Когда Джет, наконец, добрался до убежища, уже наступил поздний вечер, и в лесу стало совсем темно. Мало того, оказалось, что ни один подъемный веревочный механизм спущен не был, и Джету пришлось, шипя сквозь зубы невнятные ругательства, забираться на дерево по ветвям. 

      Наверху было непривычно безлюдно. Никого не было видно ни на мостиках, ни на террасах, ни у хижин, хотя в это время суток все ребята обычно уже возвращались в укрытие. Джет недоуменно нахмурился, пытаясь понять, что же здесь произошло. Как будто мало ему на сегодня неприятностей.

      Послышался тихий шорох листвы, и на террасе прямо перед Джетом вдруг очутилась Смеллерби, которая, судя по всему, спрыгнула с одной из верхних ветвей.

      – Ты где был? – не утруждая себя приветствиями, поинтересовалась она.

      – Оттаивал, – зло рыкнул Джет. – Где все?

      – Там. – Смеллерби махнула рукой в сторону главной террасы, где обычно проводились общие собрания и пиршества, когда борцам за свободу удавалось поживиться чем-нибудь получше орехов личи. – Слушай, Джет, несколько часов назад здесь были Аанг, Сокка и Катара. Они все рассказали. И, боюсь, многим нашим это очень не понравилось.

      Сокка, тварь! И здесь успел! Мало того, что этот проныра испортил всю тщательно спланированную и подготовленную операцию, мало того, что из-за него все отнюдь не целомудренные планы Джета на Катару в одночасье рухнули, так он вдобавок решил еще настроить против Джета его банду? Нет уж! Не выйдет! Борцы за свободу – это все, что есть в жизни Джета. И он не допустит, чтобы какой-то пацан, который решил на показуху поиграть в благородство, лишил его всего, что он тяжелым ежедневным трудом создавал столько лет.

      – Что он им наплел? – рявкнул Джет. 

      Смеллерби пожала плечами.

      – Думаю, тебе лучше самому пойти туда и все узнать.

      Джет недовольно фыркнул и, резко развернувшись, пошагал к главной террасе, слегка поеживаясь от вечерней прохлады, которая в промокшей насквозь одежде ощущалась очень и очень неприятно.

      Все ребята действительно были там, где сказала Смеллерби. Большинство сидело вокруг стола, прямо на дощатом настиле, а кое-кто разместился на ветвях ближайших деревьев и на соседних площадках. Они негромко переговаривались между собой, однако особого оживления среди собравшихся не наблюдалось. Едва Джет появился на террасе, все разговоры моментально смолкли, и десятки напряженных взглядов обратились к нему.

      Джет медленно прошел к своему месту во главе сколоченного его собственными руками стола, изо всех сил стараясь не подавать виду, как сильно его нервировала сложившаяся обстановка. От всех ребят, мальчишек и девчонок, малышей и подростков, бойцов и просто тех, кто жил здесь, сейчас исходила самая настоящая враждебность. Враждебность по отношению к нему. 

      Подойдя к своему месту, Джет не стал садиться. Он вытащил из рукава сорванную по дороге в убежище веточку, сунул ее себе в зубы и медленно обвел собравшихся за столом ребят взглядом.

      – Приветствую, друзья, – проговорил он, неторопливо, тщательно взвешивая каждое слово. – Что-то случилось, что заставило вас собраться здесь сейчас?

      – Случилось, – отозвался Снирз. Он поднялся на ноги, и некоторые ребята переключили свое внимание на него. – Расскажи, Джет. Расскажи всем, что произошло сегодня днем.

      Джет так недобро прищурился, что Снирз даже непроизвольно вздрогнул. Мрачно усмехнувшись, Джет в один прыжок вскочил на стол и, скрестив руки на груди, демонстративно посмотрел на своего борца за свободу сверху вниз.

      – Сегодня днем мы пытались освободить деревню Гайпан, – спокойно начал он. – Вы все знаете, что это за поселение. Много лет назад его захватили люди огня. Долина стала использоваться для переброски войск, именно поэтому борцы за свободу обосновались в этом лесу. Как только Гайпан исчезнет, люди огня тоже исчезнут отсюда, и долина станет свободной.

      – Что значит – исчезнет? – выкрикнула одна из девчонок. – Что ты пытался сделать, Джет?

      Джет встретился с ней взглядом. Они все знали. Скрывать что-либо смысла не было.

      – Я пытался смыть его с лица земли. – В его голосе прозвучали жесткие нотки. – Два дня назад нам с ребятами удалось ограбить отряд солдат огня. Среди трофеев было несколько бочек со взрывчатой смолой. Мы установили эти бочки возле плотины, я убедил Катару и Аанга наполнить водохранилище водой, а потом мы взорвали эти бочки, и вода уничтожила город.

