Ha ha ha

           Веселись и не парься. Именно эта надоедливая фраза сидела и билась о виски вместе с музыкой у Бёнквана. Херовому Джунхи было похер на всё, он всегда умел найти общий язык даже с мусорным ведром, поэтому никогда не парился и не стремался большого скопления народа. А если они с собой ещё брали этого дебильного Донхуна, у которого все темы сводились только к тому, какой он охуенный, так это вообще ахтунг, дайте пистолет. И вот сейчас тут было просто к-к-комбо, блять. Сотни две людей, громкая музыка, Джунхи с гримом какого-то зомби на роже и Донхун, а-ля «принцесса» мужского пола с ало накрашенными губами и самодовольной улыбкой.

     Мало того, что настроения праздновать Хэллоуин у Бёнквана не было, так ещё и в споре проиграл, поэтому, собственно, и находился в этом месте. Джунхи заставил его взять образ эпатажной Харли Квинн с лукавой усмешкой, мол, Джокера своего найдёшь, замутишь и трах-тибидох-тибидох потом. Донхун жесть как бесился, потому что по красоте упал на второе место, когда Джунхи закончил с Кваном. У Джуна вообще руки далеко не из задницы росли, а курсы визажиста только добавляли антуража.

     В ином бы случае Кван и веселился, до начала работы в полиции Сеула он был довольно знаменит в таких кругах, но «повзрослел-поумнел», как говорится. Хоть он был простым служащим, но упорно пытался вникать в дела, которые творились в городе. И вот попалось ему одно дело, сунул вот он нос свой туда и теперь никак не может выкинуть его из головы. В городе появился преступник, мотивы которого никакие криминалисты разгадать ничерта не могут, как бы не бились. У него вообще все преступления не связаны. Поджог цветочного магазина, убийство, путём короткого замыкания, продавца на АЗС, удушение пожилой дамы возле церкви. На всех местах преступления было или написано или начиркано на асфальте, стене всего лишь: «Ha ha ha». В ином бы случае все эти преступления не приписали одному человеку, если бы не это самое «послание», если его можно так назвать. Причём этот человек обходил все камеры, словно знал принцип их работы, расположение и прочую информацию о самой записи. В прессе старались сохранять спокойствие, чтобы не вызвать панику среди населения, но долго это всё равно не удастся держать в тайне. Люди сами поймут, что всё это дело рук одного преступника и таким образом разрастётся страх. Бёнкван с детства считал себя особенным, не таким, как все. И не мог понять почему. Всё, что нравилось ему — для других виделось уродством, всё, что Бёнкван говорил или предлагал — никто не понимал. Но он свято верил, что его миссия на этой Земле — это помощь и спасение человечества. Поэтому Кван приспособился жить «как все», маскируясь, стараясь не выдавать себя. Маскировался он, в основном, алкоголем, тусами и короткими встречами. Так, кстати, он и встретил Джунхи с Донхуном. Джунхи понравилось, как они втроём провели ночь, а Донхуну понравилось, как после о нём отзывался Джунхи.

     «Да чо ты как этот самый-то» пихал в бок локтём Джунхи, попутно высматривая в толпе людей Донхуна, который свалил в туалет. Но Бёнкван не слышал его из-за ужасно громкой музыки.

     «Слыш, тебе надо напиться и расслабиться».

     Бёнкван лишь кивнул, не понимая, чего там бормочет ему Джунхи. Джун, наоборот, расценил это как согласие и, вновь что-то сказав, поднялся с нагретого места на диванчике и шмыгнул в толпу. Бёнкван вздохнул. Почему-то его не оставляло чувство, что сегодня была прекрасная ночь для злодеяний. Он почти что был уверен, что преступник покажет себя именно сегодня, что где-то вновь кто-то умрёт. Квана жутко бесили эти мысли, а ещё бесило, что в голове до сих пор крутилось это джунхуновское «повеселись» и вот эти «рабочие» мысли упорно сражались с мыслями отдыха. От этого голова раскалывалась!

