– Ты хочешь сказать, что облажался, следуя своему же плану? – Старк, как всегда, очень тактичен. Стивен выдерживает его взгляд и спокойно отвечает:

      – Я говорил, что это самый вероятный вариант его исцеления. Мой план хотя бы не предполагал сварить его мозги, вывалив всю правду разом.

      – Тор знает? – спрашивает Роджерс, которого Стивен в этот раз застал у портала. Ему следовало бы поинтересоваться самочувствиием Капитана Америки, но он ничего не спрашивает. Хотя движения Роджерса всё ещё осторожны, а рука покоится в бандаже, Стивен знает, что тот быстро восстанавливается.

      – Нет, пока нет. Я поселил его в гостинице в пяти кварталах от дома, где мы сейчас находимся. Он не изменяет своим принципам и обходится без мобильного.

      Стрэндж раздражённо втягивает носом воздух. В последние пару суток он чувствует себя нянькой, которой достались двое неразумных мальчишек, которые, стоит только отвернуться, устроят мини-апокалипсис. Хотя, если подумать, то апокалипсис может быть вполне себе нешуточный, если ему не удастся совладать с разгорячённым разумом Локи, а Тор только добавит разрушений.

      Он переводит взгляд со Старка на Роджерса и обратно. Эти двое вроде бы конфликтовали какое-то время, но сейчас ведут себя более чем спокойно, по крайней мере, никто никому не бьёт морду, несмотря на отсутствие оплота благоразумности Мстителей – Наташи. Последний факт слегка расстраивает Стивена, ведь именно её совет он хотел бы услышать больше всего. Однако, с мысленной гримасой думает он, не всегда мы получаем то, что хотим.

      – Где Наташа?

      – Поехала к Клинту. В твоём распоряжении только мы, – насмешливо отвечает Старк.

      – Что ж... – Стрэндж скрещивает руки на груди. – Помнится, ты предлагал использовать твой костюм. Возможно, нам придется это сделать.

      – Если ты не удержишь нашего психованного бога в узде? – Старк слишком очевидно издевается, но Роджерс приподнимает ладонь просящим жестом, и тот замолкает, хмыкая и отхлёбывая из стакана что-то крепкое.

      – Всё настолько плохо? – обращается он уже к Стрэнджу.

      – Пока не знаю. Но, возможно, мне придётся рассказать ему слишком многое, чтобы как-то объяснить его воспоминание. В таком случае я не могу предугадать, как именно он себя поведёт.

      – На нас можешь рассчитывать, – немного пафосно говорит Капитан Америка, – может, позовём ещё кого-нибудь?

      – Пока не нужно, если что случится, решим по ситуации. Мне пора, он может в любую минуту очнуться.

      Вернувшись в квартиру, Стивен осторожно приоткрывает дверь в комнату Локи, куда он перенёс его после обморока. Губы Локи слегка приоткрыты, веки часто подрагивают, но всё его тело расслаблено и неподвижно, дыхание относительно ровное; видимо, за время отсутствия Стивена обморок сменился беспокойным сном. Стрэндж медленно подходит и присаживается на краешек кровати, разглядывая красивое бледное лицо. Локи, до этого привычно неприступный, надменный и саркастичный, сейчас выглядит настолько открытым и беззащитным, что это даже пугает. Хочется, чтобы он снова насмешливо улыбнулся, как раньше, сказал какую-нибудь колкость или издевательски поклонился, как бывало во времена их словесных спаррингов в Храме. Тор наверняка и понятия не имеет, насколько самому Стивену хочется вернуть прежнего Локи, того, которого не пронзали копьём тысячи раз у него на глазах, того, который не смотрел бы на него затравленным, ничего не понимающим взглядом.

      Стивен позволяет себе коснуться чёрных прядей, рассыпавшихся по подушке, и понимает, что даже это незатейливое, мимолётное прикосновение пробуждает в нём желание. Они с Локи за прошедшие месяцы совместного проживания в Храме ни разу и словом не обмолвились на эту тему, а теперь Стивен тем более не посмеет обсуждать возможность более тесных отношений. Он рассеянно перебирает пальцами волосы Локи, будто расчёсывая их, думает, как объяснить последнее воспоминание, и в конце концов решает, что пора начать говорить правду и попытаться убедить Локи, что он не сошёл с ума.

