c'est plutôt déplacé
et frustrant, car jalousie
ton nom est bien trop joli
Вечернее время — святое время, но это не относится к двум вещам: к работе и к семье. Не было ничего плохого в том, чтобы в очередной раз навестить брата, который уж слишком усердно избегал встреч. На часах только восемь. Вполне приличное время для посещений. Юнги должен был вернуться с работы пару часов назад.
На подходе к двери нужно было прислушаться. Если будет слишком тихо, значит, Юнги опять куда-то убежал. Ключей с собой не было из принципа; в прошлый раз брат был недоволен тем, как бесцеремонно в его квартиру зашли, даже если это было для дела, для флешки, которую он сам просил. Как доминант доминанта он мог это понять, а как брат брата — нет.
Но зачем будить спящего зверя без повода? Пусть будет компромисс в этот раз. Если дверь будет открыта, значит, всё в порядке, если нет…
Не открывается. Уходить ни с чем он не привык, поэтому без колебаний вдавил звонок. Послышались отголоски смеха, и это точно не смех брата, потому что его узнать можно даже за километр. Не потому, что у близнецов смех одинаковый, что однозначно полная чушь, а потому, что вместе росли и всегда были одними из немногих близких людей друг для друга. Ключевым словом в этом выражении раньше было «близкие», но в ближайшем будущем им могло стать «были».
После нескольких игривых тыканий в звонок, наконец-то, послышались шаги, и вот это уже точно брат.
Его лицо выглядит удивлённым. Это хорошо, значит, ситуация не под его контролем. Не сказать, что это было очень важно, но это грело что-то внутри. Наверное, что-то доминантное. Соблазн использовать это был очень велик, но это было бы низко. Не стоит недооценивать доминанта, будь он хоть братом, хоть кем. Особенно на его территории и, скорее всего, вместе с его сабмиссивом.
Юнги быстро сменил удивление на строгость и резко прикрыл дверь до такого расстояния, чтобы было видно только его.
— Что за паника? — на лице гостя было любопытство.
— Зачем ты пришёл? — серьёзно спросил Юнги. — Я же просил предупреждать.
— Научись любить сюрпризы, — брат продолжал улыбаться, шагнув вперёд, но Юнги не пустил его, крепче взявшись за дверь. — Не впустишь меня?
— Нет.
— Брось, сколько мы уже не виделись? — гость раздосадовался, приложившись виском к косяку двери. — Я хочу пообщаться со своим братцем.
— Я хочу, чтобы ты ушёл. Я занят, — Юнги слишком хорошо его знал, чтобы принять всерьёз эту пародию на опечаленный вид.
— Ты не один? — брат попытался заглянуть в квартиру. Он уже знал, что да; ему просто было интересно, как отреагирует его брат.
Юнги вздохнул и вышел к нему за дверь, прихватив тапки. Закрыв за собой, он обулся, придерживая дверь за ручку.
Хлопок привлёк внимание Тэхёна, но всё, на что его хватило, это повернуть голову в сторону закрытой двери комнаты. Свесив руку с дивана, он понял, что он сейчас слишком ленив, чтобы вставать. Не настолько любопытно, чтобы ради этого подниматься, одеваться и куда-то там топать. К тому же, Юнги сказал, что разберётся.
Тем временем под дверью квартиры продолжался разговор.
— Вау, я польщён таким тёплым приёмом, — парень улыбнулся, прикладывая увешанную кольцами и браслетами руку к груди. — Не знал, что ты так сильно скучал по мне.
— Не сегодня, Югём. Уходи, — Юнги качнул головой, непрозрачно давая понять, что сейчас не настроен ни на шутки, ни на споры.
— Ты же со своим сабом, да? — брат шагнул к двери, но и в этот раз ему не дали пройти. — Может, сейчас самое время познакомиться? Ты уже месяц прячешь его, я начинаю волноваться за твою головушку.
