У входа стояла молодая, миловидная девушка, что вписывала на листок участников, скрепляя их присутствие подобием подписи - толикой личной магии. По сути, каждый, кто был на том ее листке, не то что мог пройти - даже должен был. Это были наставники и гости тех, кто сегодня выступал перед ликом жюри. Разве что им, в отличии от нас, участников, не надо было складывать печати своей энергии, либо же они делали как-то так, что я и не отметила. Махнув на это рукой, я безропотно прикоснулась к листку, напитывая его самую толику, будто оставляя лишь остаточный след ауры, но и этого было достаточно, судя по кивке той девушки. Ну... Не то что я чего-то опасалась, но жадничала своей энергии на такое. Особенно, когда тремор вернулся и мне были драгоценны каждые крупицы энергии. Я не то что хотела выступить хорошо, я не допускала до себя даже мысли, что будет по другому. Уже не говоря о провале - таков сценарий для меня не существовал.

Пройдя вовнутрь помещения, где все будет происходить - я невольно ахнула. Само помещение, напоминало ангар, до того было большим, даже больше банкетной залы. Стены были не то что прозрачными, а едва заметными. Будь у меня чуть менее совершенное зрение, я бы подумала, что мы находимся посредине космоса. Не так-то легко было заметить стены силового куба, явно наложенного кем-то из старших, так как его защитное поле было мощным. Опять-таки, если бы не мое зрение, на тот случай магическое, я бы даже не предполагала что все до того совершенно. На секунду даже тремор отступил, появилось легкое тщеславие и чувство превосходства над другими участниками, но посмотрев, как все спокойны, я чуть нахмурилась. Ну, все кроме одного - какой-то отчаянно рыжий паренек, что доверительно жался к своему сопровождающему. Проследив за его взглядом, я тоже чуть ли не поддалась трепету, сжав губы в тонкую полоску, чтобы не заматериться

Он глядел в сторону жюри. Там, где была единственная мебель в помещении. И не это меня смущало, а личность тех, кто сегодня будет оценивать наши умения. Смерть, Нуэрра и Хорс. Казалось бы, мне стоило бы радоваться - еще бы, Смерть, что была в игре с моим прошлым Я, Нуэрра, что была мне в некотором роде крестной, если верить словам Рэталея (да и я вроде как дитя луны, так что те же яйца, только в профиль) и Хорс, что был отцом бога, с упорством маньяка ищущего ко мне подхода для каких-то своих целей. С одной стороны, это вроде как, должно быть для меня преимуществом - ведь если Хорс на стороне своего сынули, то будет стараться ко мне подлизаться. Но с другой... Я знала, какой подход иногда умные разумные применяют к любимчикам. Гоняют, чуть ли не загоняя в тупой угол, лишь бы всем вокруг доказать, что их любимчики достойные, а не просто даруют блага, как само собой разумеющееся.

Лучше тебе сейчас этим не заморачивать голову, - как всегда, донельзя вовремя отозвался мой симбионт, рассеивая тем самым мое внимание, и не давая зациклиться на том, что переполняло мысли. Если ты помнишь сон, в котором был Рэталей, то тебе не стоит так зацикливаться на том, друг тебе Мэрролейв, или враг.

Все не то, чем кажется, - кивнула сама себе, вспомнив фразу из сна, и тут же почувствовала, что в мой разум мягко, вежливо стучатся извне. Перевела взгляд туда, откуда почувствовала импульс и увидела Рэталея, что стоял далеко позади меня, в толпе зевак, словно от скуки проходясь между другими и наблюдая за участниками. Чуть прикрыла глаза, давая ему доступ туда, куда он запросил и с удивлением отметила, что тот всего лишь хотел несколько слов добавить к нашему с Шизой разговору.

Это конечно так лестно, что вы мою прогулку в твой тогдашний сон восприняли как предсказание века, но знаете, - он остановился на секунду в своем словесном потоке, будто и не он только что так быстро выпалил это, словно боялся не успеть высказаться. Судьба накладывает свои миражи, путая пути, что кажутся нам неизменными, лишь бы только привести туда, где мы находиться должны. Но главное для тебя, Ольга, не спалиться, - я послала Рэталею ощущение непонимания, силясь чтобы не хмуриться и тем самым не показать, что я беседую с кем-то из простых наблюдателей. Не хотелось, чтобы меня обвинили в жульничестве, тем более, безосновательно. Веди себя так, как всегда, а не как будто получила руководство к действию. Присмотрись к Фурии и Мэрролейву, но не показывай этого по себе. Я уверен, раньше или позже жизнь расставит всех по ролям и ты узришь их настоящее обличие.

Ты нагоняешь интригу даже больше, чем тогда во сне, - мысленно протянула я, но без шпильки, так же, как и он, когда меня подколол. В ответ услышала только искристый смех бога в своих мыслях.

Чего и стоило ожидать от бога хитрости, - хмыкнул мой симбионт, явно обращаясь именно ко мне. Он тебе, Оля, как тот дракон из сказок, загадку задал.

