Рассвет наступил слишком рано; Сули уже не спала. Она стояла на балконе и смотрела на город. Почти весь. Как на ладони. Первые солнечные лучи разливались по улочкам, заглядывали в окна, рассказывая жителям города, что настал новый день. Если бы оборотень только могла, она остановила бы время на этой самой секунде, чтобы запомнить каждый лучик, каждую улицу и каждое окно.
Сули вдруг стало страшно, а предчувствие горчило на языке.
- Надеюсь, я всё же не в последний раз смотрю на тебя, Ривенделл, - прошептала она, отступила назад, но двери, ведущие на балкон, закрывать не стала.
У кровати лежала распухшая от одежды (на случай если придется в спешке обернуться волчицей) сумка, которую девушка собрала вчера поздним вечером. Сули легко подхватила её и направилась к двери, ведь солнце поднялось уже высоко, чтобы оборотень и дальше могла оставаться в комнате – не хотелось заставлять ждать остальных.
Девушка непроизвольно вздрогнула, когда дверь в покои за ней неслышно закрылась. Будто отрезала Сули от чего-то родного. Стены тёмного и пустого коридора окружили её, неумолимо давили со всех сторон. Что же это? Помнится раньше здесь было не так безрадостно.
Оборотень, будто стыдясь, брела, низко опустив голову. Волосы упали на лицо, и стало ещё темнее.
- Сули?
Девочка и не заметила, как чуть не врезалась в эльфийку. Она брела по коридору, склонив голову и с каждым шагом всё сильнее пиная подол платья.
- Мама, - темноволосая подняла взгляд и легонько улыбнулась, наспех заправляя растрепанные волосы, закрывавшие прежде лицо, за уши.
- Что-то случилось? – участливо поинтересовалась Келебриан, взяв воспитанницу за руку. – У тебя очень расстроенный вид.
- Нет, - Сули хмыкнула и быстро выпалила, отвернувшись от эльфийки. – А можно я не поеду в Лориэн? – голос её чуть дрогнул.
Келебриан едва заметно нахмурилась и две тонкие, но по-эльфийски изящные линии пролегли между бровями.
- Тебе ведь всегда нравились наши поездки? – аккуратно начала владычица Раздола.
Девочка молчала, переминаясь с ноги на ногу и перебирая серую ткань юбки, но стоило эльфийке только коснуться ладонью её длинных мягких волос, Сули тут же порывисто обняла Келебриан и та негромко вздохнула от неожиданности.
- Не хочу больше уезжать, - проговорила девочка неразборчиво, ощущая под щекой приятную на ощупь ткань платья. – В прошлый раз мы вернулись домой почти на месяц позже, чем хотели, вдруг в этот вообще не вернёмся?
Келебриан улыбнулась, медленно гладя воспитанницу по волосам. В прошлую их поездку в Лотлориэн в обратный путь пришлось тронуться куда позднее, нежели планировалось, а всё из-за отряда орков. Галадриэль убедила дочь остаться в городе до тех пор, пока лориэнские эльфы не решат эту проблему.
- Сули, - позвала Келебриан воспитанницу, - Ривенделл – твой дом и ты всегда сможешь вернуться сюда, когда того пожелаешь, - темноволосая подняла голову и взглянула в чистые голубые глаза эльфийки. – Никакие орки не помешают тебе это сделать.
Оборотень поправила волосы и взяла сумку в другую руку. Пусть этот коридор и располагался на западной стороне, но солнечные лучи добирались и сюда.
- Если захочу, то вернусь, - повторила она давно произнесенные слова матери. – Кто ж меня остановит? – и вдруг воскликнула: - Ой! Что же это я.
Развернулась, взмахнув короткими волосами, и побежала обратно. В своих покоях девушка забыла мечи – подарок старого друга. Вздохнула, сетуя на свою забывчивость, закрепила их на поясе (зря она, что ли, с Боромиром столько тренировалась?) и в последний раз окинула комнату взглядом. Всё те же рисунки, те же книги, куча одежды на кресле и неизменная кукла в зелёном платье.
Сули села на кровать и взяла игрушку в руки. Кукла улыбалась, и девушка не смогла не улыбнуться в ответ, провела рукой по мягким волосам-ниткам, зарываясь в них пальцами, пробежалась указательным пальцем по толстому шву - оборотень сама, неумело, сшила её заново.