После этих слов Югём протянул ладонь к голове брата, собираясь потрепать по волосам, как питомца, но Юнги остановил его, терпеливо убирая его руку в сторону. Он знал эту привычку, и очень её не любил. Это могло быть следствием характера или какой-то профессиональной привычки, но Юнги в любом случае не собирался этот жест принимать, и не из вредности, а просто потому, что такие жесты заставляли его чувствовать себя неуютно. Может, это бы понравилось сабмиссивам, но Юнги знал как минимум одного особенного, кому это тоже, скорее всего, не пришлось бы по вкусу.
— Лучше волнуйся за себя, — ответил Юнги.
— Не смотри на меня так, я же не претендую, — серьёзное лицо брата вызывало улыбку у Югёма. — Уверен, он не в моём вкусе, иначе он не был бы именно твоим соулмейтом.
С тех пор, как метка Юнги окрасилась, он виделся с братом впервые, и чувствовал себя немного иначе, чем раньше. Вообще-то, что тут врать — много иначе. Совсем иначе. Нельзя было сказать, что он чувствовал в нём угрозу для себя или Тэхёна, но что-то не нравилось ему, просто так, и это вынуждало действовать не так, как привыкли они оба. Возможно, всё дело было в том, что теперь они оба официально доминанты, или, может, проблема в том, что метка усиливала всё, что имелось, а у Юнги при всей его любви к брату всегда имелась настороженность на его счёт. Теперь она больше, чем раньше. Не то, чему Юнги мог бы радоваться, но это есть, и от этого не спрятаться.
И всё бы ничего, если бы слова и действия брата не казались каким-то необоснованным вызовом в его сторону. Нужно защищаться, а лучшая защита — нападение.
— Ты прав, — внезапно согласился Юнги, скрещивая руки на груди. — Я вас познакомлю. Но сначала расскажи-ка мне про твоего сабмиссива. Ты так и не рассказал, что конкретно случилось, а ведь я видел, что с тобой было после этого. Уверен, это интересная история, иначе это не была бы именно твоя история.
На несколько секунд они оба замолчали. Юнги ждал реакции, но не вслепую. Он ждал реакцию, которую предвидел в своей голове, говоря эти слова. И именно эту ожидаемую реакцию он получил.
Югём резко вскинул руки с безобидным видом:
— Я понял. Всему своё время, — он невинно улыбнулся.
— Рад, что мы договорились.
— Метка дома делает тебя интереснее. Не упусти эту возможность, — Югём использовал шанс ответить на чересчур уверенный выпад брата и продолжил с мягкой улыбкой. — Ну, это просто мнение ещё одного дома. А как брат скажу, что горжусь тобой. Продолжай в том же духе, тебе всё это очень идёт.
— Не приходи больше без предупреждения, — напомнил Юнги, ничем не отвечая на речь брата, иначе разговор затянется, а тогда может прийти Тэхён, и кто знает, чем это кончится.
Югём мог говорить что угодно про вкусы, но Юнги не слепой. Юнги целый месяц смотрел на Тэхёна почти ежедневно. Юнги знал, что ему достался непростой, но очень привлекательный сабмиссив. Кто угодно положил бы на него глаз, если бы почувствовал, что он «ничей», а Тэхён именно так сейчас и выглядел в глазах всех и, как ни грустно, в глазах Юнги пока что тоже. Показать Тэхёна сейчас — всё равно что махнуть тряпкой перед быком.
— Обещаю, если ты обещаешь встретиться на днях, — мирно ответил Югём. — Я правда соскучился, даже если ты не веришь.
Юнги тихо выдохнул, немного расслабляясь от понизившейся экспрессии в беседе:
— Я собирался написать раньше, но был слишком занят.
— Им? — спросил Югём, кивнув в сторону квартиры.
— И это тоже, но ещё у меня есть работа, ты же знаешь, — ответил Юнги в повседневном тоне. В таком, к какому они оба привыкли, когда метки и соулмейты ещё не стояли на пути.
— У меня, вообще-то, тоже.
