Урод

Ночь. По улице идет мальчик. Ему страшно. Ему кажется, что из темноты вот-вот выскочит монстр и съест его. Но он продолжает идти. Этого мальчика зовут… У него нет имени. К груди он прижимает сумку. В ней все его немногочисленные вещи. Там лежит дневник. И цветок. Он хотел подарить его Гумине. Но, видимо, не судьба. Он должен уйти, чтобы не навлечь на неё беду. Ведь он проклят. «Урод», «Дитя демона» — слова отца ранят получше любого ножа. Но ему лучше знать, ведь так? Если он сказал это, значит, так и есть. Илотте, кажется, говорил еще что-то, но этого мальчик не услышал. На улице холодно, но мальчика это не пугает. В подвале было холоднее. В нем находилась дверь на волю, через которую он и вышел. О ней никто не знал. Мальчик обнаружил её случайно. И никому о ней не рассказывал. Даже своим друзьям, Гумине и Сатериазису. Хотя, нет, одному человеку он всё-таки проболтался. Этим человеком был охранник. Тот, кто был приставлен к мальчику для того, чтобы он не вышел из своей «тюрьмы». Хотя, почему мы взяли это в кавычки? Подвал был самой настоящей тюрьмой. Тёмной, холодной тюрьмой. Единственным человеком, который стремился хоть как-то помочь старшему сыну Илотте, был этот самый охранник. Он таскал мальчику еду, иногда даже чистую одежду. Он даже попросил, чтобы в камере постелили матрас. Охранник научил его читать и писать. Именно он подарил ему дневник, в который мальчик записывал всё-всё, что произошло с ним за день. Он заменил ему отца. И идет мальчик по этой тёмной и холодной улице, чтобы не пострадали его близкие. И охранник в том числе. Вдруг мальчика окликает знакомый голос: 

— Стой! Уф, а я тебя обыскался, — сказал голос. Это тот, о ком мы только что говорили. — Ты что удумал, негодник? Знаешь же, что без юного герцога тебе запрещено покидать подвал. 

— Просто я подумал, что если я уйду, всем будет лучше, — сын Илотте повесил голову. 

Охранник с жалостью посмотрел на него. «Бедный мальчишка» — крутилось у него в голове. 

— Пойдем. Утро вечера мудренее. Завтра что-нибудь придумаем. Ночь. Две фигуры быстрым шагом удаляются от кузницы. Путь им освещает фонарь.

***

Ночь. Мальчик забился в угол комнаты и рыдает. Его снова назвали уродом. На этот раз жена охранника. Мужчина привел сына Илотте в свой дом. Из-за этого он поругался с женой. И вновь это слово. «Урод» слетает с губ так легко, но ранит лучше любого ножа. Всё-таки, фиолетоволосому лучше уйти. Он приносит лишь одни несчастья. Вдруг за дверью послышались шаги. Кто-то вошел в комнату. Мальчик опасливо поднял глаза. Это оказалась жена охранника. 

— Прости. Я погорячилась, — произнесла она. 

— Это вы меня извините, — пробормотал мальчик, — я уйду, правда. 

— Никуда ты не пойдёшь, — сказала она, и минуту помолчав, спросила: 

— Как тебя зовут? 

— А…а я не знаю, — сказал мальчик. 

— Так… Понятно. Нужно дать тебе имя, — задумчиво произнесла жена охранника, — как насчет… Херувима? 

— Мне нравится, — улыбнулся теперь уже Херувим. 

— Вот и хорошо, — в комнату зашел охранник, — я знал, что вы подружитесь. 

Только что жизнь одного мальчишки изменилась навсегда. И даже ночь, такая страшная и холодная, казалось, стала добрее и светлее.