keep your scars tucked away
i keep mine in a lake
i don’t why
my guess it’s cooler in there
than out here
Тэхён открыл глаза и с прищуром провёл взглядом по мрачной комнате. Он не помнил, как он добрался до этой комнаты, но помнил, что это было с Юнги. Наверное, это всё, о чём стоило бы думать, но в сонной голове мелькали картинки, совершенно не связанные с этим и даже с Юнги. Это было похоже на обрывки какого-то сна, но Тэхён не мог вспомнить, что это был за сон. Он точно знал, что это был хороший сон, а в остальном это были просто картинки и образы. Что-то про руки, тумбочки и поцелуи. Вспомнить больше не получалось, и чем больше он пытался, жмурясь и возвращаясь в дремоту, тем дальше ускользал этот сон.
Приоткрыв глаза ещё раз, Тэхён смог видеть немного лучше. Теперь он понял, что ещё очень-очень рано — за шторами ни намёка на утренний свет. Повернув голову, он высмотрел в полумраке силуэт Юнги и задержался в этом положении, пока сонные глаза не привыкли, отображая более чёткую картинку. Даже Юнги ещё спит. Действительно очень рано. Тэхён подвинул свои раскинутые в стороны руки и перевернулся на бок, аккуратно положив ладошку на чужое плечо. Сон ли разбудил или что-то другое, но спать по-прежнему очень хотелось, поэтому почти сразу после смены положения он снова уснул.
В следующий раз он проснулся уже утром от шуршания в комнате. Сонно промычав, он потянулся и открыл глаза, замечая, что он снова раскинулся на весь разложенный диван, на котором он теперь совсем один. Приподняв голову, он сдвинул одеяло и несколько раз моргнул, сосредотачивая взгляд на Юнги. Он стоял спиной, наклонившись к столу, и что-то рассматривал, листая бумажки в папке.
— Доброе утро, — хрипло пробормотал Тэхён, наполовину утопив лицо в подушке.
Юнги обернулся и его серьёзное лицо смягчилось от улыбки:
— Доброе, — после этого он отвернулся, продолжая заниматься своим делом. — Как спалось?
— Мм-мф, — Тэхён не смог выдавить из себя связные слова, сражаясь с дремотой.
Со стороны Юнги послышался смешок:
— Понятно.
— Сколько...
— Седьмой час.
Тэхён недовольно фыркнул, на что Юнги сразу ответил:
— Вставай, а то опоздаешь.
— Про-пу-щу-пер-вую... — лениво выговорил Тэхён, еле шевеля губами.
— Нет, — коротко сказал Юнги.
— Просто шучу, — недовольно надувшись, оправдался Тэхён.
— Сделать тебе что-нибудь? — Юнги обернулся.
— Нет. А что ты делаешь?
Юнги глянул на стол, а потом снова на Тэхёна:
— Проверяю работы.
— Ты не проверил раньше?
— Проверил. Я перепроверяю себя.
— Столько возни из-за них...
— Некоторым студентам это важно. И для меня тоже, — Юнги вернулся к своему занятию. — Разве ты пустил бы кого-то на съёмочную площадку, не убедившись на сто процентов, что они понимают всё, что ты объяснял?
— Ну да, — Тэхён неохотно перевернулся на спину и улёгся по диагонали, глядя на занятого Юнги. — Я всё время забываю, что ты профессор. Начинаю жалеть, что ни на что не обращал внимание, когда мы первый раз встретились.
— Тебе было не до этого, — Юнги хмыкнул.
— А тебе?
— Немного тоже.
Тэхён улыбнулся и больше ничего не говорил, чтобы не отвлекать Юнги. Несмотря на относительно хорошее настроение, глубоко внутри ему было как-то не по себе. Как будто что-то плохое должно было случиться. Или уже случилось, но он этого не заметил и узнает только когда увидит последствия. В любом случае, это предчувствие было ложкой дёгтя в бочке мёда.