И так же как в сказке, мне придется перейти и Крым и Рим и медные трубы, чтобы найти ответ на эту загадку, - ответила своему сожителю, не без удивления заметив в своих мыслях нотки веселости. Таки получилось им отвести меня от моих не простых размышлений. Причем, они оба в равной степени, так как Рэталей, пускай и молчал - смеялся очень заразительно, и явно над собой и сравнением, что Франкенштейн ему придумал.

А то тебя бы такое сравнение не позабавило, особенно после твоего визита на Ваарре, - я напряглась от той легкости, с которой божество, по сути признался в слежке за мной. Ох, ну только не начинай снова накручиваться. Вон, лучше на Хорса глянь, поймешь, чего я такой веселый.

Удивительно, но тот совет казался мне до того простым и лишенным какой-либо хитрости или коварности, что я последовала этому совету, мимолетно мысленно отметив, что на наш разговор ушли всего какие-то секунды. Но взглянув на жюри, я сразу поняла мотивы Рэталея. Одеяние Хорса, этот плотный и большой балахон, уже был дырявым. Я даже не хотела думать, с какой интенсивностью работают моли, что им на это ушло так немного времени, но результат их работы не удалось бы скрыть, наверное, даже при большом усилии. Я даже невольно восхитилась умениями нашего воздушного приятеля, что каким-то образом сумел отвлечь внимание самого Хорса от происходящего. Дырки ведь невозможно было не заметить, даже если ты слепой - от них свет бил, как от солнечных зайчиков. А присмотревшись к его коже, я и вовсе чуть ли не разоржалась вслух - гладкая, как у младенца, кожа блестела словно снег на солнце, ярко так.

По наитию взглянула на остальных жюри, и поняла, что не только мы с Рэталем уже не только увидели изменения, но и стали на них наглядно реагировать. Смерть похихикивала в кулак, а Нуэрра снисходительно поглядывала на божество за моей спиной . Интересно, они близко знакомы? А то тот факт, что Нуэрра глядит на Рэталея так а не иначе, да и не спешит его сдавать с потрохами, может говорить не только о том, что почувствовала знакомую энергию, но и что чего-то такого и ожидала от него. Нет, конечно, всякое может быть, вплоть до того что она шалость нашу уже раскрыла как только я применила полученный от нее дар трансформации, но это все равно не объясняло ее покрывательства в нашу сторону. Оставалось только самое простое объяснение - Рэталей, наверное, уже так прослыл своими хитростями и шалостями, что пресекать его деяния божественная тусовка уже заколебалась и привыкла.

Бог хитрости, явно уловил мои мысли, так как довольно несдержанно прыснул смехом, я даже невольно обернулась, чтобы посмотреть на него и хотя бы взглядом намекнуть на сдержанность. Правда вместо этого отметила, что мы, похоже, сейчас начнем. Все мы, участники и молодые божества уже выстроились в первом ряду. Сразу за нашим рядом стояли все наши сопровождающие - и таковы были отмечены только у меня, предпоследней, у маленькой Санктопусин, что шла последней и у того самого рыжего парнишки, что должен был быть третьим. Остальные четверо участников стояли в одиночестве, ожидая, когда их вызовут. Новый знакомый стоял рядом, поскольку мы пришли почти одновременно и скорее всего, поэтому должен был выступать до меня. Все бы ничего, если бы его внешность и поведение не изменились разительно - теперь он изображал весьма воспитанного человека. Я даже бровь невольно вскинула, наблюдая за этим.

Иногда он делал вид что поправляет рукава своего наряда, но я заметила что с каждым таким движением из дыр в наряде Хорса срывался мимолетный незаметный лучик попадавший непременно кому-нибудь в глаз. Отмечая эту "случайную закономерность", я с волнением глядела на Хорса и чувствовала, что была вся красная. Иначе, по сути и быть не могло, как же мне еще сдержать смешки? Только вот таким вот образом - молчать как рыба об лед, давить в себе благий ор и косить под сильно волнующуюся участницу. Да и не так уж сильно я косила, будучи честной, немного волнения оставалось во всяком случае. Вначале в нашей толпе участников, сопровождающих и гостей был небольшой гам, но потом все прервалось - перед троном появилась все та же миловидная девочка со списком, рассказывая занудные и всем очевидные правила, причем с таким энтузиазмом, будто сама их составляла. А после подняла список, взглянув на него.

- Первый кандидат - просим приступить к демонстрации! - громко и звучно произнесла она, не представив его, но на списке явно имелось имя, так как свиток тут же перекочевал в руки Нуэрры, а сама ассистентка остановилась чуть позади тронов. Безопасности ради, конечно же, чтобы ее ничем шальным не задело, да и чтобы она сама не помешала ни участникам, ни жюри. В тех правилах, что она рассказывала, было о том, что никто не может останавливаться между жюри и участником, если это не задумано самим участником в демонстрации, чтобы не мешать налаживать связки сканирующих заклятий.

