Мелисса который час смотрела на пейзаж, открывающийся с балкона директорского кабинета Хогвартса. Золотой восход сменился ярким солнцем, а утренняя свежесть лишь больше подстегивала к тому, чтобы остаться ещё на чуть-чуть.

— В Азкабане такие виды вряд ли есть, — раздался довольный голос за спиной.

Новый друг, спасший её, казалось, из вечного заточения, был не так прост. Хотя кто идёт и освобождает одного из самых опасных магов в Азкабане? Явно не нормальный человек. Его разум защищён в десятки раз лучше, чем банк Гринготтс, а в свои планы он не торопится её посвящать. Пока что.

— Ни капли света и тепла. Тоска, горечь и жажда мести — единственное, что там есть, — ответила Голдштейн. — Года борьбы с самой собой, без какой-либо помощи и объяснений.

— Но ты смогла.

— Как знать, — задумчиво произнесла девушка и поставила локти на перила балкончика. — Том, зачем я тебе? Ты не наивный, глупый мальчик, бесцельно освобождающий опасных магов, я уверена, но… Ты даже отдалённо о своих планах не говоришь. Не пойми неправильно, я пойду за тобой куда угодно, только…

— Хорошо, я расскажу тебе, — сразу же ответил Реддл и подал руку. — Только давай зайдём внутрь.

Перед тем, как начать свой длинный монолог, он приготовил вкусный насыщенный чай для Мелиссы, а себе налил в стакан что-то тёмно-коричневое из стеклянной бутылки.

Как Голдштейн и предполагала, в его истории не всё так просто, ведь несколько лет назад молодой директор Хогвартса был обычным дневником-крестражем, который забрал всю жизненную энергию первокурсницы. Дженни или Джина, она не заостряла внимание. Вот только жизни ребёнка ему оказалось недостаточно и хватило бы лишь на год-полтора, поэтому пришлось искать «настоящее» тело, точнее то, что от него осталось. Он гонялся за ним по всей Великобритании и, в конце концов, нашёл, убив не только прошлого себя, но и его помощника, ведь благодаря ему удавалось так долго скрываться.

Том сразу сказал, что изначально планы были совершенно другие после того, как он покинул Хогвартс в первой жизни. Вот только не учёл, насколько проблемным может оказаться разделение души на пять и более частей. То, что осталось от первоначального тела, трудно даже подобием человека назвать. Кучка кожи с костями, а как оно брыкалось и шипело перед смертью… похлеще нагайны. К слову, змея сейчас находилась в Хогвартсе в безопасном месте, как уверял Реддл. Но Мелиссу интересовало другое.

— Так ты вернул некоторые осколки души себе?

— Верно. Видишь ли, бесконечно делить душу невозможно, каждая оставшаяся часть делится на двое, и в итоге у тебя остаётся лишь жалкий кусок, который способен лишь убивать без толики разума, — объяснял Том, присаживаясь на край кресла рядом с Голдштейн. — У меня даже есть теория, что чем меньше от души у мага остаётся, тем больше он хочет восполнить её другими, беспощадно убивая. Неважно, друг это или враг. Есть лишь одно — жажда.

— Хорошо, это я поняла, — девушка сделала глоток крепкого чая и поморщилась от горечи оставшейся на языке, — но ты так и не сказал, в чём же твоё отличие от… прежнего тебя. Ты всё так же против кровосмешения и…

— В том, моя дорогая Мелисса, что убийства ни к чему не приведут. Это мне стало ясно, после… поражения. Насилие лишь порождает насилие, — вслух рассуждал Реддл. — Я же покажу на примере, насколько важно сохранить чистую кровь магов без примесей каких-либо других существ. Постепенно, внедряя законы о запрете каких бы то ни было связей с маглами.

— А что будет с теми, кто ослушается? — не подумав спросила девушка, уже заранее зная ответ. Глупо думать, что этот человек откажется от привычных действий по щелчку пальцев.

В ответ на вопрос он лишь дёрнул уголком губ и хмыкнул, поставив пустой стакан на стол перед креслом. Том Реддл есть само наказание для окружающих, беспощаден, продумывает всё на десятки шагов вперёд и идёт уверенно к цели, сметая всех на пути. У оказавшихся перед ним только два варианта: погибнуть и быть растоптанным, или же встать за ним, беспрекословно подчиняясь.

