Воздух был влажный и прохладный. Недавно прошёл ливень, омывший людный город. Где много людей, там много преступлений... Но я не одна, а до ночи ещё далеко. Бояться в светлое время суток в одном из самых современных мегаполисов мира нечего, а прогуливаться после дождя приятно, тем более под ярким солнышком, активно испарявшим влагу. Скоро вечер, поэтому не слишком потеплеет.

      И вообще — надо меньше смотреть телевизор. Жить сразу станет легче.

      От порывов ветра капельки воды с деревьев стремились упасть прямо на прохожих. Сверкали на солнце фонари и стёкла домов. Было свежо.

      Я крепче схватила маму за руку, когда мы шли по мокрому асфальту на другую сторону. Не знаю, почему, но у меня, сколько я себя помню, всегда возникает странное ощущение, когда я перехожу дорогу. Чувство опасности.

      Я слишком нервно к этому отношусь, но стараюсь побороть свой страх. Это же глупо... Хотя здесь, в Японии, к суевериям относятся достаточно серьёзно, поэтому не стоит отбрасывать звоночки интуиции. Мало ли что.

      Встряхиваю прозрачный зонтик и аккуратно перевязываю ленточкой на липучке.

      Очередная холодная капелька приземлилась мне прямо на нос. Прохладно.

      Вообще мы нечасто выбираемся вместе из дома, но сегодня нас всей семьёй пригласили на День рождения к дочери папиного друга. Я её до сегодняшнего дня даже ни разу не видела. Обычная маленькая, теперь уже десятилетняя, девочка, каких много в Японии. Мы немножко пообщались с ней и другими приглашенными детьми, попели песенки, поели торт, но... Мне было скучно. Было бы куда приятнее общаться с ребятами постарше или вообще взрослыми, но они сидели отдельно, оставив нас играть. Расстраивать родителей не хотелось, поэтому я делала вид, что мне весело. Актёрское мастерство — это полезно, тем более, деваться всё равно было некуда. Я была не самым старшим ребёнком среди приглашенных, а значит, что всё не так уж и плохо.

      А тортик был вкусный.

      Надо быть проще, тогда и люди ко мне потянутся, но желания быть окруженной множеством ровесников у меня нет. Мне хватает тех немногих, кого я подпустила к себе. Я не самый общительный человек. Мама шутит, что слишком серьёзный для девочки, а папа — что с таким подходом к жизни надо было родиться мальчиком. Я не спорю, это было бы весьма и весьма логично. 

      Не то, чтобы я зануда, но мне иногда некоторые вещи кажутся слишком глупыми... Что не мешает мне вздыхать по очередной дораме. Ничто человеческое мне не чуждо, не робот же. Скоро выйдет новая серия, домой надо бы пройти быстрее, но... Это подождёт. Слишком редко мы вот так просто ходим по улице. И от этого мгновения семейной идиллии кажутся намного ценнее.

      Прошли ещё несколько перекрёстков неспешным шагом.

      Если уж выбрались, то стоит пробыть вместе немного дольше. Вообще, я не жалуюсь, у меня образцово-показательная семья, всем бы такую. Отец — занятой человек, полицейский, а мама — хирург в одной из городских больниц. Говорят, что у неё золотые руки, а я и не спорю. Мы собираемся нечасто, поэтому хотя бы недолго, но можно устроить себе небольшую прогулку до нашего дома пешком. Не так уж и далеко...

      — Хм... Его всё-таки купили? — отвлёк меня от раздумий удивлённый голос мамы.

      Действительно. На вечно пустовавшем соседском участке было какое-то оживление: у ворот стояла машина, бегали дети, кто-то носил коробки.

      Вот прямо сейчас какой-то усатый дядя поставил очередную на асфальт и потянулся за следующей.

      — Ягами Соитиро, не может быть... Эй, Ягами! Это ты? — отец привлёк внимание доставшего особенно крупную сумку мужчины. — Давай помогу!

      Тот замер и повернулся на голос.

      — Мотидзуки? Как тесен этот мир.

      Помчался помогать...

