Всю ночь Анис провел, не смыкая глаз. Он еще никогда не чувствовал себя так, как сейчас — его охватило полнейшее безразличие ко всему происходящему вокруг. Бессонными ночами омега любил смотреть на звезды и дышать прохладным воздухом, но сегодня он так и не нашел в себе сил встать с футона, продолжая бездумно глядеть в деревянный потолок. Когда комната начала светлеть, а на горизонте у далекого леса заклубились кремовые облака, усталость все же возымела свое, и Анис окунулся в тревожную дремоту. Но поспать в волю ему не дали — омега проснулся, когда дверь с шумом отодвинулась в сторону, пропуская в комнату уже знакомого слугу с подносом еды.

— Доброе утро, ваше превосходительство. Я принес ваш завтрак.

На невысоком столике омежка принялся расставлять тарелки и маленькие горшки. Почему-то сейчас, после сна, Анис не почувствовал себя ни легче ни хуже. Его охватила полнейшая апатия, которой он не мог найти объяснений. Да и не желал.

— Доброе утро… — монотонно отозвался Анис и запнулся, не зная, как правильно будет обратиться к слуге.
— Аки, ваше превосходительство, — верно разгадал его замешательство омежка.
Необычное обращение резало уши, но Анис не стал высказываться по этому поводу, прекрасно понимая, что слуга всего лишь выполняет приказы и следует строгим предписаниям.
— Если вы желаете привести себя в порядок, то за той дверцей ванная, вода там уже заготовлена, — напомнил слуга. — Если нужна ванна, то только скажите…
— Нет, Аки, большое спасибо. Я просто умоюсь.

В небольшом помещении стояла широкая деревянная купель, а рядом с ней наполненная кадка. После того, как лицо обожгло ледяной водой, Анису стало немного легче. Подняв глаза, он встретился со своим отражением в зеркале и поразился тому, как бездушно выглядели его потухшие глаза. Наверное, он останется таким навсегда, ведь еще вчера он был свободным человеком, который находился в одном шаге от осуществления мечты, а уже сегодня он — вещь, принадлежащая знатному человеку, у которой, если честно судить, права присутствуют до первого слова супруга.
После трапезы, когда Аки собирал всю утварь на поднос, а Анис неловко наблюдал за этим, порываясь помочь, в дверь неожиданно постучали, и из проема показалась темная голова.

— Доброго вам утра, ваше превосходительство, меня зовут Бэнай, и я ваш второй слуга. — Получив разрешение, в комнату прошел омега с короткой темной косой. — Меня попросили передать, что сегодня ровно в полдень к вам придут достопочтенные господа советники, а также наместник Владыки, дабы вы подписали церемониальный пергамент.
— Так полдень уже через час наступит! — сокрушенно воскликнул Аки, со звоном подхватывая поднос и всучивая его в руки Бэная. — Неси на кухню, а я пока помогу его превосходительству подготовиться к приходу господ!
— Поскольку вы теперь почти вошли в семью правящего рода, то имеете некоторые привилегии, — начал он разъяснять здешние правила. — Вы можете смотреть в глаза наместнику Владыки и тем более своему жениху, а также обращаться к ним, но пока вы не вышли замуж за достопочтенного господина Глена, воздержитесь от дерзости и старайтесь вести себя скромнее. Также его превосходительство Шерри рассказывал мне, что во время подписания церемониальной бумаги будут присутствовать четыре верховных Старейшины, которые будут смотреть на ваше поведение, а позже на совете выскажут свое мнение о вашей кандидатуре.

