Бледное утреннее солнце не могло прогнать плотную туманную шаль, но могло пронзить её своими лучами и осторожно коснуться макушки черноволосого мужчины.

Тот почувствовал аккуратные ласки светила и поднял свешенную к груди голову. Этот пятачок – единственный лоскут тверди на его болотах – был почти полностью обрамлен деревьями и топями. Среди первых раздавались тихий стрекот снегирей и заливистые трели зарянок. Среди самых стойких вересковых порослей, гордо переживших зимние морозы, шныряли неуклюжие пухлые нюхлеры и возмущенно сопели шустрые круглоглазые нарлы. 

Мужчина сидел на земле, оперев перед собой на высоко поднятые колени свободный замок рук. У его ног медленно скользил страж.

 - Хозззззззяин… шшшшшшто вассссс бессссспокоит, хозззззяин? 

- Ничего, - равнодушно прошелестело в ответ.

Слева послышалось знакомое уху мага фырканье.Из утреннего тумана выплыл роскошный этонский конь. Его мощное гнедое тело лоснилось от влаги, длинная густая грива развевалась бело-антрацитовым флагом на ветру, а могучие молочные с посеребренными концевыми перьями крылья трепетали в знак приветствия.

- Здравствуй, болотяная нимфа, - устало улыбнулся мужчина коню.

Он тряхнул длинными прядями и с тоской уставился на этониана. Грива коня сверкала днем и переливалась мягким свечением ночью. За это зрелище животное и получило своё прозвище когда-то давным-давно. Еще в прошлой жизни мужчины. В той, где у него был друг. Тот самый, который приучил чудное создание приходить сюда по весне за свежей порцией лакомств.

  Мужчина отвернул край тяжелого плаща и левитировал этониану его любимые краснобокие яблоки. Животное с удовольствием схрупало лакомство. Колдун опустил палочку, тяжело уронил голову в ладони и сжал виски. Затем склонил голову на бок и снова посмотрел на коня. Этониан жевал белую чемерицу, безмятежно пофыркивая.

Друг… Лучший, верный. Едва ли не единственный, имевшийся когда-либо у мрачного бледного затворника. Он исчез так давно, что маг уже почти утратил надежду увидеть его снова, почти поверил, что тот погиб. Сознание частенько нашептывало колдуну, что так и есть – его древний друг давно сгнил в земле или же – что гораздо хуже – пошел на корм какому-нибудь чудищу. Но что-то глубоко внутри молчаливого угрюмого мага верило – изо всех сил верило – его друг не мертв. Просто еще не настало время их долгожданной встречи.

  Солнце поднималось выше, туман постепенно рассеивался, птиц в древесном хоре становилось все больше. Этонский конь удалился, обронив несколько волос из гривы.

Страж свился кольцами у ног хозяина и спокойно следил за вересковой порослью, нежась в несмелом тепле весеннего солнца. А мужчине казалось, что даже здесь, в полумиле от дома, он чувствует сладковатый аромат антирринума.

Кровь… Это его кровь. И этот Финн… Стихии неба, он слишком, слишком похож. 

Колдун грустно улыбнулся своим воспоминаниям: его друг был очень красивым и для магов, и для магглов. Его не портили ни несколько массивный подбородок, ни широкие скулы – лучезарные искры изумрудов его глаз и задорная улыбка покоряли всех. Гордая осанка и густая грива каштановых волос придавали ему удивительное сходство со львом. 

У девчонки такая же грива. 

Маг на секунду прикрыл глаза, воскрешая в памяти образ чуть более темноволосого Финна, почерпнутый из сознания девчонки. Да, именно её волосы – точная копия гривы его друга. Возможно, что и она сама тоже вполне могла бы быть красивой, если бы под большими карими глазами не залегли тяжелые темные круги, а лицо не было таким изможденным нелегкой службой в ордене змееловов.

Но кровь? Неужели ее кровь такая же… как это возможно? 

  Колдун тяжело вздохнул. Страж лениво лавировал среди вереска, глотая мышей и грозно посверкивая рубиновым глазом на малыша нюхлера. 

Одно только воспоминание, одна только капля крови – его крови – заставила мужчину растерять почти всю выдержку и хладнокровие.

Нужно взять себя в руки.

А затем вплотную заняться девчонкой и вытрясти из неё всё, что она знает.

***

  Первое, что увидел маг, войдя в хижину – бесформенная куча у слабо тлеющего огня в камине, в опасной близости от которого виднелись каштановые спутанные кудри.

- Эта идиотка потрясающе безмятежна в своей наивности… Это так по-хаффлпаффски, честное слово, - раздраженно шикнул мужчина своей серебряной змее.

Та уже скользила вдоль тела девушки.

- Жжжжжива, хоззззяин… но болит вссссе тело…

- Само собой, - недовольно хмыкнул маг и поднял руку.