— Когда у меня получилось «ожить», я понял, что это мой второй шанс. Перед тем, как стать главой школы, я провёл очень долгую работу, — он продолжил свой рассказ, вышагивая метр за метром по кабинету, — нашёл каждого, кто от меня отказался или знал раньше. Убил не только предателя, но и тех, кто ему или ей был дорог, — этот будничный тон определенно ужасал Мелиссу, заставляя не отрывать от него глаз. За несколько минут молодой директор смог расслабить и напугать девушку. Шестое чувство буквально кричало: «Если моргнешь — умрешь!».

Убийство — это то, что он ест на завтрак, обед и ужин изо дня в день. Несколько секунд назад говорил о том, что насилие ни к чему не приведёт, а теперь с особой страстью рассказывает, с кем расправился до того, как стать директором Хогвартса. Да и от его рассказа вопросов становилось только больше. Как такого кровожадного убийцу, в прошлом поработителя, поставили в руководство магической школы? Как он вообще до сих пор не в Азкабане? Почему за каких-то десять человек, непреднамеренно убитых, упекли за решетку маленькую девочку, а таким, как он, позволяют…

— Значит, другие проблем не доставят, — произнесла Мелисса и стянула с запястья чёрную резинку, подаренную им. Надо срочно отвлечься, иначе злость поглотит без остатка. — Тогда вопрос остается прежним, зачем тебе я?

Она рывками доставала волосы из тугой петли, пристально смотря на Тома.

Иногда, если присмотреться, под определенным углом его глаза отблескивали красным оттенком, таким кровавым и пугающим. Сначала она думала, что ей показалось, но это происходило часто. Скорее всего, настоящий цвет глаз мага как раз-таки красный, а светло-голубой лишь для обмана зрения и расположения к себе людей.

— Потому что враги непременно появятся в скором времени. Я уверен, — отчеканил Реддл и ладонями оттолкнулся от директорского стола. — Получив право освободить одного любого заключенного под свою ответственность и контроль, выбор пал на тебя. Ты будешь куда более полезнее, чем все предыдущие, а твои способности и покорность сыграют мне лишь на руку.

Волосы напрочь отказывались заплетаться хотя бы в небрежный хвост, постоянно путаясь или выползая из общей кучи.

— На свободу это мало похоже, — усмехнулась Мелисса, снова распуская белые локоны.

— Что ж, — он зашёл за спину, заставляя девушку напряжённо выпрямиться, и осторожно приподнял длинные волосы, — у тебя будет всё, что пожелаешь. Доступ к чему угодно, когда угодно. Просто скажи мне, чего хочешь. К тому же, с этого дня ты — мой заместитель в школе и незаменимый помощник, — лёгкими движениями парень сделал две небольшие косы и сплел их с остальными прядями, создавая аккуратную прическу в виде хвоста с двумя колосками по бокам. — Всегда рядом, будешь следовать за мной по пятам.

«Как верная собачка», — пронеслось сразу же в голове.

— Хочу огромную светлую комнату с кучей одежды в разных оттенках. А еще всю информацию о моей прапрабабке и Гарри Поттере, — Голдштейн сразу же поднялась, когда новая причёска была готова. Покрутившись перед небольшим зеркалом на стене, добавила: — И ещё хочу всё знать о Джеме Фарли.

— У тебя это будет сегодня же, — ответил Том.

Пытаться сбежать сейчас от этого монстра равносильно, что получить аваду прямо в лоб на расстоянии вытянутой руки. Остаётся играть по его правилам. Мелисса уже давно смирилась с тем, что всю жизнь проведёт в заточении. Такова её судьба. Так пусть эта клетка будет в какой-то степени комфортной.

— Тогда, как я и сказала при первой нашей встрече, — она подошла к нему вплотную, — моя сила, моя преданность и душа твои.

— Через несколько дней состоится крупное мероприятие, посвящённое мне. Я официально стану директором и школа будет целиком и полностью моя, — довольно произнес Том, поправляя торчащие волоски.

