========== Том 1 Глава 45 Путь в цзиньши. Часть 3 ==========

***

В крепких надежных руках Второго Нефрита Лань несмотря на утренний час, Вэй Усянь тогда так и задремал, и после проспал несколько дней подряд. 

Лань Ванцзи про себя переживал за него. 

Слишком порывистый и открытый, Вэй Усянь оставался все еще слаб для подобных встреч с неизвестным. Пока он спал, на его губах светилась счастливая безмятежная улыбка. По крайней мере там, куда его душа отправилась бродить после всего, ей было явно приятно. Беря его за запястье, Лань Ванцзи также ощущал ровный здоровый ритм сердца, спокойное глубокое дыхание. 

Все было в порядке, ничто не угрожало ему, просто его телу, душе и сердцу требовалась передышка. 

На утро четвертого дня Вэй Усянь проснулся, как ни в чем не бывало. Довольно поздно, все-таки режим Лань не был для него привычным.

— Как же хорошо, — сообщил он вслух просто так. 

Вэй Усянь сел на кровати в дальней части цзиньши, осторожно потянулся, скрестил ноги, наклонился направо, потом налево. Все это не приносило вовсе никаких неприятных ощущений. Он уже собрался проверить, что будет если наклониться вперед или назад, когда возле его кровати возник Лань Ванцзи.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Радуюсь жизни, — сообщил Вэй Усянь с удовольствием узнавая, что и наклониться вперед он может без проблем. 

Сев ровно, он окинул Лань Ванцзи оценивающим взглядом:

— Что-то не так?

Тот лишь отрицательно покачал головой и присел на край кровати, достаточно близко. 

Вэй Усянь снова присмотрелся к нему:

— Я что-то пропустил?

Лань Ванцзи снова отрицательно покачал головой:

— Нет, не думаю. Все как обычно. Ничего особенного.

Вэй Усянь на секунду задумался:

— Сколько я спал?

— Сейчас утро четвертого дня.

— О… — Вэй Усянь наконец вспомнил, что происходило перед тем как он заснул. 

Это все еще казалось ему великолепно прекрасным. Но видя, что Лань Ванцзи похоже чем-то расстроен, спросил:

— Как ты?

— Ты слишком беспечен, Вэй Ин, — строго произнес в ответ Лань Ванцзи.

— Тебе было плохо? Ты стал слабее? Не можешь что-то из того, то мог раньше? — засыпал его вопросами Вэй Усянь.

— Нет, ничего такого, — вздохнул Лань Ванцзи. — Со мной все хорошо. Даже лучше, чем было раньше.

— Мне тоже куда лучше, чем раньше, — подтвердил Вэй Усянь. — Что в таком случае тебя беспокоит?

Вместо ответа Лань Ванцзи привлек его к себе, крепко прижав к груди у сердца. Охнув от неожиданности, Вэй Усянь все же не стал сопротивляться и пытаться освободиться, он прислушался, стараясь понять, в чем дело. Он слышал ритм сердца, частый, взволнованный.

— Тебе больно? — спросил он, чувствуя, как удерживающие его руки немного дрожат. — Ты переживаешь? Из-за меня? — упершись ладонью ему в грудь, Вэй Усянь попробовал немного отстраниться. — Лань Чжань, я не пойму, если ты не скажешь? Что тебя мучает?

— Я не был рядом с тобой, — тихо произнес Лань Ванцзи.

— Что значит, не был? — искренне не понял Вэй Усянь. — О чем ты?

— Не стоял там. Не смог защитить.

— О…Эй, — поняв, о чем речь, Вэй Усянь погладил Лань Ванцзи ладонью по щеке, одновременно поворачивая к себе лицом, ища его взгляд. — Что это такое ты думаешь?

— Если бы я не был обижен и не игнорировал тебя тогда, может быть ты не ушел бы один той ночью…

— Я бы непременно ушел один, — произнес Вэй Усянь. — Ты спал. А-Юань — тоже. Сработавший охранный талисман — не такая великая проблема, чтобы всем подскакивать на ноги. Я подумал так не потому, что мы были в ссоре. У тебя были причины быть обиженным и огорченным тогда, я это понимаю. И в тот момент для меня не это имело значение.

Лань Ванцзи закрыл глаза. Вэй Усянь видел, как он с трудом перевел дыхание и понял, что свои словами сделал лишь горше. 

Он хорошенько задумался, что лучше теперь сказать, перед тем как продолжить:

— Лань Чжань, если бы ты был там и пострадал, кто бы спас мою жизнь? Твой брат подоспел вовремя. Ты был со мной рядом все те дни. Как ты можешь сейчас говорить, что не был со мной? Ты и сейчас здесь. Немедленно открой глаза и посмотри на меня!