Витиеватый жест в сторону бессознательной кучи, легкий росчерк – и ведьма пришла в себя.

Мужчина не стал дожидаться, пока она окончательно соберется с силами.

- Ну что, далеко сбежала?

Вопрос прозвучал хлёстко, как удар хлыста, и девчонка всхлипнула и обняла себя на плечи.

- Я не пыталась бежать, - глотая слёзы, принялась оправдываться она. – Я и подумать не могла, что вы… вы…

- Что?! 

Ледяные серые глаза читали в ее огромных карих целую палитру чувств: страх, боль, благоговейный ужас и… обиду.

- Что вы подумаете, будто я захочу сбежать, - силясь не перейти в банальную истерику, всхлипнула девчонка. – Я… мне… я беспокоилась, ведь вас не было дома.

- Интересно, почему? – крайне холодно спросил маг и вздернул бровь. – Потому, что боялась увидеть новый труп у меня на столе, или потому, что боялась сама им стать?!

- Я… - девчонка испуганно смотрела на колдуна, но слезы сумела подавить и неожиданно твердо, но тихо произнесла: - Вы же не убийца.

Маг лишь скривил губы и прошел к столу.

Но не к рабочему, а кухонному – маленькому, старому, порядком выщербленному столу в дальнем углу от камина.

Трижды стукнув палочкой, он взял с его поверхности внезапно появившуюся там плетеную вазу с фруктами и левитировал ее к девчонке.

- Поешь.

  Та тихо пробормотала «спасибо» и осторожно взяла сливу. Села на пол, смешно подогнув ноги и поморщившись от боли в ребрах.

Маг тем временем рассматривал её лицо.

Да, её вполне можно было бы назвать красивой. Если бы не рассеченный при падении лоб, синяк на скуле и припухшая в месте нервного укуса губа. 

Он резко развернулся и прошел к рабочему столу. Достал с одной из многочисленных полочек сверток невесомой молочно-белой ткани и пиалу, полную изумрудного льда.

- Коснешься поверхности раствора тканью, он снова станет жидким. Промоешь раны и смоешь с лица кровь, - холодный цепкий взгляд задержался на запекшемся сгустке крови над бровью, - исцелять тебя я не намерен. Пусть твое тело послужит памятником твоей хаффлапффской наивности и гриффиндорской дурости.

Не слушая ее благодарностей, маг сбросил плащ и хмуро, сосредоточенно уставился на девчонку.

Определенно похожа на него. В особенности упрямством. И глупостью.

Додуматься пытаться выйти из хижины в отсутствие ее хозяина!

Идиотка!

Как она только смогла столько лет продержаться в рядах змееловов и не помереть?!

- Хозззззяин… сссссегодня девятое полнолуние…- к магу приблизился страж, и мужчина отметил про себя, что девчонка даже не шелохнулась.

- Отдай приказ – пусть проследят, чтобы в окрестностях озера не было людей. Никого. Абсолютно.

- Будет сссссделано, мой хоззззяин…

Страж скрылся в окне.

Маг резко тряхнул волосами и выкинул правую руку вперед. Поймал пузатый кувшин с приятно пахнущей мятой настойкой и отпил пару глотков, когда вдруг снова услышал голос девчонки.

- Вы змееуст, сэр.

Маг развернулся без единого звука. Она все так же сидела на полу, только в руках держала уже не сливу, а небольшую медовую грушу. Прозвучавшие слова не были вопросом, потому и отвечать на это маг никак не собирался. Только впился внимательным взглядом в девчонку.

- Это очень редкий дар. Реже только метаморфические способности. Вы ведь наследник Салазара Слизерина?

- В моих венах течет его кровь, - равнодушно ответил колдун. – А вот чья кровь в твоих венах…

- Самая обычная, - казалось, девчонка не на шутку испугалась.

- О нет, - холодно протянул маг. – Будь у тебя простая кровь, ты бы не выжила. Мои зелья и снадобья исцеляют только тех, в чьих венах есть магия, и довольно много.

Лицо девчушки исказилось в стремительной битве самых противоречивых чувств, и мужчина, не отрывая взгляда от ее огромных глаз, поплыл по реке ее памяти…

- Мама, за мной присмотрят, - слишком мелкая и щуплая для своих лет, десятилетняя девчушка держит за руку высокого зеленоглазого мужчину, в котором колдун с лёгкостью узнает более молодого Финна, - я буду у тебя лучшей ученицей школы! Настоящей школы колдовства, мамочка!

...

- Что ж, мои юные друзья, наши юные спасители и хранители, вы пришли сюда, дабы положить свои жизни на алтарь Высшего блага…

Худая девчонка четырнадцати лет вполуха слушает Мерлина – она ищет глазами своего наставника и быстро находит – Финн стоит в тени, настороженно скользя взглядом по новобранцам. Встречается взглядом с девчушкой, едва заметно улыбается, кивает и возвращается к изучению остальных подростков.

