С Моритой они распрощались в том же зале — Кайдзи пообещал, что попытается вернуться через какое-то время, после чего посоветовал Тецуо связаться с остальными на базе. 
Медленно бредя по коридорам, следуя советам невидимого собеседника, парень рассматривал коробочку, ранее предложенную ему Харадой. Медицинская разработка, значит... 
Он вновь и вновь возвращался мыслями к той сцене, когда Кацуми предложил ему ее — думал о том, что двигало бывшим агентом в этот момент. Глупая благородность? Настоящее желание сразиться по-честному? Или же чей-то приказ свыше? Остановившись перед развилкой, Кайдзи крепко сжал руку с коробкой в руках, после чего аккуратно раскрыл ее и достал оттуда небольшую капсулу. Он был уверен, что это не яд, и, чуть помедлив в первую секунду, все же закинул содержимое подарка Харады в рот. Вкуса не ощущалось. 
Он вновь продолжил свой путь в указанную точку — на самый верх гостиницы. 
Название «Расемон», псевдонимы трех главных лиц, так удобно складывающиеся под одну легенду о трех екаях, сам факт того, что самый старший из этой тройки, Харада, носил имя Сютен — и то, что Сютен по легенде был убит именно Минамото, которым называл себя уже именно Акаги... Кайдзи слышал в памяти чужие слова о том, насколько безграничной была преданность Кацуми по отношению к Акаги, помнил, что лидер из него был ужасающим. Мог ли человек, о коем писали такое в досье, возглавить организацию со столь далекими целями? Харада не выглядел тем человеком, которого заинтересовало бы это. Кайдзи сомневался — и понимал, что конкретно вызывало у него вопросы. Его смущало многое в этой истории, та же копия Сидзуки во время проверки, но теперь он понимал, почему. 
Сам странный факт ухода Харады, настолько верный расчет по времени во время покушения на Мориту... И тот звонок, который был совершен Сидзуке прямо перед тем, как она попыталась убить Кайдзи... Над «Монстрами» стоял кто-то еще, и то, что человек, носивший имя Сютен, беспрекословно подчинялся ему... то, что они называли его Райко, могло означать только одно. Кайдзи не хотел верить в это, но то, что он прочитал в книге в тот день, практически сразу же показало ему ответ на эту загадку — имя человека, стоявшего за всем этим. 
Того, кто намеренно отправил Кайдзи в одиночку сюда.
Того, кто дал разрешение Морите на вывоз ценнейшего меча.
С каждым шагом боль становилась все тише, а мысли постепенно приходили в порядок. Он знал ответ на этот вопрос. Еще тогда узнал, но не поверил, испугался. Решил, что его обманывают собственные глаза и доводы. Но все же, оказался прав. 
Загадка раскрыта. 
Минамото-но Еримицу был известен так же, как Минамото-но Райко.
Он остановился перед тяжелой дверью, после чего надавил на нее здоровой рукой и медленно раскрыл, проходя внутрь. И там, в светлой комнате, прямо перед ним находился именно тот человек, которого он и ожидал увидеть — по-лисьему улыбаясь, на него смотрел Акаги Сигеру, сидевший в кресле в окружении десятка телохранителей. Никто из них не дрогнул, когда Кайдзи вошел внутрь, и хотя из-под темных очков он не видел их взгляда, парень был уверен, что устремлены они были именно на него. Старик, продолжая столь же снисходительно смотреть на Кайдзи, медленно поднял руку, после чего жестом подозвал одного из своих подчиненных — прошептав ему что-то на ухо, он прикрыл глаза, а тот, кивнув, исчез во тьме коридора позади Акаги. 
Остальные телохранители исчезли так же тихо, оставив Кайдзи и Акаги наедине. Парень потянулся было к висевшему на поясе «Ясутсуне», но замер — рука, дрогнув, так и не коснулась рукояти. Акаги продолжал наблюдать за ним, молча, пока, наконец, не прервал тишину легким смешком. Он даже не поднялся из кресла, смотря на парня так, словно ничего перед этим не случилось — ни смерти Итидзе, ни Харады. 
— Ты молодец, Кайдзи-кун.
Достав из нагрудного кармана пачку сигарет, Акаги закурил. Он предложил затянуться и парню, и тот, дернувшись всем телом вперед, медленно подошел к главе и двумя пальцами осторожно достал сигарету и себе. Повеяло вишневым запахом дорогого курева. 
— Я не ожидал, что ты докопаешься до сути настолько быстро. Не думал даже, что это сделаешь именно ты — делал ставку на Мориту. 
— Зачем все это?
Они уставились друг на друга — Кайдзи с отчаянным взглядом смотрел на лидера, а тот, в свою очередь, глядел на него недоуменно, будто не видел ничего плохого или неправильного в случившемся. Внезапно, Акаги тихо рассмеялся — откинув голову, он расхохотался уже в голос, после чего резко перевел взгляд на парня и указал на него рукой, игнорируя вопрос.
— Как ты догадался? Ответь мне.