Лань Ванцзи поднял веки.

— Смотришь? — уточнил Вэй Усянь, ловя его взгляд. — Вот и запомни получше то, что видишь сейчас. Мне совсем хорошо, я могу свободно двигаться. Даже наклоняться стало уже совсем не больно. Не держи в своей памяти так близко то, что уже прошло. Отпусти это. Смотри на меня настоящего. Запоминай таким, — он обнял Лань Ванцзи и прошептал у его уха. — Я с тобой. Мы вместе. Все так хорошо.

— Тогда идем в храм, — без вопроса сообщил Лань Ванцзи.

— Идем… — повторил Вэй Усянь ошарашенно. — Сейчас? Вот так просто?

— Разве должно быть сложно? Ты сказал, наклониться тебе теперь легко и не больно.

— Да.,— подтвердил Вэй Усянь. — Могу наклониться в любую сторону. Кажется. Эм. Ладно. Только можно я хотя бы сначала поем? Я голоден.

— Поешь и пойдем.

— Ладно, — кивнул Вэй Усянь, все еще не отпуская Лань Ванцзи и не до конца веря в реальность происходящего. 

Однако вряд ли все же Лань Ванцзи стал бы так шутить. 

— Хорошо, — Вэй Усянь наконец отстранился от него и заявил. — Я хочу вина.

— После, — изрек Лань Ванцзи.

— Ммм. Что ж, и это неплохо, — согласился Вэй Усянь и на всякий случай уточнил еще раз. — Эм. А мы вот сейчас правда возьмем и пойдем в храм предков, исполним там три поклона и?..

— Да.

— Ладно, — в который уже раз повторил Вэй Усянь. — Тогда поедим вместе?

Даже пища не помогла Вэй Усяню окончательно осознать происходящее, но это не сильно мешало ему чувствовать себя довольным и сытым. 

Ему невероятно нравилось снова двигаться также свободно, как когда-то. 

Лань Ванцзи тоже видел разницу. Он прилежно следовал просьбе Вэй Усяня смотреть на него и запоминать, какой он сейчас. Ни одно движение не ускользало от его внимания, а взгляд потеплел.

Немного передохнув после завтрака, они вышли из цзиньши. Лань Ванцзи при оружии, как и всегда, а Вэй Усянь в этот раз отправился налегке. 

Он ощущал себя, как на обычной прогулке. Внутри все еще играла приятная легкость и он улыбался, но все же не вполне сдался парящей беспечности. 

У входа во дворик у храма Вэй Усянь придержал Лань Ванцзи за запястье:

— Ты позволишь мне кое-что сделать до того, как мы исполним три поклона?

Лань Ванцзи посмотрел на него. 

Вэй Усянь видел, как сразу захолодел его взгляд. Он понимал, почему.

— То, что я совершил тогда, было неправильным по отношению к ним. Это как казнить человека перед толпой в назидание. Душам вовсе не на пользу воочию убеждаться, насколько они хрупки. Я правда сожалею и хотел бы услышать их и извиниться за то, что им пришлось наблюдать. Для того, что я собирался сделать, мне и правда стоило тогда выбрать другое место. Не храм.

Лань Ванцзи некоторое время смотрел на него, потом согласно кивнул:

— Мгм, — и добавил. — В этот раз ты не взял Чэньцин.

— Я справлюсь и так, — заверил его Вэй Усянь.

— Хорошо, — еще раз подтвердил Лань Ванцзи. 

Он не спросил Вэй Усяня, как именно тот собирается воплотить задуманное: с помощью Темной или Светлой ци — не столь важно, ведь намерение его само по себе было добрым и искренним.

Еще раз кивнув друг другу, они вместе ступили во двор храма, снова пересекая его плечом к плечу. Обитель и сама по себе была очень тихой и мирной, но здесь у храма царила своя, особенная, тишина. 

На сей раз она наполняла душу Лань Ванцзи смесью восторга и умиротворения, сердце его чуть подрагивало и просило еще раз посмотреть на того, кто идет рядом, увидеть, чтобы больше никогда не отрывать от него взгляда, смотреть и никогда не насмотреться. 

Упрямо удерживая взгляд перед собой, Лань Ванцзи поймал руку Вэй Усяня, переплетая свои пальцы с его. 

Держась так, они перешагнули порог храма. Только взяв палочки благовоний и опустившись на колени, они разомкнули руки. Лань Ванцзи помнил, что Вэй Усянь просил дать ему время принести извинения и ждал молча. 

Тот поджёг палочку, положил ее и поклонился. Сев ровно, он опустил ладони на колени, закрыл глаза и замер. 