      Давно не видела его таким жизнерадостным. Старые друзья? Судя по тому, как они друг другу обрадовались — да. Но я надеюсь, меня на свои походы в гости он потом брать не будет? Хотя там, вроде, пробегали детишки... Без вариантов. Возьмут. Жаль. Я бы лучше книжку почитала, только зря время потрачу. Я люблю детей, но не всегда мне нравится с ними играть. Надеюсь, это будет нечасто...

      Но это неплохая возможность поработать над собой. Мне нужно стать менее замкнутой. Правда, чем больше я общаюсь с ровесниками, тем меньше мне хочется этим заниматься.

      Есть вариант переключиться на более взрослых людей. Это может помочь обзавестись нормальным нераздражающим окружением. Только культ старших подбешивает, но с этим ничего не сделать — традиции.

      Ягами... Что-то вертится на языке. Возможно, он раньше упоминал его имя, поэтому оно мне знакомо. Отец нечасто рассказывал о своей работе, но иногда делился интересными историями из жизни. Могли и учиться вместе.

      — Это моя жена Шинджу и дочь Рукия, — представил он нас. Делаю лёгкий вежливый поклон. Они друзья, необходимо быть хорошей девочкой.

      Переезды — не самое частое явление. И такое совпадение... Но мир действительно тесен, особенно в Японии. Пустующий дом недалеко от Токио — это вообще нонсенс.

      Выглядит как самый типичный работник полиции, серьёзный такой, в очках. Надеюсь, что человек он хороший.

      Опираюсь на зонтик, высматриваю остальное переехавшее семейство. Вон маленькая девчушка с хвостиком на голове что-то, активно жестикулируя, рассказывает кому-то. Не видно отсюда, это в доме.

      Хм... Но это лучше, чем просто заброшенный участок. Когда вокруг добропорядочные соседи, то вероятность преступлений ниже. А что может быть более хорошим, чем семья офицера полиции?

      Один раз нас пытались обокрасть, поэтому чем больше вокруг живёт полицейских, тем безопаснее. Мне тогда было лет пять, я сильно испугалась человека с тёмной тканью на голове и пистолетом. Мы не пострадали, но осадочек остался.

      Интересно, что заставило их влезть в дом служителя правопорядка? Мне за малостью лет никто ничего не говорил, да и сейчас не распространяются. А жаль.

      — После повышения мы наконец-то смогли позволить себе переехать в более хорошие условия. Небольшой домик в спокойном районе с достаточно приятными соседями показался хорошим решением, — они начали обсуждать какие-то свои темы, а моё внимание переместилось на подошедшую к нам невысокую женщину с короткими тёмными волосами. За ней подбежали двое ребятишек примерно моего возраста. — А это моя жена Сатико.

      Почему у меня такое странное чувство, словно я их знаю? Будет забавно, если девочку будут звать Саю.

      — Это моя младшенькая, Саю, — да ладно? Тогда мальчишке подошло бы имя Лайт. Вот будет умора... — А это моя гордость — Лайт, — он важно выпрямил спину, с улыбкой глядя на нас. А вот мне немножко поплохело. — Он был лучшим учеником в школе. Буду надеяться, что и здесь он продолжит в том же духе.

      Откуда я знаю, как их зовут?!

      — Наша девочка тоже лучшая. Надеюсь, что они подружатся.

      Домой, хочу домой. В любой непонятной ситуации лучше не высовываться.

      Лучшая или не лучшая — это неважно. Просто программа пока несложная, хоть и школа не из последних. Дальше будет труднее, про институт я вообще молчу. Просто надо вовремя делать домашнее задание. К сожалению, некоторые даже на такой подвиг не способны, предпочитая что-то более весёлое. Не мне их судить, в старшей школе вообще будет не продохнуть. Пусть отдыхают, пока могут.

      — У Лайта не сложились отношения с одноклассниками в предыдущей школе, всё один да один.

      — Ой, наша девочка тоже... — вставлять свои реплики в разговор взрослых — это дурной тон. Поэтому оставлю свои мысли при себе. Не надо нас пытаться сдружить, сами разберёмся. Ох уж эти взрослые...

