Настала ночь, шумы затихли,

Свет лунный просится в окно.

Часы двенадцать раз пробили,

И людям спать пора давно.

Но человек сел за компьютер

И скрытно слушает в тиши,

Коллекция на книжной полке

О чем страницами шуршит.

Вот книга в бежевой обложке,

Тихонько говорит другой:

"Подруга, как же мне неловко,

Я чувствую себя чужой!

Я вижу, каждый тут косится,

И не зовет на разговор.

Мне просто довелось влюбиться,

Но почему же то - позор?"

"Каренина, ты что вздыхаешь?

Твой слог так сложен и тяжел.

Не в тексте дело, понимаешь.

Быть может, переедешь в стол?"

Вот вздох раздался где-то с краю

И грустный обреченный стон.

Там томик Пушкина, вздыхая,

Рассказ вдруг начал о своем:

"Мне снился сон, он был ужасен,

Внезапно так накрыл волной,

Как белый день он был мне ясен.

Все это будто не со мной!

Приснился вдруг мне мой создатель,

Родоначальник строк моих.

Грустны мне те воспоминанья,

Но я вам расскажу о них:

Мой автор самых честных правил,

Когда любовью занемог,

Он на врага пистоль направил…

Писать потом уже не смог."

Другая книга отвечает

Ему тихонечко с низин:

"Послушай, друг, то все мы знаем,

Такой давно ты не один.

Тот сон психическим остатком,

Играющий большую роль,

Несет в себе былой осадок

И всю не прожитую боль."

Но кто-то сверху рявкнул грузно:

"Прошу, кончай анализ, Фрейд.

Как бы тебе не было грустно,

Но ты нам в этом дал обет."

На верхней полке все смеются

Средь фэнтези и небылиц.

Там Хокинг с Сасскиндом дерутся,

сцепившись ворохом страниц.

Им снова кажется не важным,

Творится что сейчас в миру,

Они сражаются отважно

В борьбе за черную дыру.*

На средней полке тоже шумно,

И кажется, что кто-то груб.

Там "Ссудный день" и "Невидимки"

Форзацем бьют "Бойцовский клуб"**

Одна из книг, взглянув за стенку

На человека, что не спит,

Внезапно задалась вопросом ‐

Зачем по клавишам стучит?

"А что он делает, не знаешь?

Что пишет пятый день подряд?"

А книга рядом отвечает:

"Хозяин наш - он автор, брат.

Он пишет книги и романы,

Творит в ночи уж много лет.

Про общество и про изъяны.

Я слышал даже - он поэт!

Он тоже бог своих фантазий,

Но он не Пушкин, не Сократ.

Бумажных нет его изданий,

Он в библиотеках "Самиздат".