Вторую неделю маги питались только картошкой. Нет, у Коллегии Винтерхолда не было недостатка в деньгах, по крайней мере, не до такой степени, чтоб бедствовать и голодать, — многочисленные заказы на зачарование чего-либо приносили доход. Но вторую неделю на севере Скайрима лютовали бураны, и караван, доставлявший магам провизию, в ближайшее время можно было не ждать.
Вот и приходилось довольствоваться тем, что осталось в кладовых.
Сэммюэль чистил картошку сосредоточенно, быстро, мастерски выковыривая глазки и бросая картофелины в ведро. Дремора же, сидевший рядом, над каждой пыхтел долго, отрезая порой слишком много. Но Сэм ничего не говорил. Он успевал почистить десяток, пока дремора ковырялся с одной, но пусть лучше даэдра сидит рядом, чем шарахается по залу достижений и доставляет кому-нибудь неприятности.
Дремора, в принципе, не жаловался, что его припрягли к работе, но все-таки не удержался от ворчливости:
— И почему у вас, людей, не в ходу какая-нибудь бытовая магия, с помощью которой можно было бы разобраться с этой картошкой в одночасье? — пробубнил он.
— Если вы, даэдра, такие умные, почему не додумались до этого первые? — спросил Сэм.
— В Мертвых Землях не едят картошку.
— А чем вы тогда питаетесь?
— Плотью мучеников.
Сэм усмехнулся, кидая в ведро очередную картофелину.
— А если серьезно? — спросил маг.
— В смысле? — не понял дремора. — Я абсолютно с...
Не успел он договорить, как в комнате появился Толфдир.
— Вижу, вы уже почти закончили? — спросил старик, склоняясь над очищенной картошкой и проводя рукой по седой бороде. — Молодцы!
— Да, учитель, скоро все будет готово, — кивнул Сэммюэль.
Толфдир помолчал минуту и продолжил:
— Ох, не знаю, как вам об этом сказать... — проговорил он, покачав головой. — Но на самом деле я пришел вас кое о чем попросить.
Дремора уже было открыл рот, чтобы опять что-то проворчать, но Сэммюэль метнул в его сторону строгий взгляд, мгновенно призвав к порядку и уважению старости.
— Конечно, Толфдир, что случилось? — спросил Сэм.
— Не поверите, но я опять потерял свой перегонный куб, — развел наставник руками. — Старость не радость...
— Конечно, мы поможем, как только закончим! Где вы видели его последний раз?
Толфдир постарался припомнить, где недавно проводил свои эксперименты. Сэм слушал внимательно, иногда переглядываясь с дреморой, который так и норовил высказать что-нибудь ядовитое.
— Опять этот старый хрен со своим кубом, — нахмурился даэдра, как только наставник скрылся за дверью. — Это какой раз уже по счету? Четвертый? Пятый?
— Прекрати, — поморщился Сэм. — Толфдир научил меня многому и всегда поддерживал, не могу же я не выполнить его простую просьбу! А тебе вовсе не обязательно за мной таскаться, иди в комнату.
***
Конечно же, дремора поплелся следом. Он вообще не оставлял Сэма ни на минуту, но мага это почему-то совсем не раздражало.
Они уже обшарили весь первый этаж зала достижений и поднялись на второй. В зале поддержки решили не искать, решив, что Толфдир, живший с учениками, вряд ли там появлялся в ближайшее время: на улице был буран, так что учителя и студенты не совались друг к другу без веского повода.
— Чтоб этого старика скапм побрал, куда он этот проклятый куб засунул? — не прекращал ругаться дремора, заходя в кладовую.
— Прекрати обзывать Толфдира, — с укором сказал Сэм, заклинанием зажигая факел на стене.
Дремора прошелся туда-сюда, заглядывая во все углы и, прежде чем Сэммюэль успел хотя бы оглядеть комнату, воскликнул:
— Вот он, зараза, чтоб его раз так! Растяпа старый... — нагнувшись, он подобрал валявшийся межу ящиками куб, который сверкнул в свете факела, и оглянулся на мага. — Нашли. Доволен?