— Сидзука... назвала вас «Райко»... 
Кайдзи отстраненно смотрел на человека перед собой, продолжая не верить в подтверждение своих догадок. Он все еще надеялся, что это не так. В то, что он ошибся. 
Но, все же, нет. 
— Вы любите мифологию. И все эти значимые имена, вроде наших позывных... Еще когда я услышал про имена мечей от Мориты, я это понял.
— Ты прав.
В кабинете повисла тишина, не прерываемая ничем. В этом большом светлом кабинете без окон Кайдзи чувствовал себя неуютно — он напоминал о базе, о той комнате, в которой он в первый раз познакомился с этим человеком. Акаги все еще курил, глядя куда-то в сторону, и отвлекся от размышлений лишь в тот момент, когда их единение прервал вернувшийся телохранитель. Протянув лидеру небольшой мешочек, он, поклонившись, вновь растворился в коридоре. Продолжая смотреть на Акаги, Кайдзи растерянно думал о том, что он должен убить его сейчас. Лишить его жизни прямо тут, немедленно — за то, что тот сотворил. Сейчас он был уверен, что за уходом Харады и Итидзе стоял именно он, а значит, они умерли по его вине. Жалеть их не хотелось, но что-то внутри Кайдзи сжималось, когда он задумывался о гибели тех двоих. Еще пару часов назад они были живы. 
Это было очень странно. 
И та школьница...
— Где Морита? 
Голос Акаги звучал сухо, словно его это не интересовало, но Кайдзи слишком хорошо понимал, что это не так. Он опустил взгляд и отвел его в сторону, стараясь не смотреть на того человека, которому верили все в организации — и тому, кто предал их всех. Что скажут остальные, когда узнают об этом? Куросава, Тэн? Игава, Гай? Будет ли их реакция подобна Морите — молчаливое принятие, или же они не смогут сдержать эмоций? 
— Отдыхает внизу. Не смог прийти сюда. Слишком тяжело ранен.
— М-м-м...
Казалось, будто лидеру и правда все равно. Он был отличным актером — этот Акаги Сигеру. Или, быть может... Кайдзи нервно сжал губы, вспоминая еще одну свою догадку, после чего резко вскинул голову, собираясь озвучить ее — но наткнулся на поднятый лидером палец. Тот не дал ему и слова сказать, заставляя замолчать. Растеряно взглянув на Акаги, парень нервно вздохнул и опустил затравленный взгляд в пол. Когда же старик, затушив сигарету о край пепельницы, сложил руки на груди и развернулся на стуле прямо к Кайдзи, взгляд его был... не таким, каким привычно было видеть его. 
Словно это раскрытие действительно поразило его. 
Сломало что-то внутри.
Но он не давал повода даже подумать об этом — это были лишь догадки Кайдзи.
— Ну, хорошо, что он жив.
Он тихо рассмеялся, смотря куда-то в сторону. 
— Я понимаю, у тебя сейчас очень много вопросов. И убегать от них уже слишком поздно — да и кто станет бежать от человека с оружием в руках? Но простого ответа на них ты не получишь... Назовем это еще одной проверкой. Самой финальной. Докажешь ли ты свою верность организации и убьешь меня, или же я лично отрублю тебе голову? 
Странный вопрос. 
Кайдзи удивленно моргнул, не понимая, к чему ведет Акаги. Тот же аккуратно открыл мешочек у себя в руках и высыпал на руку оттуда два небольших предмета — парень мгновенно узнал их, стоило ему лишь раз взглянуть на руку лидера. Это были две игральные кости, такие же, с какими он играл с Сахарой в игровом клубе. Смотр на них, Акаги исказил губы в легкой усмешке.
— Мы сыграем с тобой. Ты же любишь кости, да? Я слышал, как ты уговаривал Куросаву и Мориту сыграть с тобой.
Аккуратно положив кубики на стол, Акаги поднялся со стула и направился к одному из стендов рядом со стеной. Присев, он открыл шкафчик и начал копаться там, после чего жестом указал Кайдзи на стул, предлагая присесть. Чувствуя, что, несмотря на действие капсулы Харады, ноги его еле держат, парень упал в кресло и шумно выдохнул. 
Игра в кости с Акаги... Это походило на злую иронию. Ну что ж, он был готов принять этот вызов. 
Это, хотя бы, не сражение. Глядя в потолок, он и не заметил возвращения Акаги, и вздрогнул лишь в тот момент, когда тот пинком пригнал к столу табуретку. В руках у лидера был небольшой твердый чехол — Кайдзи сразу же узнал в нем небольшой нож. 
— Традиционно катану носили вместе с вакидзаси, но мы ушли от древних традиций еще в восьмидесятых. Однако, к моему «Ясутсуне» был сделан один такой — изготавливали-то мы этот меч еще до того, как я решил махнуть рукой на старые традиции. Это...
Он опустил чехол на стол. 
— Вакидзаси от моего меча. 