Юнги скептично повёл бровью, и Югём усмехнулся:
— Знаю, тебе это не нравится, но я в этом не первый год, и это идеальная работа для меня. Я бы от скуки умер сидеть бумажки разгребать, — он изобразил эту самую скуку на своём лице.
— Моя работа учить, а не просто бумажки, — Юнги сдержано улыбнулся.
— Я тоже учу людей. Иногда, — игриво ответил Югём. — И у меня это намного приятнее, чем изображать умника, рассказывая про ноты.
Разговор снова начинал развиваться, а Юнги мечтал его свернуть, чтобы вернуться к Тэхёну, пока его задержка не вызвала подозрений.
— Тебе пора.
— А тебе не терпится вернуться. Осторожно, ты разогреваешь моё любопытство, — несмотря на свои слова, Югём отшагнул, доставая листок из кармана кожаной куртки. — Это мой новый номер.
— Новый?
— Кое-кто не смог смириться, что наши встречи закончились, — равнодушно отмахнулся Югём. — Добыл где-то мой личный номер и начал названивать. Я его уважал, и чем он мне отплатил…
— Говоришь, любишь свою работу? — Юнги усмехнулся, принимая бумажку.
— В любой работе попадаются придурки. Где-то чаще, — хмыкнув, Югём развернулся к выходу. — Звони на днях, не то опять приду без предупреждения.
Он бы не пришёл. Не после того, как Юнги дал ему отпор, припомнив прошлогодние события. Тем не менее он должен был дать понять, что он всё ещё мог влиять на ситуацию.
Юнги коротко глянул ему вслед и вернулся внутрь. Скинув тапки, он пошёл прямиком в комнату, надеясь, что Тэхён там же, где он его оставил.
Может, не будь они близнецами и не будь его брат таким сложным, всё было бы по-другому. Но пока что семейный ужин за столом с ним и Тэхёном не виделся, как лучший вариант. Слишком много нерешённого с Тэхёном и слишком мало веры в брата, несмотря на то, что он хорошо понимал, что его брат далеко не такой легкомысленный, каким казался.
Когда-нибудь, когда хотя бы в Тэхёне можно будет быть уверенным…
— Кто там был? — спросил Тэхён, отвлекая Юнги от мыслей.
— Сосед, — он даже нормальное оправдание не успел придумать.
Югём умеет пудрить мозги даже доминантам. На работе научился или от природы такой? Юнги очень хотел бы знать, чтобы понять, как не поддаваться на это.
— Не сидится людям дома по вечерам… — вздохнул Тэхён.
— Ты тоже не дома, — Юнги сел на диван рядом с ним.
— Я же с тобой.
Доверие, с которым это было сказано, резануло по груди Юнги сильнее, чем всё, что Тэхён когда-либо делал и говорил. Сейчас он понял, насколько Тэхён открыт. Хотелось бы понимать, откуда это бралось, но он и сам чувствовал что-то похожее. Он мог судить только по себе, поэтому предполагал, что эта душевная близость — следствие близости физической. Было ли бы у них так же с какими-то другими людьми? Раньше метка ничего не значила, поэтому сравнивать с прошлым не было смысла, а в будущем проверить не удастся. Вернее, он надеялся, что не удастся.
Юнги прикоснулся к спине Тэхёна, медленно поглаживая:
— Мы так и не взяли еду.
— Заказывай, — Тэхён улыбнулся от его прикосновений, прикрывая глаза.
Если бы он всегда с такой готовностью позволял Юнги делать что-то самому. Было бы печально, если бы заказ еды был максимумом доверия, которое Тэхён мог проявить. Будет ли вообще когда-нибудь момент, когда Тэхён будет доверять ему не из-за гормонов после секса, не в доставке еды и открывании дверей? Настанет ли время, когда Тэхён будет доверять ему настолько, чтобы доверить себя и свою жизнь? Взамен на самую большую ценность его доминанта.