— Поздравляю, — холодно прокомментировала Мелисса. — И через несколько дней Хогвартс официально превратится в место для испытаний, — предположила Голдштейн, снизу заглядывая в глаза, поблескивающие красным.

— Верно. Мне понадобится пара для сопровождения. Ты подходишь идеально.

— Я плохо знакома с этикетом и прочим, — девушка отвела взгляд в сторону.

Точнее, она всё забыла, чему учила её Джема. Эти реверансы, прямая осанка до сих пор вызывают лишь рвотный рефлекс и злость.

— Мне не составит труда тебя обучить, — Том подхватил Мелиссу за талию, прижав к себе, и сделал пару шагов навстречу, кружа в импровизированном вальсе.

В том, что он пытался пробудить в ней тёплые чувства к себе, было понятно с самого начала. А теперь лишь продолжал вести себя вежливо и улыбчиво, стараясь скрывать свою истинную личность. Будь на месте её та одиннадцатилетняя девочка, сразу же влюбилась бы в этого джентльмена, не обращая внимания на прущую через край жестокость и хладнокровие по отношению к другим. Таких как Реддл, Голдштейн встречала, точнее одного. В итоге, он сдал девушку аврорам, предварительно обезоружив.

Однако сейчас у неё нет выбора, только танцевать с молодым директором, шагая за ним прямиком в ад. Мелисса уверена, что это самое горячее пекло, в котором она окажется в будущем. Но на что не пойдешь ради мести, не так ли? Даже если придётся снова пожертвовать своими достоинством и свободой ради того, чтобы увидеть, как ненавистные люди терпят поражение и кричат от боли…

Почему бы и нет?

***

— Всё готово? — тихо спрашивает Итачи у Лукаса, готовя завтрак. Похоже, он даже не спал, судя по тёмно-коричневым синякам под глазами, и даже не услышал вопроса. Стоял у тумбы, где лежала коробка с волчьим противоядием, и прожигал взглядом. Сегодня полнолуние и первое обращение Жаклин. Признаться, даже Учиха немного нервничал, как всё пройдёт, какое-то плохое предчувствие садилось на плечи, дыша в затылок. — Мы справимся, — нукенин легко хлопнул по плечу напарника, приводя того в чувства.

— По-другому и быть не может, — прошептал Эстебан. Сколько бы ему ни повторяли о том, что здесь никто не виноват, он всё равно продолжал корить себя за произошедшее.

Девушка сидела на диване, что-то читала и в целом спокойно себя вела, как казалось на первый взгляд. Стоило присмотреться получше, и становится заметно, как она застыла на одной странице, смотря между строк и думая о чём-то своем. Бывший шиноби тяжело вздохнул. Переживали все. Ничего с этим не поделаешь. Итачи смог сделать небольшое пространство под домиком в качестве подвала, а Лукас нанёс туда кучу подушек, одеял и воды, точно не зная, что может пригодиться. Учиха видел даже пару спрятанных книжек под стопкой одеял. Друг хорошо подготовился.

Ниндзя взял коробку с зельями и поставил перед Фостер, она дёрнулась от неожиданности и свела брови, подняв на него взгляд.

— Это должно помочь при обращении, — объяснил он. — Вкус будет неприятным, но подействовать должно быстро.

— Моргана? — сообразила Жаклин и взяла один бутылек. — Тут больше, чем на одну ночь.

— Пока мы не найдем способ, как тебя избавить от проклятья, постараемся максимально облегчить… процесс, — к разговору подтянулся Эстебан, завязывая чёрные волосы в пучок на затылке. — И сегодня ты не будешь одна проходить через это.

— Верно, — кивнул нукенин и добавил, — завтрак готов, всем нужно подкрепиться.

— Спасибо.

Девушка виновато опустила голову, закрывая лицо короткими прядями. Ей всегда было тяжело принимать помощь от других, а когда это были друзья, которые подвергали себя опасности, просто находясь рядом с ней, едва сдерживалась, чтобы не кричать от безысходности. Оба молодых человека понимали и молча пошли завтракать, давая ей время, чтобы успокоиться и собраться с духом.