Кайдзи непонимающе взглянул на то, что продемонстрировал ему Акаги, но не стал задавать вопросов. Он знал, что тот объяснит — и понимал, что нож, скорее всего, будет связан с игрой в кости. Акаги говорил, что сейчас ему предстоит пройти последнюю проверку... Значит, это была игра на жизнь? Тогда этот короткий меч... В чем была необходимость именно в нем? Лидер, пока ничего не говоря, присел на табуретку и стянут чехол с вакидзаси, после чего протянул его рукоятью к Кайдзи.
— Мы кинем кубик десять раз. Кто выкинул большее число, тот и победил. В случае проигрыша я отвечу на любой твой вопрос, а вот ты... 
Взгляд лидера стал мрачнее. 
— Расплатишься своими пальцами. Потому и двадцать — в случае фатального проигрыша ты потеряешь все. А после игры мы сравним общее количество побед и проигрышей и решим, кто будет жить, а кто умрет.
Он хитро хмыкнул.
— Ну, может, не совсем так. Все зависит от того, сколько пальцев тебе нужно, чтобы держать меч в руке. 
— Н-но зачем тогда рубить пальцы?! Все равно же сравним, — непонимающе спросил Кайдзи.
Акаги мягко рассмеялся.
— Ну, Кайдзи-кун! Игра без высоких ставок не игра, а что ценного можешь предложить мне ты в обмен на информацию? Пальцы для воина — его все, лишишься их, не сможешь держать меч. 
Он потряс кубики в руке, после чего протянул один из них Кайдзи. Бегло осмотрев кость, парень лишь недовольно прищурился — на первый взгляд она была совершенно обычной. Что-то внутри него шептало о том, что это может быть ловушкой — ничто не мешало Акаги жульничать, но Кайдзи решил не слушать собственную логику — интуиция говорила, что все будет хорошо.
— Правила ясны?
— А пальцы... Кто их резать будет? 
Кайдзи опасливо покосился на вакидзаси. 
— Я сам?
— Ну конечно, Кайдзи-кун.
Акаги выглядел удивленным. 
— А как же иначе?
Хорошо.
Хорошо. Он сможет сделать это. 
Ухо уже потерял, стоило оставить себе хотя бы пальцы. Еще раз посмотрев на лежащий на столе вакидзаси, Кайдзи вздрогнул и быстро отвернулся. Сейчас ему нужно было собрать всю свою удачу и победить, победить все двадцать раз. Не дать Акаги ни малейшего шанса. Он смог убить Итидзе, выстоял против Харады; игра в кости казалась простейшей вещью на этом фоне. Но Кайдзи, как игрок, слишком хорошо знал, к чему вела такая расслабленность. Тогда ему повезло — сейчас он должен был обойти себя прошлого по удачливости. Их нынешняя битва с Акаги, пусть и не настоящая, на мечах, была самой опасной. 
Тут важна была не сила, не ум — лишь твоя удача. Что-то неведомое... Он помнил чужие слова о том, что лидер был ужасающим противником в игре. Тем, что никогда не проигрывает. А значит, пора было Кайдзи сделать невозможное.
И победить.
В первый раз он выбросил пятерку, а Акаги — четверку.
Тупо глядя на кости, лежащие на столе, Кайдзи не верил, что ему так повезло — еще бы чуть-чуть, и он мог лишиться пальца. Упади Акаги шестерка... Или не чуть-чуть. Он был просто рад тому, что сумел выкинуть большее число, и теперь хотя бы один его палец точно спасен от ужасающей ужасти. С ужасом покосившись на васкидзаси, что все еще лежал на столе, Кайдзи медленно понял взгляд на Акаги — тот никак не отреагировал на свое поражение и продолжал курить сигарету. Сглотнув, парень закрыл глаза — на секунду — после чего быстро спросил:
— Вы ведь не Акаги-сан, верно? Вы... тот человек с фотографии. Хираяма Юкио.
Он понял это в тот момент, когда взглянул на его профайл еще раз, чуть позднее. 
Ему показалось, что сидевший перед ним человек мог испепелить его взглядом — вздрогнув, Кайдзи хотел было отвернуться, но продолжал смотреть лидеру в глаза. Тот не моргал, продолжая смотреть прямо на него этим странным страшным взглядом, пока, кажется, ему это не надоело. Взор алых глаз потух, и лидер, хмыкнув, опустил сигарету в пепельницу, водя ею по донышку из стороны в сторону.
— Верно. Как пришел к такому выводу?
— Это все... «Ясутсуна».
Кайдзи провел рукой по ножнам чужого меча. 
— Тецуо говорил, что настроить доступ к ножнам легко, нужны лишь отпечатки пальцев. А вы не выходили на задания уже несколько лет, хотя ничто вам не мешало... Все потому, что вы попросту не имели доступа к мечу. Тецуо называл Акаги самым опытным бойцом, и меня удивило, что вы все время сидели в кабинете, не выходя на задания, хотя вы не намного старше Куросавы-сана. Я просмотрел пару файлов и задумался. Вы не подумайте, что я настолько умен!
Кайдзи взмахнул руками и нервно рассмеялся.