Некоторое время Лань Ванцзи ничего не чувствовал. Он и не ожидал на самом деле, потому погрузился в спокойное созерцание.

 Однако вскоре в его восприятие вторгся какой-то легкий шум, вроде шороха. Нарастая, он стал больше походить на голоса, разноголосый шепот. Показалось даже, что можно разобрать слова и интонации, но звук снова стал чуть глуше, больше походящим теперь на шелест. 

Открыв глаза, Лань Ванцзи вздрогнул, потому что никогда не видел душ. По крайней мере таким образом и стольких сразу.

— Не все из них здесь всегда, — произнес Вэй Усянь. — Но сегодня ведь особый случай.

Лань Ванцзи медленно обвел взглядом видимое пространство.

— Да, — кивнул Вэй Усянь. — Уважаемых душ предков у клана Лань довольно много. В итоге… Мы пришли с ними к взаимопониманию, как я надеюсь. Поэтому теперь можем продолжать.

— Хорошо, — согласился Лань Ванцзи. 

Он все-таки умел сохранять спокойствие в самых неожиданных ситуациях. И раз уж все эти души так или иначе обитали здесь или являлись сюда, то, что их вдруг стало видно, меняло на самом деле не так много.

Отдав поклоны небу и земле, родителям, всем достойным предкам, и, наконец, друг другу, они сели прямо, глядя один на другого. 

Всё происходило в молчании торжественном и серьезном. 

Даже обычно разговорчивый Вэй Усянь не чувствовал, чтобы сейчас были нужны слова. 

Замерев на время, он смотрел как тени и отблески теплого света танцуют и отражаются на лице, в глазах Второго Нефрита Лань. 

«Лань Чжань, ты очень красивый» — подумал Вэй Усянь и улыбнулся ему. 

Подвинувшись ближе, он произнес тихо:

— Лань Чжань, я помню, ты так и не пообещал мне этого. Но, пожалуйста, подумай сейчас еще раз, что такого предосудительного может быть в нашем чувстве? Что может быть плохого в том, чтобы позволить себе радоваться и любить? Чтобы позволить им почувствовать немного нашей радости и жизни?

Лань Ванцзи не ответил ему ни утвердительно, ни отрицательно. 

Вэй Усянь оперся на руку и еще больше приблизился к нему, чуть наклонив голову, заглядывая снизу-вверх, ему в глаза. Он положил ладонь ему на затылок, гладя и одновременно прижимаясь к нему. 

То как Вэй Усянь ласкал его всегда было похоже на тление искры, из которой поднимается яркое пламя. Сначала легкое, усиливаясь и нарастая, каждое прикосновение звало за собой, с каждым вздохом все сильнее и глубже, явственнее проходясь по струнам души. 

Лань Ванцзи поддержал его под спину.

— Позволь мне? — прошептал Вэй Усянь. — Ладно?

Лань Ванцзи смотрел в его лицо: легкое движение бровей, открытые ему серые глаза, совсем рядом его мягкие губы. 

Склонившись, он тронул их первым, целуя сразу сильно и глубоко, одновременно с этим крепче сжимая его в руках. 

Вэй Усянь приоткрыл рот, впуская его, отвечая кончиком языка. 

Лань Ванцзи ощутил, что Вэй Усянь что-то сделал. Воздух вокруг них задрожал наполняясь, сердца забились сильнее, перекачивая, но не кровь, а трепещущую вожделением нежность стремящихся друг к другу двух душ и исполненных молодой уверенной жизни тел. 

Он будто бы наполнял этим всем гигантскую чашу. 

Но, верный своему нраву, вовсе не собирался пускать ее по кругу, заставив вскипеть и разлететься широким веером мельчайших брызг, чтобы ни одна уважаемая душа клана Лань не ушла обделенной. 

Наконец отстранившись от Лань Ванцзи, Вэй Усянь сказал ему:

— Я счастлив, что это произошло.

— Что ты сделал? — спросил Лань Ванцзи, все еще удерживая его в своих руках.

— Дал им почувствовать тоже, что ты и я, что чувствовали мы оба сейчас. Для них это была лишь краткая яркая вспышка. Но все же.

— Ты использовал Темную ци?

— Немного, — утвердительно кивнул Вэй Усянь. — На миг они все были в смятении и чуть напуганы — этого достаточно, чтобы заключить небольшую сделку.

— Сделку?

— Хмм. Я ведь обещал твоему брату попытаться найти слова. Это действительно не очень просто объяснить. Давай, не станем сейчас отвлекаться? Что мы с тобой должны делать дальше? С твоей лентой?

— Развяжи и сними ее.

— Я должен снять? — Вэй Усянь усмехнулся немного неуверенно.