— Мерлин, Гарри, эти блины просто лучшее, что я ел! — заманивал Лукас подругу восторженными отзывами. — А этот сладкий мёд… м-м-м, дайка мне ещё. Как вкусно!

— Ну да, это же не то, что ты недавно приготовил. Чёрное, сухое, похожее на поджаренный корень мандрагоры, — улыбнулся Итачи и достал из шкафчика наверху третью тарелку, так как Жаклин всё-таки решила присоединиться.

— И давно ты шутником стал, Поттер? — буркнул Эстебан. — И вообще, если посыпать сахаром, то будет даже очень ничего.

— Так ты ещё и сахаром посыпал?

Внезапный смешок Фостер заставил дёрнуться обоих, она залилась смехом, едва сдерживая слёзы и кладя кусок блина в рот.

Сегодня определенно было что-то не так…

Когда оставался ровно час до полнолуния, вся компания переместилась в оборудованный подвал. Жаклин настаивала на цепях, но Лукас с Итачи наотрез отказались вообще от каких-либо креплений. Мысль о том, что товарища посадят на цепь, как дикое животное, не нравилась от слова совсем. Зато девушка постоянно напоминала о такой возможности, беспокоясь за друзей.

— Клини, хватит! — не выдержал Эстебан, на очередные уговоры, — ты не зверь, не какой-то страшный монстр. Ты наша подруга, наш незаменимый товарищ, с которым будут обходиться соответствующе.

Учиха хотел добавить, как в спину прилетел фантомный тупой удар, что могло значить лишь одно.

— Барьер, — дёрнулся бывший шиноби к узкой лестнице. — Оставайтесь здесь.

Теперь всё вставало на свои места, целый день его мучило предчувствие, он спихивал все это на волнение и предстоящее обращение. Вот только кто их нашёл? Авроры? Простой маг? Магл? Почему в такой неподходящий момент?

На улице темно, никого не видно. Придётся выйти. Палочка в руке всегда наготове, а в голове целый план очерёдности заклинаний. Ниндзя приоткрыл входную дверь и заметил высокий силуэт в нескольких десятках метрах впереди, направлявшийся прямо к ним. Его вполне можно убить с такого расстояния, но если он пришёл не один, тогда они быстро обнаружат себя, а Фостер бежать вряд ли сможет.

— Я пойду впереди, прикроешь, — прошептал нукенин стоящему рядом Лукасу. Он как всегда не послушался приказа и увязался за ним.

— Понял, — шепнул в ответ парень.

Итачи вышел навстречу незнакомцу, сжимая нагревающееся древко. Эстебан держался позади, стараясь слиться с тенью, оглядываясь по сторонам, реагируя на любое движение. Вторгнувшимся за барьер оказался молодой парень, чуть старше их. Когда он заметил приближающихся магов, сразу наставил палочку, заставив тех остановиться.

— Я думал, что в таком заброшенном доме никто не живёт. Кто вы такие? — незнакомец слегка поднял подбородок, свысока рассматривая всех с ног до головы.

— Простые путники, решившие здесь переночевать, — ответил Учиха.

— «Простые» путники вряд ли бы стали накладывать такой мощный барьер на обычную хижину, — он взглянул на Лукаса и ухмыльнулся, — вижу, вы здесь с девушкой.

— За девушку сейчас засуну твою палку в за… — оскалился Эстебан и сделал несколько шагов вперед.

— Он мой товарищ, — перебил ниндзя и дёрнул головой, чтобы тот отошёл назад. Сейчас абсолютно не до драки и уж тем более кровопролития. Жаклин наверняка себя сейчас начинает плохо чувствовать. Затягивать не хотелось.

— Прошу меня простить, никого не хотел оскорблять, — незнакомец натянуто улыбнулся, вот только палочку никуда не убрал. — Я собираю кое-какую информацию и хотел бы осмотреться, и в доме тоже.

Его оружие сильно привлекло внимание нукенина, ведь если он не ошибается, это как раз то, что давно искал — бузинная палочка.