     Тут ещё и Донхун вернулся, да такой довольный, словно он не только сходил в туалет, а ещё бонусом ему там отсосали. Бёнкван поморщился от запаха дешманского мыла от рук пришедшего и устремил взгляд на толпу.

     «Чего кислый такой, амиго». Ну бля, ну вот разговоры с Хуном это последнее, чего хотелось бы Бёнквану. «Блин, на меня столько взглядов направлено было в коридоре. Ты не представляешь», вновь выкрикнул Хун, дотянувшись до стакана с каким-то алкоголем. «А Джунни где?»

     Он отпил глоток через трубочку и радостно подпрыгнул при виде Джунхи, который нёс в руках два больших длинных стакана.

     «Слыш, Джун, там у туалета ходит тот, кто подойдёт нашей Харли». Хун подвинулся, пуская Джунхи присесть. «Не шибко он, конечно, и наряжен, но на лицо вроде ничего такой».

     Бёнкван вновь вздохнул. Сейчас Джунхи сто процентов загорится идеей встретиться с этим несчастно-злосчастным Джокером, а то, что это именно Джокер Бён был уверен на все тысячу процентов, и попробует подсунуть Квана под него.

     «Слыш, Кванни, айда посмотрим?»

     Бинго.

     «Я тут задумался, Кванни звучит как Квинни» рассмеялся Джунхи. Он поднимается и тянет руку в сторону Бёнквана. Тому некуда деваться, он лишь раздосадовано мычит и встаёт следом. Чёртов Джун пихает ему в руку адский коктейль, прихватив трубочку из кружки Хуна, и ведёт в сторону туалетов.

     «Тут так много людей и нет ни одного Джокера, прикинь!» Искреннее удивление промелькнуло на лице уже подвыпившего, непонятно, когда успевшего, Джунхи. «А ведь недавно фильм с ним вышел, Я думал, что тут дохера их будет. Ты это, выпей тоже, расслабься, то весь такой напряжённый. Тебя даже предварительные ласки не спасут в таком состоянии».

     Бёнкван закатил глаза и сделал глоток пойла, которое всучил ему Джун. На удивление, содержимое оказалось весьма приятного вкуса и почти не отдавало алкоголем, хотя если судить по Джуну, в голову оно било почти моментально.

     Выйдя с большого танц-зала они завернули по коридору в сторону туалетов. Кван надеялся, что хотя бы тут будет посвободнее, прохладнее и музыка станет тише, но хер там плавал. Тут было столько же народа, сколько в зале, воняло туалетами, и музыка бахала точно так же.

     Джунхи остановился, осматривая присутствующих. Его взгляд буквально плавал, потому что пьянел он по секундам. Кван нахмурился, ибо это нихера не походит на действие обычного алкоголя, но вдруг сам начал чувствовать что-то не то с собой после нескольких отпитых глотков. В коктейле что-то подсыпано?

     — Я пойду отолью, подожди меня тут.

     Не найдя изначальный объект Джун тут же сменил тему и, улыбнувшись совершенно не Бёнквану умчался в туалет. Вздохнув, Кван решил, что тут череcчур тесно, поэтому пошёл к чёрному входу. Оттуда как раз было видно выходы с туалетов и народа там почти что не было. Идеально. Почти.

     Отойдя к двери Бёнкван заметил под лестницей, что вела на второй служебный этаж, фигуру. Парень стоял в тени да так, словно его туда поставили в наказание, ни как иначе. Из-за полумрака его лицо не было видно, как и всего остального. Квану показалось это немного странным, поэтому, ничего иного, как сказать «извините, что помешал» он не придумал.

     — Ничего страшного, ты не помешал.

     Бёнкван изумлённо вскинул брови, услышав голос в ответ. Этот голос был настолько ровным и приятным, что совершенно не вписывался в такое место. Сделав глоток, даже не задумываясь над этим, Кван обернулся к незнакомцу, пытаясь вглядеться в полумрак.