Юнги был готов доверить ему своё сердце уже сейчас.
Тэхёну не пришлось даже бороться за это, заслуживать этого. Просто — на, бери самое драгоценное, что имеется у доминанта, и единственное, что бережёт всё его стабильное существование, ведь поступками повелевает голова, но головой повелевает сердце. Тот, кому оно принадлежит, держит в руках, без преувеличения, его жизнь.
Было ли больно осознавать, что он отдал то, что должно было быть отдано в последнюю очередь и уж точно не за просто так, без единой заслуги — вопрос риторический.
Сердцу не прикажешь, но что ты за доминант, если ты не можешь удержать при себе самое ценное. То, что отдаётся только тому, кто проявил себя как достойный держать в своих руках существование того, кто его превосходит. То, что может стать оружием в руках того, кто не понимает ценность этого.
Юнги знал точно: Тэхён никогда не навредил бы ему нарочно, но имея то, что он пока не достоин иметь, он сломает это просто потому, что не умеет с этим обращаться.
Встав с кровати, Юнги отыскал свой телефон и вернулся в кровать, делая заказ под бормотание Тэхёна о том, как ему нетерпится поесть чего-нибудь «тёплого и мягонького». Скорее всего он имел в виду суп, но это не точно. Когда всё было оформлено, Юнги отложил мобильник в сторону и улёгся на бок. Тэхён к этому времени достаточно отдохнул и не пожалел только что восстановленных сил на то, чтобы придвинуться ближе и обняться.
Это был хороший вечер. Для кого-то с приключениями, для кого-то нет, но для обоих приятный, несмотря ни на что. Первый блин всегда комом, а первое свидание редко проходит гладко, но важно то, какие после этого оставались впечатления. У Юнги, несмотря на беспокоящие его мысли, впечатления остались более чем хорошие, и он верил, что у Тэхёна тоже. В этом можно было не сомневаться судя по тому, с каким умиротворением он лежал рядом, обнимая едва ли не всем своим телом.
Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Первый относительно романтичный вечер прошёл, и его сменил новый день, наступление которого Тэхён принял с лёгкой грустью. Он понимал, что невозможно провести вечность в мире и покое с объятиями и вкусной едой после секса, но возвращение в реальность всё равно не нравилось ему. Как минимум потому, что за прекрасным вечером следовал обычный день в университете.
В последнее время они не очень много виделись с Чимином, но Тэхён был уверен, что с его другом всё в порядке хотя бы по тому, что он не слышал никаких недовольств от него с тех пор, как он встретил Чонгука. Его жизнь всё ещё была сложной, он ведь по-прежнему студент, но он стал куда меньше жаловаться на жизнь и вообще постоянно сияет.
Тэхёну бы тоже этого хотелось, но новый день — старые проблемы. Вчера всё было чудесно, а сегодня он вернулся в реальность и вспомнил, что, вообще-то, далеко не так всё чудесно, как вчера казалось. Мир прежний, Тэхён всё ещё сабмиссив, Юнги всё ещё удовлетворяет людей за деньги. Кроме того, он об этом ещё и врёт. Буквально вчера вот снова. И чем вообще думала голова Тэхёна, когда складывала мысли в короткое: «правда» на всё, что говорил Юнги. По всем выводам винить в этом можно было секс, но Тэхён отказывался, потому, что ему это нравилось, а с Юнги понравилось вдвойне. Пусть хоть мир рушится — Тэхён не променяет близость с Юнги ни на что.
На этот обед Тэхёну выпала большая «удача». Чимин любезно освободил для него время, чтобы покушать вместе прямо как раньше. Стоило отметить, что за этот месяц Тэхён и сам несколько поубавил своё стремление видеться с ним так часто, как раньше. Не специально, просто так вышло. Просто Юнги занимал все его мысли, всё его свободное время в университете и даже за его пределами. Иногда в помещениях не столь невинных.
— Не ожидал… — хмыкнув, протянул Чимин в ответ на долгий и эмоциональный рассказ Тэхёна о прошлом вечере.