— Это было предположение. Я просто решил испытать удачу. Мне повезло.
Услышав это, Акаги... нет, Хираяма вновь громко рассмеялся. Кажется, услышанное сильно позабавило его, и Кайдзи продолжал растеряно смотреть на него, не понимая, что же ждет его дальше. Тогда он рассказал Морите лишь ту часть идеи, что все спланировал Акаги, но о том, что сидящий перед ним человек был Хираямой Юкио, а не Акаги Сигеру, он не говорил уже никому. Знал, что в это уже точно никто не поверит. 
Решил убедиться — и оказался прав. 
И это сильно удивило его — как же Хираяма смог заменить Акаги настолько просто?
— Кайдзи-кун, ты настоящий гений, что бы ты себе не придумывал.
Тихо рассмеявшись, Юкио поднял взгляд на парня. 
— Только тот, кто умеет идти на риск, и является настоящим игроком... Смотри! Я говорю уже, как этот умник Сигеру. Никогда бы не подумал, что дойду до такого. Боялся поначалу, что все заметят разницу, но, видимо, сыграл свою роль слишком хорошо, настолько, что вжился в нее.
Он вздохнул.
— Меня уже много лет не называл этим именем. Да, я действительно Хираяма Юкио... Был им, до того, как меня попытались убить много лет назад. Для организации я был мертв, но сумел выкарабкаться — даже не хочу вспоминать, каким образом.
Хираяма откинул голову назад. 
— Научился подделывать документы, обманывать при анализе плоти и костей... После своей фальшивой смерти я взял имя Хираи Гиндзи, а потом заменил Акаги. Вот такой он я — человек без имени. Фальшивка из фальшивок. Убил его на последнем задании и занял чужое место... Нет ничего проще, чем стать тем, с кем ты до жути похож. Как ты поменялся с Моритой — не знай Итидзе, кто ты, он бы не заметил разницы. 
— Но зачем?! Зачем убили его?!
Не умев сдержаться, Кайдзи вспыхнул и вскочил на ноги. Голова сразу же закружилась, но он уперто продолжал смотреть прямиком на Хираяму, пока тот наблюдал за ним из-под опущенных ресниц.
— Ну-ну, Кайдзи-кун, это уже второй вопрос. Хочешь бросить кубик?
Схватив свою кость, Кайдзи со всей силы швырнул ее на стол. Та упала, показав тройку, когда как кость Хираямы лежала с единицей. И вот вторая победа, но не настолько радостная и ощутимая, как предыдущая. Все мысли Кайдзи были поглощены этим до одури простым и одновременно вопросом «зачем» — он совершенно не представлял, для чего Хираяме нужно было устраивать весь этот цирк с подменой личностей. Он мог понять начало новой жизни под именем Хираи Гиндзи, но дальнейший шаг...
— Сядь, а не то потеряешь сознание.
Юкио махнул рукой и вновь закурил. 
— Самый простой вопрос. Сейчас я поясню тебе, но постарайся, пожалуйста, не перебивать. Все же, такими вещами делятся не каждый день!
Весь конфликт «Императоров» и «Трех Великих Монстров» нужен был лишь для того, чтобы наша организация вышла из этой борьбы победителем. Мы спасли бы принцессу, вернули ее, а правительство обратило бы на нас свой благосклонный взор, после чего наши решения бы имели ценность для властвующей верхушки. Просто, верно? Но все не так. Сейчас наша страна в глубоком кризисе — ты слышал то, что сказал тебе Харада. После того, как финансовый пузырь лопнул, йена упала в цене, а рынок пришел в глубочайший упадок. Но посмотри — никто не старается исправить эту ситуацию. Мое поколение сидит на месте, не желая признавать глупость своих решений, приведших к этому, а новое надеется на самостоятельный исход ситуации. Лишь якудза умело вертят рынком — и именно этому я хотел помешать. 
Доверие привело бы к влиянию, влияние — к полноценному управлению. Моя цель проста — взять экономику в свои руки, исправить ее, попутно избавившись от якудза. Но нельзя уничтожать подполье просто так, а потому я собираюсь создать новое, подконтрольное себе, из всей той швали, с которой возилась Сидзука. Тогда весь рынок оказался бы в моих руках, страна — в достатке, а коррупция была бы уничтожена.
Вот так бы я уничтожил ее. Но без зла не может существовать и добро, правосудие — без злодеяния, без лжи — истина. А потому мы, «Императоры», продолжили бы вести игру, создали бы новую коррупцию, с которой боролись уже ради чужого спокойствия, ведь без этого наш обычный мир закончит свое существование по графику. Правительство согласилось бы от безысходности, вы — от чувства справедливости. У вас попросту не останется иного выхода. 
Вместе мы бы исправили эту безвыходную ситуацию. Смогли бы контролировать все сферы жизни и писать историю так, как заблагорассудилось бы именно нам...
Я убил Акаги лишь потому, что он не понимал, какой властью обладает. Не хотел слушать чужих советов, полагая, что это вне его интересов. Глупец. 