      Внимательно рассматриваю этого самого Лайта. Обычный, ничего особенного. Глаза только умные, тоже наблюдает за мной.

      У меня волосы совсем чёрные, у его сестры немножко светлее, а у него вообще какие-то тёмно-русые, даже самую малость выгоревшие. Необычно. Слишком умный, а ещё внешне отличается от основной массы? Ничего удивительного в отсутствии близких друзей. Но что-то меня в нём настораживает, хотя он не выглядит каким-то хулиганом.

      Или просто кое-кто не привык к умным людям своего возраста. Но на безрыбье, как говорится…

      Взрослые любят хвалиться достижениями детей. Мол, кто лучший родитель? Это возможность подняться в глазах своих знакомых, повысить свой авторитет. Тем более, если это пай-девочка или пай-мальчик.

      Но нашу игру в гляделки оценили не так, как я думала.

      — Неужели нашей Рукии хоть кто-то понравился, а то ведёт себя как Юки-онна.

      Мама! Так, спокойнее. Хорошие девочки не выходят из себя из-за небольшой беззлобной шутки.

      — Нет, я просто задумалась. Приятно познакомиться, — теперь правильно поклониться. Он чуть помедлил, но тоже поприветствовал. Какие мы все правильные.

      — А нам-то как приятно, — расплылась в улыбке мелкая и, подхватив меня за руку, потащила в дом. — Пойдём, я тебе сейчас всё покажу! — затем резко замерла и спросила разрешение. — Можно?

      — Да, идите, — отец семейства добро улыбнулся.

      Получив карт-бланш, буксир продолжил тащить меня на участок. Лайт же остался рядом со взрослыми.

      Кажется, я тут задержусь немножко дольше, чем планировала.

      Ушли мы, действительно, когда совсем стемнело.

      Похоже, что Саю уже записала меня в свои друзья, и это не обсуждается. Да я и не против. Её брат втихую посмеивался над нами, но ничего больше не делал. Лишь изображал из себя умного и приличного мальчика, кивая в нужных местах, когда его хвалили. Но я сомневаюсь, что он счастлив.

      Тоже пытаешься соответствовать тому, каким тебя видят? И с превосходством смотришь на других, с лёгкой скукой, считая себя самым умным. Оценки же только подтверждают своё высокое самомнение. Только реальность может больно щёлкнуть по носу.

      И не собираюсь я с ним соперничать, больно надо. У меня свои планы на жизнь, конкуренция с кем попало меня не интересует.

      Дом встретил тишиной и спокойствием.

      День был насыщенным, и у меня разболелась голова.

      Новые соседи — это хорошо. Но почему я знала их? Если про отца этого семейства я могла слышать от папы, то как быть с детьми? О них сегодня он тоже услышал в первый раз.

      Но я чётко знала, что если Ягами, то Лайт.

      Откуда?

      Снова игры подсознания? Я слышала о людях со сверхспособностями, но никогда не причисляла себя к ним. Это бы всё объяснило, но стоит поискать что-то более рациональное.

      Но в голову не приходит ничего стоящего.

      Не раздеваясь, падаю на постель и прикрываю глаза.

      Нужно успокоиться.

      Впрочем... В хорошей интуиции нет ничего плохого, как и во взрослом взгляде на жизнь.

      Мои сны часто бывали яркими, красочными, сказывалось богатое воображение. Видимо, день был слишком насыщенным, раз ночью мне приснился странный сон. Сначала какая-то другая страна, деревья, дома. Под конец — чёрная тетрадь, в которой кто-то что-то очень быстро строчил, словно боясь не успеть. В телевизоре фоном звучали слова ведущего об очередных убийствах... Лучше бы там шла какая-нибудь дорама.

      Как и ожидалось, Лайт поступил в ту же школу, в которой учусь я, но на класс выше. Только ни он, ни я не показывали, что знакомы. Разве что его непосредственная сестра общалась с нами обоими. Но даже с ней он вёл себя не особо открыто.

      Правда, это не моё дело.