Вызванный парень смело шагнул, как только ассистентка спряталась за тронами. Пространство между жюри и участниками было большое, не меньше футбольного поля, и изначально ничем не ограждено. Очевидно, щиты поднимались лишь при необходимости. Участник, несколько сдержанный, но явно уверенный в себе, поклонился, показательно игнорируя нас, других участников, видимо считая соперниками. Я только хмыкнула, отметив это, и поняла, как мне повезло, что я с отцом. Все-таки, идти самой, а идти с сопровождающим, что уже проходил через подобное, делает разницу. Даже если ты ошибаешься в каком-то аспекте, ведомый ложными ярлыками из своей не божественной жизни, всегда на подхвате будет кто-то, кто мягко тебя исправит, безболезненно настраивая на нужный лад. Вздохнув на паренька, я немного грустно улыбнулась, но никаким другим образом не стала показывать своего отношения, а наблюдала.

Тот парень выпрямился, словно желая себя получше показать, метнул косой умеренной длины, сплетенной из черных волос, собранных в два хвостика. Легко подняв руки, он собрал нужное количество энергии, прикрыв глаза, и перед его грудью воспарил шар. Будто голограмма планеты земля. Юный бог, не удивившись, и явно зная что делать, привел голограмму в движение, внося все больше и больше правок. Сочеталось это с тяжелыми звуками, будто шар движется на несмазанной металлической трубе, а некоторые в помещении, стали странно себя вести - морщились, скалились, опускали голову или нарочито блаженно улыбались. От шара голограммы кроме звуков проносились ощутимые массивы энергии - смерти, рождения, горя, радости. Я вскинула бровь, понимая, что те, что стали так бурно реагировать - эмпаты, чувствующие эмоции других, пропускающее их через себя. А после меня прошило пониманием, что же это такое. Тот участник показывал нам симуляцию развития человеческой расы, причем, ускоренную как в перемотке. Лишь через пару секунд это и симуляцией переставало казаться, а настоящей жизнью отдельного мира, до того все ощущения были интенсивны и реальны, будто специально транслируемы тем парнем. И когда из голограммы выстрелила крошечная ракета - участник резко оборвал свое представление.

- Дальше показывать не стоит, дабы не нарушать привычный баланс игрового мира, - легко и уверенно сказал он, скрестив руки за спиной, тем самым невольно показав нам свое волнение. Его ладони дрожали, были напряжены, будто от судороги.

- Божество-хранитель миров, - медленно произнесла Нуэрра. - Давно вы не показывались на внедрениях.

- Было показательно, - кивнул Хорс, будто соглашаясь, а богиня луны попыталась не смотреть в его сторону, сдерживая неуместные смешки. - Но, мало. Мог и добавить другие расы. Но благодарим.

- Следующий, - чуть скучающе произнесла Смерть, улыбаясь парнишке, которого успела припугнуть на банкете.

Тот вышел вперед все так же нагло, без лишних слов, хотя на Смерть смотреть явно опасался, как только прошлый участник прошел в строй. Взмахом рук создал перед собой большую темную проекцию, а вот чего именно мне рассмотреть не получалось, как бы я ни старалась. Ни физическим зрением, ни магическим. Но меня чуть ли не сразу, как до меня дошла излучаемая энергия, непритворно скрутило от той энергии и эмоций, которыми данная картина фонила. На фоне этого Темное копье казалось белым и пушистым. Фон исчез так же резко как и появился и когда я подняла взгляд, то с благодарностью отметила, кто-то из богов поставил барьер, причем, похоже, кто-то из Высших, из жюри. Наблюдатели и судьи хмурились полным составом, выброс ощутили все и никому он не понравился. Кандидат закончил свое представление и с вызовом уставился на судей. Богини хмурились, а Хорс выглядел так будто вот-вот взорвется наблюдая темную картину.

Выдохнув с некоторой благодарностью я отметила, как радостно наблюдает за тем хулиганом Пуся и с удивлением отметила, что та весь тот энергетический фон, выброшенный тем парнем вне щита, заменила на свою силу, светлую и слепящую. Ну... Хоть кто-то обрадовался, что смог выбросить из себя излишек. Хмыкнув, я посмотрела перед собой, на жюри и участника, но почти сразу отвлеклась. Сбоку послышалось какое-то шарканье и я невольно чуть резче, чем ожидала, повернулась к своему соседу, успев уловить незаметное подмигивание. И тут сверкнуло, да причем как... Будто по незнания на взрыв посмотрела. Причем, взрыв звезды, так как тот свет не был сравним с жарким летним костром, отнюдь нет. Скорее, со звездой. Все дело было в том, что наряд Хорса исчез почти моментально, снося своим сиянием построенную парнишкой проекцию. Хорс поднялся, смущая многих как половиной наготой, так и вырвавшимся светом и несдержанно посмотрел на кандидата.

- Как и в прошлый раз, ты слишком беззаботно относишься к такой большой силе, доверенной тебе, - гневно рыкнул он так, что я округлила глаза. То, как подносила голос Акэли и рядом не стояло. Мне резко перехотелось не то что злить, а даже слегка нервировать этого бога. - Ты устроил здесь перекос энергии! - разозлено припечатал божество, указывая на залу, а потом, словно мельком - на свою грудь.