Кайдзи так и не сказал ничего в ответ, вновь беря в руки кости. 
Ему было попросту нечего говорить. Не желая этого, он видел в словах Хираямы логику. 
Конечно, его не интересовало все это, но сидящий перед ним человек знал, о чем он говорит — и пусть мечты его были утопичны и казались невозможными на первый взгляд, он почему-то верил в то, что старик мог прийти к успеху. Или даже придет — смотря чья удача кого одолеет. Смотря на кубик у себя в ладони, Кайдзи с ужасом осознавал, что победа над этим человеком сокрушит столь великолепный план. 
Теперь он даже не мог сказать, хотел ли победить и выжить. 
Это было странно. Пугающе. Абсолютно не то, чего он ожидал. 
Кости были брошены вновь. Кайдзи выбил шестерку, а Хираяма — пятерку. Шел почти вровень.
— Выходит, вы не собирались убивать никого из наших? И поэтому остановили Итидзе и Сидзуку, да? Но зачем тогда вообще всех стравливать, почему нельзя было обойтись без... 
Кайдзи обвел рукой помещение вокруг. 
— ... этого? Харада и остальные вообще знали о вашем плане?!
— Кайдзи-кун, как много вопросов за один раз.
Юкио хитро посмотрел на него, и, пристыженный, Кайдзи замолчал, опустив голову. Пожалуй, тот был прав. Он удивленно вздрогнул, когда Хираяма весело хмыкнул. 
— Но хорошо. Я отвечу. В этот раз все будет короче, так что не слишком расслабляйся — будем вновь бросать кости.
Мне не было смысла убивать своих — и Акаги — подчиненных. По большей части вы все сыграли бы отличную роль в моем плане... Не хочу сказать, что остальные, окромя тебя, слишком глупы, но, узнай они обо всем после свершения плана, наверняка бы даже не возмутились, может, кроме только Хиро, но и он бы согласился впоследствии. Никто из вас — ни вы, ни группировка Харады, ни о чем не знали. И не должны были. Это не игра, не импровизация — все было по-настоящему, просто я наблюдал за искусственным конфликтом, который сам же и создал. Ваша бойня нужна была лишь для видимости, чтобы это заметили выше... Мне жаль Хараду, Итидзе и Сидзуку, но такова была их роль в моем плане — жертвы ради благого дела. Они должны были умереть от вашей с Моритой руки. И они умерли. Другое дело, что ты пошел дальше.
«А ведь такими же жертвами Хираяма мог сделать нас...» — тупо смотря на кости, лежащие на столе, Кайдзи думал о том, что уже ничего не понимает. Это было отвратительно, грязно — но то, с какой уверенностью Хираяма шел по чужим головам ради своей благой, действительно таковой, цели, его поражала. Он мог сказать самое дурное, что сейчас думал об этом человеке — так грязно воспользоваться чужим доверием и слепой верой в себя для запланированной смерти. Но все же... 
Слова, сказанные им ранее о том, ради чего все это делалось, крепко засели у него в голове. Кайдзи чувствовал, как дрожали у него руки. 
Он даже не удивился, когда на его кости выпала четверка против шестерки Хираямы. 
Слишком расслабился. Пал перед харизмой противника. 
Это было первое поражение, и он знал, чем оно было вызвано — пусть думать так и было глупо и наивно. Переведя взгляд на лежащий рядом вакидзаси, Кайдзи осторожно взял его в руки, после чего резко поднял взгляд на Юкио — тот наблюдал за разворачивающейся сценой с каким-то мрачным удовольствием. 
— Я же загнусь тут от потери крови, если отрежу палец, — запнувшись, с наглой ухмылкой спросил Кайдзи.
Он боялся, боже, как же он бояся! Поднимая лезвие прямо над мизинцем левой руки, он чувствовал, как вакидзаси ходил в руке ходуном. Еще бы. Кто в принципе сумел бы со спокойным лицом отрезать себе палец?
— Не волнуйся, мои подчиненные обеспечат тебе помощь, — усмехнувшись, бросил Хираяма.
Он даже не вздрогнул, когда лезвие резко опустилось вниз, отрубая палец. 
Кость с неприятным тихим хрустом переломилась. Брызнула кровь, и парень в агонии вскинулруку, крепко сжимая запястье. Это было жутко больно.
Больнобольнобольнобольнобольнобольно...
Кайдзи заорал.
Ощущения былы еще хуже тех, что раньше. Капсула Харады уже не помогала, и он чувствовал, как мир вокруг теряет фокус — почти одновременно заболело все. Он не мог сказать точно, что не потерял в тот момент сознания, потому как когда почувствовал, что вновь может поднять голову со стола, то место, где располагался отрубленный палец, уже было плотно забинтовано. Он видел человека, стоящего рядом — того самого телохранителя, который притащил кости. Наверное, любимый подчиненный... 
Какая разница. 
Безымянный протянул ему капсулу, точно такую же, какую дал ему Харада ранее. Проглотив обезболивающее и вяло оглянувшись по сторонам, Кайдзи заметил тарелку со льдом, где... Он позеленел, понимая, что там лежал его палец.