Даэдра сделал шаг в сторону Сэма, но поскользнулся на чем-то маслянистом, завалившись на пол и потянув мага за собой. Дремора по привычке был в полной броне, так что громыхнуло на весь этаж, несмотря на беспорядочно разбросанное по кладовой сено. Сэммюэль приземлился сверху.
— Долбаный старик, какой алхимией он тут занимался? — процедил даэдра.
— Это из бутылок с маслом, — проговорил Сэм, проведя пальцами по полу и понюхав жидкость, на которой поскользнулся дремора.
Тот пробормотал что-то невнятное, неосознанно обнимая мага.
— Сильно ушибся? — сочувственно спросил Сэм, заглядывая дреморе в глаза.
Даэдра опять проворчал что-то, отвернувшись. А потом повернулся обратно и обнял уже как-то совсем по-другому, посмотрел, томно прищурившись.
— Давай здесь? — спросил он, совсем по-звериному рыкнув магу на ухо.
— Чего здесь?.. — не понял тот. Но быстро догадался, когда даэдра потянулся к его губам. — Подожди! — Сэм резко поднялся на локтях, нависнув над дреморой. — Тут холодно на полу, да и без этого тоже холодно! А если зайдет кто? Толфдиру еще куб нужно отнести, да и потом... Как мы... Ну... — замялся маг.
— Масло, — оскалился дремора. — Нужно же его куда-то деть, пока совсем не разлилось?
— Лучше способа не мог придумать? — фыркнул маг. — Мы могли бы на нем картошку пожарить...
Но на самом деле Сэм был не особо против. И дремора это знал, иначе бы не стал приставать. Сам себе в этом даэдра, конечно же, не признавался и всеми силами старался показать, что он похотливое животное. Вот еще, уважать чьи-то то там личные границы! Какого-то человечишки!
Но в душе — у дремор есть душа? — вдруг резко становилось пусто при мысли о том, что он может причинить Сэму какой-либо вред. И даэдра целовал, согревал дыханием, сжимал в объятиях со всей чуткостью, которую только мог в себе отыскать. Прижимал к себе ближе, стараясь удобней устроить обоих на каменном полу, и зарывался пальцами в растрепанные темные волосы, не желая признавать, что сходит от мага с ума.
— Подожди... — проговорил Сэм, освобождаясь от рук даэдра. Поднявшись, он опустил массивный засов, закрывая дверь в кладовую. — Теперь никто не зайдет, — маг тяжело дышал и даже в свете факела было видно, как он раскраснелся. Ясные голубые глаза будто заволокло туманом, и Сэммюэль смотрел на даэдра из-под полуопущенных век.
Тот же подгреб поближе больше сена и отыскал где-то пустой мешок, постелив его сверху и обустроив для них ложе. Закончив, дремора протянул магу руку и снова повалил на себя, теперь уж точно не собираясь его никуда отпускать ближайшее время.
Сэм провел ладонью по панцирю даэдрической брони. В полумраке из-под пластин сочился красный свет. Дремора злобно рыкнул, поняв, что все это предстоит снимать. Сэм, конечно же, в беде не оставил, и вскоре смог коснуться не холодного доспеха, а темной кожи даэдра.
Человек был теплый. Дремора знал, что такое нестерпимый жар Мертвых Земель. Он изведал пронизывающий холод Винтерхолда. Но тепло, так тепло, было впервые.
Поцелуи, горячее дыхание, переплетение рук и ног, напряжение в бедрах и тягучее чувство внизу живота — сердце стучало бешено и было слишком хорошо. Но и это оказалось не пределом, когда перед глазами вспыхнули искры, такие же, как и когда Сэм колдовал. Вот она настоящая магия. Между ними. Сейчас.
После они долго лежали рядом, тяжело дыша.
— Тебе только одного от меня и надо, — усмехнулся Сэм.
— Только не говори, что тебе не понравилось, — хмыкнул дремора.
— Понравилось, — выдохнул маг, утомленно развалившись на мешке. Но вскоре холодок достал его, и он принялся судорожно поправлять одежду. Совсем раздеваться маг не стал, но пошарить вокруг в поисках разбросанных вещей пришлось. Даэдра же к холоду был более устойчив, так что пока не дергался.