— Ну так месяц прошёл. Когда-то же надо было, — Тэхён улыбнулся, отпивая сок из большого пластмассового стаканчика через трубочку.
— Не ожидал, что так долго, — пояснил Чимин с широкой улыбкой. — Мы с Чонгуком где-то на второй неделе в кровать попали, и то думали, что как-то затянули с этим.
— В отличие от вас, мы шли к этому разумно, — Тэхёна ничуть не беспокоило, кто там чего раньше сделал.
— Накинуться на него из-за приказа, конечно, звучит очень разумно, — Чимин посмеялся.
Тэхён поджал губы и начал усиленно думать над ответом, но ничего достойного в голову не пришло:
— Да пофигу.
— Всё потому, что твой доминант такой взрослый, — Чимин продолжил тему медленного развития отношений. — Ты же не думаешь, что вся эта «разумность» только твоя заслуга?
— Ну, может, не только моя, но я подхожу к этому с умом.
— Благодаря Юнги. Если бы он не поддерживал эти твои странные замашки с «подождать и посмотреть», а подогревал бы вашу связь, то всё, прощай сдержанность, — Чимин махнул рукой, изображая, как эта сдержанность могла бы улетучиться. — И недели бы не прошло, я уверен.
— Почему надо всегда приписывать его к моим заслугам? — Тэхён закатил глаза.
— Потому, что он часть этого, — легко ответил Чимин. — Серьёзно, ты же знаешь, что как минимум про секс я прав.
— Просто ты так это преподносишь…
— А как ещё?
— Ладно, как скажешь. Но как насчёт моих успехов? — выпрямившись, Тэхён поставил стакан на стол.
— Где?
— Если я стану самым известным режиссёром в мире, то в этой заслуге тоже будет часть Юнги?
Чимин смотрел на него с пару секунд, а потом прыснул:
— Пф, нет, — широко улыбаясь, он добавил. — Никто не забирает у тебя твои личные достижения, Тэхён. Просто не перетягивай на себя одеяло в Ваших Отношениях.
— А Юнги можно его перетягивать? — Тэхён звучал как жалующийся ребёнок.
— Можно. Но что-то мне подсказывает, что он этого не делал, иначе я бы увидел тебя сейчас совсем другим, — Чимин немного посерьёзнел и отвлёкся на свою еду.
Тэхён недовольно фыркнул, откидываясь на спинку стула. Чимин больше ничего не говорил, а Тэхён долго и громко тянул остатки сока через трубочку с тем самым звуком, который кажется забавным, когда делаешь это сам, но очень раздражает чужие уши. Это длилось бесконечно, сок уже должен был давно закончиться, но звук всё шёл и шёл, и в конце концов Чимин раздражённо повёл бровью:
— Хватит, пожалуйста.
— Это примерно то же самое, что я чувствую, когда ты говоришь то, что я не хочу слышать, — с вредным выражением лица сказал Тэхён и сразу же продолжил своё занятие.
— В этом моя работа, как дру… — цыкнув, Чимин потянулся через стол и отобрал стакан. — …как друга. Кто угодно может сказать тебе то, что тебе хочется слушать. Если у тебя проблемы с самим собой, то хоть меня не вини.
— Нет у меня проблем с собой, — буркнул Тэхён, провожая стаканчик грустным взглядом.
— Ага. Наверное, поэтому ты так упрямишься просто принять всё как есть, — устало сказал Чимин, продолжая есть.
— Принимают всё, как есть, только дураки, — Тэхён положил руки на стол, постукивая пальцами, чтобы чем-то заняться, раз стаканчика больше не было. — Одни что-то говорят, а другие кивают и соглашаются, даже не проверяя.
— Что-то ты не в ту сторону думаешь.
— Я всё правильно думаю.
— Правильно, но обобщённо, — Чимин вздохнул. — Я сказал, что нужно принять себя. Я не говорил принимать на веру всякий бред.