— Да, — подтвердил Лань Ванцзи.

Протянув руки, Вэй Усянь ослабил узел и осторожно взял лобную ленту Лань Ванцзи. 

Прежде играя и развлекаясь, он никогда не прикасался к ней так бережно. Сейчас же она ему казалась чем-то особенным и очень значимым. 

Сев прямо, Вэй Усянь вопросительно посмотрел на Лань Ванцзи.

— Не отпускай, — произнес он и взял один из концов ленты. 

Он обернул его в три оборота вокруг своего правого запястья и кивнул Вэй Усяню, тот обвил второй конец ленты вокруг своей левой руки и чуть усмехнулся, думая: «Когда-то я считал, что мне никто не понравится слишком сильно, ведь это как хомут на шею надеть. Теперь я держу эту ленту в руках и невероятно счастлив, что могу связать себя ею». 

Он коснулся руки Лань Ванцзи и посмотрел в его лицо, продолжая улыбаться. 

Некоторое время они так и смотрели друг другу в глаза, а после, не сговариваясь, одновременно поднялись и направились к выходу, так и не разнимая переплетенных лентой рук.

Через двор храма и дальше они шли в молчании, но Вэй Усянь не мог слишком уж долгое время обходиться без слов:

— В Обители заклинатели нечасто выходят побродить по улицам. Пусть мы уже встретили одного и возможно встретим еще двоих-троих — это определенно немного.

— Глава и совет старейшин — все уже знают, — пояснил ему Лань Ванцзи. — Ты ведь помнишь, что в храм нельзя войти просто так?

— Теперь припоминаю, — кивнул Вэй Усянь, довольно сильно озадаченный полученной информацией. — Значит…тебе дали разрешение на это?

— Я просто сообщил о своем намерении.

— И это все? Так правда можно? — еще больше удивился Вэй Усянь.

— Сюнчжан поддержал меня. Он знает про наш Общий Путь.

— Этого достаточно?

— Это на самом деле великая причина, — веско проговорил Лань Ванцзи. — Считается, что, если у двоих заклинателей совпадают сразу и душа, и сердце и дух — это огромная редкость.

Вэй Усянь вспомнил о том, как увидел их духовные каналы ци, как перемещались навстречу друг другу их золотые ядра.

— Ты рассказал брату? — спросил он, не объяснив деталей, но Лань Ванцзи понял вопрос.

— Мне пришлось. Ты все же проспал после этого довольно долго. Он тоже беспокоился и не мог не заметить перемены в тебе. И во мне.

Вэй Усянь кивнул и спросил снова:

— Раз многие в курсе, зачем сейчас мы идем так?

— Чтобы войти в дом, как два человека связанных одной судьбой. Это просто традиция. Тебе не по себе?

— Немного, — признался Вэй Усянь. — Я буду должен стать частью твоего клана теперь?

— Нет, — ответил Лань Ванцзи. — Но клан мог бы принять и поддержать тебя, если ты захочешь.

— Мне нельзя поступать так, — вздохнул Вэй Усянь.

— Здесь ты не вполне прав, Вэй Ин, — возразил ему Лань Ванцзи. — Ты — достойный человек. Пусть и чуждый многим порядкам и правилам. Клан поддержит того, чьи цели чисты, а сердце открыто. Это не будет значить, что орден Лань одобрил Темный Путь, ведь речь не будет идти обо всех ступивших на него, лишь о тебе лично. Но это может стать шагом к признанию: Темная Ци может служить не только созданию хаоса в Мире. Поступки человека в большей мере продиктованы не тем, какую именно ци он использует в заклинательстве.

Вэй Усянь задумался, как лучше ответить. Кажется, столько слов разом он не слышал от Лань Ванцзи очень давно, если не сказать — никогда вовсе.

— Ты — очень хороший человек, Лань Чжань. Я счастлив и рад, если в твоем клане достаточно справедливых и сильных людей, чтобы ты мог позволить себе то, что сказал только что. По крайней мере теперь я ощущаю себя более вправе оставаться здесь. И все же. Мое вступление в твой клан мир в целом расценит именно так, как ты говоришь — орден Лань поддержал Темный Путь. Если я вступлю в клан — это не будет способствовать равновесию. Я не хочу этого. Пожалуйста, пойми меня правильно.

— Я уже разделил с тобой Путь, — напомнил ему Лань Ванцзи. — И не попрошу о том, чего ты не хочешь.

Внезапно вздрогнув, Вэй Усянь поднес свободную правую руку к виску и слегка поморщился:

— Как громко…

— Что с тобой? — остановившись, Лань Ванцзи повернулся к нему лицом.

