На ресницах застывал иней. Было настолько холодно, что больно дышать, лёгкие будто пронзало множеством мелких иголок. Двигаться быстро не получалось, Сара слишком устала и уже с трудом переставляла ноги.
Из-за обильного снега не было видно почти ничего. Окружающий мир превратился в один гигантский круговорот белых хлопьев, который уводил её всё дальше от намеченного пути — Сара уже совсем забыла, куда и зачем она шла, и поэтому просто пыталась двигаться, чтобы не замёрзнуть совсем. Снега становилось всё больше, видела она всё меньше, но останавливаться нельзя. Стискивая зубы и пересиливая себя, она переставляла ноги и двигалась вперёд, кутаясь в пальто и зарываясь носом в шарф, который, честно говоря, мало чем помогал.
Где-то вдалеке двигались какие-то тёмные фигуры, явно не замечавшие её. Но как они могли двигаться в такую метель? Так спокойно и непринуждённо, будто для них этой бури не существовало… А Сара одна, здесь, оставленная всеми и вынужденная в одиночестве бороться со стихией. Она одна, пора уже с этим смириться — все её бросили. И никто ей не поможет.
А может, ей всё же казалось и никаких фигур не было? Галлюцинациями она страдала уже давно, где доказательства, что эти образы реальные? Никаких. Ничему и никому нельзя верить — даже себе.
Нужно идти, иначе она замёрзнет. Но не успела Сара сделать и шага, как падавшие хлопья снега замерли прямо посреди полёта. Ноги парализовало. Стало невыносимо холодно и ужасно больно. Внутри всё разрывалось. Сара из последних сил попыталась сделать ещё один шаг навстречу теплу, которое, как ей казалось, было где-то там, за застывшей пургой, но тело совершенно не слушалось. Она задыхалась.
Холод пробирался внутрь сквозь кожу, по венам, прямо к сердцу. К горлу подступал ком, но Сара не могла даже заплакать и тем более позвать на помощь. Её заперли в этом кошмаре, полном холода и боли, разрывающей изнутри.
Воздух замёрз. Сердце застыло. Мир погрузился в тишину.
***
Сара судорожно вдохнула и открыла глаза. Это был сон, просто ещё один кошмар, который она видела уже не в первый раз. В комнате было тепло, даже жарко, однако, когда Сара села, она почувствовала, что её всё ещё колотит, а к горлу подступает ком. Дурацкие кошмары, они не отпускали её с тех пор, как мама исчезла и всё пошло по наклонной. Воспоминания о том дне захлестнули Сару, и она всё-таки не смогла сдержать слёз — накопившиеся усталость и страх потребовали выхода.
Пытаясь успокоиться, она зажгла настольную лампу, стоявшую на тумбочке рядом с кроватью, и закуталась в одеяло, стараясь дышать размеренно и спокойно. Гостевую комнату в доме Никсонов тронуло мягким светом, в углу мирно спала кошка, и, завидев питомца, Сара почувствовала себя лучше, хотя внутри неё ощущался холод. Будто она всё ещё была там, в объятиях мороза и с ужасом ждала, когда её сердце остановится…
В дверь тихо постучали. Сара бросила взгляд на часы, которые показывали полтретьего ночи. Она разбудила кого-то? Или что-то случилось?
— Войдите, — она грубо вытерла слёзы одеялом и постаралась придать лицу обычное выражение, хотя внутри неё бушевал океан паники.
Дверь осторожно открылась, и в комнату заглянул Дерек. Саре на мгновение показалось, что он выглядел обеспокоенным, но его лицо быстро приняло обычное хмурое выражение. Дерек быстро осмотрел комнату, а затем остановил взгляд на Саре.
— Что-то случилось? — спросила она, постаравшись улыбнуться, но она сама почувствовала, что получилось у неё плохо. Ей никогда не удавалось притворяться.
— Я тебе хотел этот вопрос задать, — Дерек прикрыл за собой дверь и подошёл к ней, замерев рядом с кроватью. — Всё в порядке?
— Да. А что?
— Мне показалось, ты плакала…
— Просто… странные сны снятся, — Сара почувствовала ноющую боль в груди и решила сменить тему. — Я тебя разбудила?
— Всё в порядке. Я всё равно не спал, зачитался, — он улыбнулся одними уголками губ.
Волна тоски захлестнула её. Дерек и его отец хорошо приняли её и заботились о ней, но часто она чувствовала себя слишком одиноко. Такое случалось и раньше, когда её родители были дома и делали вид, что всё нормально, но после внезапного отъезда мамы это чувство усилилось во много раз. В тот день она осталась по-настоящему одна, прямо как во сне.
— Может, хочешь поговорить?.. — послышался голос Дерека.
Сара взглянула на него. Он всё ещё чуть улыбался, но в его взгляде всё-таки сквозила обеспокоенность, которую она уловила раньше. Ей не хотелось нагружать его своими проблемами, но так хотелось поговорить с кем-нибудь… а он всегда понимал её.
— Да, пожалуйста, — голос её прозвучал совсем тихо, словно мольба.
Сара чуть подвинулась, и Дерек сел рядом с ней на кровать, оперевшись на спинку.
— Что за сны тебе снятся?
Он не смотрел на неё, глядя куда-то в пространство, но явно готовый слушать.
— Один. Но он повторяется постоянно. Я иду через метель… — Сара будто вновь перенеслась туда, всем телом ощутив ледяное дыхание сна. Внутри всё задрожало. — Ужасно метёт, ничего не видно… и очень холодно. Я вижу фигуры людей, но они далеко и не замечают меня. А потом… — сердце пропустило удар. — Становится так холодно, что я не могу двигаться.
