Бьякуран ушёл, Тсунаёши осталась успокаиваться, пить чай, уже с ромашкой, мятой и зверобоем, и судорожно вспоминать, что она делала до его внепланового визита.

— Влюбилась? — Пропел Мукуро откуда-то сверху.

— Ни разу. — Более зло, чем было нужно, и от этого выдавая свои ощущения, огрызнулась она. — Просто меня, представь себе, впервые кто-то приглашает на что-то, хоть как-то похожее на свидание. Вот я и… стремаюсь. — Сообщила она уже менее обиженно, но не смогла подобрать более достойную замену последнему слову.

— Кто-то хоть как-то на что-то? Видно. — Фыркнул парень. — Я бы пригласил тебя на свидание, но ты, прости, не в моём вкусе.

— Ты тоже не в моём, так что извинения приняты.

— Ну и отлично… А кто в твоём?

Девушка задумалась.

— Сама не знаю… Но точно не ты.

— Ну и ладно. — Легко согласился парень. — Но у меня есть острое ощущение, что Бьякуран точно в твоём.

— Кто знает, кто знает… Посмотрим ещё, как он вести себя будет.

— В смысле? — Изумился иллюзионист. — Вам что, это тоже нужно? То есть, — немедленно исправился он, — я понимаю, конечно, что это важно, но разве у тебя есть какие-то особые критерии?

— Ну да. Не так чтоб очень строгие, конечно, но если парень на свидании, тем более, первом, лезть ко мне будет, или заплатить за меня где-нибудь попытается…

— Э-э… что тебе в этом-то не нравится?

— Это ставит меня в положение должницы, обязывающее взамен что-то дать. Так как большинство парней, насколько я понимаю, преподносят подобное как подарок, ничего материального взамен не приемлют, а желают один конкретный вид услуг, я это вижу как попытку заставить меня их оказать, что мне неприятно в первую очередь потому, что я не приемлю это как услугу.

— Что, и проституток терпеть не можешь?

— Нет, почему, очень уважаю. Они ведь получают за это деньги, а не шоколадку или какие-то эфемерные слова. Ведут бухгалтерский учёт и очень серьёзно к этому относятся.

Парень вздохнул.

— Ты удивительно хорошо рассуждаешь для девственницы.

— Опыт. — Фыркнула Тсунаёши и осеклась. — А с чего ты решил, что я девственница?

— Да просто подумал, что в таком возрасте, с такой-то работой, увлечениями и в особенности принципами странно было бы, если бы наоборот. А что, — живо заинтересовался он, — у тебя на самом деле кто-то раньше был?

— Нет. Но тебе об этом знать не обязательно.

Мукуро зевнул.

— Ну хорошо… А цветы ты тоже терпеть не можешь?

— Нет, почему. — Возразила девушка. — Это общепринятый знак не только любви, но и уважения и тёплого отношения. Моё отношение к цветам отличается от общественного только лишь тем, что я сама при желании могу подарить парню букетик. А в случае с Бьякураном это даже обещает быть интересным… равно как и получить что-нибудь от него.

— Это да. — Согласился парень, представив себе эту немую переписку. — Не хотел бы я видеть тебя своей девушкой.

— Я счастлива. — Фыркнула она.

— Взаимно. — Кивнул он отчего-то задумчиво. — А чего это я всё время с тобой болтаю, ты не знаешь?

— Не знаю. — Засмеялась девушка. — Не я же постоянно с тобой разговор начинаю.

— Это да… — Согласился он лениво. — Ну ладно, я тогда, пожалуй, пойду, а то протреплюсь тут с тобой весь день.

— Ага, пока.

Он исчез.

И вот чего это он приходит и уходит, приходит и уходит, приходит и уходит, а потом ещё заявляет, что слишком много с ней треплется.

Так, что же она там делала до того, как явились оба эти придурка и начали отвлекать её каждый своим способом?... Так, кажется, она хотела найти себе Грозу… нет, было ещё что-то важное, она потом что-то подумала и захотела что-то ещё сделать. Это было… А, она вспомнила про Ламбо Бовино и захотела узнать, куда же он делся! И для этого опять полезла в почту Реборна…

Точно.

Девушка вздохнула, включила снова экран компьютера, посмотрела тупо с минуту на экран невидящим взглядом, собираясь с мыслями, подумала и пошла поставила чайник. Лучшее начало любого дела, разумеется.

Вернулась обратно, открыла в новых вкладках последние письма. Зевнула. Начала читать, в очередной раз размышляя о том, за что ей это всё, а именно потребность людей постоянно что-то кому-то зачем-то писать.