      – Убедил? – послышался возмущенный голос Дюка. – Ты солгал Катаре и Аангу! Так же, как солгал всем нам. – Мальчик тоже вскочил на ноги и уставился на Джета, яростно сжимая кулаки. – Ты солгал мне! – В его голосе послышались слезы. – Ты сказал, что в городе не будет мирных жителей, только солдаты огня! Ты сказал, что предупредил их, велел уйти, и что они не пострадают!

      – Я хотел это сделать, – процедил Джет сквозь зубы, – но не успел. Катара и Аанг задержали меня.

      – Ложь! – раздался громовой глас Пипсквика. – Ты не собирался никого предупреждать.

      У Джета даже в висках застучало от напряжения. Сокка успел их всех хорошо обработать. Духи, что же ему теперь делать?

      – Ты хотел, чтобы мирные жители погибли вместе с солдатами огня.

      – Они тоже люди огня, Пипсквик! – обернулся к нему Джет. – Это люди, которые уничтожают города! Это люди, которые уничтожают семьи! Это убийцы, Пипсквик! Они заслуживают смерти!

      – Это не так, Джет. – Пипсквик неторопливо поднялся на ноги и тоже взобрался на стол. Доски жалобно скрипнули под его огромным весом, однако каким-то чудом выдержали. – Ты знаешь, я никогда не подвергал сомнению твои слова и приказы и всегда делал все, как ты велел. Но сейчас я понял, что это была ошибка. Ты обманывал нас всех, манипулировал нами. Мы не должны были трогать мирных жителей. Как того старика, на которого мы вчера напали в лесу. Да, он человек огня, но он не солдат и не убийца. Мы не должны были так поступать.

      По рядам собравшихся прокатился возмущенный ропот.

      – Послушай себя, Пипсквик! – воскликнул Джет. – Ты хоть слышишь, что ты несешь? Ты защищаешь людей огня! Людей, которые уничтожили твою семью! Людей, которые вот уже сто лет разрушают жизни людей нашего народа!

      – Ты поступаешь точно так же, – невозмутимо проговорил великан. – Как солдаты огня уничтожают мирных граждан Царства Земли, так ты уничтожаешь мирных граждан Страны Огня.

      Джета словно ледяной водой окатили. Он резко вскинулся, яростно уставившись на собеседника, а его пальцы машинально стиснули рукоять закрепленного на поясе шуан-гоу.

      – Не смей! – бешено прошипел он, угрожающе надвигаясь на Пипсквика. – Не смей сравнивать меня с этими тварями! 

      – Полегче, Джет, – снисходительно хмыкнул Пипсквик. – Лучше не нарывайся. Ты же понимаешь, что я тебя одной рукой прихлопну. 

      – Хочешь проверить?!

      Внезапно Джет ощутил легкое прикосновение к своей руке. Резко обернувшись, он увидел Лонгшота, который, встретившись с ним глазами, отрицательно покачал головой.

      Джет судорожно выдохнул, вырвал руку, но все же оставил свой клинок и, отступив на шаг, развернулся к остальным.

      – Вы тоже так считаете? – прокричал он. – Вы тоже считаете, что я делаю все то же самое, что делают люди огня?  

      Молчание. 

      Джет снова обвел ребят взглядом. Все они смотрели на него с осуждением. Никто, ни единый человек не собирался поддерживать его.

      – Вам всем промыли мозги, – гневно прошипел он. – Вы что, забыли, почему мы все здесь? Вы забыли, за что мы боремся? Вы забыли, что это из-за людей огня мы все потеряли людей, которых любили?!

      Молчание.

      Джет обреченно покачал головой.

      – Я просто не понимаю, что с вами происходит.

      – Вопрос в том, что происходит с тобой, Джет, – отозвался Пипсквик. – Ты одержим своей ненавистью к народу огня. Ты не видишь грани, за которую нельзя преступать. Мы не хотим становиться такими, как ты. Мы больше не будем выполнять твои приказы.

      – А мне плевать! – Джет выхватил изо рта свою веточку и яростно швырнул ее себе под ноги. – Знаете, почему? Потому что борцов за свободу больше не существует! Давайте, идите к людям огня, раз вы все так сильно любите их. Можете даже вступить в ряды их армии, что уж там! А я ухожу. 

      Он развернулся и, спрыгнув со стола, быстро пошагал прочь. Он все же надеялся, что хоть кто-нибудь из ребят попытается остановить его, попытается поддержать, защитить перед остальными. Но никто из них не произнес ни слова.