Вэй Усянь стоял, зажмурившись:

— Скрежет металла. Ужасно резкий… Это мечи! — он распахнул глаза — Ты не слышишь?

Лань Ванцзи сосредоточился и отрицательно покачал головой:

— Нет. Ничего.

— Тем лучше, — произнес Вэй Усянь осматриваясь. — Если я наконец сошел с ума, хочу первым узнать об этом.

Сориентировавшись, он свернул на другую улицу.

— Туда! Живо! 

Вэй Усянь перешел на бег.

— Вэй Ин, ты еще… — было произнес Лань Ванцзи, все же следуя за ним.

— Нормально все со мной! — оборвал его Вэй Усянь.

Они добежали до места, где улица расходилась на две. Вэй Усянь сбавил скорость.

— Ничего не… — начал Лань Ванцзи и, не договорив, теперь уже сам выбрал направление. — Левее!

Они вместе устремились дальше. 

Улица здесь делала плавный поворот, поэтому обзора им не хватало. Хотя теперь лязг сшибающихся клинков был слышен уже однозначно четко. 

Наконец изгиб дороги закончился, и они увидели двоих в белых одеждах. 

Один орудовал мечом с невероятным напором, будто стремясь не столько проткнуть, сколько буквально избить им своего противника или порубить его на куски, как широким тесаком или саблей. Однако, это недостаточно впечатляло и скорее даже мешало атакующему достичь результата. 

Его противник сражался куда более технично. Выполняемые им редкие удары и выпады были куда более опасны. Только выглядели нерешительными. Как будто он сомневался в том, что хочет ранить того, с кем вынужден был сражаться.

— Эй! — завопил Вэй Усянь. 

Они с Лань Ванцзи были еще слишком далеко от затеявших поединок, но он счел вполне действенным попробовать отвлечь дерущихся друг от друга.

— Вам разве не говорили, что по праздникам драться запрещено даже без разрешения?!

Неистово атаковавший заклинатель посмотрел на голос, и Вэй Усянь немедленно узнал в нем Су Ше.

— Мать твою!… — невольно выругался он, а дальше ситуация стала развиваться невероятно стремительно.

Пока Су Миньшань замешкался, противник полоснул концом меча по его груди, прорезая одежды. 

Это была даже не рана, но заставило Су Ше мгновенно сменить тактику: его меч устремился прямо к горлу противника, в котором Вэй Усянь успел узнать одного из старших учеников ордена Лань. 

Тем временем с другой стороны улицы возник еще один молодой заклинатель в белом. Гораздо ближе, чем были к месту действия Вэй Усянь и Лань Ванцзи.

— А-Шэн! — во все горло вскрикнул Лань Чжимин, не помня себя и не в силах наблюдать этот смертельно опасный выпад. Даже не думая, он упал на колено и бросил кинжал, целясь по ногам Су Ше. Он попал в него как раз вовремя, чтобы замедлить и отвлечь на себя. 

Лань Дэшэн, которому предназначался резкий и сильный удар меча все же успевал уклониться. Клинок лишь чуть задел его шею, но все же неожиданно мощный выпад лишил его равновесия, заставив упасть. 

Су Миньшань же, будто озверев от боли и гнева, бросился к тому, кто позволил себе швырнуть в него кинжал. 

Вэй Усянь видел, как Лань Чжимин смотрит на падающего шисюна и даже не думает защищаться от рванувшегося к нему с мечом Су Миньшаня. 

Бичэнь вылетел из ножен и устремился к Су Ше, но не успевал на какую-то долю мгновения. 

У Вэй Усяня же не было сомнений в том, что, если Лань Чжимин не успеет оценить ситуацию, его просто проткнут насквозь. 

Дернув Лань Ванцзи, Вэй Усянь резко затормозил и вскинул руку, набрасывая заклинание плаща. Он целился на ногу, в которую Су Ше уже был ранен. Но все равно чтобы остановить того моментально, Вэй Усяню потребовалось много сил и весьма резкий рывок. 

Сработав всем корпусом, он добился того, что хотел, однако ему к горлу тут же подступила кровь, которую он с тихим стоном проглотил обратно. 

Чуть покачнувшись, Вэй Усянь выровнялся, держась за руку Лань Ванцзи, но удерживать при этом еще и заклинание все же не смог. 

Бичэнь воткнулся рядом с упавшим Су Ше, высекая искры из камня, пригвоздив заодно и его одежду. 

Не теряя времени, Лань Ванцзи снова накинул заклинание плаща, захватывая обе руки Су Ше.

— Ханьгуан-цзюнь? — удивленно воззрился на него Вэй Усянь.

— Я понял сейчас, как это сделать, — коротко пояснил Лань Ванцзи.