- Дальше ты не пройдешь, - легко сказала Нуэрра, на фоне Хорса будто будучи безэмоциональной, выручая своего коллегу и говоря за него, пока ловкие мужские пальцы плели конструкт одежды. - Как и в прошлый раз, мы отстраняем тебя, до окончания демонстраций. Возможно это тебя чему-то научит.

- Или даст возможность попытать счастья в другой вселенной, - хмыкнула Смерть, глядя на лоб парня. На нем выгорели буквы, складывающееся в слово "дурак".

- Бедная вселенная, - пробормотал себе под нос сосед, отчаянно кашляя в кулак, а я почувствовала, что окончательно отошла от некоторого трепета, что вызвал во мне гнев Хорса.

Сейчас, после этого замечания моего нового друга, меня снова стало пробивать на "ха-ха", как это обычно бывает, когда ловишь с кем-то контакт и можете вечно и избито шутить на одну и ту же тему, не чувствуя, что она уже приелась. Так что оставалось только прикрыть глаза, безуспешно пытаясь скрыть смешок. И я когда уже была готова успокоиться, переварив волну смеха вызванной соседом, подняла глаза. И блин, почувствовала, что меня опять накрывает благим ором, еще большим, чем раньше. Хорс, после нашей общей шалости, стоял, покраснев до ушей, а богиня луны и Смерть переговаривались между собой со смешками, от чего бог только сильнее краснел. Мне оставалось только догадываться, о чем эти две богини могут шептаться между собой, но зная каждую из них по отдельности... Пха-ха-ха, мать моя, я одновременно не завидую Хорсу, и одновременно очень хочу на минутку оказаться на его месте, чтобы услышать о том, о чем те две беседуют с такими улыбками на лицах!

- Вот это... Кхе-кхе... Реакция, - тихо послышалось сбоку, от моего товарища в строю. - Кто бы мог подумать... - хулиган между тем с трудом поднялся и гневно повернулся к перешептывающимся зрителям, был сметен волной всеобщего смеха, когда его лоб удалось разглядеть не только судьям. Тот явно ничего не понял видя что с него смеется такая толпа (к которой я, пользуясь случаем, очень охотно присоединилась, скидывая свою веселость), пока один из его дружков не указал на лоб, после воплотив зеркало, принялся яростно тереть лоб и чертыхаться. Видимо с ожогами от божественного света его регенерация не справлялась. Наконец, пристыженный и взбешенный он исчез. - Ой ну некоторые и дают... Никакого воспитания, - уже четко закончил сосед, поддерживая миф не только о своей непричастности, но так же и поддерживая роль, принятую очевидно с новым обликом. Мой отец, заметив, как я важно киваю в ответ, прищурился, глядя в основном на меня. Видимо, заподозрил во мне что-то, а то раньше никто не замечал по мне "занудства", как я не раз назвала поведение отца.

- Ладно, Леия. Этого мы удачно прогнали, давай дальше, - перестав шушукаться с Нуэррой, бросила Смерть, и девушка снова вышла на середину зала, вызвав следующего участника.

Отлипнув от своего сопровождающего, на середину вышел спокойный, рыжеволосый парень. Прикрыв глаза, он создал вокруг себя музыку, какую-то напоминающую мне что-то... Если она и не была мне знакома, то по жанру я ее точно могла отнести к инди-року, такому, которому часто отдавала предпочтение Алекси. В руках этого уже не робеющего рыжика появился шест и две гири на цепи. Шест он, неспешно, под начинающуюся музыку прикрепил ссади, к поясу, а цепь ухватил двумя руками, раскачивая гири по бокам от себя, по часовой стрелке, одновременно. Когда музыка сменилась с умеренной, в активный, ритмичный рок, парень словно преобразился. Чуть согнувшись, сделал так, чтобы гири немного касались пола того куба, в котором мы были заперты, и от этого точечного, но сильного касания, пошли искры, что воспламенили гири. И парнишка стал оживленно танцевать, в половине композиции подключив к игре шест, выделывая такое, что даже зрители, что наверняка многое видели - восторженно ахали. После танца рыжик поклонился, под суровым взглядом судьей.

- Божество зрелищ, потехи и радости... Как же недавно покинул наш сомн твой предшественник, - чуть задумчиво протянул Хорс, и зрители словно очнулись, помотав головами. Все поняли, что парень силен, так как попались в ловушку, почувствовав себя на мгновение простыми небожителями, поддавшись представленному зрелищу.

- Стань в ряд, ты точно пройдешь дальше, - улыбнулась ему Нуэрра, заметив, что парень уже стал опасаться, что его выгонят как хулигана перед ним. - Такой потенциал и вправду нельзя губить, а переносить на следующий уровень.

- Но бесполезный же потенциал! - возразил Хорс.