      Войдя в свою хижину, Джет тяжело уселся на подвешенную к ветви дерева лежанку и, упершись локтями в колени, закрыл лицо руками. Слезы обиды душили его, грозя в любую секунду вырваться наружу. Было горько, и больно, и до глубины души обидно. Все они отвернулись от него, едва он допустил ошибку. Они отвергли его. Его, того, кто неоднократно спасал их жизни, кто обеспечивал их кровом, одеждой и едой, кто самоотверженно боролся за их свободу и счастливое будущее. Это ведь так несправедливо! 

      Несправедливо было всего лишь в восемь лет лишиться родителей, лишиться семьи, лишиться дома и надежды на будущее. Несправедливо было все детство вместо того, чтобы играть с друзьями, учиться банально выживать. Несправедливо было вновь и вновь становится свидетелем смерти людей, которые были ему дороги. Несправедливо было постоянно голодать, мерзнуть и одеваться в обноски. Несправедливо было в один момент снова лишиться всего, что он создавал столько лет. Хоть что-нибудь в его жизни было справедливым?

      Джет медленно убрал руки от лица, поднялся на ноги и, подойдя к стоящему возле входа в хижину ящику, вытащил из него небольшой дорожный мешок. Нужно собираться.

      Кружка. Миска. Пара одеял. Сменная рубашка и белье. Немного денег. Всё?

      Джет растерянно огляделся по сторонам. Всё. У него больше ничего не было. Все, что у него было, оставалось здесь. Это убежище и борьба за свободу – это было всем, что он имел. Все то, что было его жизнью и смыслом его существования.

      Вздохнув, Джет закинул свой мешок за плечо, проверил крепления клинков на поясе и, отбросив рукой завешивающую вход в хижину плотную потертую ткань, вышел наружу.

      За все время рассказа Джета Ли не произнес ни слова. Джет искоса наблюдал за ним, пытаясь понять, что Ли думает по поводу всего услышанного, но тот не проявлял никаких эмоций, сидя неподвижно с жестко выпрямленной спиной и напряженно глядя в пространство перед собой. Лишь один раз, когда Джет рассказал о своей встрече с Аватаром, его взгляд на мгновение вспыхнул, но потом он снова замер с непроницаемым выражением на лице. Они сидели рядом друг с другом на большом плоском камне, и сейчас Джет мог видеть только обожженную половину лица Ли. Просто удивительно, насколько утонченной, аристократичной, даже несколько смазливой была внешность Ли, если смотреть на него с одной стороны, настолько грубой и непривлекательной – с другой. Словно два разных человека. 

      – Оказалось, что Смеллерби и Лонгшот ждали меня снаружи. Смеллерби вызвала меня на разговор – ну, ты же знаешь Смеллерби, если она что-то решила – ей невозможно перечить. Узнав правду, они тоже не поддержали мое решение относительно Гайпана, однако отвергать меня не собирались и решили уйти вместе со мной. Смеллерби так и сказала: «Ты наш лидер, мы останемся с тобой до конца». – Джет тихо вздохнул. – Признаюсь, после этого мне стало гораздо легче. Мы долго разговаривали. Очень долго. И приняли решение попробовать начать все сначала. В конце концов, нашу борьбу за свободу мы и начинали втроем, в точно таком же составе. Так что нам не привыкать. – Джет искоса взглянул на Ли, но тот по-прежнему никак не реагировал на его рассказ. – Мы отправились на юг искать новое место, где могли бы остаться, чтобы начать новую жизнь, – продолжил он. – Однако чем дольше мы шли, тем сильнее я убеждался, что начать новую жизнь нам не удастся. Все побережье оккупировано народом огня. Повсюду захваченные города, колонии, военные базы, крепости и заставы. Мы дошли до Омашу, но оказалось, что и этот город захвачен. Одна из двух столиц Царства Земли сейчас находится под контролем народа огня. Это же начало конца, понимаешь? Если ничего не изменится, все Царство Земли ждет такая же участь. Нельзя сидеть, сложа руки. Мы должны бороться. Любая помощь важна. Каждый убитый солдат огня – это шаг к освобождению нашего народа. Ты ведь это понимаешь, Ли?

      Ли рефлекторно моргнул, а затем медленно повернул голову и внимательно посмотрел на собеседника.

      – Нельзя сидеть, сложа руки, – согласился он. – Но и убивать людей, которые не принимают никакого участия в войне, которые виноваты лишь в том, что были рождены в другой стране – это неправильно.

      Джет судорожно вздохнул и низко опустил голову.