...

Совсем крохотный ребенок взбегает по унизанной росой траве на холм, туда, где причудливые создания играют веселую мелодию на флейтах и свирелях.

...                                                                           - Ты мой маленький гордый львеночек, - женщина с тяжелыми локонами целует в макушку крошку-дочурку, и прикрывает зеленые большие глаза, - маленький мой львенок…

...

- Финн, верь мне, я найду его! А если нет… Дай мне время. Это все, о чем я прошу. Время, Финн! – взрослая, иссушенная постоянными рейдами в промозглые и сырые регионы острова девушка отчаянным порывистым движением откидывает со лба гриву каштановых кудрей и умоляюще вглядывается в зеленые глаза высокого мужчины с воинской выправкой.

...

Малютка в желтой шерстяной юбке бежит наверх холма, и звонкий смех непоседы вплетается в заливистую песню флейт.

...

Статный юноша сидит на каменной скамье у большого куста жасмина. Чуть хмурясь, читает послание – янтарные глаза быстро скользят по пергаменту. В другом конце овального казарменного дворика перешептываются и то и дело бросают кокетливые взгляды на красавца девушки в длинных, в пол, серых мантиях с капюшонами.

- Прекрасен, как маггловские боги древности, - совсем рядом раздается грубый женский голос, и девчонка с толстой косой непослушных кудрей отводит взгляд от дворика и неприязненно косится на подплывшую к ней дородную женщину.

- Здравствуйте, Матрона.

- И благороден, что немаловажно. Прекрасная партия для красивых наследниц уважаемых родов, которых немало среди юных врачевательниц, - толстуха ласковым взглядом обводит кучку пустоголовых девиц, безуспешно пытающихся привлечь внимание молодого человека.

- Тоже мне, ценности, - фыркает и неприязненно смотрит в лицо матроне девчонка.

- Уж не тебе, воробей-задохлик, рассуждать о ценности крови и рода. Ни того, ни другого нет, а туда же…

...

Малышка со всех ног бежит к каменной кроне холма, ее ножки путаются в густом влажном шелке зелени. Отдельные, особенно длинные травинки вдруг превращаются в серебряных змей, а росинки наливаются сапфировым цветом. Змеи кидаются на ребенка, душат, жгут, поедают, пока откуда-то от подножия холма не раздается холодный отстраненный голос. Он заводит устрашающие монотонные напевы, и змеи отступают. Вскоре и его ровный размеренный голос тонет в громкой мелодии свирелей и флейт.

  Мужчина с трудом вынырнул из реки памяти девчонки и пораженно посмотрел на нее.

Та, не произнося ни звука, настороженно наблюдала за колдуном. Мужчина откинул волосы со лба, неосознанно повторяя движение, каким ту же манипуляцию с волосами проделывала девчонка в собственных воспоминаниях и медленно повернул голову набок, не отрывая взгляда от молодой колдуньи.

Через несколько мгновений в окне появилась серебряная змея.

- Хоззззяин… сссссзззззвали?

- Её память… она заполнена, её фрагменты вытеснены… Это не может быть влиянием зелья.

- Ссссссиние твари! – страж гневно прошелестел рубиновым языком и вполз в комнату.

- Синие твари, - задумчиво вторил змее маг и подошел на шаг ближе к девчонке.

Та запрокинула голову вверх, чтобы посмотреть ему в лицо, и он произнес, ровно и холодно:

- Поднимись.

Девчонка неловко поднялась на ноги, придерживаясь за бок.

- Сядь.

Маг ни на миг не отрывал от нее испытывающего взгляда, и она медленно направилась к его импровизированной лежанке

- Нет. Туда.

Изящная фиолетовая перчатка указала на огромное кресло у камина, выдолбленное из цельного дерева. 

- Хозззззяин… 

- Тихо!

- Но хозззззяин, она жжжжже можжжжет…

- ТИХО!

  Девчонка в ужасе перевела взгляд со змеи на мага и обратно, но все-таки подошла к креслу и медленно, не дыша, опустилась в него, прямая и ровная, как стрела. Под изучающим, ожидающим чего-то взглядом холодных серых глаз стало до мурашек некомфортно, и девчонка скрестила пальцы рук и опустила их на один из подлокотников – тот, в котором была причудливая ниша, как будто для меча.

  На лице колдуна зазмеилась улыбка, в серых холодных глазах заплясали огоньки торжества.

Он резко подошел к креслу, в котором устроилась девчонка, и присел перед ней так, чтобы их головы были на одном уровне.

- Как тебя зовут?

- Атхен Д'Ор.