      Будни медленно текли всё в том же однообразном ритме. Учёба, учёба и ещё раз учёба. Мне она давалась проще, но не вся. Некоторые предметы я грызла, как и остальные школьники, со сложностями и ошибками. Да и дальше программа сложнее, нельзя расслабляться. Лучше, пока есть возможность, поизучать это отдельно. К тому же, с появлением новой "звезды" учёбы нас стали друг другу противопоставлять. Самый умный мальчик, самая умная девочка. Хотят добиться конкуренции, чтобы мы ещё сильнее вгрызлись в гранит науки? Куда дальше-то? Не есть, не спать, как происходит с некоторыми ответственными ребятами в старшей школе? Ходят тенями какими-то, порывом ветра сдувает, а за очками глаз не видно. Нет, спасибо, мне и в моём режиме неплохо.

      Но ему этот момент не понравился. Видимо, не привык, что кто-то может учиться наравне с ним. Всё бывает в первый раз.

      Был вариант чуть ухудшить свои оценки, чтобы от меня отстали, но у меня тоже есть гордость. И из-за появления новичка она никуда не спешила пропадать. Скорее, наоборот. Мы не очень любим чужих, не здешних, а своим он пока не стал... Это привнесло в жизнь хоть какое-то разнообразие. И, в то же время, заставило серьёзнее следить за своими успехами — где я могла схалтурить раньше, этого больше не делала, терять авторитет не хотелось, и, кажется, я поддалась на провокацию учителей. М-да, психология — страшная сила.

      Впрочем... если мне несложно, то почему бы и не продолжать в том же духе? Мне же ничего не мешает. Списывать я не даю, но объяснять, если что, объясняю. А вот он не делает ни то, ни другое. Для того, чтобы понять, каким человеком он является, информации мне уже хватало, это лишь ещё один штришок... Обойдусь и без таких друзей, набиваться я не собираюсь. Дети друзей не обязательно должны повторять за родителями.

      Иногда меня вытаскивали на прогулку мои приятельницы, взявшие шефство над сестрой Лайта. Я подозреваю, что на неё внимание было обращено только для того, чтобы быть к нему поближе.

      Эх, наступает тот самый страшный возраст... Или уже наступил. Мне заранее его жалко. Даже сейчас видно, что из него вырастет что-то симпатичное... Надо будет запастись попкорном и наблюдать шоу. С его нелюдимостью это будет феерично.

      Или он будет нагло пользоваться своим превосходством. Но, опять же, меня это не касается. Мне же хватит мозгов держаться подальше? Должно. Надеюсь. То, что иногда он мне снится, не считается. Там нет ни капли романтики. Просто какие-то обрывки. Но весьма пугающие. Иногда, для разнообразия, в этих снах за его спиной появляется крылатая сгорбленная чёрная тень огромных размеров.

      Намёк, что не стоит принимать за правду приятный облик? Да, встречают по одёжке, и эта самая одёжка идеально выглажена, практически ни одной складочки или пятнышка даже после школьной уборки... Но вот что может быть внутри? Нечто страшное и уродливое?

      Не стоит это исключать... Подсознание зря посылать звоночки не будет. Вдруг он будущий маньяк? 

      А если уже действующий?

      Мне надо меньше смотреть телевизор. Всего полчаса новостей, а жить сразу становится страшно. Там убили, тут ограбили, здесь ещё что-то произошло... Вот и паранойю теперь и на тему соседа. Глупо же.

      Путь от школы до дома и от дома до школы не занимал много времени. Иногда я заходила в магазин за вкусными булочками от Ямато-сана. Особенно удачно у него получаются Мелон-паны с кремовой начинкой. Но это нравится мне... Семья же больше уважает сладкие Ан-паны с фасолью. Надо бы взять пяточек, всё равно мимо иду.

      Обычно мы с моим новым соседом ходили порознь. И домой, и из дома. Разные классы, разное расписание, да и не общаемся совсем. Мои, конечно, хотели, чтобы за мной кто-то присматривал, но я пресекла эти поползновения. Знаю я их —  договорятся не пойми о чём, а мне потом краснеть. Послушание послушанием, но меру знать надо. Они прекрасно знают грань, после которой я взбрыкну. 