Она оставила куклу лежать на кровати, переборов желание засунуть ту на дно сумки (так чтобы никто не нашёл), а игрушка лишь безвольно раскинула руки.
Легкий, сонный ветерок дернул тёмно-зелёный плащ воспитанницы Элронда, когда та появилась на веранде. На улице оказалось прохладней, чем девушка ожидала. Пусть холод ей и неведом, оборотень поежилась и посильнее укуталась в плащ. Пара птиц, прилетевших проводить хранителей, сидели на ветке и встревожено переговаривались, то и дело взлетая, чтобы снова усесться на прежнее место.
На веранде первыми Сули встретили Фродо и Сэм. Второй, завидев девушку, замер, не отводя настороженного взгляда; вчера оборотень решилась рассказать всем Хранителям – тем, кто не знал – о своём втором лице. Гимли раскатисто засмеялся, увидев волчицу, и хлопнул ладонью о ладонь.
- А отец-то всё голову ломал. Вот посмеётся он, когда я ему расскажу!
Хоббиты отнеслись настороженней к этой новости. Хватило им старых баек о замёрзшем Берендуине и о белых волках, пришедших по льду в Шир. Так что к Сули в обличье снежно-белой хищницы они отнеслись с опаской, даже Мерри и Пин.
Проходя мимо навьюченного пони, воспитанница эльфов не удержалась и провела рукой по его гладкой гриве. Животное радостно тряхнуло головой в ответ и цокнуло копытом о мощённую камнем площадь. Билл тоже видел белую охотницу – Сули решила, что стоит сделать это до похода, чтобы пони не испугался, если вдруг придется обернуться при нём – но храбрый Билл не испугался, будто и так знал обо всём.
- Привет, мой милый, - поздоровалась девушка, разглаживая пальцами и без того идеально вычесанную гриву. По словам Арагорна пони был уже стар и повидал всякое в руках у прежнего хозяина. Сули слабо верила в это, уж слишком молодо и резво выглядел Билл.
Мерри и Пин сидели и о чём-то перешептывались. К ним подсел Фродо, а Сэм, уже забыв об оборотне, рылся в своей сумке и, качая головой, повторял:
- Веревка. Ну как я мог забыть? Кто ж без веревки-то...? – дальше девушка не вслушивалась.
Она прошла мимо Леголаса и Гимли (гном весело поприветствовал её, эльф лишь сдержанно кивнул) и направилась прямиком к Боромиру, что стоял у колонны – выходя на веранду, Сули не сразу заметила друга. На поясе у него висел полуторный нуменорский меч, за спиной легкий округлый щит. В руке человек крепко сжимал рог.
Недоставало только Арагорна и Гэндальфа.
Наверное, Арагорн с Арвен, - рассудила Сули. Так и было, ведь вскоре человек вышел на веранду вместе с эльфийкой. Где же запропастился волшебник, девушка и думать боялась.
- Не слишком радостное утро, - произнес вдруг гондорец, смотря куда-то в сторону.
- От чего же? – оборотень нахмурилась, сложила руки на груди и, так же как Боромир, облокотилась спиной о стену дома.
- Не знаю. Не доброе предчувствие у меня, - признался человек, лениво шаркнул ногой по земле и тоже сложил руки на груди. – Я тут вспомнил кое-что. Перед моим отъездом, Фарамир сказал, что на восточном берегу Андуина видели невозможных размеров волка – да такого, что в холке с меня ростом или того больше. Я тогда не поверил, думал, примерещилось солдату, а он и рад посудачить. Но теперь, хм, - он почесал бороду и повернулся к подруге, - это ведь кто-то из ваших?
- Возможно, - Сули дернула плечом, - хотя некоторые оборотни остались в услужении Врага. Быть может такого и видел ваш солдат, - она отстранилась от стены, лишь для того чтобы вновь опереться на неё плечом, но уже повернувшись лицом к человеку. Небольшой ветерок трепал его рыжие волосы и девушке вдруг до боли захотелось пригладить их, заправить за ухо, чтобы они не мешали мужчине.– А как он выглядел-то?
Боромир повернул голову и теперь смотрел куда-то за спину оборотня.
- Вроде как шерсть у него серая, даже почти белая, была, а глаза, - он махнул рукой, - ну это уж часовому точно привиделось. Говорил он, что глаза красные словно огонь.