     — А… — Весьма содержательно произнёс он, — Что ты тут делаешь?
     — Стою.

     Логично, подумал Бёнкван и сам себе усмехнулся.

     — А ты что тут делаешь?

     Кван на долю секунды задумался. Сказать, что ждёт друга из сортира? Как девчонки ходят парами, так и они пошли?

     — Стою. — Пожал плечами в ответ, нервно дёрнув рукой с коктейлем.
     — Понятно.

     Голос незнакомца был настолько чарующим, что после того, как они оба замолчали, Квану показалось, что наступила гробовая тишина. Он даже музыки больше не слышал, пытаясь вглядеться в очертания лица парня чуть поодаль.

     — Не хочешь выпить со мной? — Кван скривил губы в предвкушении ответа а-ля «нет, спасибо» или «да ты себя видел? Смехотворище, куда мне с тобой идти на люди», но незнакомец лишь проронил небрежное «да» и вышел из тени.

     Глаза Бёнквана расширились от неожиданности. Перед ним стоял парень, может, чуть постарше него самого, идеально сложенный, словно боженька с обложки порно-журнала, с охуенными глазами в зелёных линзах и такими же зелёными волосами. Джокер, пронеслось в голове Квана, вот он какой. На парне были черные джинсы, явно не по последней моде, какой-то бесяче-пёстрый пиджак с красным галстуком в блядский горошек и непонятного цвета шёлковая блузка или хер пойми что, Кван не шибко разбирался в тряпках, это была участь Донхуна. Осматривая его с ног до головы, Кван и не заметил, как незнакомец сократил расстояние между ними.

     Не втупляя, он поднял взгляд и уставился на его лицо.

     — Вау.

     Бёнкван в непонятках захлопал глазами. В голове пронеслось, что, наверное, он сейчас выглядит как какой-то придурок, впервые знакомящийся с человеком. Второй мыслью было то, что вроде как незнакомец оценил его вид, сделав странный комплимент в виде одного восклицания. Натянув идиотскую улыбку и пытаясь сделать вид, что он вроде как даже втупляет в происходящее, Кван чуть отступил назад.

     — Ну, не совсем уж и вау. Не очень себя чувствую в таком прикиде.
     — Я Вау.

     В голове Квана вновь произошло замыкание. Видимо, алкоголь подействовал и на него.

     — Ну, ты очень даже вау. — Смущённо произнёс он, отведя взгляд. Незнакомец продолжал оставаться спокойным и даже невозмутимым.
     — Меня зовут Вау.

     Снова синий экран перед глазами. Что это за имя такое? Он не местный? Может быть, какая-нибудь звезда и это псевдоним? В голове Квана с молниеносной скоростью стали прокручиваться все корейские артисты, но он готов был биться об заклад, что никаких «Вау» среди них нет.

     — А-а-а… — Протянул он с приоткрытым ртом. — Странное имя.

     Вау просто продолжал стоять и смотреть. Его взгляд походил на взгляд щенка, которого выбросили на улицу и он, в попытках отыскать себе новый дом, приставал к людям, с выжиданием заглядывая в их лица. Бёнквана это даже немного смутило.

     — Ну… В смысле… — Кван поморщился, чувствуя себя неловко. — В смысле, приятно. Очень. Приятно. Да… А Я Бёнкван. Да…

     А ещё полный придурок.

     — У тебя серёжки прикольные.

     Кван вздрогнул от прикосновения чужих пальцев к мочке уха, а ещё ничерта не успел переключиться с неловкости на ловкость.

     — Мне нравятся. Идём.

     Не успев в очередной раз сообразить, он уже шёл следом за новым знакомым, лавируя в толпе двигающихся тел. По пути он оставил стакан с коктейлем на чьём-то столике, получив вдогонку несколько томных взглядов. Узнай в полиции, чем Кван занимается, его тут же выгонят.