Лань Чжимин наконец достаточно пришел в себя, чтобы броситься к ним и Лань Дэшэну. Несмотря на то, что ворот белых одежд заливала кровь, тот уже поднимался сам. Рана была несерьезной.

— Проводи его к целителям, — произнес Лань Ванцзи, предваряя любые попытки учеников что-либо сказать. — И отправляйтесь к Главе ордена сразу после того, как будет оказана помощь.

Получив четкие инструкции, ученики не посмели вступать в обсуждение случившегося или задавать вопросы и отправились выполнять распоряжение старшего.

Лань Ванцзи и Вэй Усянь приблизились к распростертому на земле Су Миньшаню. 

Тот вывернул шею, глядя на них полубезумным взглядом, а увидев лобную ленту все еще связывающую их руки, рассмеялся:

— О! Теперь-то мне многое становится ясным! Как же вы так, Ханьгуан-цзюнь? Где же ваше хваленое благочестие?

Определенно не желая выслушать подобное дальше, Лань Ванцзи наложил заклятие молчания. Су Миньшань дернулся, возмущенно мыча, но сломать заклинание не мог.

— Что это вообще такое? — спросил Вэй Усянь. — Он же был под арестом! — его голос прозвучал хрипло.

Он тронул губы тыльной стороной правой руки, украдкой проверяя, не успела ли подступившая к горлу кровь все же добраться до них.

— Вэй Ин? — Лань Ванцзи коснулся его запястья.

— Я в порядке, — отозвался Вэй Усянь. — Нормально. Что будем делать с этим?

— Проводим к Главе.

— Но мы ведь все еще должны дойти до цзиньши?

— Мгм.

— Тогда пусть тащится с нами. Сам виноват.

— Он не продержится долго.

— Это только если ты собрался вынуть из его ноги кинжал. Если оставить как есть, то вполне сможет немного пройтись.

Лань Ванцзи отозвал Бичэнь и сильным движением руки, заставил привязанного к нему заклинанием плаща Су Ше подняться на ноги. 

Несмотря на заклинание молчания, тот пытался отчаянно ругаться, потом — вопить от боли. Однако сломать его и вернуть себе речь, он не мог. 

Вэй Усянь шагнул ближе, привлекая следом и Лань Ванцзи. 

Что-то мелькнуло в прорезе белых одежд на теле Су Ше, и Вэй Усянь протянул руку, чтобы развести края ткани и лучше разглядеть. 

Су Миньшань дернулся от него в сторону.

— Держи его, — сказал Вэй Усянь Лань Ванцзи и протянул руку еще раз. 

Разведя края ткани, он присмотрелся и спросил. — Взгляни. Ты видишь то же, что и я?

— Отраженный след сотни дыр и тысячи язв, — определил Лань Ванцзи.

— Сдается мне, это те самые, о которых меня спрашивал твой брат?

— Не исключено. По крайней мере он точно наложил на кого-то это проклятье.

— Невероятный бардак… — вздохнул Вэй Усянь. — Я хочу домой.

— Ты точно в порядке? — беспокоясь о нем, переспросил Лань Ванцзи.

— Просто немного устал. Давай пойдем в цзиньши. Пожалуйста.

Лань Ванцзи кивнул, и они отправились. К счастью для всех идти оставалось не особенно далеко.

— Постой, — сказал Вэй Усянь уже почти у самых дверей. — Не надо тащить его внутрь. Пусть остается снаружи. Если обездвижишь его, он определенно не сбежит.

Чуть поколебавшись, Лань Ванцзи сделал, как он сказал, и они перешагнули порог цзиньши вдвоем. 

Пройдя вглубь комнаты, Вэй Усянь опустился на подушку для сидения, Лань Ванцзи устроился рядом с ним. Они вместе принялись развязывать и снимать лобную ленту, обхватывающую их запястья.

Только тогда Вэй Усянь наконец позволил себе прислониться к плечу Лань Ванцзи, тихо вздохнув. 

Освободившись от ленты, Лань Ванцзи обнял его:

— Останься отдохнуть. Я разберусь с этим делом.

— Я тоже хочу понять. Узнать, что случилось.

— Я расскажу тебе после.

— Я хочу пойти с тобой. Я в порядке.

— А-Юань вскоре вернется.

— Хочешь оставить меня с ребенком, пока сам будешь решать важные дела? — Вэй Усянь усмехнулся. — Напишем ему записку. Он вполне хорошо читает. И уже достаточно смышлен, чтобы немного побыть одному.

— Вэй Ин…

— Мы ведь не станем больше сражаться. А просто пройтись и немного послушать мне будет несложно. Я могу даже молчать.