- А уши? – прищурилась. - Оба уха у него были?
- Нет, только одно, - его серые глаза встретились с такими же серыми глазами Сули. Человек заинтересованно нахмурился с легкой улыбкой на губах. – Всё-таки ваш?
- И да, и нет, - девушка развела руками. – Это Ралис. Он был в стае раньше, но его уже давно изгнали, - виновато опустив голову, сказала оборотень, - Хотя это очень странно увидеть его так далеко на юге. Он был изгнан с земель стаи и теперь живёт у самого берега моря, за Синими горами, - и тихо прибавила, - наверное, просто похожий на него волк. Надеюсь...
- За что его изгнали? Он сделал что-то...?
- Нет! – воскликнула Сули. – Что ты. Нет, конечно. Ралис хороший, но так сложилось, что ему пришлось уйти. С Хелтаем у него всегда были отношения не очень дружеские, так что, - она сжала губы в тонкую полоску и отвернулась. – Теперь Ралису путь закрыт на земли стаи. А иначе, - она вздохнула и почти неслышно прибавила, порывисто обняв саму себя за плечи: - иначе его убьют.
Гондорец снова хмыкнул, задумавшись. Тут на веранду вышел Гэндальф в сопровождении Элронда.
Эльфийскую обитель огласил рог Гондора. Звук его был так громок, что на мгновение даже заглушил рокот водопада.
- Не могу я начинать поход крадучись как вор, - оправдался мужчина, а Сули вдруг улыбнулась впервые за день искренней и светлой улыбкой.
***
Ей нравились земли стаи – бескрайние поля, горы, что верхушками подпирают небо – такие знакомые и изведанные. Много лет она бегала здесь волчицей, следуя за своей стаей, от одной мысли о встрече с которой теперь по коже бежали мурашки.
Решая, какой путь будет безопасней, Сули – боязливо – предложила пересечь хребет Мглистых гор и идти вдоль реки с его восточной стороны. Гэндальфу эта идея не понравилась – мол, слишком очевидный выбор, там их и будут поджидать слуги Врага. Идти же с западной стороны девушка откровенно боялась, но уже по своим причинам.
Не к месту вдруг вспомнился взгляд золотых волчьих глаз Хелтая, что будто бы смотрели в самую душу, читая страшные тайны её владельца. Оборотень и с детьми оставался вождём – собранным и строгим – их он наказывал за провинности в разы суровей, чем остальных волков. Помнится Тейран как-то раз, за то, что по его вине стая осталась голодной, перестал считаться воином и стал щенком (так называют лишь молодых оборотней, которые ещё ни разу не обращались в волка – такие обычно живут вместе с ринд в людских городах и к стае отношения почти не имеют). То время далось брату Сули тяжело, и ценой больших усилий ему пришлось восстанавливать веру вождя в себя - веру отца в сына. Оборотень вновь стал воином.
Сули Хелтай обычно наказывал своим молчанием.
Каждый день волчица/девушка брела позади Братства, но на этот раз, вместо Арагорна – как это было вчера - перед ней шёл Гимли.
- И что же значит это всё земли твоей стаи? – спросил гном, стараясь развлечься беседой.
Воспитанница Элронда и Келебриан поправила ремень на поясе и не сразу ответила.
- Да, - прозвучало вымучено. – Почти все земли к западу от Мглистых гор – охотничьи угодья оборотней средиземской стаи, - ладонь, неосознанно, оплела рукоять левого меча. – Хотя иногда они забираются дальше на юг, в Рохан.
- Выходит, что у нас есть все шансы встретить твою семью, - то ли радостно, а то ли не очень произнес гном. Надеюсь, не встретим, чуть не обронила девушка. – А большая стая-то?
- Четырнадцать оборотней, не считая меня, - глубоко вздохнула. – Вождём в стае Хелтай, отец мой. Есть двое воинов – это защитники и охотники стаи. Среди них мой брат Тейран, а ещё Эклесс. Говорят он самый старый из живущих сейчас оборотней. Но силы ему не занимать. Ещё есть сигнальщик – кто-то вроде разведчика. Эту роль выполняет Дейкил, она пара моего брата.
- Как это пара? – не понял сразу гном. – Жена?