     Так называемый себя Вау заказал два местных коктейля и уселся за стойку. Бёнкван уселся рядом, украдкой рассматривая нового приятеля. Вау был невероятно красив, словно действительно сошёл откуда-то не от сюда. На его коже не было ни единого изъяна, она была белоснежной и чистой. Его глаза были аккуратно подкрашены, на губах был блеск. Кван невольно облизнулся, получив тут же свой напиток.

     — Думаю, что тут будет много света сегодня.

     Произнёс Вау, устремив взгляд на бокалы.

     — В смысле?
     — Знаешь, как переводится название клуба?
     — М-м-м… Роскошь? — Кван чуть нахмурился. С английским у него была беда.
     — Нет. «LUX» с латыни переводится как «свет».

     Вау обхватил трубочку губами и сделал небольшой глоток, отчего у Квана сразу же пересохло в горле. Наблюдать за этим чёртовым красавцем было невыносимо сложно. Вот и нашёл себе Джокера, Джун, как ты хотел.

     — Я не знал. Ты знаешь латынь?

     Вау промолчал, задумчиво сверля взглядом столешницу. Кван решил, что слишком много болтать это не есть хорошо, поэтому принялся тянуть по трубочке напиток, который оказался тоже весьма приятным на вкус. К барной стойке то дело подваливались уставшие тела, заказывали себе напитки и отваливались назад. Бёнкван успел насчитать сорок восемь за всё это время, пока они оба молчали. Ещё он успел подумать о Джунхи и Донхуне, наверное, они уже напились и трахаются где-нибудь в туалете, пугая своими завываниями ещё трезвых людей. А может быть подцепили себе очередного молоденького паренька и едут на такси к нему домой, чтобы распять на кровати, как это было с Бёнкваном. Или может быть вовсе уехали к Хуну и всё равно трахаются. В общем, что бы они не делали, всегда всё сводится к сексу и, в принципе, на Квана им наплевать, если он не голый и не рядом. Это бы обрадовало Бёна, только вот он тоже нашёл себе нового знакомого. Нового странного знакомого, который пялится в барную столешницу уже добрых минут пять.

     — Вау?..

     Было немного странно так называть человека, но алкоголь в организме начинал брать своё и прежняя скованность, и стеснение, а с ними и дурацкие мысли про работу, стали отходить на второй план, вновь уступая дорогу вечно молодому и вечно пьяному Ким Бёнквану.

     Лицо Вау было сосредоточенным, словно он пытался решить уравнения по физике. Он как-то нервно кусал зубами край трубочки попутно потягивая содержимое и не замечал вокруг себя совершенно ничего.

     — Вау, ты в порядке?

     Бёнкван протянул руку и легко коснулся плеча Вау, отчего тот дёрнулся, обернувшись в его сторону и совершенно непонятно почему рассмеялся. Кван сначала опешил, а затем нахмурился, наблюдая за смехом сидящего напротив. Другой бы покрутил у виска, встал и ушёл, но Квану, глядя на Вау, стало вдруг так же смешно. Сначала он просто хихикал, а затем рассмеялся точно так же, не шибко задумываясь, над чем они, в принципе, смеются.

     Глаза у него безумные, отметил он про себя, тут же забывая.

     — Допивай и пошли.

     Вау чересчур пошло облизнулся, проведя растопыренными пальцами по своим волосам тем самым взъерошив их. Бёнкван как зачарованный кивнул и залпом допил содержимое. Поднявшись с крутящихся стульев, Вау взял Бёна за руку и вновь поволок сквозь толпу.

     Ноги у Бёнквана становились ватными, грозя тем, что слушаться ближайшие пару часов точно не будут. Что же тут за напитки такие ядрёные, что сносит крышу с одного стакана? Завтра нужно будет сюда наведаться и проверить состав, мало ли, придётся прикрыть лавочку за распространения наркотиков. Если не забудет.

     — Постой тут.

     Вау отпустил руку и поднялся по лестнице на второй этаж для персонала. Бёнкван моментально почувствовал себя самым одиноким во вселенной, отчего ему даже плакать захотелось.