- И не скажи, - задумчиво протянула Смерть, рассматривая свои ногти, нарочно отзываясь громко, во всеуслышание. - Если его силами отвлечь кого-то во время боя, то все, тут же будет готовенький клиент для меня, - глаза рыженькой метнулись в мою сторону, а взгляд безошибочно проник куда-то внутрь меня, словно пытаясь о чем-то напомнить моему симбионту. От моего прошлого Я тут же повалило грустной ухмылкой и каким-то странным подобием неверия, а перед глазами мелькнули смазанные, мимолетные воспоминания. Он, мутанты, вместе с Ларо и Кейтом. Я прикусила губу, внимательно глядя на Смерть, и раздумывала, зачем же она ему именно сейчас и в этом моменте напомнила о таком. - Но у нас здесь не отбор бойцов, а божеств, так что твои претензии, Хорс, не уместны, - Смерть повернулась скучающее к божеству, и тот нехотя, но кивнул.

- Симфоник с гипнозом... Интересное сочетание. - прокомментировал сосед выступление парня, заставляя меня немного отвлечься от размышлений и улыбнуться рыжику, что возвращался в строй, явно будучи немного растерянным, но счастливым. Видимо, только сейчас до него стало доходить, что он справился.

- Потрясающе красивое представление, - кивнула ему, так же и как своему соседу, и посмотрела на Леию, что вышла на середину, зовя третьего участника.

Тот, скинув плащ там, где стоял, впервые за все его пребывание явил себя другим. Мужчина, в солидном возрасте, избегая взглядов даже судьей, в оглушающей тишине шагнул в середину залы, только тогда подняв взгляд. Создав вокруг себя купол, он прикрыл глаза, и остальные ахнули, а я в их числе. Вокруг него, из его груди, стала клубиться тьма. Но не как дым, а будто кто-то капнул в воду чернила. И не это было тем, что так удивило толпу, а плотность щита - вне его не чувствовалось ни толики энергии, что была внутри. А когда тьма затопила все пространство, в которое себя заключил участник, у многих волосы встали дыбом - теперь энергия, хоть и слабая, чувствовалась. И у всех было ощущение, что перед ними появилась черная дыра, небось. Я же только вспомнила то ощущение, что появилось, когда при встрече с Гермесом, Гекатой и Деметер впервые столкнулась с таким явлением, как Бездна. Хорс, заметив это, тут же вскочил, материализуя в руках клинок и явно собираясь убить участника, но Смерть рывком усадила его, поднимаясь сама.

- Сядь, мальчишка, не твое, - рявкнула она, пожалуй впервые показывая свою силу и авторитетность. Правда, когда она посмотрела на заключённого во тьме в куполе мужчину, ее губы посетила непосредственная детская улыбка. - Повелитель вакуума. Наконец-то мне выделили кого-то, - подойдя, она любовно огладила купол, и тьма стала рассеиваться.

- Ты берешь на себя ответственность за этого юного бога пустоты и отшельничества? - больше для формальности, чем любопытствуя, спросила Нуэрра.

- Да, - кивнула рыжеволосая, погрузив руку сквозь щит и поймав ладонь бога. - Я его возьму к себе, натаскаю как следует и будет он вас ещё строить по струночке на этих ваших собраниях, - шепотки продолжались, даже сама Смерть шепталась с участником, за которого вставилась. Но вскоре и мужчина, и девушка заняли свои места. Шепотки утихли и все поняли, что торжество продолжается, когда Леия вышла на середину площадки.

- Пятый кандидат - просим приступить к демонстрации! - объявила она, выразительно посмотрев на моего соседа, от чего я сама взволновалась. Еще бы, я же сразу после него выступать буду! Словно очередь не к вступлениям, а к расстрелу. Но вот мой сосед не заробел, не испугался, даже в его ауре не чувствовала ни толики волнения. Стальная уверенность в себе, будто он такое каждый раз на дню проворачивает. Немного испугано и с толикой подозрений проследила за тем, как тот вышел, поклонился судьям, сотворил небольшой светящийся шарик, который подвесил под потолком, после чего ограничительную сферу на весь доступный объем.

- Начинаю, - коротко, даже немного сухо бросил он... И растворился в сфере. Вскоре появился звук складываясь в мелодию, луч от шарика распался, образую полную картину. В сфере с разных ракурсов мелькал мир и населяющие его существа.

Наконец картинка остановилась на двух силуэтах. Мужском, стоявшем на поверхности, и женском, зависшем в воздухе. Разговора слышно не было. Мужской дернулся, сверкнуло, девушка запела, с ее крыльев сорвалось пламя. Сметая все на своем пути пламя пожирало картину, танцуя под песню. Иллюзия завораживала, даже без эмоционального посыла или волн энергии, только звуки и картинка, но взгляд отвести было невозможно. Там, в гармонии пламени рушился целый мир, но ощущения неправильности не было, словно так и должно было быть. Так и никак иначе должны уходить миры в пустоту. Песня кончилась, девушка сложила крылья, и иллюзия исчезла с последней нотой, оставляя темную залу в полнейшей тишине.