- У нас нет ни жен, ни мужей. Оборотни создают пару, - пояснила девушка. – Иногда она одна на всю жизнь, а иногда и нет, - и мельком глянула на широкую спину гондорца, боясь, что это кто-нибудь заметит, но шла Сули позади и никто на неё не смотрел. – Ой! - негромко воскликнула темноволосая. – Обманула я тебя, друг. Воинов не два, а три. Кайи третий воин! Он самый молодой в стае оборотень.
- Тоже, небось, кто-то из твоей родни? – усмехнулся шутливо Гимли. Воспитанница Элронда не замедлила с ответом, а в голосе её заиграли весёлые нотки.
- Само собой, - произнесла она, почувствовав, как сердце забилось от волнения чуть сильнее, - Кайи мой родственник. Причем очень близкий. Он мой сын.
Гном бросил на подругу взгляд и что-то сказал, но девушка не заметила этого, как и всего другого. Её внимание привлек удивленный гондорец. Мужчина обернулся через плечо, сбавив шаг, но он был удивлён не сколько ребёнку Сули – взрослому сыну – а тому, что темноволосая не рассказала о нём ему! Оборотень и сама не знала, почему так получилось. Она не раз рассказывала Боромиру о своей семье, да и о Кайи упоминала, вот только ни разу не сказала, что тот приходится ей сыном.
- Вот уж новость, - отозвался Гимли. – Выходит, не так уж ты и юна как кажешься.
- Мне уже больше пяти веков, - кивнула Сули, пусть этого и никто не увидел, - а сыну моему уже с полсотни. Но отец Кайи и того старше – он родился ещё в середине Второй эпохи, - девушка решила умолчать о том, что тот ещё и Хелтая – её отца - старше.
- А ты что ж только в Ривенделле бываешь? – спросил девушку Мерри. Он шёл ближе к середине отряда с остальными хоббитами, но и ему прекрасно был слышен весь разговор. – Или это только в Шире об оборотнях не знают ничего?
Сули усмехнулась.
- До недавнего времени обо мне, как об оборотне знали только эльфы из Ривенделла и Лориэна, ну и, само собой, некоторые из гостей, - она кивнула на Гэндальфа и Арагорна. – Всё это было большим секретом, которых посвященные в него хранили от посторонних.
- Потому я и не рассказал тебе об оборотнях, Леголас, - признался Арагорн. – Так уж сложилось, что меня связали клятвой, и я не мог утолить твоё любопытство.
- Что же, теперь мне это понятно, - отозвался эльф. Они с Сули переглянулись и тут же отвернулись друг от друга. – Я рад, что узнал правду.
***
Сули нравились хоббиты. Они оказались забавными и весёлыми (по большей части Мерри и Пин), но в то же время ещё находчивыми и храбрыми. В пути даже натянутые отношения оборотня с Сэмом чуть сгладились и темноволосая странно сильно этому радовалась.
Как-то она даже помогала хоббиту с готовкой – случилось это через пару дней после начала похода. Двое разговорились за разведением огня. Сэм рассказал, что попал сюда совершенно случайно, но признался, что и до этого - разве что, совсем чуть-чуть - думал о путешествии.
- А уж как сильно я мечтал встретить эльфов, - протянул он. – Да из-за этой мечты я сюда и угодил. Я ведь садовник. Стриг куст под окном, да тут и слышу, как Гэндальф, что-то об эльфах стал говорить начал, ну я возьми да и подслушай, - хоббит с опаской глянул на волшебника. – А Гэндальф-то заметил, - и покачал головой. - Я так обрадовался, когда он сказал, что я пойду с мистером Фродо. Думал приключения, эльфы, а оно вот – готовка, - возмутился Сэм, взмахнув рукой. - Таким я и дома заняться мог.
Сули улыбнулась, прикрыв улыбку раскрытой ладонью.
- Но эльфов ты всё же встретил, так что поход удался, - она подняла взгляд и увидела Леголаса; лихолесец стоял на камне и задумчиво смотрел куда-то вдаль. В руке его был лук эльфийской работы, а за спиной полный колчан стрел. Ни дать ни взять картинка из книги. Белег Куталион. Сули усмехнулась сама себе, но Сэм не услышал этого, дочищая картофелину. Рядом с ними остановился кто-то, и девушка заинтересованно подняла голову кверху.
- Он будто иллюстратору позирует, - усмехнулся Боромир, смотря на принца.