— В самом деле?

— Иногда. И не очень долго, — Вэй Усянь сел ровно. — Отправимся вместе, — подытожил он и взял кисть и бумагу, чтобы писать.

— Пиши, как следует, — попросил его Лань Ванцзи.

— Пусть задача не будет для А-Юаня особенно легкой, — чуть улыбнулся Вэй Усянь. — Ни у кого в мире больше нет такого красивого и стройного почерка, как у Ханьгуан-цзюня. Ему стоит научиться ценить.

— Ему стоит стремиться к лучшему, — возразил Лань Ванцзи, повязывая, как положено, лобную ленту.

— Уверен, мой почерк ему совершенно не понравится, — с усмешкой заявил Вэй Усянь.

«Как бы ни так,» — подумал про себя Лань Ванцзи, сам на примере Вэй Усяня однажды убедившийся, что и не вполне стройные иероглифы в целом могут выглядеть довольно изящно и привлекательно.

Когда они вышли из цзиньши, то направились не к ханьши, а к залу, где проходил сбор совета старейшин и другие высокие встречи. 

Сегодня Лань Сичень был там. 

Снимать заклинание неподвижности Лань Ванцзи не стал, так и нес Су Ше как мешок картошки на своем плече, сохраняя при этом идеально прямую осанку. 

На взгляд Вэй Усяня это было немного слишком снисходительно. Однако он ничего не сказал. А когда на месте Лань Ванцзи движением плеча просто сбросил свою ношу на пол, Вэй Усянь подумал, что напрасно заподозрил Ханьгуан-цзюня в излишней добросердечности. 

Лань Сичень был на тот момент в зале один. Он склонился над Су Ше, также разглядел отраженный след от проклятья сотни дыр и тысячи язв и проронив лишь:

— Я приду поговорить с тобой позже, — сделал знак страже забрать его, не снимая при этом ни одного из сдерживающих заклинаний: Су Миньшань по-прежнему не мог ни двигаться, ни говорить.

Когда они остались втроем, Вэй Усянь не выдержал:

— Как, во имя Девяти Небес, это оказалось возможным?! Он же был под арестом! Оттуда вроде бы не так просто сбежать!?

— Я отпустил его, — ответил Лань Сичень.

— Что?! — окончательно вскипел Вэй Усянь.

— Как бы то ни было, ты и правда развеял душу его отца. У него была причина мстить, — напомнил ему Лань Сичень.

— Ты хотя бы знаешь?! — прорычал Вэй Усянь.

— Вэй Ин! — Лань Ванцзи взял его за запястье. — Я рассказал сюнчжану всю историю семьи А-Мина в тот же день.

— Су Ше также, как и я не знал причин вашего поступка, — пояснил Лань Сичень. — Я могу понять, почему стремление мстить зародилось в его сердце. Прежде он служил верно, и я не мог бы только за это оставить его в заточении на долгий или тем более пожизненный срок. Поэтому я предложил ему выбор — остаться здесь выполнять самую простую работу, либо покинуть клан, отправиться в Цзинь или куда ему будет угодно, но не оставаться на территории Гусу. Он выбрал второе. Я дал ему два дня на то, чтобы собраться и покинуть Обитель и наши земли.

— Он использовал это время не чтобы мстить мне, а, чтобы зачем-то напасть на А-Шэна! — яростно проговорил Вэй Усянь. — Теперь, как на твой вкус, он натворил наконец достаточно, чтобы надолго остаться под арестом?!

— Ты уверен, что именно он был зачинщиком драки? — сдержанно спросил Лань Сичень.

— Исходя из того, что я видел — да! — произнес Вэй Усянь.

— Это лишь предположение, — заметил ему Глава ордена Лань. — Но в любом случае проступок Су Ше очень тяжкий. И теперь он не выйдет из-под ареста так просто. А-Шэн… пострадал серьезно?

— Если бы он пострадал серьезно, Су Миньшань был бы уже мертв! — проговорил Вэй Усянь резко. — Ты видел на нем отраженный след проклятья. На кого оно наложено?

— Этого нельзя сказать так просто, — проговорил Первый Нефрит Лань.

— Ты спрашивал меня об этом проклятии раньше. Почему? —допытывался Вэй Усянь.

Лань Сичень вздохнул:

— Цзинь Цзысюнь носит такое проклятие. Он решил, что это ты наложил его. Поэтому адепты Цзинь напали на тебя. Изначально же их целью была только твоя пещера Фумо. Цзинь Гуаньшань о плане своего племянника совершить покушение на тебя ничего не знал.

— Старик сам сказал тебе это? — язвительно спросил Вэй Усянь.

