Опять уйдёт в работу. Его накрыло чувство какого-то ядовитого триумфа: господин Ким наконец-то получил достойную замену себе. Но была ли в том его заслуга, как отца? Разве это он воспитал в Со Мине это упорство, эту силу воли, эту властность, в конце концов? Нет. Этот человек – не его сын, а тот, кто пришёл на его место, когда его мальчик забыл себя, забыл даже собственное имя. Его сыну, сыну Ким Чхоль Сана, никогда бы не достало сил, чтобы сделать то, что этот человек сделал сегодня, тот Со Мин даже не захотел бы задумываться о таких вещах. Кинув последний взгляд на молодого человека, прислонившегося к дереву, – прямое доказательство провала Чхоль Сана, как отца и мужа, господин Ким, прихватив начатую бутылку виски, скрылся в своём кабинете.

Со давно заметил, что женщина направлялась к нему, но отрываться от работы и выдавать себя не спешил. Ким Ли Хён, совершенно не беспокоясь за дорогую одежду и идеальную причёску, опустилась на траву и прислонилась головой к дереву.

– Ты был хорошим политиком, раз сразу понял, на что давить, чтобы получить желаемое от Мэй Да Ю. 

Со невесело хмыкнул, не отрываясь от чтения договора.

– В прошлый раз вы обращались ко мне на «вы», госпожа Ким. 

– Подумала, что раз уж ты ходишь в теле моего сына, я могу себе позволить некоторую фамильярность, – Ли Хён помолчала, глядя куда-то вдаль, долго и с грустью в глазах. Может, думала об упущенном в своей жизни, может, вспоминала сына. – Ты – моё наказание? – наконец спросила женщина, тихо и печально. – За то, что не сумела принять Ук Шина и бросила этого несчастного ребёнка?

Со повернул голову, отложив планшет. Госпожа Ким изменилась за последний месяц: морщин стало больше, уголки губ опустились и глаза потускнели, потеряв свет надежды, что ещё теплился в первые дни в больнице. 

– Я ведь говорил, что я не демон и не злой дух. Я человек, у которого есть причина находится в этом мире.

– Раз человек, значит, можешь рассказать кто ты. Раньше не могла набраться сил, но теперь хочу знать, кто забрал личность моего сына, – твёрдо и уверенно сказала Ли Хён.

Со склонил голову, откинувшись назад, на ствол дерева, и посмотрел туда же, куда смотрела женщина – вдаль, на улетающие облака. Может быть, сейчас на них смотрит Су и думает о нём. Или опять работает, не покладая рук.

– Когда-то в XXI веке жила молодая и очень красивая девушка. Так случилось, что она умерла и вместо забвения оказалась в X веке, в теле дворянки-сироты, утонувшей в купальне, – Со рассмеялся, тихо и счастливо, вспоминая время, когда он был всего лишь принцем в опале, а Су – лишь кузиной жены его восьмого брата. – Её непосредственность, смелость, абсолютное незнание этикета и постоянные наивные наставления о равенстве людей и достоинстве каждого были такими глупыми. И заманчивыми. Особенно для четвёртого принца. К сожалению, он был слишком глуп и нерешителен, чтобы действовать сразу. Думал, что всё время мира у него в запасе. Но времени было как раз-таки немного и оно уходило. Скончался Император Тхэджо – принцы, его жёны и даже принцесса, начали борьбу за престол. Умер один Император, первый принц Ван Му, второй – третий принц Ван Ё. Я занял место отца, чтобы она могла свободно любить и быть любимой. Думал, смогу изменить мир, думал, что одного нашего желания будет достаточно, – горло саднило и вставший ком мешал дышать, горячие слёзы были готовы брызнуть из глаз и политься по бледным щекам. – Я даже не успел попрощаться с ней, отослал её подальше и ни разу не приехал. А она ждала до последнего.

– Ты – Кванджон, – ахнула Ким Ли Хён, вскакивая с места и торопливо, мелкими стремительными шагами отходя подальше.

– Да. Звучит как бред сумасшедшего, но, думаю, вы верите мне, – Со глянул на женщину. Сегодня он причинил ей большую боль, как делал со всеми, кто был вокруг него. Неужели даже здесь ему придётся заплатить такую страшную цену за своё счастье? Он заплатит. Со, не моргнув глазом, не допуская ни малейшего сомнения, заплатит, сколько должен, но Небо!.. О Небеса, как же это было больно и трудно! 

Взгляд Со стал тяжёлым и безжалостным. 

– Я не впущу ни Мэй Да Ю, ни её ребёнка в эту семью, но договор о помолвке был самым быстрым способом получить информацию. Я найду Су любой ценой, даже если ради этого мне придётся лгать и притворяться, даже если придётся продать собственную душу. 

Ли Хён кивнула, не отведя глаза. 

– Тогда найди Леди Хэ как можно скорее и оставь эту семью.

– Вы знаете её имя?

– Я видела проект. Конечно, в основном мои обязанности – это ведение хозяйства, но в любой момент я должна быть готова перенять дела мужа. После господина Кима, я – первая, кто узнаёт обо всех делах компании.

Со в который раз пожалел, что занял место сына именно этой женщины. Он не считал, что Ким Ли Хён заслужила такое в своей жизни, она была достойным, умным человеком, чётко понимающим своё место и цели. Мужчина невольно позавидовал Со Мину, выращенному такой матерью. Как только этот парень стал таким разгильдяем?

– Ты сказал, что у тебя есть ребёнок. Ты ведь говорил не о детях Императрицы?

Со поморщился. Не нужно было называть имя Ён Хвы, чтобы его рот наполнился омерзительной горечью от отвращения к жадной девице.

– Нет. У меня есть дочь от Хэ Су.

– Ты любишь её?

– Да, очень.

– Хорошо, – сказала Ли Хён. – Значит, тебе не так уж и просто дался приход в это время. Значит, я не одна, кто несёт в себе эту боль.

– Да. Госпожа Ким! – Со окликнул уже удалявшуюся женщину. – Ук не держит на вас зла.