     С этими напитками определённо было что-то не так.

     В коридоре стало ещё больше парочек. Они словно паутина прилипли к стенам и блуждали друг по другу руками, наслаждаясь поцелуями и ласками. Томно выдыхали, тихо рычали. Кван не заметил, как начал непроизвольно гладить себя рукой по животу, наблюдая за одной такой парой чуть поодаль от себя. Ему резко стало душно, по телу волнами пробегала дрожь. Наверное, он бы умчался в туалет, если бы не Вау.

     — Пошли.

     Он подхватил простонавшего Квана под локоть и повёл на выход.

     На улице моросил противный дождь. Наконец нет этой дикой музыки, которая била по перепонкам как по барабану. Бёнкван подставил лицо каплям, расставив руки в разные стороны, пока Вау доставал из кармана пачку сигарет. Ночная прохлада остужала разгорячённое тело, но Квану совсем не хотелось терять огонёк. Судя по тому, что Вау его вытащил, ночь только начинается.

     — Как тебя зовут? — Вау выдохнул колечко дыма прямо в лицо Бёна. — Впрочем, не важно.

     Притянув того к себе, он впился поцелуем в губы. Кван лишь томно охнул, пытаясь ответить на чересчур требовательный поцелуй, но никак не мог этого сделать, потому что губы Вау хаотично то целовали, то закусывали его губы, то вновь целовали, но с новым напором. От него пахло сигаретами вперемешку с пина-коладой, а ещё веяло каким-то опасением.

     Глаза у него безумные, вновь пронеслось в голове Квана и тут же улетучилось прочь.

     Вау отстранился, снова затянулся, выбросив после окурок и вновь подхватил под руку, потащив Квана через дорогу. Мотель назывался «Полуночники» и неплохо рубил бабла, наверное, открывшись рядом с ночным клубом. Затащив туда Квана, Вау повёл его в свой номер. Стоит отметить, что для мотеля отделка там была весьма приличная, как и комната.

     Отделанная в тёмно-зелёном стиле она скорее напоминала бильярдную комнату, нежели спальню. Кровать была застелена таким же тёмно-зелёным покрывалом. Окна зашторены. Видимо, Вау тут ещё не спал либо был чересчур чистюлей и далеко не неряхой. Прикроватная тумбочка была чуть приоткрыта, как и комод, что стоял у стены. У подножия кровати валялся полураскрытый потрёпанный рюкзак.

     Вау, скинув пёстрый пиджак, подхватил Бёнквана на руки, вызвав тем самым довольный взвизг у последнего, и увалил его на кровать, садясь рядом. Губы Бёнквана расплылись в довольной улыбке, а вот Вау сидел и просто смотрел на него, словно вспоминая инструкцию по дальнейшей эксплуатации.

     — Смотрю, ты сразу подготовился.

     Кван повернулся на бок, подперев голову рукой.

     — На самом деле нет, — как-то отстранённо ответил Вау, растеряно переведя взгляд на рюкзак. — В мои планы не входило приглашать сюда кого-то. Я рассчитывал насладиться зрелищем один.
     — Тогда, предлагаю насладиться друг-другом.

     Бёнкван привстал, обняв Вау за шею, и утянул на себя, отрывисто касаясь его губ своими. Растерянность на лице Вау моментально превратилась в нахальность. Он оскалился в улыбке, прижав руки Квана к кровати. Из милого бездомного щенка он мигом превратился в хищника.

     — Ты мне симпатичен, Вау. Такой необычный, словно неземной. — Тихо сказал Бёнкван, пытаясь теснее прижаться телом к телу.

     Вау промолчал. Он отпустил руки Квана и выпрямился, расстёгивая пальцами пуговицы на шёлковой рубашке. Кван машинально облизнулся, следя за действиями Вау. Даже это он делал с такой изящностью, как не могут даже самые аккуратные девушки.