- Садись, - оборотень хлопнула ладонью по камню, на котором сидела и гондорец без споров уселся рядом. Сейчас при нём не было ни привычного щита, ни меча, но рог всё равно висел на поясе.
В Ривенделле девушка ни разу не видела мужчину в его полном боевом облачении, но теперь этот его образ стал казаться чем-то неотъемлемым – обязательным. Для Сули было странно увидеть Боромира без меча или щита (а уж с рогом он за последние дни и вовсе ни разу не расстался).
Оба – оборотень и человек - получили свои порции, состоящие из поджаренной сосиски, несколько картофелин и ломтя хлеба. Сули отломила немного от ломтя, а остальное отдала Пину, который в миг умял свою порцию и теперь грустно смотрел на остальных.
- Спасибо, - улыбнулся хоббит и вновь принялся за еду, поделившись перед этим картошкой с Мерри, на тарелке которого тоже осталось всего ничего.
Девушка с улыбкой наблюдала за хоббитами. С теплотой в сердце она вдруг поняла, как сильно ей хочется пригладить растрепанные кучерявые волосы Пина, точно так же как когда-то она это делала с волосами Кайи. Сын в такие моменты немного смущенно и неловко отстранялся или же возмущенно восклицал «мам!», стараясь показать своё напускное недовольство. Тук, заметив взгляд Сули кивнул ей с набитым ртом, но и слова не сказал – уж слишком занят завтраком. Девушка есть не сильно хотелось, ведь, как и всякий оборотень, она могла обходиться без еды долгое время. Боромир позвал девушку, легонько стукнув коленом по её ноге.
- Бери, - протянул тарелку темноволосой, но та покачала головой, - не упрямься. Оборотень или нет, но силы тебе понадобятся, а дичи, сама сказала, на всю округу нет.
Сули смущенно поджала губы и взяла с тарелки ещё горячую картофелину. Гондорец был прав – охотиться здесь нечего и пытаться. Вчера, например, волчице встретились только два тощих зайца. Одного она кое-как поймала, другой убежал. За день до этого было и того хуже – нашёлся один единственный сонный ёж, уколовший хищницу в нос острыми иголками.
Девушка вздохнула. На всю округу вся дичь будто повывелась.
***
Обычно Братство передвигалось под покровом ночи, а днём останавливалось перевести дух. Ночевали, вернее сказать дневали, под ветвями падуба или прятались в каком-нибудь овраге, но всегда оставался кто-то дежурить, чтоб никто из слуг Врага не подкрался незамеченным.
В этот раз Сули не сомкнула глаз.
Она лежала под кустистыми ветвями и смотрела на небо; день был в самом разгаре, несколько пушистых облаков проплывали прямо над ними. Рядом спал Боромир. Так повелось у них с самого первого привала – человек и оборотень всегда держались вместе. Не потому что боялись чего-то, а просто так хотелось. Им было спокойней что ли, когда один был рядом с другим. Дружба, завязавшаяся в Ривенделле, день ото дня становилась всё крепче.
Девушка глянула на гондорца. Спящий воин мирно лежал на спине, а голова его была чуть наклонена в сторону. На подбородке и щеках виднелась заметно отросшая рыжеватая щетина, одна рука лежала на груди, а вторая, даже во сне, сжимала рог. Боромир не желал с ним расставаться. В уголках глаз виднелся всё тот же веер неглубоких смешливых морщинок, которые Сули смогла углядеть в их самую первую встречу.
Наверняка Боромир видел сон. Мирный и тихий сон, который дарил ему покой. Девушка поджала губы; её сны такими не были.
Аккуратно, чтобы не разбудить гондорца, она выбралась из-под падуба и поднялась на ноги, попутно разминая спину. Как же та затекла от долгого неподвижного лежания. С губ сорвался приглушённый довольный стон, когда девушка, будто струна, вытянулась и чуть прогнулась назад.
- Ох! - весь воздух будто выгнали из легких и Сули пришлось глубоко вздохнуть. Приободрившись, она огляделась по сторонам.
Солнце уже клонилось к закату – час или два и весь мир вновь погрузится во тьму, а значит придёт пора продолжить путь. Скорей бы уж его пройти - успела подумать оборотень. Чем дольше они пробудут здесь, тем больше шанс, встретиться со стаей. Такая встреча добра им не сулит (хотя бы одному из членов Братства).