В университете Тэхён старательно нагружал голову всем, что попадётся, лишь бы не думать о вчерашнем дне и обо всём том, что было с ним. Он старался фокусироваться на занятиях или хотя бы на Юнги. На сегодняшнем приятном утре, на перспективе побыть с Юнги после пар. Это срабатывало. На какое-то время. А потом мысли опять превращались в гору хлама.
Всё было бы не так плохо, если бы проблемой была только мамочка. В той семейке все так или иначе были проблемой для Тэхёна. Все были частью одного большого шара беспокойства, который с каждым днём и каждой новой сложной ситуацией давил сильнее и сильнее. Однажды он лопнет, и Тэхён был уверен, что не сможет остаться невредимым после этого. Но вариантов избавиться от этого не было. Недавний разговор с Чимином должен был помочь, но облегчение оказалось не таким значительным, как он ожидал, и длилось оно совсем недолго.
На одном из перерывов он решил позвонить матери, рассчитывая найти в этом то ли комфорт, то ли хотя бы отвлечение. Прошла, кажется, вечность с тех пор, как они виделись и вообще разговаривали. Можно было бы позвонить отцу, но с их отношениями творилось что-то непонятное с тех пор, как он отказался рассказывать что-то критически важное и очевидно касающееся Юнги.
Тэхён вышел на улицу и нашёл место, где ходило меньше всего людей, чтобы ничего не мешало. Погода была великолепная. Если бы ещё внутри было так же великолепно.
Набрав номер, он сел на лавку в ожидании ответа. Довольно быстро в телефоне зазвучал родной голос:
— Привет, сынок.
— Привет, мам, — ответил Тэхён, слабо улыбаясь.
— Ой, не нравится мне этот тон, — мама сразу заподозрила неладное. — Что-то случилось? Если кто-то тебя обидел...
— Всё в порядке, мне не нужна помощь, — быстро ответил Тэхён.
— Я хотела сказать: тогда тебе придётся разбираться самому, ты уже большой мальчик, — договорила мама с хорошо слышимой улыбкой в голосе.
— Ма-ам, — протянул Тэхён.
Из телефона прозвучал смешок, а потом вопрос:
— Ладно, что всё-таки случилось?
— Ничего такого, просто как-то... — Тэхён с сомнением поморщился. — Ай, не знаю.
— Сложности в общежитии? — голос мамы стал мягче.
— Нет, там как раз полный порядок.
— Тогда что? Не Юнги же.
— А вдруг? — Тэхён хитро сощурился.
— Ты никогда не сможешь убедить меня, что он сделал что-то плохое, — уверенно открестилась мама.
— Он тебе святой, что ли.
— Разве нет?
Тэхён хмыкнул, опуская глаза. После короткого молчания, женщина снова заговорила:
— Итак. Это что-то, что можно решить?
— Не знаю, — Тэхён опёрся свободной рукой на колено, глядя в землю. — Может, решил бы, если б знал, как.
— Так проблема в самой проблеме или в поиске решения?
— И то, и то.
— Это сложно.
— Вот именно.
Мама некоторое время молчала, обдумывая. Тэхён тоже ничего не говорил. В основном потому, что он не хотел рассказывать больше, и ещё немного потому, что хотел посмотреть, сможет ли мама что-то придумать, зная так мало. Она всегда каким-то образом была очень хороша в советах, даже когда, казалось бы, ситуация ей не очень понятна.
— Не мне это говорить, но... — снова зазвучал голос мамы. — ...слушай свою интуицию, она не подведёт. Хотя что я знаю. Я меньше других её слушала.
— Ты про папу? — с интересом переспросил Тэхён.
— Думаю, самое важное, как всё заканчивается, — продолжила мама, полагая, что и без чёткого ответа на вопрос сына, всё очевидно. — У меня это кончилось тем, что теперь есть ты. Намного лучше, чем можно было представить, не всем так везёт.
— Ещё ничего не кончилось, ты же всё ещё живёшь, — мягко сказал Тэхён.
— Да, но моё время приключений закончилось, — слова были пропитаны ностальгическим настроением.