      Вдруг он замечает, что глаза Локи открыты, и старается максимально непринуждённым движением закинуть ногу на ногу, одновременно с этим убирая руку от его волос. Он надеется, что Локи не успел заметить недвусмысленный намёк на желания Стрэнджа. Долгие минуты они просто молча смотрят друг на друга.

      Локи медленно приподнимается на локтях, не отрывая взгляда от лица Стивена, и теперь почти сидит в постели, опершись спиной на подушку. В его сложном, нечитаемом взгляде нет страха или враждебности, это одновременно и радует, и настораживает Стивена, и он наконец нарушает молчание:

      – Полагаю, ты ждёшь от меня объяснений?

      Локи не отвечает, даже не кивает, но Стрэндж всё равно начинает говорить. Он рассказывает ему об Одине и Фригге, о Торе и о нём самом, только теперь почти ничего не утаивает. Он рассказывает о том, кто все они на самом деле, и слова льются на удивление легко, словно он продумывал этот монолог часами. Он говорит о том, как Локи попал под контроль Таноса, как был в асгардской тюрьме, как выбрался из неё, как прилетел на Землю вместе с Тором и как на самом деле познакомился с ним, Стивеном. Локи ни словом, ни жестом не прерывает его, слушает очень внимательно, кажется, что даже почти не моргает. Когда Стивен заканчивает, он всё так же молча ложится обратно и отворачивается, вытянувшись в струну.

      – Локи? В это трудно поверить, я знаю. Пока твои воспоминания не восстановятся полностью, будет казаться, что это какой-то бред, выдумка, но это правда. Настоящая правда.

      Локи накрывается одеялом почти с головой и больше не двигается.

      – Прошу, поговори со мной. Нам нужно это обсудить.

      Выждав пару минут и поняв, что сейчас он ничего не добьётся, Стивен выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь. Реакция Локи, а точнее, её полное отсутствие, сильно его беспокоит. Можно, конечно, снова влезть в чужой разум и открыть там пару дверей, но вряд ли это поспособствует восстановлению доверия. В бессильной злости, которой он и сам от себя не ожидал, Стивен громко хлопает дверью в кабинет и даже вздрагивает от неожиданности, когда понимает, что он не один.

      – Проблемы, доктор?

      В кресле за письменным столом, слегка покачиваясь и тепло улыбаясь, сидит Наташа. Стивен почти с удивлением подмечает, что её присутствие успокаивает.

      – Давно ты здесь?

      – Только проскочила.

      – Что там с Клинтом?

      – С ним всё в порядке, спасибо, что спросил. У тебя как?

      – Ничего хорошего, – Стивен рассеянно смотрит куда-то за плечо Наташи, – мне пришлось всё ему рассказать.

      Улыбка с лица девушки тут же пропадает.

      – Что, вообще всё?

      – Почти, да. Кроме тех деталей, что мне неизвестны, и тех месяцев, что он прожил на Земле, со мной.

      – Почему этого не рассказал? – прищурилась Наташа.

      – Пока что не посчитал нужным. Если то, что он сейчас знает, спровоцирует возвращение памяти в целом, то он итак вспомнит, а если нет, то не стоит пока перегружать его.

      – Чёрт, Стивен, это ведь самое важное! Как ты мог не рассказать ему о том, что он изменился?

      – Увидел, что он мне не верит.

      Наташа издаёт странный тихий звук, видимо, означающий, что она разочарована.

      – Он мне ни слова не сказал, – продолжает Стивен, – ни вопросов, ни истерик, ни обвинений во лжи. Он просто молчал и смотрел на меня так странно, как на...

      – Что, как на сумасшедшего? – подсказывает Наташа, и в её голосе снова чувствуется улыбка.

      – Очень смешно, – отвечает Стрэндж, открывая шкафчик с алкоголем. Он наливает себе, жестом предлагает девушке, но та отрицательно качает головой, и он в два глотка осушает стакан и бездумно ставит его обратно в шкафчик вслед за бутылкой.

      – Я поговорю с Тором, – говорит Наташа, вставая из-за стола, – давай адрес.