      Но в этот раз вышли из учебного заведения примерно в одно время. Нам предстояло защищать честь школы на какой-то то ли олимпиаде, то ли ещё где. Меня уже посылали один раз. Первые места мне не достались, но было интересно заранее прорепетировать предстоящее веселье в более старшем возрасте. Этот же, оказывается, был победителем. Хм... Ну, значит, и в нашу школу придёт первое место, да. Он же только и делает, что учится.

      — Как тебе это удаётся? — услышала я.

      Хм... Не помню, чтобы ранее он ко мне хоть как-то обращался.

      — Что именно? — спросила я.

      — Быть со мной на равных.

      Идёт вровень со мной, смотрит пристально. М-да, привык он быть единоличным номером один, а тут тесниться приходится. Но я на лидерство не претендую. 

      — Я привыкла качественно выполнять домашнее задание, вот и всё.

      Снова тишина. Только шум проезжающих мимо машин, да семенящие куда-то люди. 

      Впереди разгружали что-то для магазина Ямато-сана. Хм... Значит, булочек купить не получится. Жаль. 

      Мой невольный спутник как-то странно посмотрел на пухлого продавца, разговаривающего с грузчиком.

      — Ты это видела? — снова обратился ко мне, когда мы прошли чуть дальше.

      — Что именно? 

      — Тот толстяк.

      — Это Ямато-сан, он владелец и продавец в магазине.

      И чего он к нему привязался? 

      — С золотым Ролексом на руке? — усмехнулся Лайт.

      — Хм... Наследство или подделка, — пожала плечами я. — Всякое бывает, захотелось перед кем-то выпендриться. — Я даже не обратила внимание на такую мелочь. Какая разница, кто что носит?

      — Или нечестные доходы. Зачем было покупать что-то дорогое и иностранное одновременно?

      — Ты слишком плохо думаешь о людях.

      — Не факт. Я давно наблюдаю за ним.

      Замерла перед дорогой, поправляю школьную юбку. Загорелся зелёный. 

      Опять перекрёсток. Нельзя показывать свой страх перед посторонними, но...

      — Ну что же ты стоишь? Я здесь, — с лёгкой надменностью в глазах говорит мне. Ох, вот же... нехороший человек.

      Шаг, второй... Перешла. Когда-нибудь я справлюсь с этой странностью. Просто внимательнее смотреть по сторонам, даже если горит приветливый зелёный человечек. За рулём тоже может оказаться какой-то неадекват.

      — Задумалась, — универсальная отмазка. Кажется, поверил. — Ты собираешься стать полицейским?

      — Да, как мой отец. Я хочу хоть немного очистить наш мир, сделать что-то полезное.

      Вроде ничего не значащий разговор... Но это лучше, чем вообще никак не общаться с соседом. Хотим мы этого или нет, но наши семьи часто пересекаются. Игнорировать друг друга — это так себе вариант.

      — Хорошее решение. Я вот думаю пойти туда же, куда и моя мама, но сомневаюсь.

      — А кто она у тебя? 

      — Хирург, но это немного не моё, — поправляю сумку и вспоминаю, что не съела то, что положила с собой мама. — Яблоко будешь? У нас их много.

      — Давай, — благосклонно принимает фрукт и с хрустом кусает. — А что же твоё?

      — Как папа, — на это он одобрительно хмыкнул.

      — Но это не женское дело.

      — А ты у нас сексист? — сговорились, что ли?

      — Нет, просто не женское это дело, — я ускорила шаг. Ещё один... Может, это вообще мечта моего детства? — Подожди! — нагнал. — Быть полицейским — это слишком опасно. Разве ты не слышишь, сколько преступлений совершается ежедневно и сколько среди них отморозков?

      Надеюсь, я его не обидела. Интересный. Но почему он пытается объясниться? Я же посторонний человек.

      — Поэтому их нужно предотвратить, пересажав как можно больше, — мне кажется, что это логично. Больше ловим — меньше на свободе.