Бросать кости пятый раз было тяжело — и Кайдзи, чувствуя на себе пристальный взгляд Хираямы, понимал, что заминки от него и ждали. Не было сомнений, что подобное наказание за проигрыш ставило блок на желании разжать руку и бросить кость, повторения этой адской пытки его тело уже могло и не выдержать, уж слишком много он пережил за сегодня. Замерев на мгновение, Кайдзи раскрыл ладонь и швырнул кость. Он закрыл глаза, моля, чтобы там выпало число большее, чем у Юкио. 
В этот раз ему повезло — и, облегченно вздохнув, Кайдзи откинулся на спинку кресла. 
Двигаться и говорить не хотелось, хотя и надо было. Он провел рукой по лицу, пытаясь хоть как-то прибодриться. 
— Почему это задание дали именно мне?
Он выдавил это из себя неохотно, зная, что ответ будет коротким. Он предполагал, что скажет ему Хираяма, и сейчас хотел лишь подтверждения своих догадок. 
Юкио лишь фыркнул.
— Ожидал твоего провала там, где ты нашел зацепку. Ждал, что закончишь все на Хараде, и закроешь дело. Но ты оказался умнее. Намно-о-о-ого...
Последнее слово он растянул, словно пробуя его на вкус. 
Потом они кинули кости еще три раза, и все три Кайдзи проиграл. Он уже смутно помнил те мгновения, когда отрезал себе три пальца на левой руке — капсула делала это не настолько ощутимым в сравнении с самым первым разом. Он чувствовал лишь то, как бегут по лицу слезы — и не знал от чего конкретно, от поражения ли или от боли. 
После восьмого броска и четвертого потерянного пальца Кайдзи замолчал — надолго, откинувшись на спинку кресла. Хираяма не окликал его, словно дожидаясь, пока парень возобновит диалог сам. Но тот, витая где-то между сознанием и темнотой, мог думать лишь о том, что следующий бросок определит все. В случае ничьи исход все равно уже будет ясен — с одной рукой Кайдзи не сможет ничего противопоставить Хираяме, который наверняка был сильнее даже Харады, пусть и без протезов. И чтобы избежать провала, ему нужно победить в следующие оба раза. 
Это было трудно. 
Почти невозможно. 
Но Кайдзи надо было повторить свой подвиг — как тогда, в бою с Итидзе — и совершить чудо. И выжить.
Он швырнул кости на стол, уже ничего не ожидая, но возглас Юкио отвлек его от пребывания в собственных депрессивных мыслях — и, не веря своим глазам, Кайдзи увидел, что ему выпала шестерка, когда как у Хираямы была лишь двойка.
Надо было пережить еще один раз. Только один...
Парень задумался — буквально на мгновение — после чего задал свой вопрос.
— Кто такая Сидзука? 
Он не был уверен, что хотел узнать именно это, но чем больше Кайдзи думал обо всем этом грандиозном плане, тем больше его смущало присутствие в нем на столь важной роли какой-то наглой школьницы, которая мало того, что получила подарок от покровителей вместе с Харадой и Итидзе, так еще и могла так нагло ослушаться своего босса. Что-то в ней было не так — и, подняв взгляд на Хираяму, Кайдзи в ожидании уставился на него.
Тот слегка помолчал, словно обдумывая ответ.
— Моя дочь.
Вот так просто. 
На это был способен этот человек — Хираяма Юкио... нет. 
Хираи Гиндзи. 
Хираяма Юкио был мертв уже много десятков лет.
Пожертвовать даже близким человеком ради собственных целей. Кайдзи помнил рассказы об Акаги, и ему подумалось, что, все же, эти двое наверняка были похожи — просто один спокойно вел организацию дальше, а второй видел в ней потенциал к дальнейшему развитию. Он не стал ничего говорить лидеру о том, что было у него в голове на этот счет — это была его воля — а потому лишь молча взял в руки кость и бегло взглянул на нее. Она решит все. Будет ли у них ничья или же Кайдзи победит. Крепко сжав ее в руке, парень прикрыл глаза. 
Он никого ни о чем не просил. Просто думал о том, что будет делать, если победит.
Убьет ли он человека перед собой? Или не согласится? Но будет ли дан ему выбор?
Что будет верным?
Он швырнул кость на стол одновременно с Хираи. Та, прокатившись по поверхности, замерла на двойке. Кайдзи в ярости поджал губы и резко перевел взгляд на кость лидера — после чего удивленно заморгал, не веря своим глазам. 
На ней была единица. 
Он победил.
Он ничего не чувствовал по этому поводу.
Даже малейшей радости.
Однако... остался последний вопрос.
— Зачем вы... 
Кайдзи не смотрел на собеседника. 
— ... оставили все эти подсказки? Они же и привели к тому, что я обнаружил это все. К вашему провалу.
Как и ожидалось, ответа сразу не последовало. 
