Последнее, что видел Полель — тусклая полоска света и тянущийся за ним кровавый след. И темнота.
Тошнотворно пахло железом. Полель попытался оглядеться, но смог различить только размытые очертания своей фигуры. «От чего меня так мутит? Что за мерзкий запах?» Пригляделся. Мальчика охватил ужас — все его руки были в крови. Разрезанные, истерзанные, кровоточащие руки.
Левой рукой Полель зажал место над разрезами, но это не дало никаких результатов. Кровь лилась сильнее. Он закричал диким нечеловеческим криком и разрыдался, закрыв лицо руками, чтобы не видеть себя.
Вдруг, откуда ни возьмись, подул ледяной ветер, наполнивший лёгкие Полеля запахом склепа, и странный голос грянул в темноте.
— Мой милый, почему ты плачешь?
— Кто ты? — жалобно пискнул Полель. Его била дрожь от происходящего, но он пытался скрыть это, судорожно разыскивая в темноте говорящего.
— Я уже приходил к тебе. Почему ты боишься? — сладко протянул голос.
Полелю показалось, что «нечто» довольственно улыбнулось и облизнуло губы в предвкушении чего-то. Мальчик встал, отряхнулся, и, кажется, у него даже появилось немного уверенности.
— Я не вижу тебя. Как я могу не бояться того, кого не вижу? Откуда мне знать, враг ты или друг?
— Ну… Ты ведь не боишься, например, совести? Хотя ты её не видишь.
— Она чувство понятное. Я его знаю. А ты страшный и большой?.. — Полель смолк. Глупость сказанного смутила его, и голос решил воспользоваться моментом.
— Неужели? Ты ведь не видишь меня!
— Но… Я ведь так чувствую, — пробормотал Полель. Он чувствовал, как голос начинает злиться.
«Сбежать» — первая мысль, возникшая в голове. Ответ пришёл в ту же секунду: «Бежать некуда. Это конец».
— Чувства, чувства, чувства! Какой вздор! Немедленно прекрати говорить о них! — прошипел голос.
Абсолютно беспомощный маленький мальчик перед этим огромный величественным «нечто», которое до поры до времени было «ничем».
Ноги Полеля подкосились. Он упал, начал биться в судорогах и плакать.
— Я испугал тебя, мой мальчик? Мой мальчик! Ах, зачем, зачем я это сделал?! — взревела темнота. Её вой мигренью отдавался в висках.
Полель не знал, как долго он пролежал в состоянии помутнённого рассудка. В его голове промелькнула мысль, что время здесь эфемерно.
Голос замолк также внезапно, как и завопил.
— Давай дружить?
— Что? — Полель удивлённо посмотрел в темноту.
— Дружить, Полель, дружить. У меня никогда не было друга. Мне так одиноко! Так одиноко! — изнемождённо простонал голос.
— Ты ведь тоже одинок?
— Я?
— Как будто здесь ещё кто-то есть!
— Нет. Я не одинок.
— Неправда. От тебя отвернулись твои друзья, тебя не любит собственная мать. Да что уж говорить, ты сам себя не любишь!
— Не… — Полель внезапно замолчал и задумался.
«Ведь этот голос, кем бы он ни был, прав! Прав, чёрт возьми…»
Голосу явно не нравилось долгие раздумья и молчание мальчика. Он решил отвлечь Полеля от лишних мыслей.
— А хочешь я расскажу тебе тайну? Я многое о тебе знаю. Пожалуй, даже то, что ты сам о себе не знаешь.
— Неужели? — Полель пристально вгляделся в темноту, где, как ему казалось, находились глаза говрящего. — Так расскажи мне. Я хочу знать.
— Не так быстро, мой мальчик. Кроме уничтожающего одиночества, уничтожающего, Полель, уничтожающего, у меня нет телесной формы. Я живу в обличье тени. Если ты позволишь мне поселиться в твоём теле, я открою тебе все тайны, которые ты только пожелаешь. Кроме того, ты обретёшь небывалую силу. Только пусти меня в свою душу.
— Ты… Хорошо. Я сделаю это.
Полель протянул руку в темноту. Чёрная пелена мгновенно рассыпалась на тысячи мелких осколков. Ледяной вихрь окутывал мальчика, поднимая над землёй. Набравшись силы от Полеля, вихрь отпустил его, и тот рухнул на пол без сознания.
Нечто начало приобретать некоторые человеческие черты, но они были слишком уродливы, чтобы кто-то смотрел на них. Немного покружившись над бездыханным телом мальчика, нечто спустилось на землю. Оно гладило Полеля по голове, что-то говорило ему, что-то напевало и убаюкивало.
Когда Полель начал понемногу приходить в себя, нечто снова приняло облик тени. Мальчик попытался сесть на колени. Тут же в голову ударила дикая боль. Полель схватился за виски и застонал.
— Ничего, мой мальчик, ничего. Потерпи немного, и ты получишь намного больше.
В тот же миг Полель закричал. Глаза налились кровью, каждая мышца в теле напряглась, вены почернели и изо рта пошла кровь. Но ему было уже не страшно.
Полель проснулся глубокой ночью от судорог. Его конечности похолодели настолько, что он не мог управлять своим телом. Раньше это доводило Полеля до состояния неуправляемой паники, но сейчас ему было смешно. Он рассматривал свои дрожащие руки и истерично смеялся, чем дальше, тем громче.
На шум прибежала мать Полеля — Аннет. В белой ночной сорочке она походила на сына — тлеющая телом и больная душой. В темноте она нащупала выключатель. На секунду свет лампы, и он на мгновенье стих.
— Ты сдурел, сукин сын?! — гневно закричала Аннет. — Ты видел время?!
— Что сказала? Время?! — ещё громче заорал Полель. — Что есть время?! Ничто! — бегло оглядев комнату, Полель заметил на столике среди прочего хлама небольшую светящуюся керосиновую лампу.
— Настал час расплаты!
Спрыгнув с кровати, мальчик оказался рядом со столом. Схватив керосиновую горелку, Полель бросил её в мать. Опешившая Аннет еле успела отскочить в сторону, как языки пламени быстро начали расползаться по трухлявому полу.
— Расплата! Справедливость! О, я знал, знал, что мой час настанет, мой милый друг! А сейчас нам пора!
Полель вскочил на подоконник, роняя маленькие горшки с геранью, книги и бумажные иконки. Не желая медлить, Полель разбил окно и выпрыгнул наружу.
На дворе стояла холодная октябрьская ночь. Ничего не замечая, ведомый единственной целью, Полель мчался в лес, и последнее, что он видел — тусклая полоска света и тянущийся за ним кровавый след.