Анис фыркнул, не скрывая раздражения — он чувствовал себя породистой лошадью, которую осматривали с ног до головы и без конца оценивали.
К назначенному часу омега был полностью готов, и его впервые за день охватило волнение напополам со злобой. Что бы он там ни думал, он не мог уличить наместника Владыки и… нынешнего жениха в подлости и обмане. Но это нисколько не умаляло обиды Аниса на все происходящее!
Теперь стоило решить, как себя вести. Очень хотелось проявить свои нехорошие стороны, но Анис по натуре был тих и благоразумен, и вряд ли мог натурально разыграть истерику или скандал. К тому же, неизвестно, к каким последствиям это могло привести…
Когда за дверьми послышались негромкие голоса, омега поднялся на ноги и сложил руки вместе, скрывая их под длинными рукавами кимоно. Вновь мелькнуло несколько теней, и в небольшую комнату вошло сразу шестеро человек — наместник Владыки, выглядевший, как и всегда, сурово и холодно, его брат, а также четверо уже не молодых альф, одетых в черные кимоно с золотыми поясами.
Анис, следуя этикету, вежливо поклонился и стал ждать. Старейшины смотрели на него также, как и советник тогда в деревне — пристально и придирчиво, словно перед ними был товар на прилавке. Стараясь не обращать на них внимания, омега обратил взор к Глену, и их взгляды внезапно встретились. В отличие от смотрин, сейчас альфа смотрел на него как-то настороженно и внимательно — видимо, ожидал подвоха. Еще бы, взять человека в неволю и ждать от него добрых намерений — нужно быть дураком, чтобы поступить так. Однако Анис, впавший в какое-то равнодушное состояние, просто перевел взгляд на наместника Владыки.

— Здравствуй, омега, — сдержанно произнес Роланд, смеряя парня холодным взглядом. — Как твое самочувствие?
— Доброе утро, Повелитель. Благодаря Дару его превосходительства Шерри, все хорошо, спасибо за беспокойство.

Несмотря на ожидания Аниса, альфы задержались ненадолго — после коротких разъяснений, Роланд протянул парню длинный красивый лист пергамента и круглую печать. На мгновение Анис замер, посмотрел на мужчин, которые внимательно наблюдали за ним, и… нет, он не кинул этой злосчастной печатью в лоб Глена, хотя хотелось настолько сильно, что зачесались ладони. Не растягивая злосчастный момент, Анис с размаху стукнул по листу. После этого документ оказался в руках старейшин, стоявших до сего момента молча, и те, быстро ознакомившись с результатами трудов, все в том же молчании вышли за дверь. Следом за ними, переглянувшись с братом, вышел Роланд, а Глен остался стоять на месте, и Анис неуверенно покосился на него.

— Как ты оказался у сгоревшей пристани? — наконец, спросил альфа, делая шаг в сторону парня.

Анис растерянно хлопнул глазами — и это все, что его интересует во всей этой ситуации?!

— Я ехал по делам, достопочтенный господин, — плохо сдерживая гнев, с прохладцей ответил омега. — И эти двое застали меня врасплох.
— Поблагодарить не хочешь?
— За что? — моментально огрызнулся Анис, зло смотря на невозмутимого альфу.
— За спасение жизни, к примеру, — пожал плечами Глен.

Омега скрипнул зубами — как можно быть столь топорным и бесчувственным?!

— «Спася» мою жизнь, вы обрекли меня на вечную неволю, — ненавидяще прошептал Анис, чувствуя, что он просто не может смолчать. — Слов благодарности вы от меня не услышите.

Альфа удивленно дернул бровью, и шагнул вперед еще раз. Омега, предчувствуя неладное, невольно отступил, но мужчина крепко схватил его за запястье, больно сдавив кости.

— Хорошо… но будь осторожен — мне не нравятся грубые и холодные омеги. Будешь дерзить, и будешь вынужден отвечать за свои слова, мой дорогой суженный.
— Почему я?!

Анис вырвал руку и попятился назад, больно ударившись о край стола и разлив чернила, которые моментально потекли по дереву, впитываясь в жилки и капая на пол.
Вопрос вырвался непроизвольно — пожалуй, именно он, и именно в такой формулировке волновал Аниса больше всего на свете в данный момент. Альфа склонил голову на бок, продолжая играть с парнем, и опять неумолимо приблизился. Анис постепенно отступал, но вскоре уперся в угол. Глен приблизился вплотную — настолько близко, что Анис смог разглядеть короткую красную ленту, которой был перевязан его пышный хвост, перекинутый через плечо.

— Я не обязан тебе ничего объяснять, — спокойно произнес альфа, и Анис зажмурился, нутром омеги чувствуя, как от этого мужчины исходит скрытая опасность. — Но скажу честно — я просто бросил монетку.
— Что?..
— Думаешь, ты один здесь подневольная птица? — холодно усмехнулся Глен. — Я также не горю желанием связывать себя узами брака, но банально вынужден следовать порядкам, установленным в семье. Мне все равно, на ком жениться, поэтому я поставил на омег, которые мне запомнились, и в итоге… выпал ты. Но тебе не стоит так переживать — наша счастливая семейная жизнь сведется к совместным выходам в свет и ночным утехам ради рождения наследника. Я не стану докучать, потому что мне глубоко наплевать на тебя.