Тупо смотря на покалеченную руку, Кайдзи ощутил, как позади него напрягся телохранитель. Он прекрасно понимал его — видеть поражение такого человека... Что он предпримет? Все же убьет его? Или же пощадит? Чем больше Кайдзи думал об этом, тем больше он ужасался одной только мысли о том, что он способен отпустить Хираи живым — и все из-за его слов. Он понимал, почему Харада шел за этим человеком — он сам бы пошел следом за ним куда угодно. Его слова, его идеи — он... был тем человеком, который действительно мог что-то изменить. 
Слишком благородный злодей для этой истории. 
Что бы Кайдзи тут не выбрал, он все равно останется в дураках. И в роли настоящего злодея. 
Пощадит — будет виновен в гибели людей, что станут ступенями на пути восхождения этого человека. Убьет — погубит эти идеи. 
А ведь он действительно хочет сделать что-то, это чего-то, да стоило. 
Вот такая победа. Ох уж этот Хираи — сумел победить даже тут, пусть и таким образом.
— Знаешь, Кайдзи-кун.
Старик поднял на него глаза — его взгляд был слишком весел для того человека, который только что проиграл. И Кайдзи понимал, почему — свою главную цель этот старик уже сделал. 
Посеял в нем сомнения. 
— Я давно не встречал достойных противников. Акаги был великолепен, но он не захотел смотреть на картину мира шире — его все устраивало.
Взяв в руки кости, лидер повертел их между пальцев. 
— Может, я сделал это случайно, где-то подсознательно желая встретить человека, способного разгадать все это. Знаешь, как в игре — одолеть босса, но узнать, что есть еще и истинный финал. Настоящая разгадка всей истории.
Он неспешно поднялся с табуретки и отряхнул костюм, будто только что побывал в пылу настоящего сражения, после чего медленно обошел стол и встал прямо перед Кайдзи. Их взгляды вновь встретились, и сейчас парень попросту не смог ответить столь же пристальным взором Хираи. 
Потому что понимал, чего тот ждет. 
Этот чертов старик не сказал ни слова, но Кайдзи все прекрасно знал — наверное, это и называлось настоящей харизмой. И что же он сделает? Убьет его? Но он же так и не смог прийти к решению, сделает ли это или нет. 
Поднявшись следом, Кайдзи неуверенно вцепился здоровой рукой в «Ясутсуну», после чего обнажил его.
Но тут же опустил.
— Нет. Я...
Он растеряно заморгал, утыкаясь взглядом в пол. Хираи молчал. 
— Я не могу. Ваши идеи... Это... Будет неправильно, если я...
— Кайдзи.
Он резко поднял голову, словно надеясь, что сейчас найдется ответ на его дилемму. Но Хираи смотрел на него так, будто был недоволен этим замешательством. Он сделал резкий шаг вперед, заставляя Кайдзи отступить, после чего схватил парня за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. 
Взгляд его, холодный и мрачный, внезапно потеплел. 
— Ты победил в нашей небольшой игре, ходя по самому краю.
Старик смотрел на него жутко довольно. 
— Значит, моя правда умрет, а твоя будет жить. Так и создается история. Не волнуйся о том, что случится, не беспокойся о том, что тебя не касалось — когда-нибудь появится такой же человек, как я, кто захочет осуществить подобное. Может, это даже будешь ты, откуда нам знать?
Он хитро прищурился.
— В молодости я полагался лишь на свой ум, не зная чутья, и это одностороннее восприятие послужило мне хорошим уроком. Я был неопытен, не знал жизни — но теперь, поняв все, я осознал, что опоздал с написанием истории. Но ты и Тецуо — вы те двое, в ком есть все то, чего не было у меня в молодости. И именно вам я передаю свое наследие.
«Нам?»
Хираи разжал руку, давая Кайдзи возможность отступить назад. Едва не запнувшись, он резко обернулся, понимая, что помимо телохранителя в комнате появился еще один человек. Он удивленно охнул, увидев тут Мориту — тот, кажется, выслушал большую часть их с Хираи разговора, и, наверное, уже обо всем догадался сам. 
Все же, Тецуо не был глупым парнем — а слова Кайдзи по поводу постановочности ситуации лишь помогли ему дойти до нужного вывода самостоятельно. 
— Значит, это правда.
Морита не спрашивал. Это было утверждение, и в ответ Хираи лишь слабо улыбнулся ему.
— Простите, Акаги-сан. 
В руке у Тецуо был пистолет. Он поднял его, направляя прямиком на босса.
И выстрелил.
Рука его не дрожала.
Кайдзи никак не помешал ему — лишь закрыл глаза в этот момент. 
В голове его все еще крутились последние слова, сказанные стариком — о том, что его наследие теперь в чужих руках. Но это был вовсе не подарок свыше — скорее вирус, который будет терзать Кайдзи далее, не давая ему спокойно жить с осознанием, что он не дал Хираи свершить нечто настолько грандиозное. То, что было бы действительно добрым делом. 
А не то, что этим называли «Императоры».
Но, впрочем, у них еще целое будущее впереди, чтобы это исправить, верно?