И эта тишина затянулась, насколько я понимаю, в неловкую. Все стояли в некотором ступоре, не зная, как реагировать на данное проявление силы. Некоторые - и я в их числе - не понимали, чего свидетелями только что стали. Некоторые понимали больше - что эта картина имела место. Остальные же, что поняли посыл так, как от них ожидалось, были бледными и с мольбой глядели в сторону судей, в том числе и мой отец, от которого я улавливала волнение на грани с паникой. Блин, даже совсем по другому посмотрела на своего нового знакомого... Он ведь так и не представился мне даже, что уже должно было вызвать подозрения, блин! Внешний вид жюри, на которых я тоже кинула взгляд, надежды не вселял - Нуэрра, низко склонив голову, прятала лицо в ладонях, что-то шепча, Хорс вскочил на ноги, да так и замер, а Смерть, облокотившись одной рукой на трон, подпирала лицо рукой, так, что указательный палец был на уровне уха. Губы поджаты, брови вскинуты, глаза широко раскрыты - вся ее мимика так и орала "нам пиздец".

- Вот и сказочке конец, а кто слушал - тому капец, потому что сказка - злая вещь, - в звенящей тишине отозвалась Смерть, вогнав всех в еще больший ступор. Если саму Смерть так проняло это представление, то что это вообще такое было?! Лишь одинокий, едва сдерживаемый смешок раздался со стороны зрителей - от Рэталея.

- Вестник... Ты! - прикрикнул он на участника, но не зло, а скорее, взволновано. - Как твое имя? Тебя подослала Феникс?

- Ну спасибо хоть не за нее приняли, - фыркнул парень воплощаясь, - Лайт де Зорра, и эта никого не подсылает, хотя посылает далеко и надолго... А вы чего такие хмурые? - он усмехнулся. - Не понравилось? А я старался...

- Уф, - заметно расслабилась Смерть, даже ладошкой у лица помахала. - А я уж думала, за мной гонец прибыл.

- Все нам понравилось, - спешно заверил Хорс, улыбаясь парню.

- Хорс, - мягко прервала его Нуэрра, становясь серьезной. Уже отняв руки от лица она выпрямилась в троне. - Лайт де Зорра. Ты стихийник? Я почувствовала явные манипуляции с воздухом.

- Абсолют воздуха, леди, и почти ничего кроме, - поклонился, теперь как уже стало известно, Лайт.

- "Почти" иногда играет ключевую роль, - кивнула своим мыслям Смерть и явно задумалась.

- Лайт, благодарим тебя, - кивнула Нуэрра, тщетно пытаясь скрыть свое волнение. - Можешь встать в строй, думаю, мы сможем предложить тебе нечто достойное на совещаниях.

- Точно что-то интересное предложим! - поспешно заверил Хорс, а Смерть закатила глаза, цокнув языком.

- Друг, ты ведёшь себя так, будто у тебя какие-то личные счёты есть, - такое замечание лучше всего одернуло бога, и тот, кивнув, принял невозмутимый вид. Мой сосед же такое поведение принял как нормальное, и кивнув занял предложенное место.

- Спасибо, друг, - когда Лайт вернулся в строй, тут же зашушукала я, стараясь не слишком выдавать волнение смешанное с ворчливостью. - Теперь, после того, что ты сделал, на мои возможные косяки не обратят внимания.

Когда я уже хотела услышать ответ Лайта, отметила что на середину вновь вышла Леия... Вот жеж, теперь же моя очередь. В разуме, словно сверхновая, вспыхнула паника и мне пришлось набрать полные легкие воздуха и только после этого получилось хоть ступить шаг. Тело казалось ватным, стоило мне увидеть как ассисентка спешно сбегает с площадки, отметив мое быстрое и уверенно перемещение на середину залы. Наверное, не в последнюю очередь от того, что я в ладони сжимала Копье, что приняло облик похожий чем-то на Рагнарек. Посмотрела на жюри так, будто они должны были сейчас решать, пощадить меня, или скинуть в пучину ада. Кивнув им, и даже вроде как приседая в книксене, я выдохнула весь воздух, что удерживала в легких, резким движением взмахнув мечом, фонящим тьмой. Нарочно не одергивала Грега, нарочно показывала дело рук Франкенштейна. Даже начала бой с тенью, чтобы выгоднее все продемонстрировать. Ведь я - боец. Ведь если бы не Копье - хренушки, а не я бы тут стояла. Только то, какой долгий, нечеловеческий путь прошел Франкенштейн, дало мне возможность подняться на эти высоты. И попытайся я это скрыть, до конца жизни бы себя называла мухлевщицей, сама себя б не простила, даже если остальные бы и словом не упрекнули.

- Even a well lit place can hide salvation, - неожиданно даже для меня самой из моих уст полились слова песни, смутно знакомой. Я точно слышала ее раньше, но общего смысла песни не помнила, значит, только слышала, никогда раньше не пытаясь спеть. - A map to a one man maze that never sees the sun, - слушая свое пение (именно мое, а не симбионта), я словно знакомилась с той композицией. Тем более, что словно спровоцированное мной же, оно дополнилось музыкой. Вот, мелодия уже была знакомая, вроде как, у Алекси в плейлисте я ее слышала. Но вот смысл... "Даже хорошо освещенное место может скрывать спасение. Карту к одному человеческому беспросветному лабиринту..." - Where the lost are the heroes, - словно дополняя свои мысли, в которых я перевела себе пропетые строчки, что-то внутри меня (возможно, та самая моя душа?) подстегнуло петь дальше, бороться с невидимыми противниками вновь и вновь. Лишь бы не сфальшивить, лишь бы не пропустить атаку. Хвосты включились в эту борьбу с невидимым, а я лишь пела. - And the thieves are left to drown. But everyone knows by now, fairytales are not found, they're written in the walls, - хмм... значит лабиринт "в котом теряются герои и воры оставлены тонуть. Но теперь все знают - эти сказки не найдены, они написаны на стенах". Я приподнялась из приседания, куда ушла от предполагаемого удара и на долю мгновения замерла. Эта песня, что сама вылезла на уста, была словно история, которую кто-то хочет рассказать через меня. И раз сказки - не придуманы, и вовсе сказками не являются...