Альфа, прижавшийся к омеге почти вплотную, спокойно развернулся и ушел, а Анис, на дрожащих ногах рухнул на пол, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.

Подбросил монетку…

Наплевать…

Этот альфа был сущим дьяволом под маской красивого мужчины!

— Разве можно так… — словно забывшись, с искренним недоумением прошептал Анис. — Разве может монетка решить судьбу человека…

Кажется, жизнь отныне будет подобна аду.

Время прошло на удивление быстро. Все три дня Анис пребывал в прострации, и так и не поплакал. Даже горестные мысли не вызволяли из омеги слезы, и он просто решил и дальше ни о чем не думать — будь теперь, что будет.
Единственной болью в сердце отзывались мысли о потерянной Лале — где-то она оказалась после того, как убежала… Глубокой ночью он мысленно попросил богов о милости к этому чудесному животному. Пусть найдутся добрые руки, которые примут ее в свою семью и не оставят прозябать на промозглых весенних пустошах.
А еще Анису было безмерно тоскливо без вечно веселого и напористого Бланша — он бы сейчас все отдал, чтобы друг оказался рядом. А ведь они так и не попили кофе.
День свадьбы настиг Аниса также неожиданно, как тот злополучный ураган в лесу, когда он впервые тяжело заболел.

— Ваше превосходительство, я принес наряд.

Анис, сидевший перед зеркалом, равнодушно обернулся к Аки, который держал в руках роскошное белое кимоно.

— Церемония начнется через час, уже пора надеть его.

Омега кивнул и позволил Аки и еще нескольким слугам обрядить себя. На его голове уже была уложена сложная прическа с вплетенными лентами и цветами, а лицо и тело обмазаны кремами.
В то время как на западе было принято красить лица омегам-женихам, на востоке это не принимали — все отдушки и эфиры искажали истинный запах омеги, который в первую брачную ночь должен был переплестись с запахом мужа.

— Вот, вроде, все складки хорошо лежат… — Бэнай наклонился к ногам Аниса и одёрнул ткань.
— Ваше превосходительство, вы выглядите прекрасно!

В ответ на восторженное восклицание Аки Анис едва дёрнул уголками губ, но все же поднял глаза к зеркалу — оттуда на него смотрел бледный омега с пустыми серыми глазами. Какая радость может быть, когда ты вынужден становиться супругом нелюбимого человека?
Когда последние приготовления были окончены, а на лицо Аниса накинули широкую накидку, покрывшую лицо, за ним зашли двое стражей — да уж, приятнее компаньонов не придумаешь.
В их сопровождении Анис под восхищенные вздохи Аки и едва заметную улыбку Бэная вышел в коридор и медленно пошел за стражей. Накидка действительно была длинной, но, к счастью, не закрывала обзора под ногами, и омега видел, куда ступает.
Церемония проходила в какой-то особой зале, предназначенной для проведения свадебных обрядов. В голове мелькнула шальная мысль о том, чтобы прямо сейчас резко остановиться и сорваться бежать куда глаза глядят, но она быстро угасла — не зря к жениху его вела пара стражей, а не близкие люди… Преодолев путь, Анис почувствовал легкий упор в плечо.

— Стойте. Теперь шагайте вперед, когда отворятся двери.