     Бёнкван протянул руку, касаясь пальцами оголённого участка кожи. Аккуратно, словно боясь всё испортить, он распахнул рубашку, охнув от увиденного. На правой стороне груди у Вау красовалась большая тату в виде карточных мастей, над картой масти пики с буквой J была набита небольшая корона и надпись чуть поменьше «Damaged».

     — Ого. — Бёнкван устремил взгляд на тату. Усевшись, он коснулся её рукой, обводя очертания карт. Вау напрягся, наблюдая за его действиями. — Смотрю, ты ярый фанат джокера. Мне всегда нравились анти-герои и никогда не нравился Бэтмен. Лучше, покажи мне кое-что иное, что ты умеешь.

     Вау облизнулся, а затем вновь рассмеялся, будто бы Бёнкван тут шутки шутил. Скинув рубашку, он небрежно стал раздевать Квана, сорвал ему пару декоративных пуговок на кармане, неправильно дёрнул за собачку на молнии джинс. Все вещи полетели в сторону, но Квану было плевать. Он лежал и улыбался, предвкушая продолжение. Вроде бы ещё ничего и не началось, но у Бёнквана уже бабочки в животе летали, ему становилось жарко только от одного вида на этого безумного парня с такими же безумными глазами. Вау склонился к Квану и коснулся губами ключицы. Царапнув её зубами, он языком провёл влажную дорожку до самого пупка, отчего Кван чуть выгнулся в спине, прикрыв глаза. Обведя языком пупок, Вау принялся покрывать поцелуями плоский живот, поглаживая пальцами бока парня. Бён откликался на каждое прикосновение словно музыкальный инструмент в руках умелого мастера, он кусал губы, тихо скулил, когда Вау губами нежно касался низа живота.

     Тело Бёнквана было идеально чистым. На нём не было никаких шрамов, никаких царапин, никаких тату. Молочная кожа с редкими родинками была почти таким же совершенством, как сам Вау, поэтому Вау посчитал должным испачкать эту красоту, оставляя покраснения в виде укусов или засосов. Он вновь вернулся к груди, лаская тело парня руками. Бёнквану становилось жутко некомфортно, тело требовало большего, требовало разрядки, но Вау словно и не торопился этого делать. Он наслаждался Кваном, как открытой книгой и оставлял в нём свои пометки.

     — Вау, — ахнул Бёнкван, впиваясь пальцами в зелёные волосы, — хочу большего.

     Вау вновь оставил очередной засос где-то на рёбрах, проведя по ним после пальцами, как будто пересчитывая, и отстранился. Его взгляд был затуманенным, но в нём прослеживались нотки какого-то непонятного безумства. Кван сфокусировал на нём взгляд, морщась от приятных чувств внизу живота, то дело сжимая ноги сильнее.

     — Скажи мне, — На удивление, голос Вау звучал всё так же ровно и приглушённо, будто бы он ни черта не был возбуждён. Хотя, всё его тело говорило об обратной стороне этого факта. Он повернулся к краю кровати и поднял рюкзак, достав из небольшого кармашка таблетницу. Бёнкван приподнялся на локтях с любопытством наблюдая за действиями. — Хочешь ли ты чего-то большего?

     Вау достал две капсулы. Одна была красного цвета, а вторая — синяя. Взяв их в обе руки, он повернулся к Бёнквану, протянув ему их на ладонях. Кван сначала глупо хихикнул, глядя на таблетки, затем рассмеялся, переведя взгляд на Вау.

     — Походит на матрицу.

     Вау промолчал, выжидающе смотря на Квана.

     — Я хочу. — Улыбался Бён, кусая губы. — Хочу.
     — Осторожнее с желаниями. — Вау захлопнул ладони с капсулами, приблизившись лицом к лицу Квана, опаляя губы своим дыханием. Бёнкван прикрыл глаза, предвкушая поцелуй, но Вау не торопился с этим. Он наслаждался ароматом парня, вдыхая его как можно чаще. — Страсть приводит к уступкам, уступки — к подчинению.