- As we walk in a straight line, - "Как мы идем по прямой линии". Поступила согласно с тем, о чем пела - сделала пару шагов назад, осознав, что мои противники - здесь. И уже больше без того преимущества, которым была невидимость. А это были... Матрицы. Искореженные, словно злостные доппельгангеры, матрицы всех, кого когда-то касались мои хвосты, помогая. Музака, Эшлин, Эмыч, Генри, Богдан, Эдгар... Казалось, тут были все-все, о ком я только могла вспомнить. И все они слаженно нападали на меня. А я в ответ - дралась, причем, без страха и опаски, лишь улыбаясь. Понимала, что никому своими действиями не наврежу, даже если поглочу какую-то из этих агрессивно настроенных матриц. Это был мой шанс проявить свои умения, что любезно подкинули мне мои хвосты. И я этим пользовалась, дралась, улыбалась и пела.

- Down in the dirt with landslide approaching, - песня чуть изменила ритм, заставляя меня удобнее перехватить меч. Вместе с ритмом песни словно взбесились и доппели, хотя в словах мной пропетых не было ничего такого - "В земле с приближающейся лавиной". - But nothing could ever stop us, from stealing our own place in the sun. We will face the odds against us and run into the fear we run from. It has began, - вместе со следующим куплетом я осознала причину такого активного напора матриц. Слова песни ведь были не простыми, и я готова была согласиться, что они отражали мои стремления в некоторой ступени: "но ничто не сможет когда-либо остановить нас от кражи нашего места под солнцем. Мы оставим разногласия позади и столкнемся со страхом, от которого бежим. Приступаем".

Словно слушаясь слов, что срывались с моих губ, я приступила. Чуть замедлила движения, чтобы наносить более точные удары, чуть ли не танцевала перед этими матрицами, методично их выкашивая. И наслаждалась этим! Ведь в тех матрицах было все то, что мешало мне увидеть улыбки на лицах близких, почувствовать их стабильное состояние. Я выкашивала не разумных, облик которых принимали те матрицы, а их проблемы, грусть, скорбь, зацикленность на мести. И моим ластиком сейчас было именно Копье, а не хвостики. Мои матричные отростки ведь скинули с себя этих доппелей, как змея скидывает шкуру, давая тем самым возможность себя проявить. И нет-нет, да правили те матрицы, что я не успевала разбить в дребезги, тем самым показывая еще немного моих умений.

- Into the dark below, evading shadows, blind in a rabbit's hole, we fall beneath the earth. And watch the shell come unraveled, as the seed begins to rise, - когда я только начала эти строчки, музыка была спокойной, словно давая мне передышку, хотя бы на секунду, но вместе с ритмом я накручивала и себя, с каждым движем становясь чуть быстрее, чуть хитрее, чуть настороженнее. И к смыслу песни это подходило более чем. "В кромешной тьме, избегая теней, ослепленные в кроличьей норе, мы падаем под землю. И наблюдаем, как разрушается оболочка, как начинает прорастать семя."

- Embracing a starlit fate, as we wait in the night, - пропела это, улыбаясь как смыслу песни, что крылся в простом "объятья звездной судьбы - вот чего мы ждем ночью", я ухмыльнулась. Так как понимала, что песня сейчас повторит прошлые строчки, но так же изменит ритм. А значит мне надо замереть, подготовиться, и...

- It's written in the walls, - сманить к себе все эти матрицы своим спокойствием, что им хотелось уничтожить, - As we walk in a straight line, - подождать, пока меня окружат со всех сторон, - Down in the dirt with landslide approaching, - хлынуть на них, словно волной, моим азартом боя и адреналином. И пока они остановились, словно оглушенные звери, я вздернула меч, закрутившись волчком и уничтожая всех их. Рассекал их не только мой меч из Копья, но так же и хвосты, что крутились вместе со мной, будто пышная юбка. - But nothing could ever stop us, from stealing our own place in the sun. We will face the odds against us and run into the fear we run from. It has began, - темп песни изменился, строчка " It has began" стала повторяться и я выпрыгнула из круга. Теперь я уже окружала доппелей, четырежды пропев по-английски "приступаем".