— Я себя принял вчера.
— Видимо, только на вчера, — Чимин посмотрел на него. — Я всё жду, когда что-то изменится, но ничего не происходит. В том месяце ты почти не дрался, и ты явно стал больше думать над словами, но как-то это маловато для целого месяца с доминантом.
— Тогда мы даже не были вместе, — Тэхён отвёл взгляд.
— Хотел бы я, чтобы теперь что-то изменилось, но я сомневаюсь…
— Хоти у себя там где-нибудь, — отозвался Тэхён. — У нас всё своим ходом.
— Никто не против, — Чимин пожал плечами, а потом посмотрел то ли с жалостью, то ли с грустью. — Начни уже избавляться от этих привычек незанятого парня в расцвете молодости.
Тэхён насмешливо хмыкнул:
— Да, легко, только пальцами щёлкну, подожди.
— Не надо всё и сразу. Но хотя бы перестань вести себя так, как будто ты даже не в отношениях, — Чимин продолжал смотреть такими глазами, и это начинало раздражать. — Хотя бы с этим ты можешь справиться? Плевать на принадлежность, хотя бы занятость изобрази. От тебя аура ветра в поле исходит.
— Верни мой стаканчик, — Тэхён протянул руку. — Хочу напомнить тебе, как я воспринимаю твоё занудство.
Чимин убрал руку со стаканом дальше.
— И заодно верни мне моего друга, — договорил Тэхён. — Раньше ты был проще.
— Теперь я больше знаю.
— Это не повод становиться таким зану…
Чимин внезапно отвернулся, не дослушав, а потом радостно выговорил:
— Чонгуки.
Тэхён перевёл взгляд туда, куда повернулся Чимин. Он что, почувствовал его появление затылком?
— Ты занят? — Чонгук подошёл ближе, наклонившись к Чимину для короткого поцелуя.
Тэхён внезапно вспомнил о поцелуях с Юнги и хотел грызть себе пальцы от недовольства. Ему это будет только сниться в ближайшие несколько дней.
— Мы с Тэхёном обедаем. Сядешь?
— Не стоит, — Чонгук отказался, но это, конечно же, не из-за того, что ему было некомфортно в присутствии Тэхёна. — У меня нет времени.
Потому, что один только его взгляд, даже не беря в расчёт слова и тон, очень сильно подрывал спокойствие. Относиться к нему как к равному нутро не позволяло, а относиться как к сабмиссиву не позволял сам Тэхён, при этом продолжая вести себя так, словно ему самому позволено всё. Сохранять хорошие отношения с лучшим другом своего соулмейта на данном этапе получалось только с помощью минимизирования общения. Как Чимин, так и Чонгук, надеялись, что в скором будущем всё хоть сколько-то изменится и общаться всем вместе будет проще.
— Вечером у меня, — сказал Чонгук, глядя на своего соулмейта. — Родителей не будет.
— Я хотел заехать в книжный, — ответил Чимин.
— К восьми.
— Хорошо.
— Ладно тогда, я пойду.
Тэхён раскрыл рот и хмуро опустил брови, провожая Чонгука долгим взглядом. Таким долгим, что аж повернулся вслед за ним, когда он прошёл мимо. И продолжал так сидеть, пока Чимин не одёрнул его за рукав:
— Переигрываешь.
— Что я только что увидел? — Тэхён повернулся к нему, оставаясь одной рукой на спинке стула, словно готов был снова отвернуться в любой момент.
— Разговор? — Чимин попытался предположить, куда движутся мысли его друга.
— Он тупо решил всё за тебя.
— Ну и что?
— «Ну и чт…», — Тэхён запнулся, повторяя, а потом ещё больше возмутился. — Ты вообще в порядке? Разве не ты любил все эти речи о правах?
— Да, но это не касается решений, — спокойно ответил Чимин, всё ещё немного улыбаясь после приятной минутки с его доминантом.