— Обойдешься, — выплюнул Лукас. — А вдруг ты вор какой-то или мародер, или…

— Я директор Хогвартса — Том Реддл. И мне не нужны бесполезные вещи путников.

Бывший шиноби смочил горло слюной и метнул взгляд на луну, времени совершенно не оставалось, а подозрительный парень уходить не собирался. Круглый белый диск как раз уже выходил из-за облаков.

— Иди в дом, посмотри, как там… — Итачи пытается придумать как назвать Фостер и выпаливает первое, что приходит на ум, — наш щенок.

От такого даже Эстебан поперхнулся и не сразу понял, о каком «щенке» идёт речь, но без лишних вопросов, не поворачиваясь к незнакомцу полностью спиной, направился в дом.

— Насколько я понял, так просто зайти к дом вы мне не дадите?

— Что «директор Хогвартса» здесь ищет? — в его слова Учиха не верил ни капли. Он знал, что Альбуса Дамблдора давно сместили с поста, и школой управляло министерство.

— Гарри Поттера, — прямо ответил Том. — Это ведь вы, не так ли? У вашего друга очень слабая защита разума, в отличии от вас.

«Ещё один…» — устало вздохнул ниндзя и наставил палочку. Его поведение начинало раздражать всё больше, давно таких наглых людей не попадалось, обычно никто не доживал и до утра… Легилименты нукенина отталкивали с самого начала прихода в школу, рядом с ними всегда находишься в напряжении. Прошлое, мысли, воспоминания — все это личное и никто об этом знать не должен. Но такие маги всегда пытаются нарушить этот запрет, абсолютно наплевав на все человеческие границы.

— Спокойно, я не собираюсь нападать, — поднял руки Реддл вместе с палочкой и снова наигранно улыбнулся.

Всё в нём какое-то искусственное, наигранное, ненастоящее — от улыбки до движений. Вот только, что таилось за всеми декорациями? Бывший шиноби уверен — настоящее зло. Воспоминания о похожем описании Морганы только усиливают подозрения, что он не просто так пришёл сюда. Если это действительно директор, то на кой ему сдался беглец?

Или не ему…

«Неужели Мелисса?» — ниндзя ведёт плечом, скидывая неприятные воспоминания восьмилетней давности.

— Одна девушка ищет вас, — Том будто действительно читает мысли.

— Мне всё равно.

— Тогда давайте так, — молодой человек точно не боялся Итачи, показывая это всем своим видом, и развернулся к нему спиной. — Вы придёте послезавтра на ужин в поместье Малфоев, а я не стану здесь больше ничего искать. И так же никому ничего не скажу, а вы сможете спокойно провести время с вашим «щенком», — на слове «щенок» Реддл акцентирует внимание. Наверняка, он успел добраться до сознания Лукаса и о Жаклин.

Учихе это не нравилось, но устраивать полигон для сражений здесь не хотелось. Тем более, нынешний директор из тех людей, кто в первую очередь стреляет по слабому месту, и точно будет бить по дому. Поэтому ниндзя молча кивнул и предложил заключить непреложный обет, чтобы быть на сто процентов уверенным в безопасности товарищей.

Может ли оказаться приглашение ловушкой? Это она и есть. Но выбора нет. Больше нет.

После того, как Том сказал точное время, он наконец-то ушёл. Надо наложить новый барьер, а лучше несколько, чтобы ни одна живая душа не смогла зайти… и выйти.

***

Когда Лукас спустился в перестроенный подвал, Жаклин уже лежала на кучке одеял, поджав ноги, и тяжело дышала. Руки покрылись редким щенячьим пухом, а на пальцах виднелись острые когти. Эстебан сразу же бросился к ней, вспомнив слова Гарри, что первое обращение самое больное. Он хотел ей как-то помочь, но не знал как.

— Не смотри на меня так… — прохрипела Фостер, смотря на друга, но не поворачивая головы. И сразу ответила на пока ещё не заданный вопрос, — как на побитую собаку.

— Ну-у-у, — протянул он и почесал затылок, отводя взгляд в сторону, — ты как бы частично и есть собака.

Почему-то супер странный и дурацкий подкол заставил усмехнуться, но лишь на мгновение. Послышался неприятный треск костей, а за ним адская боль, заставляющая выть, срывая горло.