      – Спасибо, – с облегчением произносит Стивен, выводя на первом попавшемся на столе листке бумаги короткие строчки.

      – Не за что, – отмахивается Наташа, но Стивен, передавая листок, намеренно задерживает его в пальцах и повторяет:

      – Я серьёзно. Спасибо.

      Она смотрит ему в глаза, мягко улыбаясь, и отвечает:

      – Пожалуйста.

      Локи не разговаривает весь следующий день. Помимо настораживающего, пугающего молчания, он ничего не ест и не пьёт, лежит почти без движения, только иногда заметно напрягаясь в моменты, когда Стивен заходит в комнату. К вечеру Стрэнджу порядком надоедает этот немой протест, и он решает во что бы то ни стало выудить из бога хотя бы пару слов.

      На этот раз Локи снова сидит, откинувшись на подушку. Стивен сразу же ловит на себе его изучающий взгляд. Он садится на край кровати и спрашивает:

      – Как ты?

      Локи слегка наклоняет голову набок и тихо, чуть хрипловато выговаривает:

      – Сказал бы, что бывало и лучше, но не уверен.

      Стивен мысленно чертыхается. За день он успел просчитать с десяток вариантов того, как начать разговор, чтобы Локи хоть что-нибудь ответил, а теперь он отвечает так легко, будто и не было этого молчания, продлившегося больше суток. Как-то слишком легко. И будто специально, чтобы ошарашить ещё больше, Локи внезапно трогает его за плечо и спрашивает:

      – Ты злишься на меня?

      – Разве это не ты должен злиться? – удивлённо спрашивает Стивен. – Я намеренно скрывал от тебя правду.

      – У меня было время подумать, и в конце концов я решил, что ты хотел помочь, а не навредить.

      Стивен едва сдерживается, чтобы не ущипнуть себя и понять, точно ли он бодрствует, или всё происходящее – сон.

      – Рад, что ты это понял. Теперь процесс возвращения памяти пойдёт быстрее и эффективнее. То, что я называл гипнозом, на самом деле...

      – Неважно, как это называется, если это помогает, я не против, – прерывает Локи, удивляя Стивена всё больше и больше. – Если ты ещё не ужинал, то, может, поедим в том кафе, что в доме напротив? Его видно из моего окна, там не бывает много посетителей.

      Стивен неуверенно качает головой, но Локи продолжает:

      – Я не был на улице ни разу с того момента, как оказался в этой проклятой больнице. Позволь мне хотя бы почувствовать, что здесь существуют другие люди, помимо нас с тобой.

      Стрэндж соглашается. Они ведь идут вдвоём, этот мир подавляет почти всю магию, и к тому же, если очень постараться, то можно посчитать поход в кафе за свидание. Ну что может случиться? Беспокойство, неприятно скребущее где-то на краешке сознания, он предпочитает списать на необоснованную паранойю и оставляет бога одного, чтобы тот мог переодеться.

      Локи выходит из своей комнаты буквально через пять минут. На этот раз на нём тёмно-зелёная рубашка и чёрные узкие брюки. Две верхние пуговицы рубашки вновь расстёгнуты и открывают ключицы, рукава чуть закатаны и открывают запястья; сложно сказать, он делает так бессознательно или же намеренно, зная, что в таком виде выглядит чертовски сексуально. Стивен окидывает его оценивающим взглядом, что не ускользает от внимания Локи:

      – Годится?

      – Годится, – кивает Стрэндж, – пойдём.

      В кафе и правда почти нет посетителей. Кроме столика, за которым устроились Стивен и Локи, занято ещё два – двумя тихо болтающими девушками и мужчиной с ноутбуком. Они заказывают по чашке кофе и ломтику пирога с апельсиновым джемом и взбитыми сливками, который Локи выбирал очень долго, несколько раз пересмотрев крошечное меню.

      – Здесь приятно пахнет, – говорит Локи, в который раз оглядывая помещение. – И кофе неплох. А тебе как?

      – Да, кофе хорош. Сам я бы сюда не заглянул.

      – Почему?

      – Ну... – Стивен пожимает плечами. – Обычно у меня нет времени на походы в кафе.

      – Я настолько сложный пациент? – Локи наклоняется чуть вперёд.