- Мой принц, - шепотом поздоровалась девушка, усаживаясь на прогретый солнцем камень. Леголас оказался по правую руку от неё и приветственно кивнул.
- Сулмендис.
Девушка кивнула в сторону откуда пришла.
- Иди поспи, а я подежурю. Мне всё равно не спится.
- Не думаю, что теперь есть смысл засыпать. Солнце почти село, - ответил эльф и отвёл взгляд в сторону. Он смотрел на горы. Высокие и недосягаемые, они тянулись всюду, куда хватало взгляда. У Сули вдруг созрел вопрос.
- Ты видишь где заканчивается горный хребет? – задала она его без промедлений. Леголас хмыкнул.
- Мой взор видит не так далеко, - лихолесец повернулся к девушке, и та пожала плечами.
- Просто я слышала, что эльфы видят куда дальше, чем люди или гномы. Да даже мы, оборотни, не сравнимся с вами в этом, - и тише прибавила: - но зато мы лучше слышим.
Принц улыбнулся, переведя взгляд на свои руки.
- И всё же я слышу достаточно хорошо, чтобы разобрать твои слова, - сказал и посмотрел на Сули.
Какие же у него все-таки красивые глаза, - подметила девушка, - такие голубые-голубые.
- Что ж, значит, толк с тебя всё же будет.
После случившегося в Ривенделле они так и не поговорили, да и не хотелось Сули начинать этот разговор. Что в нём толку? Леголас вряд ли простит её, а даже если и так, то напряженность в их отношениях никуда не денется. К тому же оборотень не была уверенна, что принц в будущем так же, пусть и не нарочно (словом или делом) не заставит её совершить тот же поступок что и в эльфийском городе. Тогда уж точно Арагорн разуверится в ней, и кто знает к чему это приведёт. Пусть уж лучше всё останется как есть.
- Пойду разбужу остальных, - эльф поднялся на ноги, но Сули остановила его.
- Я сама, - получилось чуть громче, чем стоило, - а ты иди пока набери хворост для костра.
Леголас кивнул, приладил к поясу свой кинжал, от вида которого оборотень неприятно поежилась, и ушёл. Сухие ветки для костра здесь было найти не сложно – кругом виднелись небольшие рощицы, к одной из таких принц и направился, оставляя за спиной лагерь Братства. Он ни разу не обернулся, а Сули и не смотрела ему в след.
Проснулся Мерри, что спал ближе всех к говорящим эльфу и оборотню. Поднявшись на ноги, хоббит так же потянулся, покачал головой из стороны в сторону – в последнее время шея начала побаливать – и направился прямиком к девушке, прихватив своё одеяло.
- Доброго утра, - хмыкнул он, - или скорее вечера. Эх, никак не привыкну.
- Не жалеешь, что ввязался во всё это? – спросила Сули у друга, усевшегося на место эльфа. Мерри пожал плечами и протяжно зевнул, да так, что и оборотень невольно зевнула следом.
- Я не мог поступить иначе, - начал Брендибак, немного помолчав. - Ни я, ни Пип. Мы с Фродо и Сэмом провели много дней в пути вместе, многое пережили, и там, в Ривенделле, оставлять их одних на пути в Мордор было как-то, - он задумался, почесав кучерявую голову, - не правильно что ли. Мы начали этот путь вместе и вместе должны его закончить. Да и какими я и Пип были бы друзьями, оставь мы Фродо одного в таком деле?
Сули задумчиво хмыкнула.
- А ты жалеешь? – спросил Мерри следом. Девушка поджала губы.
- Не знаю. Хотя, скажу честно, я сомневалась, - она мельком посмотрела на хоббита. Тот внимательно слушал, сидя на камне, накрытый одеялом – вечера нынче стали холоднее. – Думаю, если бы всё это вновь повторилось, Совет, то есть, я бы не стала так поспешно вызываться добровольцем. Обдумала бы всё трижды, а потом ещё столько же.
- Так почему же не осталась в Ривенделле?
- Я дала обещание. Его теперь нужно выполнить, - она провела рукой по волосам, из-за ветра те всё время выбивались и лезли в глаза, но были слишком коротки, чтобы их можно было собрать во что-то кроме низкого хвоста; тот постоянно растрёпывался от ветра. – Так что теперь идти мне до самого Мордора. Хотя выбранная дорога мне совсем не нравится.