— Ты не пила противоядие?! — дёрнулся Лукас к столику с коробкой зелий.

— Сделала… пару… глотков.

— Мерлин, Клини, надо пить один пузырек минимум, — парень едва не задыхаясь подбежал к Жаклин, пытаясь объяснить, — от пары капель толку не будет.

— Я не смогу это выпить, ужасно болит всё во рту, — она нервно сглатывает и переваливается на живот, — тебе лучше уйти. Если я обращусь, когда ты будешь рядом, я не знаю, что сделаю…

Эстебан был готов рвать на себе волосы и благодарить кого угодно, когда его по плечу похлопала рука человека, на которого всегда можно положиться. Неизвестно, сколько Поттер стоял здесь, но ситуацию он понял и пообещал быстро что-то найти наверху. Парень даже не спросил, как прошел разговор с незнакомцем, но раз Гарри здесь, значит победа обеспечена?

— Лукас, уходи, — зло прорычала Фостер и швырнула маленькую подушку. И это как раз то, что нужно было: мягкое, отрезвляющее, неожиданное.

Идея, как помочь ей выпить противоядие, дурацкая, глупая, собственно, как и он сам.

«Прости, Морган, видимо твои наставления я вынужденно проигнорирую, — усмехнулся парень, поднося край бутылки к губам, — оторвёшь мне голову позже…»

Вкус зелья хуже, чем мочи гоблина и оборотного вместе взятых, кислое и горькое, палящее все вкусовые рецепторы. Почему бы не добавить сахара или чего-то, что сгладило бы рвотный позыв от одного только запаха? Но Лукас тяжело вздыхает и решительно подходит к Жаклин, аккуратно поворачивая к себе, приподнимает голову. Стоило слегка надавить на подбородок, как она приоткрыла рот с прорезавшимися клыками, которые ранили внутреннюю сторону губ.

Он старался медленно дать понять, что хочет сделать и постепенно поил ее противоядием, а когда оно заканчивалось набирал ещё и ещё, пока перестанет чувствовать хоть какую-то горечь и в бутылке ничего не останется. А Жаклин даже не сопротивлялась, зажмурившись, лишь жалобно скулила ему в рот и сжимала край рукава от его рубашки.

— Спасибо, — прошептала Фостер, когда парень закончил и отсел, внимательно наблюдая за действием зелья.

— Мы вылечим тебя, несмотря ни на что. — твёрдо сказал Лукас и распустил волосы, массажируя пальцами место, где была резинка. — И ты перестанешь так мучиться.

— А может не нужно? — она перевернулась на бок. — Так я могу быть куда полезнее, если смогу совладать с монстром внутри меня.

От такого предложения парень опешил и даже не сразу нашел, что сказать.

— Ты с ума сошла?! — ответа не последовало, абсолютно никакой реакции. — Жаклин?

Подруга не отвечала, полностью обмякнув, и ни на что не реагировала.

***

Итачи обыскал весь дом и нашёл что-то наподобие воронки, но очень маленькое, что точно должно облегчить процесс. Из-за размеров она не коснется отросших зубов. Единственное, Учиха все думал почему обращение Фостер такое медленное?

«Возможно, из-за маленького количества лунного света, — задумался бывший шиноби, пока спускался к друзьям. — Ведь толком не достает до подвала».

Он застал Лукаса в слезах, держащего девушку на руках и прижимающего её к себе.

— Она не приходит в себя, прошу, помоги, — провыл парень и аккуратно положил её голову на подушку. — Дышит, но ни на что не реагирует.

— Значит всё-таки получилось выпить противоядие, — с облегчением выдохнул ниндзя. — Я попросил Морган добавить сонное зелье, чтобы всё обращение Жаклин спала.

— Так вот почему оно было таким противным… — пробормотал под нос Эстебан и вытер глаза рукавом рубашки.

— Зачем ты пробовал его? — нукенин понял, из-за чего Моргана просила никого не пробовать зелье, кроме Фостер.

— Р-ради интереса! — парень отвел взгляд в сторону, слегка покрывшись румянцем. — И вообще, сколько она будет спать?