     Вау закусил нижнюю губу парня, чуть оттянув её и отпустил, вновь отстранившись и раскрыв ладони. Бёнкван раздосадовано выдохнул, открывая глаза.

     — Бери любую.

     Вау держал ладони отрытыми с ненормальной улыбкой глядя на парня, который метался взглядом между синим и красным. Всё же он выбрал красную. Взяв её, он повертел капсулу, а затем обхватил губами, всосав внутрь рта. Улыбка Вау стала ещё шире, он поднёс синюю капсулу и проглотил сам, вновь уваливая Квана на кровать.

     Бёнкван обнял Вау ногами за талию, прижавшись к его телу. В низ живота Вау упёрся член Квана, отчего тот лишь прорычал, кусая кожу на тонкой шее. Бён откинул голову назад откровенно постанывая.

     В рюкзаке что-то пропикало, что заставило Вау оторваться от шеи парня и бросить беглый взгляд в сторону звука. Ухмыльнувшись, он вновь отстранился, подцепив резинку белья Квана. В голове словно сахарная вата наматывалась, точно так же наматывая на себя всю реальность. Постепенно, не торопясь. Складывалось ощущение, что ты проваливаешься внутрь этой мягкой сладости, в пучину непонятной страсти. Бёнкван издал стон, приподняв бёдра, давая зелёный сигнал к тому, что готов на нечто большее, хотя готов он был ещё как дцать минут назад.

     — Вопрос. — Бёнкван в непонятках сфокусировал взгляд на идеальном лице Вау. Его мир постепенно начинал искажаться, становился намного цветнее и объёмнее, а Вау превращался из просто божества в настоящего Бога. Его голос сейчас сам являлся наркотиком для Бёнквана, который он мог слушать и вкушать вечно. — Ты умрёшь за меня?
     — Да. — Не раздумывая прошептал Кван, не сводя глаз с прекрасного лица. Вау неудовлетворённо замотал головой, зашикав. Он отпустил резинку, шлёпнув ей по низу живота Квана, отчего тот тихо охнул. 
     — Слиш-шком просто, — прошипел он тихо. — Будешь ли ты… — Он медленно облизнулся, — Будешь ли ты жить для меня? М?

     Бёнкван вновь лишь кивнул, проронив с губ тихое, но твёрдое:

     — Да.
     — Осторожно, — Вау шлёпнул Бёна по бедру. — Никогда не произноси эту клятву не подумав. — Он вновь подцепил резинку и стянул с Квана бельё, откинув его с кровати. Бёнквану было как-то всё равно на то, что ему говорит Вау и как он вообще в таком состоянии может сохранять такой спокойный тон, да ещё и какие-то напутствия читать. Его мир кружился, в висках стучала кровь, низ живота, словно канат, томно тянуло. Он развёл ноги в стороны, закинув руки за голову и спрятав их под подушку.

     Вау вновь облизнулся, склонился к приоткрытой тумбочке, выбрасывая на кровать рядом с Кваном всё то, что лежало на пути. Наручники, ещё одну таблетницу, пистолет. Бёнкван окинул это всё взглядом и вновь засмеялся, выгибаясь в пояснице, будто бы это всё было не странными предметами, а детскими игрушками. Вау взял небольшую коробочку и достал из неё упаковку с презервативом. Раздевшись, он натянул резинку на член, вновь осмотрев извивающегося на кровати парня. Вытряхнув на ладонь из этой же упаковки небольшую тубу мази, он выдавил её на палец. Бесцветное водянистое вещество тут же поползло с пальца Вау, поэтому он быстро переместил его к заднице Квана, медленно вводя в него. Бёнкван закусил губу, промычав. Он приподнял бёдра, прикрывая глаза. Ощущения были не шибко приятными из-за нового восприятия окружения. Вау вновь облизнулся, вводя второй палец. Парень оказался не таким уж и тугим.