      – Я знаю, – пробормотал он. – Я действительно совершил тогда ошибку. Я зашел слишком далеко. Просто, понимаешь… Я, наверное, действительно стал одержим. Я несколько лет подряд пытался освободить эту долину, но все наши победы были слишком незначительны. Люди огня стали осмотрительнее, они начали охотиться на нас, но долина по-прежнему использовалась для переброски войск в огневые точки. Ничего не менялось. И когда у меня неожиданно появилась реальная возможность уничтожить то поселение, я вцепился в нее мертвой хваткой. Мне было плевать на жертвы, я просто пытался добиться своей цели. – Он снова вздохнул и поднял на собеседника тяжелый взгляд. – Я был неправ. Этот случай, он… отрезвил меня. Я действительно не намерен бороться за свободу так, как делал это раньше. Но и бездействовать я тоже не намерен. Я безумно благодарен Смеллерби и Лонгшоту за их поддержку, но не могу разделить их желание просто жить обычной жизнью. 

      Ли все еще смотрел на него. Внимательно, изучающе, даже несколько оценивающе.

      – И сейчас ты хочешь расстаться с ними?

      Джет отрицательно помотал головой.

      – Нет. Конечно, нет. Мы слишком долго были вместе. Они всегда поддерживали меня, всегда помогали мне, несмотря ни на что. Я не могу просто бросить их, когда мы все вместе оказались в сложной ситуации. Я решил, что сделаю то, что они хотят. Мы найдем место, где они смогут жить той жизнью, которая им подходит. И только потом, когда все образуется, когда я буду убежден, что с ними все будет в порядке, уйду. 

      По лицу Ли промелькнула тень. Он поджал губы и, нахмурившись, отвел взгляд в сторону. Джет не мог понять, о чем тот думает. Смеллерби права: он еще слишком мало знал Ли.

      – Послушай. – Джет снова положил руку на плечо Ли, вынуждая того посмотреть на себя. – Я хочу, чтобы ты пошел с нами. У тебя ведь никого нет, тебе ведь некуда идти, так? Пойдем с нами. А когда я расстанусь со Смеллерби и Лонгшотом, я хочу, чтобы ты остался со мной. 

      Ли помолчал несколько секунд, а затем едва заметно покачал головой.

      – Боюсь, я не смогу остаться с тобой, Джет.

      – Но почему?! 

      – Все слишком сложно. 

      Ли хотел было отстраниться, но Джет его не отпустил. Он не намерен был отпускать Ли сейчас. Он все понимал. Он понимал, что Ли еще не до конца доверяет ему. Он понимал, что трагические события, которые произошли в жизни Ли, еще слишком свежи, и ему нужно время, чтобы прийти в себя. Джет даст ему время, столько, сколько тому потребуется. Но уйти сейчас он ему не позволит. Ли не был таким, как Смеллерби и Лонгшот. Ему нужно от жизни гораздо больше, чем просто безопасное место, где он сможет тихо незаметно жить до конца своих дней. Он был точно таким же, как и сам Джет. И Джет чувствовал, нет, он точно знал, что они смогут стать прекрасными напарниками и вместе найти свой жизненный путь.

      – Ли, я не могу и не хочу заставлять тебя что-то делать без твоей доброй на то воли, – быстро проговорил он вслух. – Но, прошу: давай попробуем. Пойдем с нами. Ты сможешь уйти в любой момент, и я клянусь, что не стану удерживать тебя. Но, если ты вдруг передумаешь, я буду очень рад. Уверен, мы сможем стать хорошими друзьями.

      Ли сомневался. Джет явно видел это по его слегка растерянному бегающему взгляду, по поджатым губам, по нахмуренному лбу. Все эмоции отражались на лице Ли как в зеркале, и это было даже немного забавно. Джет с трудом подавил улыбку: сейчас явно не подходящий момент, и Ли может просто-напросто принять ее за насмешку.

      – Почему ты так считаешь? – хрипло поинтересовался Ли.

      – Потому что между нами гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд, – не задумываясь, отозвался Джет. 

      Губы Ли изогнулись в горькой усмешке, и он снова покачал головой.

      – Ты ошибаешься, Джет.

      – Я не ошибаюсь, – убежденно возразил Джет. – Послушай меня, Ли: забудь о своей прежней жизни. Просто забудь. Все кончено, ее больше нет. Мы с тобой отверженные, мы никому не нужны. А раз так, то и нам никто не нужен, верно? Давай забудем о прошлом и будем жить настоящим. Из нас с тобой получится прекрасная команда, вдвоем мы сможем найти свой собственный путь. – Отпустив плечо собеседника, он протянул ему руку ладонью кверху. – Ну, что? Попробуем?

      Ли еще несколько мгновений пристально смотрел на него, а затем кивнул и, поднявшись на ноги, решительно ответил на рукопожатие.

      – А знаешь что, Джет? Давай попробуем. – Джету показалось, что в голосе Ли прозвучала сильная злость. – Хочешь ограбить людей огня? Давай сделаем это. Может, так действительно будет лучше.