Сэм был прав. Дремора больше никак не умел выражать чувства. Он вообще отрицал их существование. Он был создан убийцей, вестником смерти и разрушений. Он купался в крови врагов и отрывал им конечности. Он просто не знал, как можно иначе говорить о любви нежели через влечение плоти.
А еще ему было много лет. Он сбился со счета, сколько именно. И предстояло просуществовать еще столько же и чуть больше, если кто-нибудь не оборвет его жизнь. А Сэм человек. Люди долго не живут.
И даэдра знал, что когда-нибудь человека рядом не станет. Дреморе останутся лишь Мертвые Земли, такие же пустые, отвратительные и жестокие как то, что у даэдра внутри.
— Что-то сегодня даже укусов нет, — сказал Сэм, вырывая дремору из мыслей. — А то порой кажется, что ты меня хочешь сожрать живьем.
— Не хочу аппетит испортить, — лениво проговорил даэдра. — Сегодня ведь картошку пожарить договорились? Чья там очередь готовить? — спросил он.
— Огмунда и Дж'зарго, — ответил Сэм.
— Сожгут же как обычно, скамповы дети!
— Ну хочешь, я тебе отдельно приготовлю? — рассмеялся Сэммюэль.
Дремора поднялся на локтях, пристально вглядываясь магу в глаза и ища подвох. Не нашел.
— С луком? — спросил даэдра.
— С луком, — улыбнулся Сэм.
***
20-е, Месяц Заката
Выдолбленная в скалах платформа была открыта ветрам, которые со всех сторон обдували маленькую человеческую фигурку, темную, на фоне слепяще-белого снега. Дагон, вытесанный в камне, казалось, пристально смотрел на нее.
Горы вокруг были безмолвны. Только завывала вьюга, грозясь совсем занести последние тропки, ведущие к поселениям людей.
Дремора разом преодолел последние ступеньки обледеневшей лестницы, ведущей к святилищу, и подбежал к человеку, рывком разворачивая к себе.
— Ты что удумал, а?! — заорал даэдра, схватив человека за запястья. — Ты что здесь забыл, скамп задери?! Что, я спрашиваю?!
Маг пугливо подпрыгнул, уставившись на даэдра. Видно, совсем не ожидал его здесь увидеть. Он смотрел испуганно, но как тут не испугаешься, когда на тебя с криками прет рогатая детина под два метра ростом.
— Что ты делать здесь собрался, скажи мне?!
По следам на снегу дремора видел, что маг пришел сюда недавно. Значит, даэдра успел. Он сам не знал, что должно было случиться, Дагона просто так не призовешь, но чувствовал, что помешал непоправимому.
Просто два дня назад он проснулся в таверне Морфала, — Сэм рвался сюда якобы работать над каким-то проектом, — и увидел записку: «Ушел в алхимический магазин». Только вот время шло к обеду, а маг все не возвращался. Спрятав рога под капюшон, — местные принимали дремору за данмера, так что маскировку можно было считать успешной, — пошел искать. Оказалось, в единственном на всю округу алхимическом магазине маг не появлялся. Зато удалось разговорить стражника, который сказал, что Сэм пошел в горы, в сторону святилища Дагона. Тогда-то все и стало на свои места.
— Ты ведь знал, что я проснусь там, увижу, что тебя нет и пойду за тобой?! — кричал дремора. — Знал ведь?!
— Знал, — выдавил из себя маг.
— Зачем тогда эти гонки устроил?! — даэдра шел по его следам два дня. — Зачем один в горы поперся?! Именно сюда?
Он ведь сам ему все рассказал, обо всем, что гложет. Что в Этериус даэдра путь закрыт, что останется он один в Мертвых Землях. Позволил себе слабость, разоткровенничался с человечишкой, а тот взял и все принял так близко к сердцу.
— Ты думаешь, если душу Дагону отдашь, все будет как раньше?! — продолжал дремора. — Ты знаешь, какого это — служить ему?! Жертву великую во имя любви принести удумал? — он ударил кулаком по каменному алтарю, отпуская руки мага.
Тот молчал, смотря на даэдра. Холодный ветер продолжал завывать, кидая в лицо снежные хлопья.
— Ты понимаешь, что <i>там</i> я не смогу тебя защитить? — спросил дремора, вновь поднимая глаза на Сэммюэля.