     — Проси. — Прошептал Вау, но для Бёнквана это звучало как крик. — Проси, проси, проси. — Всё шептал он, растягивая Квана пальцами.
     — Прошу, Вау, возьми меня. — Выдохнул Бён, закусывая нижнюю губу до крови. — Возьми меня целиком.

     Вау вытащил пальцы и, уперевшись по бокам от парня руками в кровать, вошёл в Квана, отчего тот томно проскулил, выгибаясь навстречу.

     Ощущения, словно фейервек, заполнили Бёнквана, снеся крышу подчистую. Он извивался в руках Вау, выстанывал его имя, царапал широкие плечи, спину. Наверное, ему никогда ни с кем не было так хорошо, как было сейчас с Вау. Что-то в этом парне его притягивало, было в нём что-то такое родное, чего нет ни в едином другом человеке. И эти безумные глаза. Как только всё закончится, Кван спросит у него номерок, чтобы встретиться ещё и ещё раз.

     Вау толкался в Бёнквана, кусал его за ключицы, целовал его губы. Он мешал нежность с грубостью и это было так нормально-ненормально, что для него, что для Квана. Они оба моментально сгорали, как свечи, плавясь в объятиях друг друга. Взмокшие тела, испарина на лице Вау, всё это так сильно нравилось Бёну, он смаковал физические ощущения со зрительными, наслаждался сильными, требовательными руками Вау, впускал его пальцы в свой рот, пошло вылизывая их языком, сжимал его внутри себя. Держаться больше не было сил, Кван кончил первым, выгнувшись под Вау. Реальность вновь взорвалась разноцветными красками, перед глазами стали плясать красно-синие вспышки. Томное чувство усталости камнем упало на Бёнквана. Он полностью расслабился, принимая в себя пиковые толчки Вау перед тем, как тот тоже кончил и лёг рядом, прикрыв глаза. Его дыхание было сбитым, не ровным, тяжёлым. И Кван рассмеялся от этого, так хрипло и нелепо. Он повернулся к Вау, закинув на него согнутую в колене ногу и закрыл глаза. На утро он должен встать раньше, купить ему кофе в постель и спросить номерок, чтобы повторить всё это опять. Но это будет утром.

***

     Бёнкван поморщился от далёких звуков в сознании. Они смутно походили на звуки многочисленных сирен. В комнате ужасно воняло гарью. Голова и без того была такой, словно в неё свинец накачали, так ещё и весь этот непонятный шум. Сообразив, что заползать под подушку с головой бесполезно, Кван разлепил глаза. Вау в комнате не было.

     Едкий запах дыма тут же атаковал слизистые, из-за чего глаза Бёна стали слезиться. Не понимая, что происходит, он поднялся с кровати, кутаясь в одеяло. Вау нигде не было видно. Рюкзак пропал, тумбочка была раскрыта настежь, как и комод. Чертыхнувшись, Бёнкван подошёл к окну и одёрнул шторы, замерев в ужасе от происходящего. Клуб полыхал алым огнём, чуть поодаль скопились пожарные машины, пытающиеся потушить всё это дело, ещё дальше стояло несколько карет скорой помощи. Люди, вопящие от ужаса, то и дело бегали туда-сюда. Где-то в клубе прогремел взрыв, отчего огонь вспыхнул ещё сильнее.

     Бёнкван не мог поверить своим глазам. Он вообще не мог поверить в то, что это реальность.

     В двери номера кто-то требовательно стал стучать и ломиться, из-за чего Кван вздрогнул и обернулся в сторону кровати. Подскочив к ней, он включил в комнате свет и начал спешно одеваться.

     Застегнув пуговки, он снова подбежал к окну с мольбой, чтобы в клубе не осталось Джуна и Донхуна, чтобы эти два идиота всё же были дома, а не тут. Он вновь одёрнул шторы и отшатнулся от окна, грохнувшись на задницу.

В темноте он не заметил этого, но при свете на стекле чётко красовалась небрежная надпись, сделанная чёрным маркером:

Ha ha ha ha.