Брэдбери
Над морем в теплом мареве заката
дрожат огни хмельного побережья.
Ночная свежесть воздух бризом режет,
в его теченье пляж несет куда-то.
В вечернем небе – Марс устало-яркий,
висит далеко-красною звездою.
В чудесный мир уводят за собою
о нем рассказы.
Ливни и останки
чужой стеклянно-ласковой культуры
звенят в сознанье перебором клавиш.
Закрой глаза – увидишь своды капищ,
что восхваляют эти партитуры;
несись вперед, и, может быть, на Марсе
когда-нибудь польются снова реки,
от них – моря, и если в этом веке
мы сможем породниться с новой расой,
прибой запляшет каплями на гальке,
целуя ноги пузырьками пены,
и ночь уступит место светло-серой,
жемчужно-нежной, словно пудра талька,
заре, зажегшей мириады судеб
(возможно, кто-то видел сны об этом
и может поделиться по секрету
о том, что с нами всеми дальше будет).
Пока же – море полнится печалью,
и волны насыщают шум прибоя.
Огни заката глушат песнь гобоя,
и все вокруг ждет своего начала.
Пусть хмель расслабит твой усталый разум,
усни под песни здешних менестрелей;
ведь только поддающиеся хмелю
становятся однажды частью сказки.