— Думаю, всю ночь. Сначала полностью обратится, потом обратно в человека и так ещё несколько дней.

— Ясно, я тогда посижу с ней, — зевнул Лукас, — чтобы, она не чувствовала себя одинокой, когда проснётся.

— Хорошо, буду на улице на случай, если ещё кто-то объявится.

Итачи решил поговорить с ними о предстоящем ужине, на который его «пригласили» утром. Сейчас никто не сможет подсказать чего-то дельного.

Пока ещё было темно, ночная прохлада не давала уснуть. Но даже после таких неудачных обстоятельств, Учиха нашёл одно из последних составляющих. Бузинная палочка — символ силы у магов и необходимый ингредиент для заклинания. Как она оказалась у Тома, ему не интересно, единственное, что сейчас волновало — как забрать так, чтобы директор Хогвартса не хватился пропажи и дал спокойно завершить желаемое.

«Осталось совсем немного до конца, ещё чуть-чуть».

***

Мелисса сидела у Тома в личном кабинете и листала очередную газету, где засветилась Джемма Фарли. За те восемь лет, пока Голдштейн висела в Азкабане в цепях, она выпустилась из школы, забралась в Министерство магии и вступила в наследство после кончины матери. Девушка ставит на то, что аристократка сама прикончила мать. От таких мыслей становилось спокойнее на душе, ведь в таком случае не только она монстр.

— Вижу, развлекаешься, — послышалось сзади. Реддл как раз вовремя.

— Скорее нагоняю упущенное, — Мелисса сложила газету в стопку прочтенных и взялась за следующую. — Пока я была в заточении, они все жили как ни в чем ни бывало.

— Что ж, — он ухмыльнулся и присел напротив, доставая пачку сигарет, к которым пристрастился не так давно, — у тебя будет возможность высказать им всё в лицо, в том числе и семье Фарли. Послезавтра вечером.

— Семье? — переспросила девушка и уставилась на Тома. — О чём ты?

— Видимо, ты ещё не дошла до момента свадьбы. Да, у нее есть муж — Роберт, вроде бы. — Том закинул голову назад и поднес фильтр к губам. — Уже как пару лет, вопрос времени, когда у них будет пополнение в виде... наследников?

Голдштейн стиснула зубы, пытаясь удержать злость под контролем. Никому ведь не нужно, чтобы ещё одна башня в замке рухнула, а вместе с ней ещё с десяток учеников.

— И как же ощущается этот гнев? — подкидывает дров в огонь Реддл и прожигает взглядом девушку, внимательно наблюдая за каждым движением. Клуб дыма поднимается к потолку и растворяется в пространстве, слегка размывая каменные узоры наверху. — Ну же, расскажи.

— Как проклятие, — единственное, что произносит Мелисса и опускает голову. Она не знает, родилась ли с яростью в венах или просто застряла в лабиринте мести, но это последнее, что осталось от личности, которую помнит из детства. И избавляться от этого не хочется.

— Это нормально, — такой же спокойный и размеренный голос. Он абсолютно не испытывает страха или напряженности, находясь рядом с ней. Наоборот, это Мелисса его побаивается. — Ты такой же человек, как и все. Просто немного несчастнее других и всё.

Голдштейн хотела возразить или поспорить, но вовремя удержалась. Пусть он так считает и пытается переубедить её саму, но она знает. Знает, каким чудовищем и угрозой является для магического общества. За время заключения прекрасно поняла. Когда забыла солнечный свет, когда единственными друзьями, навещавшими её, стали дементоры, когда из двоих личностей внутри осталась только одна.

— Я проголодалась, когда завтрак? — Мелисса переводит тему и откидывает бумажки в сторону.

— Через пару часов, думаю, — задумчиво ответил Том, косясь на часы. — Но можем позавтракать и сейчас, если сильно хочется. Кстати, у меня для тебя сюрприз, о нём ты узнаешь послезавтра, но уверен, тебе очень понравится.

— Тогда жду с нетерпением, — натянуто улыбнулась девушка. Ей никогда не нравились сюрпризы, потому что они всегда заканчивались кошмаром.