Парень, которого накануне уже посвятили во все порядки, кивнул и замер. Королевская свадьба на острове Лаолан представляла собой сложное и длительное действо — в начале альфа и омега должны были прослушать речь священнослужителя храма дворцового божества, затем проехать по главной улице города до божественного пантеона новобрачных, где нужно было привязать ленточки к священной арке. Это делалось для того, чтобы боги увидели зарождение новой семьи и благословили ее на рождение детей. Затем все возвращались во дворец и до конца дня сидели за праздничным столом, ну, а после этого, оставив гостей, молодые супруги должны были уединиться, дабы скрепить свой союз не только духовными, но и телесными узами…
Глубоко вдохнув, Анис нервно сглотнул и сделал первый осторожный шаг на пол из красного дерева, устеленный мягкой золотой дорожкой.
Впереди у алтаря стоял пожилой священник, державший в слегка подрагиваюших руках чётки, а рядом с ним стоял он… альфа, лишивший Аниса всех надежд и мечтаний.
Ступая по мягкому ковру, омега чувствовал, как к нему возвращаются все эмоции, которых, как ему думалось, он лишился навсегда.
В душе пламенной лавой разливалась злость из-за отнятой свободы. Острыми стрелами терзалось сердце за родной дом и единственного друга, который был как родной брат. А спину продирало холодом из-за жуткого страха — кто знает, что с ним будет завтра…
Дойдя до алтаря, Анис осторожно поднялся по невысокой лестнице и затормозил на последней ступени, вновь уловив аромат свежей мяты.
Еще секунда, и дикое желание Аниса броситься бежать от этих мерзких лицемерных господ одержало бы победу, но Глен, словно почувствовав бунтарское настроение омеги, крепко схватил его за руку, как бы предлагая свою помощь. Хватка была не болезненной, но крепкой, и Анису не осталось ничего, кроме как перешагнуть последнюю ступень и встать наравне с альфой.
По традиции, будущие супруги стояли спинами ко всем гостям и лицом к алтарю и священнику. Анису на мгновение показалось, что его спину прожигают серьёзные взгляды советников и двенадцати старейшин, и невольно повел плечом.

— Не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость, — расценив этот жест как попытку что-то сделать, едва слышно сказал Глен. — С тебя шкуру спустят за нарушение обряда, а я ничем не смогу тебе помочь.
— Вы уже достаточно испортили мою жизнь, — ненавидяще прошептал Анис из-под накидки. — Хуже уже не станет…

Следуя правилам церемонии, Глен перехватил ладонь омеги, и они одновременно опустились на колени.
Священник, копавшийся в обрядовых толмудах, выудил оттуда золотой свиток и важно развернул его, тихо прокашлявшись и начав декламировать церемониальную речь:

- Все мы здесь собрались, дабы стать свидетелями заключения священного союза. Как день и ночь, как свет и тьма, как солнце и луна эти две противоположности соединятся в священных и нерушимых узах, и станут неразлучны до конца своих дней…

Слушая речь монаха, Анис пропустил момент, когда эмоции возымели над ним верх, и по его щекам потекли две крупные капли. Вздрогнув, он едва сдержал руки на месте. Уже не вникая в свадебную речь, Анис начал усердно моргать и стараться незаметно подуть на щеки — лицо, благо, пока под накидкой…
Глен кинул косой взгляд на закопошившегося омегу и почувствовал неладное, едва сжав в своей мощной руке тонкую ладонь.

-… И теперь, дабы заключить ваш союз перед всемогущими божествами, вы должны испить это вино и слиться в первом священном поцелуе.

