Звук закрываемой на замок двери заставил Джерри вздрогнуть, слишком живо, хотя и весьма неуместно, напоминая об инциденте с мафией. Пальцы, обтянутые белой атласной тканью, нервно сжали край невесомой фаты. Сверху тут же легли чужие бледные пальцы.

       — Дафна, милая, ты в порядке? — Обеспокоенно спросил Осгуд, как всегда с лёгкой улыбкой проникновенно заглядывая в глаза. В ответ ему вымученно улыбнулись, мягко отнимая руки.

       — Да, Осгуд, всё замечательно. Всего лишь нервы, — низким голосом ответил он и снял парик вместе с фатой. Рука в белой перчатке прошлась по короткому торчащему ёжику волос в попытке пригладить их. Конечно же ничего не получилось.

       — Тебе нужно присесть. Ты сегодня весь день на ногах, — заботливо предложил Филдинг, подхватывая «жену» под локоть и направляя к кровати. Джерри вновь неловко улыбнулся и отозвался напряженным слегка дрожащим голосом:

       — Да… да, так и поступлю.

       Оказавшись на кровати контрабасист наконец-то снял осточертевшие перчатки. В свете блеснуло кольцо, ладно сидящее на широком указательном пальце. По ярко накрашенным губам скользнула хоть и слабая, но искренняя, даже нежная улыбка. Не зацикливаясь на украшении, Джерри хотел было наклониться, чтобы снять туфли, но его опередили.

       Чужие пальцы невесомо коснулись середины голени, задевая подол белоснежного платья, и заскользили вниз по гладкой ткани чулок. Мужчина невольно затаил дыхание, наблюдая за действиями мужа, стискивая перчатки в пальцах. Осгуд аккуратно перехватил его ногу под икрой, обхватывая другой лакированную туфлю и легко снимая её. Кончики пальцев мягко прошлись по всей длине широкой ступни, заставив Джерри инстинктивно поджать пальцы на ногах. Филдинг широко улыбнулся этому, поднимая взгляд на своего новоиспеченного супруга.

       — У тебя прекрасные лодыжки, дорогая, — сообщил он, поглаживая выступающую косточку большим пальцем.

       Быстро, но по-прежнему аккуратно сняв вторую туфлю, Осгуд стремительно наклонился, прикасаясь губами к лодыжке. Контрабасист вздрогнул, а щеки его окрасил румянец.

       — Осгуд?!

       Миллионер отстранился, продолжая улыбаться и хитро щуря бесстыжие глаза.

       — Не смог удержаться, — довольно, без капли раскаяния пояснил он. Джерри на это только вздохнул, в очередной раз смиряясь со странностями своего теперь уже мужа.

       — Осгуд, ты помнишь, о чём мы говорили, когда я согласился?

       — Безусловно. Я всё узнал, не волнуйся.

       Мужчина не знал насколько четко Филдинг помнил тот день, но Джеральд его по гроб жизни не забудет. Такого стыда он давно не испытывал. В тот день, после полугода попыток договориться с самим собой, во время которых он вымотал нервы себе, Джо, Душечке и даже невероятно терпеливому Осгуду, что стойко переносил все перепады настроений своей «дамы сердца», «Дафна» наконец дала согласие на свадьбу. В тот же день у Джерри состоялся самый неловкий разговор в его жизни, во время которого он объяснял жениху, что никогда не был с мужчиной, даже не думал об этом, и соответственно понятия не имеет как всё должно происходить, кроме самого очевидного. Он пытался узнать хоть что-то, но то ли искал в неправильных местах, то ли просто искал неправильно, однако ничего путного разузнать не удалось. Так что теперь приходилось целиком и полностью положиться на Филдинга.

       Из мыслей «Дафну» вырвало мягкое прикосновение к ноге. Ладонь мужчины, всё ещё сидящего на полу, скользнула под платье, ласково обхватывая колено, обтянутое кружевной тканью. Щёки Джерри покрыл неровный румянец, прежде чем он перехватил руку мужу.