Она услышала странный тихий треск, с которым каждый раз лишалась возможности двигаться, будто в самом деле воздух замерзает, и ей становится нечем дышать. Дерек всё ещё смотрел в пространство, поджав губы. Может, зря она согласилась на разговор? На словах-то сон звучит совсем глупо, явно не тот, из-за которого стоит плакать. А Дерек… он человек рациональный.
— Я раньше видел похожие сны, — он прервал молчание. — Когда был ребёнком. Тоже дорога, холод, я один. Лишаюсь сил, не могу идти… замерзаю.
Дерек перевёл взгляд на неё. Сара долго всматривалась в его зелёные глаза, которые казались такими же яркими в полутьме настолько лампы, как и при дневном свете. Впервые за ночь Сара ощутила странное спокойствие, и липкое чувство одиночества наконец-то отступило. Она была не одна. Дерек понимал её, пусть он и видел эти сны давно.
— Зима в Сентфоре холодная, — он чуть пожал плечами. — Порой днём так замерзаешь, что немудрено такие сны видеть.
Действительно, осенью в городе и так было холодно, особенно по ночам, а с наступлением декабря стало почти невыносимо. В Балтиморе было намного теплее, ей никогда не приходилось одеваться в свитера, тёплые пуховики и кутаться в шарф, а здесь без этого никак не выжить. И всё-таки легче не становилось.
— Да, может быть, я просто до сих пор не могу привыкнуть… — Сара усмехнулась. — Хотя казалось бы…
— Честно говоря, я сам до сих пор не могу привыкнуть к погоде, — Дерек улыбнулся, но было непонятно, шутит он или говорит всерьёз.
— Учитывая, сколько ты здесь живёшь и сколько я… видимо, я никогда не привыкну.
Они снова встретились взглядами, и Сара улыбнулась ему. Дерек ответил ей, пусть и спустя несколько мгновений. Ей нравилось видеть его улыбку — он сразу преображался.
— Ну, это ведь и не плохо. Будет чем удивить, — Дерек молчал мгновение, а затем поджал губы.
Видимо, как и Сара он вспомнил про всё то, через что им пришлось пройти. Смерть Сэма, похищение Кэнди и Бобби, Писадейра, чёртов Фавн, предательство Джона… а теперь ещё и исчезновение её матери и цирк, который до дрожи пугал её. А в особенности он — Человек в маске. Было в нём что-то чересчур отталкивающее и жуткое…
— Может, попробуешь поспать?
— Мне кажется, я не усну, — Сара вздохнула, предвкушая завтрашний день в школе, который ей придётся посвятить борьбе с желанием задремать посреди урока. Она перевела взгляд на мирно спавшую в углу кошку и позавидовала ей. — Не хочу снова мёрзнуть.
Больше всего она боялась закрыть глаза и вновь оказаться там, на замерзающей улице, посреди которой останавливается сердце. Так Сара и лежала часами, пялясь в потолок и ожидая ту минуту, когда зазвенит будильник.
— Хочешь, я останусь? Побуду рядом с тобой… вдруг всё-таки сможешь уснуть.
Еле удержав удивлённый вздох, Сара оглянулась на него — Дерек усиленно изучал потолок, будто боялся её ответа. И она вдруг поняла, что ждала эту фразу. Ей не хотелось оставаться одной, но в то же время…
— А ты?
— За меня не волнуйся. Но могу уйти, если ты…
— Нет, останься, пожалуйста, — чуть ли не взмолилась Сара, боясь, что он передумал.
— Хорошо, — Дерек улыбнулся. — Вдвоём не так страшно.
— Только свет не выключай…
— Не буду.
Сара жестом предложила ему одеяло, но он в ответ лишь покачал головой. Будто ему спать не нужно… Сара никогда в жизни не испытывала настолько сильного чувства благодарности. Она устроилась поудобнее на подушке. Дерек тоже чуть сполз и теперь лежал практически рядом с ней, по-прежнему глядя в потолок.
Полежав в полнейшей тишине какое-то время, Сара закрыла глаза. Она не могла перестать думать о том, какой же Дерек замечательный. Остальные считали его грубым, нелюдимым и чересчур прямолинейным, но она знала, что это не так. Другие просто дураки, не видевшие дальше своего носа. Если бы они могли переступить через свои предрассудки…
Проваливаясь в дрёму, Сара почувствовала мягкое прикосновение ладони к волосам, но у неё уже не было сил открывать глаза. Сон завлекал её в свои владения.
***
На ресницах застывал иней. Она снова шла по дороге, сражаясь с ужасной бурей за каждый шаг. Дышать больно и тяжело, ноги устали и с трудом несли её вперёд, туда, где было тепло. Где-то же должно быть место, где нет этой ужасной бури? Или весь мир — сплошная стихия, сражение с которой она обречена проигрывать?
Комья снега начали замедляться. Становилось всё холоднее, а идти — всё тяжелее.
Всё повторялось. Всё снова повторялось! Холод пронзал до глубины души, сердце билось всё медленнее, смутные фигуры не замечали её. Она больше не могла бороться. Она устала. Она одна против стихии, с которой не могла совладать.
— Сара!
Из круговорота снега выплыла фигура, с каждым шагом приобретавшая всё более чёткие очертания. Сара сначала даже не поняла, кто это, и уже хотела закричать, но взгляд зелёных глаз привёл её в чувство.
— Дерек? — только и смогла выдавить из себя она.
— Пошли. Нельзя останавливаться.
Он взял её за руку. Его ладонь тёплая, согревавшая, дарящая ощущение безопасности. Ноги сами собой двинулись и понесли её вперёд, сердце забилось быстрее.
Холод, тлевший внутри неё, потух окончательно. Он пришёл. Она всё-таки не одна. Дерек здесь, и пусть этой буре не будет конца, Сара нашла тепло, которое столько искала. Бороться теперь будет легче.