Стараясь унять дрожь, Анис оперся на ладонь Глена и поднялся с колен вместе с альфой. Что ж, уже ничего не изменить…
Встав напротив Аниса, мужчина осторожно коснулся руками полов головной накидки и медленным жестом откинул ее назад, открывая свету красивую причёску Аниса и его лицо.
Даже несмотря на всю свою ненависть и гнев на этого альфу, Анис почувствовал стыд перед ним.
Священник кашлянул, скрыв удивление за рукой, а Анису начало казаться, что каждый, кто находился в зале, смотрел на него, как на прокаженного.
Омега ничего не смог сделать — теперь он стоял, освещенный яркими огнями залы, а на его щеках отчётливо блестели две мокрые дорожки. Были видны покрасневшие глаза и подрагивающие губы, мгновение назад слизавшие солёные капли.
С секунду Глен смотрел на омегу растерянно, но после его светло-зеленые глаза яростно засверкали недобрыми огнями, и Анис мысленно сжался. Однако альфа сделал вид, что ничего не произошло и, взяв с подноса два серебряных кубка, протянул один из них Анису. Ему пришлось зажать ослабшую руку вокруг ножки кубка, чтобы омега ненароком не расплескал священную жидкость и не испортил церемонию окончательно.
После того, как Анис сделал глоток, он вернул кубок на поднос, а сердце взволнованно бухнуло — настало мгновение для второго церемониального действа…
Прекрасно видя, что омега окончательно вышел из эмоционального равновесия и затравленно косился на него, Глен сделал уверенный шаг вперед. Цепко ухватив парня одной рукой за плечо, а другой надавив на его затылок, альфа приникнул к пересохшим губам. Вздрогнув всем телом, Анис попытался отстраниться, будучи не в силах вынести этого оскорбительного для него действа, но Глен больно сжал локоть, не давая и шагу в сторону ступить. Не имея ровным счетом никакого опыта в делах любовных, Анис невольно растерялся, застыв на месте, как статуя. Альфа несильно сминал его губы, целуя медленно и осторожно, но вскоре Анису стало не хватать воздуха.
Так и должно быть? Или он сделал что-то не так?
Благо, Глен отстранился от омеги, лицо которого теперь сделалось и вовсе пунцовым, как спелый помидор, и горело не хуже уголька в печи. Ему было неловко от того, что они занимались столь неприличными вещами на глазах у большого количества людей. Судорожно вдохнув, Анис почувствовал, как пылают его щеки, а по телу разливается недвузначное тепло, и тут же устыдился собственной реакции на простой поцелуй.
Первый в жизни поцелуй…
Переведя взгляд на Глена, Анис увидел, что альфа смотрел на него с полнейшим равнодушием — хотя, чего ему стесняться… Пребывая на границе, он наверняка пропустил через свою постель не одного омегу…
После этого церемония продолжилась. Поклонившись наместнику Владыки, Старейшинам и гостям, молодожёны отправились к роскошной повозке, ждавшей их у парадных дверей дворца. Настал час посещения пантеона богов, покровительствовавших семейному благополучию и деторождению.
Омега, поддерживаемый рукой слуги, запрыгнул на подножку и прошел внутрь кареты, и Глен неизменно проследовал за ним. Впереди ехал экипаж с наместником Владыки и Шерри, а позади повозка со Старейшинами, которые должны были стать свидетелями привязывания священных лент к божественному тотему.
Анис сел напротив своего новоиспеченного мужа и, вновь не встретив с его стороны никакого внимания, отвернулся к окну, где простиралась широкая дорога, которую так непривычно было видеть совершенно пустой.
Раздался свист бича, карета мягко качнулась и двинулась вперед. На колени омеги внезапно упал тяжелый бархатный кошель.

— Сейчас будешь подавать милостыню, — пояснил Глен, перебирая в руках горсть золотых монет.
— Но… там же стоит толпа, — неуверенно протянул омега, прекрасно видя огромное количество людей за воротами замка. — А тут всего лишь несколько горстей…
— Кому-то повезет, а кому-то нет, королевские богатства нельзя просто взять и раздарить народу. Тебе пока что не дано этого понять, — надменно отозвался Глен. — К тому же, это лишь традиция. Просто кидай монетки и ни о чем не думай.

Карета выехала на улицу, и на мгновение Анис оглох от воплей людей, махавших руками и порывавшихся пробраться к королевским повозкам — лишь выставленные ограждения и стража мешали им это сделать.
Омега покрутил в руках несколько ярких кругляшей, начиная испытывать неподдельное отвращение к себе и всему происходящему вокруг — это же чистой воды глумление над людьми, которые каждый день пашут на тарелку риса!

— Не сиди без дела, люди ждут милости от своего превосходительства.

Выглянув в окошко, Анис нерешительно вытянул руку, наблюдая за тем, как люди взволнованно затолкались, пытаясь поближе пробраться к омеге.

«О, боги, я просто отвратителен!»

Именно с этой мыслью Анис кинул горсть в ноги народу, который с жадностью рухнул на камни. Мимо лица Анис пролетело еще несколько монет, кинутых Гленом, и люди вновь начали кучковаться, будто вороны над просыпанным пшеном.

— Посмотри, это настоящее лицо простого люда, — вдруг донеслась до слуха Аниса глухая фраза. — Разве они свободны? Все мы рабы своей судьбы, которая вынуждает нас совершать поступки, которые идут в разрез с нашей волей.