       — Осгуд, — осуждающе протянул контрабасист, стараясь игнорировать направленный на него лучащийся счастьем взгляд.

       — Что-то не так, прекрасная Дафна?

       — Я тебе не женщина, Филдинг.

       — Мне давно это известно, Джерри, — раскатисто протянув «р», отозвался Осгуд. — Я хочу немного пошалить со своим законным супругом, что в этом такого?

       Джеральд тихо застонал, отпуская чужую руку и закрывая горящее лицо.

       — Осгуд, ты невыносим. Ты сумасшедший.

       — Но ты ещё тут.

       — Значит и я сумасшедший.

       Поглощённый собственным смущением, мужчина не заметил как Филдинг поднялся, в кои-то веки оказываясь выше своей «избранницы». Решительно отведя руки не сопротивляющегося мужа, он чуть наклонился, целуя бордовые от помады губы. Джерри едва заметно подался вперед, отвечая на прикосновение.

       Боже, сколько же раз они целовались за те два месяца, что являются женихом и «невестой»? Вряд ли и двадцать наберётся. Со временем Джерри принял свою… привязанность к этому чудаку, принял то, что большую часть времени ему придется играть женщину, но физический контакт всё ещё вызывал у него смятение. В отличие от непрошибаемого миллионера, который вёл себя, словно так изначально и было задумано, мужчина понятия не имел как себя вести, когда они наедине. А Осгуд, видя его нервозное состояние (он мог быть сколько угодно эксцентричным и невыносимо упёртым, но внимательности и заботы в нём было предостаточно), даже не думал давить. Так что редкие поэтому поцелуи заканчивались либо чьим-то несвоевременным появлением, либо саднящими от усталости губами.

       Вот и сейчас оба замерли на долгое мгновение целиком и полностью отдаваясь томному, ласковому поцелую. Сухие ладони Филдинга легли на лицо Джеральда, большими пальцами поглаживая скулы. Руки контрабасиста устроились на его талии. Чужое тело ощущалось непривычно твёрдым, что нисколько не мешало Джерри наслаждаться происходящим. Сердце с силой билось о рёбра и мужчина был уверен, отбивает оно ритм танго. Всё тело наполнялось теплом, которым с ним щедро делился Осгуд, изгоняя волнение и сомнения. Платье внезапно стало тесным в груди, мешая дышать. Поэтому он отстранился первым, расслабленно улыбаясь и со странным удовлетворением рассматривая тонкие губы со следами помады и жаждущий взгляд Осгуда.

       — Мне нужно смыть косметику.

       Филдинг кивнул, широко улыбнувшись, и отступил, позволяя мужчине встать.

       — Да, заодно я расскажу, что тебе нужно сделать.

       Вернувшееся было после долгого отсутствия спокойствие после этих слов вновь испарилось. Сердце опять зачастило, но уже по другой причине, а в животе задрожало холодное скользкое ожидание. Тяжело сглотнув, Джерри послушно пошел за мужем в ванную.

       Чтобы через пару минут выскочить оттуда с абсолютно красным лицом и судорожно сжатыми кулаками.

       — Нет! Нет-нет-нет! Я не буду этого делать! Это отвратительно! Даже не уговаривай!

       Выскочивший за ним Филдинг уговаривать явно не собирался. Продолжал широко улыбаться, но в его взгляде мужчина уловил отблески страха. Боится, старый дурак, что Джерри психанет и уйдёт от него.

       — Джерри, успокойся. Я всё сделаю сам, только, пожалуйста, не нервничай так.

       Слова, произнесённые мягким, успокаивающим тоном были совсем не тем, что мужчина готовился услышать. Пару секунд он обдумывал сложившуюся ситуацию.

       Предстоящие процедуры, на которые Осгуд согласился не раздумывая, вызывали у него отвращение и жгучий стыд. Но мысль, что в противном случае ему придётся вести в их первый раз, следуя лишь указаниям мужа, практически вслепую, вызывала панику. Осгуд, по крайней мере, точно знал, что нужно делать.

       — Дьявол, — выругался Джерри и направился обратно в комнату. — Только попробуй зайти!