— И что, ты просто смиришься с тем, что нам придется расстаться? — сказал тот, не желая уступать.
— Да что ты уперся как баран? — досадливо сплюнул даэдра, подойдя ближе и взяв Сэма за плечи. — Да, смирюсь! Потому что сейчас мы живые и вместе. Все конечно, — сказал он, обняв мага, — поэтому цени то, что есть здесь и сейчас.
Сэммюэль молчал. Дремора чувствовал, как маг дрожит от холода и стучит зубами.
— Чтоб тебя, а... — выругался даэдра. — Поперся по горам в такую пургу в своих магических тряпках... — пробормотал он, пытаясь укрыть человека от налетевшего вихря. — Пошли домой?
Маг не отвечал. Но потом все же кивнул, потупив глаза.
Когда они спускались по каменным ступенькам, дреморе казалось, что он затылком чувствует взгляд Дагона. Тот был очень недоволен.
***
За окном надрывался буран. Зимы в Скайриме воистину суровы, особенно на севере, так что нужно было запасаться мужеством, чтоб переждать это время.
Но буря выла где-то снаружи, и пока в очаге потрескивали дрова, дреморе на нее было все равно. В комнате Сэма было тепло, так что даэдра в одной рубахе валялся на кровати, нежась в коконе из одеял. Только здесь он мог позволить себе снять тяжелую броню. Глупо, конечно, но в комнате Сэммюэля он чувствовал себя в безопасности. Жаль, долго так лежать не выйдет, — на лекции дремора как обычно поплетется с Сэмом.
Сам маг стоял у окна, привалившись к стене и созерцая снежную гладь за окном, которая еле просматривалась за стеной бури. Он поднялся первым, развел огонь и уже был готов учиться, так что ждал только даэдра, который лениво переваливался с боку на бок.
Наконец дремора поднялся и, зевая, принялся одеваться. Приладив броню, вопросительно взглянул на мага, но тот был погружен в свои мысли и не замечал ничего вокруг.
Даэдра прошелся по комнате. Взгляд упал на сигильский камень, валявшийся на рабочем столе. Тот самый, который дремора принес Сэму, когда маг призвал его из Обливиона. Задумавшись, даэдра покрутил артефакт и сжал в руке.
— Ну пойдем? — спросил он, подходя к Сэму.
— Какие они, Мертвые Земли? — внезапно спросил тот.
Дремора вздохнул, помолчал. В камине весело потрескивали дрова, сжираемые огнем. Даэдра скосил глаза, вглядываясь в языки пламени.
Как можно описать Мертвые Земли? Можно рассказать про реки лавы и алых грозовых небесах, но едва ли словами можно передать все уныние, царящее там. Дремора не жаловался, ведь был вполне приспособлен для существования на безжизненных равнинах самим своим естеством. Но когда вкусил жизни в Тамриэле, увидел заснеженный Винтерхолд и почувствовал рядом чужое тепло, понял, как блекл план Дагона на фоне всего этого.
Дремора снова взглянул на сигильский камень, обнял мага со спины и тихо заговорил:
— Они мертвые, разве непонятно? Океаны лавы, уродливые башни, торчащие к красному небу... Внутри они еще хуже, из Дагона архитектор ужасный. Там ничего не растет, кроме жесткой травы. Нормальных ингредиентов для алхимии не сыщешь, как понимаешь... Взгляни сам, — он поднял сигильский камень на уровень глаз Сэма.
Тот посмотрел на снежную равнину через кроваво-красный минерал. Снег окрасился алым, неспокойное небо тронул багрянец. А Море Призраков, еле видное на горизонте, загорелось червленым золотом, будто не холодные воды подходили к берегам Скайрима, а жидкий огонь.
— И ты останешься там совсем один? — прошептал Сэм.
— Мне не станет легче, если мы будем страдать на пару, — сказал дремора.
— А как станет? — спросил маг.
— Если не будем страдать сейчас.
Сэммюэль замолчал, что-то обдумывая, за окном продолжала выть пурга.
Наконец маг развернулся к дреморе и проговорил:
— Я понял.
А потом накрыл губы даэдра своими.