И сама не заметила, как все изменилось. Матрицы не пропали, не исчезли, а лишь стали правильными полноценными, как те, которые были у их владельцев. Как только отметила это, тут же, быстро их отпустила, отметив, что под ними зародилась воронка. Маленькая, созданная мной, движениями моим хвостов, но тем не менее - воронка. В таком полном энергетически месте я не могла себе позволить оставлять подобное, надо было ее закрыть. Благо что музыка той песни все еще играла, проигрывая интсрументальное соло с вокалом на уровне вдохов и ахов-охов. Я быстренько вошла в ритм, перебирая ногами в такт ударов барабанов. Копье устремила перед собой, держа на уровне груди, будто балку, что нужно передвигать, чтобы привести в движение какой-то механизм. А вот хвосты, развевающиеся вслед за платьем, трогали края воронки, постепенно ее разрывая, так как двигалась я против направления ее движения. Двигаться становилось все сложнее, и я поймала себя на том, что потворствую вокалисту с его восклицаниями совсем не притворно.

Когда воронку все-таки удалось закрыть, я отметила, что музыка закончилась, сменившись какими-то звуками, словно вещание по радио. Правда, то, что это тоже часть песни можно было понять, что по энергетическому состоянию вокруг, что точно не было бы таким спокойным при чьим-то вторжении, что по остаточному ритму струнного инструмента и чему-то вроде помех или лопастей вертолета. Но ничего, я на это только рукой махнула мысленно - текст песни я уже запомнила, казалось бы, на всю жизнь, еще успеется ее прослушать и понять то, что не поняла с первого раза. И тут на глаза попалась последняя матрица. Самая дорогая для меня, самая ценная, и самая полная сил. Франкенштейн. Причем, если мои ощущения меня не обманывают, тут действительно, в прямом эфире была частичка моего мужа разве что - бестелесная.

Улыбнулась, видя его удивление и тут же подбежала, заключая в объятья. Еще бы... Это было более чем правильно - Франкенштейну появится здесь. Мы с ним были пускай и разделенным, но единым целым. И раз меня принимают на внедрениии, то должны понимать, что есть у меня мой осколок, мой эннэшше, если пользоваться терминологией Андрея, что ничуть мне не уступает. Да и как знать, возможно и его такое же внедрение в будущем ждет? Жарко его обняла, тем самым показывая, что ничего не собираюсь скрывать. Да и по сути... Это было бы по-детски смешно скрывать что-то, что приметили множество божеств, в том числе и находящиеся в жюри Нуэрра и Смерть, и Апполон...

- Вскоре вернусь, - шепнула проэкции своего мужа, зная, что меня слышат и понимала, что до адресата дойдет каждое мое слово. Так что увидев знакомую улыбку, почувствовала расслабление, что снимало и тремор перед представлением и азарт вспыхнувшего боя и волнение за сохранность залы из-за созданной воронки, что все могла перекосить.

- Ждем, - чуть крепче прижав меня к себе, муж расплылся туманом, заставив меня сначала опуститься на колени, а потом и вовсе сесть. И не от отчаяния, нет, от усталости. Тяжело дыша, я не поднималась, лишь смотрела на судей. Тишина затянулась, уже начиная становиться неудобной. Взволновалась, было, ведь пускай недовольным был только Хорс, я даже не предполагала, что могу после этой тишины услышать.

- Созидание, что берет корни из такой мерзости... - медленно проговорил Хорс, глядя на меня так, будто прозрел и увидел, что я больна тысячею заразных болезней. - Это недопустимо. Я считаю, что подобным особям нечего становиться богом.

- Ты отзываешься о моей подопечной, - словно невзначай отметила Нуэрра, смерив Хорса таким же взглядом, как и он меня. - Я естественно с тобой не соглашусь, ее нужно продвигать дальше, - я поднялась, напряжённо слушая божеств. Стало ясно, что от последней судьи зависит все, ведь один голос "за", один "против", а далеко не все можно было понять по одной лишь ее мимике. И тогда, словно услышав мои мысли Смерть ухмыльнулась.

- Девушка, что мастерски возвращает тех, кто оказался в моих руках... - я невольно поджала губы. Именно это мое умение могло сыграть со мной злую шутку, ведь неизвестно, нравилось ли Смерти подобное. Но робеть себе я не позволила, смело глядя на рыжую, чья ухмылка доброго не предрекала. Во мне, да и со мной - ее бывший соигрок, так что... Кто знает, не является ли это элементом ее игры. А бояться ее вердикта точно не стоило - только она сама могла решать, когда ее стоит опасаться, а когда - нет. - Конечно я за, это же так интересно! Иди, ступай в строй, - махнула она рукой, словно желая побыстрее со всем закончить, а вот я, едва переставляя ногами, вернулась к отцу.

Вместе с ее словами у меня словно камень с сердца упал, но упал в небо, так как порядочно приложил меня в голову, точно тот самый преслоутый пыльный мешок. Уже все, я прошла.... Не верилось, но это было так! Лишь улыбка Лакрицияра, что помог мне спокойно и степенно занять прошлое место позволила мне окончательно это осознать. И вместе с этим - облегченно выдохнуть и улыбнуться, слыша искристый смех, радостные завывания и слова поддержки, выкрикиваемые всеми моими верующими, что я услышала по мысленной связи с Франкенштейном.