Анис печально прикрыл глаза, не желая больше наблюдать за этим жутким зрелищем, а Глен, кинув последнюю горсть, зашторил окошко, и оставшийся путь они преодолели в полном молчании, каждый пребывая в своих невеселых думах.
Наконец, спустя полчаса пути карета остановилась, и Анис с наслаждением прыгнул на старую каменную дорогу, вдыхая свежий лесной воздух. Снег постепенно таял, и омега с неподдельной радостью увидел первую траву, робко пробивавшуюся из-под белой пелены.
Пантеон божеств, покровительствовавших браку и семье, находился на опушке леса, к которой вела крутая длинная лесенка. Согласно традициям, впереди шел наместник Владыки и его супруг, следом за ними — Глен и Анис, а уже потом безмолвные Старейшины. Неожиданно Шерри оступился — под его ногой рассыпался край ступени, и омега, неловко взмахнув руками, чуть не упал, но его вовремя придержала сильная рука Глена. Анис же непонимающе нахмурился, глядя на то, с каким равнодушием посмотрел на омегу, которому, несомненно, сделалось больно, его муж, наместник Роланд. Альфа даже не подал руку супругу и пошел дальше, и омега, отчаянно стараясь не хромать, ускорился, нагоняя мужа.
А Анису невольно подумалось, что Шерри, видимо, также не был избалован любовной лаской и уже обрел печальный опыт… Омеге подумалось, что с ним стоило попробовать сблизиться — вряд ли во дворце ему сыщется компания друзей. Слуги, которые казались Анису самыми обыкновенными и оттого самыми близкими, никогда не станут общаться с ним на равных, зная свое место и не смея фривольничать. Супруги советников наверняка держатся своих семей и не общаются с теми, кто не приносит им пользы…
Пантеон представлял собой красивую деревянную арку, под которой находился стальной бассейн для ритуального омовения рук, вода в котором, на удивление, была кристально чистой.
И вновь начались ритуальные действа — Роланд протянул Глену длинную ярко-красную ленту, в то время как Шерри подал Анису нежно-голубую.

— Хорошо, — тихо шепнул омега парню, ободряюще улыбаясь. — Делаешь все правильно, как нужно.

После этого, Анис и Глен подошли к разным краям арки и привязали ленты. Они оба должны были в этот момент молить богов о благословлении брака и детях, но у Аниса и мысли об этом не возникло — как можно пожелать ребенка от человека, к которому ты ничего не чувствуешь? Вместо этого омега мысленно извинился перед богами и постарался передать в мольбе всю боль, которую он испытывал из-за всего происходящего. Поклонившись, он отступил на шаг назад. Глен, к его удивлению, задержался немного дольше, и Анис смог разглядеть, как его губы безмолвно двигаются. Неужели он, этот черствый и грубый сухарь, правда молился о счастье и благополучии?
После того, как альфа закончил, все вновь поклонились пантеону и отправились назад во дворец.
 

…Ни обилие самых разнообразных блюд, ни яркие танцоры, ни веселая музыка не могли разбредить душевные терзания Аниса, который в полнейшем безмолвии сидел рядом с супругом, уныло ковыряя палочками уже остывший рис. Браться за экзотические блюда он попросту боялся — схватить несварение в такой день совершенно не хотелось…
Кинув косой взгляд на мужа, Анис увидел, что Глен также не разделял праздничного настроения и тоже сидел молча, явно пребывая в каких-то своих думах.
О чем он мог размышлять? Каким человеком он вообще был? О, боги, о своих соседях Анис знал больше, чем о собственном супруге, с которым ему только предстоит познакомиться по-настоящему сегодняшней ночью…
Гуляние не утихало до позднего вечера, и в какой-то миг Анис начал клевать носом, с шутливой надеждой полагая, что брачная ночь, возможно, пройдет мимо него и он попросту ее проспит. Но во время этой всеобщей суматохи Глен неожиданно поднялся на ноги, коснувшись плеча Аниса.

— Пойдем.

Это одно единственное слово вызвало в парне целую волну ледяного ужаса. Что ж, настал тот миг, которого он так страшился, и который, несмотря ни на что, был неотвратим…
Вынужденный взяться за предложенный локоть, Анис на негнущихся ногах вышел вместе с Гленом из залы, направляясь прямиком в покои наследного принца.