Так, здесь он писал об экстренных обстоятельствах, здесь тоже, здесь тоже, здесь о деньгах (вряд ли на воспитание наследника…), здесь Арии о ситуации, здесь Фонгу, здесь Верде, здесь снова Саваде о деньгах, паразит…

Чайник оповестил о своём вскипании, девушка поднялась с места и гордо вернулась с ароматной дымящейся кружкой.

Села за компьютер, зевнула, что ж ей всё время зевается-то, вроде же не прям чтобы совсем не выспалась, хотя спала действительно не очень много, но ведь и не очень для себя мало. Может, это просто на фоне общей усталости, она ведь в последнее время много работает, даже чуть более нервная стала. Зевнула снова, снова собралась с мыслями и снова заставила себя сфокусировать взгляд и мозг на белом экране с чёрными строчками и синей каёмочкой.

Здесь он снова писал Арии, просто спрашивал, как дела, как дела в семье, как дочь её, а потом, то есть, до этого, за полчаса примерно до этого он писал Гамме и спрашивал, как дела у Арии и всё ли с ней в порядке. Тсунаёши чуть умилилась, чуть загрустила, подумав, что сама вряд ли когда-нибудь будет иметь такую заботу и поддержку, вздохнула и продолжила читать дальше.

Ламбо Бовино, оказывается, был убит противниками Бовино в аэропорту в Сан-Франциско, через который летел из Италии в Японию, в качестве какой-то там очередной бессмысленной идиотской мести.

Весьма печально.

Но такова жизнь.

Но для неё в каком-то смысле очень даже неплохо… Нет, стоит всё же обходиться без таких мыслей. А может, и не стоит, такова ведь жизнь.

Что она там хотела? Найти себе Грозу?

Из якудза, наверное, всё-таки не надо, хотя, конечно, дадут, но самостоятельные люди ей важнее, нужнее и полезнее, так как скорее привыкли быть независимыми и способными в некоторых ситуациях принимать решения без опоры на высокое начальство и, главное, всяческие подобия джинги, то есть, вообще любые кодексы.

Девушка открыла список и из нормальных людей обнаружила там только Курокаву Хану и её отца, бывшего киллера.

Курокава Хана… вечно хмурая девушка с очень жёсткими принципами, феминистка, лесбиянка, о чём никто, кроме её девушек и Тсунаёши как информатора, не знает, отличница, стерва и тварь в глазах всей школы, единственная подруга, вернее, видимость подруги Киоко, и именно что подруги, ведь для отношений она весьма красива, но неимоверно, по мнению Ханы, тупа и поэтому подходит только для эстетического любования и знания всех школьных сплетен. Хана и сама довольно красивая, но только в общении приятна быть обычно не желает, отчего прослыла в школе и вообще среди молодёжи города странной и во многом чужой. Так оно, быть может, и было, ведь отец её, хороший киллер, долго путешествовал по Европе, принял европейское мировоззрение и развил в дочери индивидуалистичный способ жизни.

Кандидатура практически идеальная, подходящая ей по всем параметрам. Ответственная, самостоятельная, независимая, в меру вредная, в меру наглая, а даже если не в меру, то ей всё равно подойдёт, в меру практичная… Тсунаёши даже удивилась, чего же это она раньше не взяла Хану себе в хранители. Потом вспомнила, что ждала просто, пока отец научит её обращаться с пламенем, а потом, как и про Шоичи, забыла об этом своём желании.

Чай допился как-то сам собою.

Девушка с тоскою посмотрела на дно кружки, вздохнула, встала и пошла ставить чайник. Когда-то она пыталась ставить отдельный чайник на рабочий стол, а также захламлять этот самый стол пакетиками заварки и очень грязными ситечками, вернее, одним, но так давно не мытым, что хватило бы и на десять, но довольно быстро поняла, что все эти простые радости жизни не очень хорошо соотносятся с приёмом клиентов. На столе ведь и так беспорядок хуже некуда…

Заварку она опять оставила ту же, только добавила ещё немного мяты.

Вернулась за стол почти одновременно с Мукуро, появившимся в центре комнаты. И чего ему, несчастному, неймётся?

— Привет тебе снова. — Радостно заявил он. — На этот раз я даже, не поверишь, не с идиотскими заявлениями и вопросами, а с новостями.

— М? — Полюбопытствовала Тсунаёши.

— Дела в нашем в меру жестоком мире делаются довольно быстро, и поэтому отца твоего Вендиче загребли уже.

— Отлично. — Дрогнувшим голосом ответила девушка. — Спасибо.

— Всегда пожалуйста. — Улыбнулся он и исчез.

Тсуна вздохнула и вдруг поняла, вернее, была поглощена волной простого понимания: она свободна. Их семья свободна. Их семья теперь нормальна. Насколько это вообще возможно. Их семья теперь спокойна.

Да?!

Да.