Кайдзи растеряно проводил телохранителя взглядом — тот покинул комнату незамедлительно, лишь коротко бросив, что не стоит беспокоиться о других сторонниках Харады — то были лишь подручные самого старика, составлявшие массовку. А без головы и зверь не живет — и, лишившись идейного лидера, люди Хираи растекались, забыв про Мориту и Кайдзи. Но парень знал — они ждали, когда история повторится. 
Уже с новым человеком в главной роли.
Они с Тецуо резко перевели взгляд друг на друга, в замешательстве, после чего Кайдзи буркнул:
— Что еще за «простите»? Менее шаблонную фразу придумать не мог? Пошутил бы про ядовитую рыбу, что-то вроде «вы любите фугу, а мы станем тем ядом, который вас убьет»!
Морита возмущенно поджал губы и раздул ноздри, после чего ткнул пальцем в ту сторону, где лежало тело старика.
— Прояви уважение, увалень! Это мой учитель, я не буду портить финальный момент тупой шуткой! Даже ты с Итидзе так не сделал! А ведь мог!
— Я не такой хреновый шутник, как ты!
— Еще какой!
Морита озадаченно нахмурился, когда Кайдзи, уже было раскрыв рот для продолжения спора, вдруг побелел и медленно с тихим писком (больше похожим на скулеж) опустился на колени. 
Он держался покалеченной рукой за рану на голове и заметно дрожал — кажется, отрезанное ухо вновь дало о себе знать. Опасливо покосившись на тарелку со льдом, в которой лежали чужие пальцы, Тецуо пробормотал себе что-то под нос, а затем бегом направился к шкафам, откуда ранее Хираи достал вакидзаси.
— Подожди, сейчас я найду аптечку. 
Уже позднее они вдвоем, сидя в разрушенном баре прямо на одном из столов, вместе пили алкогольную бурду, которая пережила здешний бой. Труп Итидзе они оттащили за барную стойку, после чего постарались сделать вид, что ничего подобного тут и не видели.
Как-то такие мысли портили и не без того паршивое настроение...
На столике, словно украшение, стояла тарелка со льдом, в которой лежали отрезанные пальцы и ухо. 
Рану на голове Кайдзи Морита кое-как перебинтовал, да и себя с трудом подлатал — сейчас им нужно было лишь дождаться помощи от Тэна и Игавы. Кайдзи, неохотно глотая какой-то дорогущий виски у себя в руках, все еще не верил в то, что все это закончилось — эти бои, эта интрига и самое тяжелое решение в его жизни. 
Он был уверен, что труднее этого уже не будет — ведь тут было дело даже не морали и чести, а намного более сложное. Да, Хираи поступил плохо, но он успешно шел к благородной цели!.. Можно было поругаться на Мориту за то, что тот убил старика, но Кайдзи был ему благодарен — пусть он и понимал, что сделал бы такой же выбор, это убийство совершил не он. Сегодня с него и Итидзе хватило. 
Глядя на непочатую бутылку шампанского, до которой пытался дотянуться Морита, Кайдзи с трудом припомнил о том, что помимо действительно серьезных и важных дел, с которыми он уже разобрался, у него было еще одно. Более простое и личное, но то, которое должно было поставить умника рядом на место. 
Прищурившись, он резко вскочил и рывком вырвал бутылку из рук Тецуо, который от такой наглости аж покраснел.
— Какого черта?!
— Прости, братец, — передразнив Хараду, Кайдзи показал Морите язык. — Я тут вспомнил об одном своем неоконченном дельце. 
И, повесив «Ясутсуну» на пояс, он с бутылкой в руках побежал прямиком к лестнице, вниз — туда, где располагался подвал. Осторожно перешагивая через трупы охраны, которые ранее были убиты Тецуо, Кайдзи неспешно подошел к двери, за которой его ждала самая желанная девушка Японии и осторожно постучал костяшками здоровой руки. 
Внутри что-то зашумело, и, спустя мгновение, раздался знакомый милый голосок.
— Ито-сан, это вы?
— Как я и обещал, сейчас я вас спасу, юная госпожа,.
Кайдзи с глупой улыбкой уже представлял, как Морита будет злиться, узнав о том, что тут происходило, после чего аккуратно поставил бутылку на пол и оголил «Ясутсуну». 
— Отойдите от двери.
Как он и понадеялся, замок с легкостью расплавился, когда по нему сверху ударил меч Акаги с включенным напряжением. Слегка приоткрыв дверь, Кайдзи решил не баловать себя раньше времени прекрасным зрелищем, и сперва убрал «Ясутсуну» в ножны. После этого он подхватил бутылку и осторожно вошел внутрь. 
Юная госпожа Микоко стояла к нему спиной, и Кайдзи улыбнулся еще шире — фигурка у нее была просто отпад.
— Ах, Ито-сан!..
Затем юная госпожа Микоко развернулась.
Улыбка не исчезла с лица Кайдзи, но он рассеянно отметил, что пакет на голову бы тут не помешал.