— Не знал, что ты любишь приключения. Хотя я не удивлён.
— Мы с твоим папой по молодости с ума сходили, — оживлённо ответила мама, явно чувствуя себя счастливой от этих воспоминаний. — Это редко хорошо заканчивалось, так что не вздумай повторять. Я рассказываю это в качестве плохого примера.
— Я понял, — Тэхён автоматически согласился, не вдумываясь; вместо этого он продолжил тему, чувствуя особый интерес. — Но папа такой серьёзный, не верится, что с ним могли быть приключения.
— Ещё как могли, — мама посмеялась. — Это сейчас он такой, а раньше почти все весёлые, но плохие идеи были как раз его.
— И вы их исполняли?
— Как мама говорю: нет, — с напускной серьёзностью сказала мама.
— А не как мама?
От мамы послышался короткий смешок, а затем возникла небольшая заминка, но в конце концов она всё-таки ответила вслух:
— Тебе лучше не знать.
Тэхён улыбнулся:
— Шпион из тебя не получился бы.
— Я просто поддаюсь тебе, — сказала мама, смягчив голос.
Тэхён тоже невольно поддался этому настроению семейной нежности, отвечая в том же тоне:
— Ты уже как папа.
— Нет, до него мне далеко, — с улыбкой оспорила мама. — Он всегда был лучшим в том, чтобы позволять тебе что угодно.
— Так не выглядело.
— Не выглядело, но было. И есть до сих пор, — это звучало настолько уверенно, что невозможно было не поверить, даже такому упрямому, как Тэхён. — Поэтому ты такой избалованный.
— Так все ваши споры были из-за того, что вы не могли решить, кто больше меня балует? — широко улыбаясь, спросил Тэхён.
Мама посмеялась, а потом добавила:
— Ну, наверное, если вдуматься... может и да. В каком-то смысле любой наш спор в итоге приводил к вопросу о том, кто лучше тебя воспитывает.
Тэхён опустил взгляд, пиная воздух над дорожкой.
— Если папа так любит меня, почему он до сих пор не рассказал? — негромко спросил он.
— О чём?
— После знакомства с Юнги...
— Тэхён... — мама тяжело вздохнула, и настроение разговора резко сменилось.
— Начинается, — Тэхён выпрямил спину, закатывая глаза. — Я всё понимаю, но и ты пойми меня. Он весь вечер подозрительно пялился на Юнги и не захотел мне это объяснить. А я должен просто поверить ему на слово, что дело не в Юнги?
— Дело не в Юнги, — спокойно повторила мама.
— В чём тогда?
— Он расскажет сам, когда захочет.
— И когда это будет? — недовольно спросил Тэхён. — Когда мы поженимся и внезапно выяснится, что папа его ненавидит?
— Он не ненавидит его, не выдумывай, — терпеливо ответила мама, заметно теряя желание продолжать разговор.
— Тогда что не так?
— Послушай, — женщина сделала паузу, подбирая слова, но потом набралась решительности, как будто передумала говорить то, что собиралась. — Давай я ему напомню об этом, а там посмотрим. Я тоже думаю, что он должен сказать тебе, но я против таких требований, когда человек не готов.
— Хорошо бы решить это в ближайшее время, — пробормотал Тэхён.
— Не торопи людей с такими вещами, — строго сказала мама. — Я же не тороплю тебя пояснить за твои еженедельные космические траты.
— Ты до сих пор следишь? — Тэхён подозревал, что до сих пор под наблюдением, но до этого момента он надеялся, что его манипуляции с ценой уменьшили интерес. — И я сказал, это на еду.
— Тогда ты, наверное, на какой-то странной диете, — не скрывая сарказма, сказала мама. — Одну неделю там с трудом минимум набирается, а другую, видимо, на троих еды берёшь, причём, на пару недель вперёд.
— Не ожидал, что ты будешь так подозревать меня, — Тэхён звучал почти разочарованно.
