Эш срывается на бег, сжимая в руках конверт с билетом. Он просто не смог противостоять чувствам, что у тянули его по самую шею, не давая возможности выдохнуть.
Небо такое серое, будто бы предвещает что-то плохое. Но сейчас не до этого, все мысли крутятся лишь вокруг Эйджи и их общих, до жути тёплых, приятных воспоминаний. Первая встреча в баре, тот нужный поцелуй, вызывающий в груди особенный трепет, урок японского... В сердце это помечено как сакрально важное и единственно светлое.
Горло начинает пересыхать, но верхушка крыши аэропорта становится видна. Осталось ещё немного до их встречи.
Рядом с Окумурой веяло атмосферой домашнего уюта, которую, как он раньше думал, Линкс уже давно забыл. Но это было ошибкой. Просто Эйджи умеет напоминать только то, что хотя бы не вызывает рвотных позывов и истерик.
Двери открываются.
Он ищет в толпе чёрную, до боли знакомую макушку и находит. Глаза начинают щипать и люди расплываюся в яркие пятна, среди которых особенно выделяется парень на инвалидной коляске.
Эша тоже замечают. В тёмных, цвета сажи глазах читается удивление, радость и надежда.
Они тянут руки к друг другу, плача, плача и ещё раз плача. В животе распускаются цветы, даря сладкую, ни разу не приторную негу.
Ощущать жар чужих ладоней необычно, эфемерно, нереалистично. Но Линкс охотно в это верит, обнимая дрожащие от слёз тело друга и зная, что уж теперь всё будет хорошо.
Потому, что так и должно быть.