— Он уже никому ничего сказать не сможет, — проронил Лань Сичень.

— Как так? — опешил Вэй Усянь.

— Цзинь Гуаньшань скончался на днях, — сообщил Глава ордена Лань.

— Что с ним произошло? — чуть запнувшись, спросил Вэй Усянь, вспоминая о сбежавшем от Вэнь Нина Сюэ Яне и его стремлении отомстить.

— Его духовные силы были заметно ослаблены. Случился приступ, довольно сильно напоминающий искажение ци. Его удалось купировать. Но общее состояние осталось тяжелым. Придя в себя, поначалу Глава ордена Цзинь никого не узнавал. Однако увидев супругу, назвал ее по имени. После я отбыл из Башни Кои, получал несколько раз вести от Цзинь Цзысюаня, что медленно, но все же есть какие-то улучшения в состоянии здоровья его отца. Однако недавно приступ повторился, и местные целители уже не смогли справиться. Впрочем, весьма вероятно, что и я бы не смог.

Слушая все это, Вэй Усянь немного успокоился. Произошедшее явно было не из того, на что мог бы пойти Сюэ Ян. Оставив этот вопрос как менее значительный, Вэй Усянь немного подумал и усмехнулся.

— Каков хитрец этот Су Ше! — процедил он. — Наложил проклятье на Цзысюня и еще и разжился после его же деньгами!

— Мы не можем сказать, что это именно он наложил проклятие на основании одного лишь следа на его теле. Нужно больше фактов, — ответил Лань Сичень.

Вэй Усянь рассмеялся:

— Как думаешь, он знал, что заносчивый юнец впадет в панику и подумает на меня? О моей с Цзинь Цзысюанем и его двоюродным братом стычке при облаве на Байфен ведь после долгое время и со вкусом судачили многие, верно? Даже Лань Чжань спустя два месяца — и тот пытался мне напомнить об этом. Хотя я уже напрочь сам обо всем позабыл тогда! Если так, то Су Ше все спланировал задолго до того, как я вообще узнал что-либо о душе его отца и об остальном!

— Вэй Ин, ты лишь строишь предположения. У тебя нет доказательств, — повторил Лань Сичень.

— Убей его! — прорычал Вэй Усянь. 

Поддавшись гневу, он задрожал, сжимая кулаки, на руках и шее проступили вены, брови сошлись, взгляд стал почти зверским:

— Проклятье спадет со смертью его наславшего! Убей! И ты получишь ответы на свои вопросы!

— Нет, — коротко ответил Лань Сичень. — Даже не говоря о том, что правило это срабатывает не всегда. Казни не будет.

Лань Ванцзи крепко сжал запястье Вэй Усяня и тот, вдохнув глубже, стал смирять свою ярость.

— Стало быть на твой вкус, Су Ше еще не заслужил смерти за то, что успел натворить? — переспросил Вэй Усянь, его голос звучал все еще низко и глухо.

— Нет, — повторил Лань Сичень.

— Ладно. — кивнул Вэй Усянь, рывком он освободился от удерживающей его руки Второго Нефрита Лань и повернулся уходить.

— Вэй Ин, — позвал его Лань Ванцзи. — Останься.

— Я узнал, что хотел, — ответил Вэй Усянь. — С меня более чем хватит теперь.

Он отправился прочь из зала.

Лань Ванцзи остался с братом.

— Он теряет контроль, — с горечью тихо произнес Лань Сичень, когда Вэй Усянь вышел.

— Я был с ним сегодня в храме, сюнчжан, — произнес Лань Ванцзи.

— Три поклона? — голос Лань Сиченя сразу сделался мягким.

Лань Ванцзи кивнул.

— Мы как раз возвращались к цзиньши, когда он услышал звон мечей. Очень издали. Вэй Усянь сам еще далеко не оправился от ранения. Найди в своем сердце немного понимания для него? Я отправлюсь за ним. А-Шэн и А-Мин вероятно вскоре придут найти тебя.

Лань Сичень чуть кивнул, отпуская младшего брата, и Лань Ванцзи тоже вышел из зала.

Он быстро догнал Вэй Усяня. Тот остановился и обернулся, узнав его поступь:

— Почему ты тоже ушел? — его голос звучал отстраненно и холодно.

Лань Ванцзи не нашелся с ответом сразу. 

Увидев его растерянность, Вэй Усянь смягчился:

— Нужно узнать, из-за чего случилась драка. Вернись, пожалуйста, и послушай их. Я буду ждать тебя дома. С А-Юанем. Все будет в порядке.

Лань Ванцзи согласно кивнул ему, коротко пожал и сразу же отпустил его запястье, после чего повернулся и отправился обратно в зал к брату и остальным.