— У тебя нет прав, если ты не принимаешь никаких решений. Он проигнорировал то, что ты сказал, — Тэхён ещё сильнее свёл брови.
— Глупости.
— Он: вечером у меня, — Тэхён изобразил голос Чонгука, а затем изобразил Чимина. — Ты: мне надо в книжный. Он: в восемь будь у меня. Ты: ага, как скажешь, в жопу книжный.
Чимин поджал губы и отложил палочки:
— Мне кажется, ты просто не понимаешь, что происходит на самом деле.
— Ты без всяких вопросов отказался от своих дел из-за его прихоти. Вот, что происходит, — настойчиво ответил Тэхён. — Он управляет твоей жизнью.
— Он решает повседневные вопросы, — глядя в глаза, спокойно сказал Чимин. — И только потому, что я точно знаю, что он не примет решение, которое мне навредит.
— Да, вы же так давно знакомы и так хорошо друг друга знаете.
— Успокойся, — Чимин вздохнул. — Выглядело непривычно для тебя, я знаю, но тут нет проблемы, правда. И я не отменяю свои дела. Просто теперь я поеду сначала к нему, а потом уже с ним в книжный.
— Не похоже, что так и будет.
— Некоторые вещи не надо говорить вслух, когда знаешь, как мыслит твой доминант, — Чимин мягко улыбнулся. — Когда он сказал про время, он имел в виду, что мне не нужно ехать одному. Сначала я приеду к нему, и мы вместе съездим в книжный.
— Какой-то бред.
— Когда-нибудь ты поймёшь.
— А я помню время, когда ты мечтал быть независимым певцом, — протянул Тэхён с наигранным разочарованием.
— Я всё ещё независимый.
— Где? У себя в голове? — Тэхён выпустил смешок. — Если Чонгук скажет тебе отказаться от карьеры, ты откажешься?
— Он никогда так не скажет, потому что он знает, что для меня важно, — уверенно заявил Чимин. — Он знает, чего я хочу, и никогда не навредит мне.
— Если. Он. Скажет. Ты смиришься? — повторил Тэхён.
На несколько секунд возникла пауза, а после Чимин без капли сомнения ответил:
— Да.
— Ну, вот и всё, — Тэхён откинулся на спинку с победным выражением лица. — Что и требовалось доказать.
Чимин легко сдаваться не собирался, поэтому спокойно добавил:
— Только знай, что если я скажу ему, что его работа вредит мне, то он откажется от неё, не задумываясь.
Тэхён долго смотрел на него, не выдавая никаких эмоций. В его голове проходил очень объёмный процесс, но Чимин об этом мог только догадываться. Узнать наверняка он не сможет, наверное, никогда. Несмотря на это, он решил договорить:
— Но я никогда так не скажу, потому что я знаю, что для него это важно, и никогда из прихоти не потребую чего-то что было бы ему во зло, — после этого он смягчил тон. — Это взаимная вещь, Тэхён, и я верю в его решения.
После недолгой тишины Тэхён неторопливо встал с места, так ничего и не ответив на его речь.
— Пойду, а то опоздаю на пару, — он начал собирать мусор со стола.
— Ага, увидимся, — Чимин считал, что процесс в голове Тэхёна был очень интересным, и жалел, что ему не суждено увидеть это в полной мере, но и того, что только что было, достаточно, чтобы понимать: до него, наконец-то, начинало что-то доходить.
— В следующем веке, наверное, — ответил Тэхён, слабо улыбнувшись. — Зная, как мы собираемся в последнее время.
Он ушёл, оставляя после себя ощущение недоговорённости и неловкости. Но, видимо, иначе никак, когда пытаешься давать советы тому, кто не любит их слушать.
Понял ли Тэхён что-то, станет ясно только со временем, а прямо сейчас он шёл к Юнги. Картинка нежности Чимина и Чонгука всколыхнула в нём желание повидаться со своим соулмейтом. Проще говоря, он соскучился, но когда это с Тэхёном было «проще».