      – Я бы сказал, что нет, но больше не хочу ни в чём тебя обманывать, – совершенно серьёзно отвечает Стрэндж. – Так что да, с тобой сложно. Потеря памяти вообще штука сложная, даже у людей возможности мозга изучены не до конца.

      Локи наконец улыбается, хотя и одними уголками губ, а потом бросает быстрый взгляд куда-то за спину Стивена и поднимается со стула:

      – Я заскочу в уборную на пару минут. Не волнуйся, я быстро.

      Стивен провожает его взглядом, думая, что стал излишне нервным за последнее время, что ему совсем не свойственно. Скребущее беспокойство вновь даёт о себе знать, но тут же благополучно пропадает, когда Локи возвращается. Они сидят в кафе до самого его закрытия, и Стрэндж, наблюдая за богом, окончательно убеждает себя в том, что поступил правильно, всё ему рассказав.

***

      Детектив Харт свой законный выходной привычно проводит на работе. После развода причин спешить домой больше не было, так что теперь он с чистой (ну, или почти чистой) совестью частенько оставался на ночь прямо в участке. Сон урывками по три-четыре часа сильно сказывался на его внешнем виде, и дочь во время их редких встреч говорила, что он похож на панду из городского зоопарка, но менять свой нынешний образ жизни он пока не планировал.

      Кеннет злится на всё вокруг, но больше всего – на самого себя. Он снова и снова пересматривает данные из больницы, досье Стрэнджа и Одинсона и собственные хаотичные заметки, но никак не может собрать картинку целиком. Разгадка, причём он уверен, что очевидная, дразнит его, показывается на долю секунды и тут же ускользает, не давая себя рассмотреть. Все известные данные, что лежат перед ним на столе, выглядят настолько нелогичными, что в итоге просто обязаны сложиться в идеальную картинку.

      Он тяжело вздыхает и откидывается на спинку стула, прикрыв глаза. На самом деле, сейчас ему бы хотелось упасть на мягкую постель и проспать сном без сновидений часов восемнадцать-двадцать. Он чувствует себя слишком измотанным, иссушенным до капли. Без сомнения, он любит свою работу, и перспектива оставить дело нераскрытым его удручает, но столько разрозненных и никак не вяжущихся между собой фактов ему ещё не попадалось.

      В задумчивости Кеннет чуть не падает со стула и, громко и с чувством выругавшись, отправляется за кофе. Напиток, который должен был действовать бодряще, казалось, уже течёт по венам детектива вперемешку с кровью и не оказывает такого эффекта, как ожидалось, но горячая ароматная жидкость всё-таки немного приводит его в чувство. Он возвращается на своё место и едва успевает сесть, как начинает звонить телефон.

      – Твою ж, – тихо цедит сквозь зубы Кеннет, вздрагивая от неожиданности и проливая чуть ли не половину кофе на стол, благо, в этой его части находятся не очень важные бумаги. Он смотрит пару секунд на экран – номер незнакомый.

      – Алло? – он держит телефон плечом, пытаясь найти хоть что-то, чтобы протереть влагу, но тут же замирает, услышав, кто именно ему звонит.

      – Алло, – голос собеседника тихий и слишком взволнованный, – детектив? Это Локи, Локи Одинсон.

      – Я слушаю, – Кеннет молниеносно хватает блокнот и ручку, готовый записывать всё, что сейчас услышит, вплоть до каждого вдоха и выдоха.

      – У меня всего минута. Я хочу сказать, что я вам верю. Нам надо встретиться.

      – Хорошо, вы сейчас дома?

      – Нет-нет, только не сейчас, и не дома, – почти в панике шепчет в трубку Локи. Кеннет слышит приглушённое «поскорее, я спешу» и «ещё секунду» в ответ, потом Локи вновь обращается к нему:

      – Напротив нашего дома есть небольшое кафе, называется «У Эндрю». Я буду там завтра в четыре. То есть, я постараюсь быть там в четыре. Ни в коем случае не приходите домой.

      – Хорошо, хорошо, я понял. Завтра в четыре в кафе «У Эндрю» напротив вашего дома.

      – Мне пора, – Локи отключается, но детектив ещё с минуту сидит, прижав к уху телефон и рассматривая наспех выведенные в блокноте строчки.