      — Я не умаляю возможности женского пола, но ловить должны мужчины. И вообще... Слишком много денег уходит на содержание всяких отбросов.

      — Да, смертная казнь применяется очень редко, но в этом есть и свои плюсы.

      — Какие?

      — А вдруг осудили невиновного?

      — Если вина доказана, а перед нами сидит монстр, то его нужно уничтожить, а не кормить на деньги налогоплательщиков, — наш разговор свернул совсем в другое русло. И он стал эмоциональнее.

      — Знаешь, что?

      — Что? — кажется, он ожидает от меня, что я буду его переубеждать.

      — Если действовать без фанатизма, то ты прав.

      — А... — надо же, с ним есть о чём поговорить, поспорить. Удивлён, что с ним согласилась? Так я не для ссоры разговариваю.

      — Слишком мягкое законодательство, как и слишком жесткое — это плохо. Любое наказание страшно, только если оно следует неотвратимо. Не обязательно смерть. Можно полезные работы, чтобы он мог хоть как-то искупить свою вину. В некоторых случаях пожизненные.

      — Спорный вопрос, — он пнул кинутую кем-то банку из-под колы, запустив её по асфальту к аккуратно подстриженным кустам. — Но в чём-то ты права. Эх, сколько же в мире всякой грязи.

      — Нам надо меньше смотреть телевизор, — констатировала я.

      — Ага.

      М-да. Мы лишь дети, а обсуждаем, имеют ли право на жизнь те, кто целенаправленно забрал чужую. Не мы такие — время такое.

      Но... Я рада, что нашла кого-то, кто разделяет моё мнение. Только вот сбавить подростковую радикальность, и будет золото, а не мальчик.

      С ним хоть поговорить есть о чём.

      Чуть ушёл вперёд, надо догнать.

      — Я тут подумал, — он остановился и повернулся ко мне. — Если я стану полицейским, то я смогу ловить преступников. Но я не смогу ничего изменить в системе правосудия.

      — Тут тебя будет ждать облом, — согласно киваю. — Япония слишком консервативна для радикальных реформ.

      Опять удивился. Что? Я и не такие слова знаю.

      — В этом ты права. Надо думать дальше, — кинул в урну огрызок. Попал. 

      Если бы ты был потомком кого-то из политиков, то твои мысли об изменениях имели бы хоть какой-то смысл. Вслух я это не скажу, пусть фантазирует. Для мозгов полезно.

      — Я вот думаю заняться своим здоровьем. В бассейн, что ли, начать ходить? — и чего я так разоткровенничалась? Мы же в первый раз нормально разговариваем. Быть может, больше таких случаев не будет.

      — М? У тебя проблемы?

      — Нет, просто это полезно. И чем здоровье лучше, тем дольше проживёшь. От случайностей никто не застрахован, но, тем не менее...

      — Но, тем не менее, если я хочу чего-то достичь, я должен обладать отменным здоровьем. Я тебя понял, — улыбнулся, потом хихикнул.

      — Я сказала что-то смешное? — или он смеётся надо мной?

      — Нет, совсем наоборот, — он замолчал, явно раздумывая над тем, стоит ли говорить дальше. — Я впервые встречаю человека своего возраста, с которым есть о чём поговорить. Тем более неожиданно, что этот человек — девушка.

      — Сексист... — ворчу, констатируя очевидное.

      — Просто неприятный опыт.

      — Ты говоришь как взрослый.

      — А я и есть взрослый.

      — Тебе четырнадцать!

      — У всех свои недостатки, — парировал тот.

      Это было неожиданно, но этот странный Лайт, который меня пугал до чёртиков, появляясь в моих снах каким-то более взрослым, оказался приятным собеседником.

      Быть может, мы сможем подружиться? В моём возрасте нужно иметь друзей... Пара приятельниц, чтобы не засохнуть со скуки, не в счёт.

      Не обольщайся. Один разговор ещё ни о чём не говорит. Возможно, что завтра мы снова будем изображать, что не знакомы.

      — Пока, — он махнул рукой и продолжил идти дальше.

      — И тебе.