— Теперь ты понимаешь, как это. Так что дай своему отцу время, — голос мамы снова стал более повседневным. — И да, рано или поздно ты сам придёшь и расскажешь мне, что происходит с этими деньгами. До тех пор, что бы это ни было, пусть это хотя бы будет законно.
Тэхён сразу оправдался:
— Господи, мам, всё по закону.
— Попался!
Тэхён зажмурился и приложил руку ко лбу:
— Всё, мне пора.
— Сделаю вид, что это естественное прощание.
— Спасибо, — неохотно отозвался Тэхён. — И...
— М?
— Мне же не грозит... ну... урезание бюджета?
— Сделаю это первым делом, если ещё раз услышу, что ты несправедливо требуешь с отца объяснений, — это было сказано с улыбкой, но в то же время это была не пустая угроза.
— Я понял, — Тэхён несколько раз кивнул.
— Отлично, — голос мамы стал веселее. — Я знала, что у меня умный сынок.
Тэхён посмотрел в сторону, заметив, что люди начинают возвращаться в здание.
— Всё, теперь мне правда пора.
— Хороших занятий. Веди себя хорошо.
— Да-да, — привычно ответил Тэхён. — Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, сынок.
Закончив звонок, он ещё несколько секунд посидел на лавке с печальным видом, а потом всё-таки собрался с духом и встал. Это совсем не то настроение, которого он хотел добиться, когда звонил матери. Кажется, весь мир начинает широкими шагами переходить с его стороны на другую. Любую, лишь бы не его.
Следующая пара прошла мимо его внимания. Физически он присутствовал в зале, но мыслями он был так далеко, что после пары не смог вспомнить ни одной фразы профессора. Как только это кончилось, он выскочил из аудитории и направился на обед втроём. О том, чтобы обедать по старинке только с Чимином, можно было уже даже не вспоминать. Тэхён, несмотря на всё ещё сохранившееся небольшое недовольство, всё же вынужден был признать, что Чонгук хорошо вписался в эти обеды. И может, когда-нибудь, мог бы вписаться и в дружбу. Как только Тэхёна перестанет гневно трясти от воспоминания о том его приказе. И о том, что Чонгук, по сути, отобрал у него друга.
Поначалу обед шёл хорошо, но чем дальше, тем больше Тэхён опять уплывал в свою голову. В какой-то момент это стало видно со стороны из-за того, как он задумчиво водил палочками по остаткам еды. Чимин с Чонгуком какое-то время переглядывались, будто молча вели какой-то диалог о Тэхёне, после чего Чимин тихо вдохнул поглубже, заранее набираясь терпения, и заговорил:
— Как там вчера?
От Тэхёна не было никакой реакции, будто он не услышал вопрос. Чимин дотронулся до руки, в которой были палочки, останавливая её.
— Тэхён.
— А, — Тэхён перевёл взгляд на него. — Чего?
— Ты уже достаточно раскопал, больше некуда.
Тэхён глянул в тарелку: еда была по краям, а в центре было подобие ямки, как будто он действительно выкопал её. Он натянул слабую улыбку и отложил палочки, делая внимательный вид:
— Я прослушал, о чём вы говорили.
— Мы не говорили. Последние десять минут мы смотрели на твои раскопки, — Чимин усмехнулся. — Для чего ямка?
— Не знаю, это случайно, — Тэхён серьёзно посмотрел в тарелку. — Теперь думаю, я бы хотел спрятать там голову, но она слишком большая.
— Это намёк, что ты слишком умный, чтобы прятаться?
— Нет, просто моя голова больше этой тарелки.
Чимин двинул головой, с непониманием глядя на него:
— Прости мой конфьюз, я как-то не привык, что ты мыслишь так примитивно.
— Я ничего не мыслю. Я не знаю, что происходит, — Тэхён поднял взгляд, и его лицо было настолько уставшим, что на нём ничего не выражалось, в нём не было сил даже на это.
— Ты уже давно не знаешь, что происходит, но такая тупость первый раз, — Чимин пытался понять, что происходит, но поведение Тэхёна только запутывало ещё больше.
— Я занят.
— Чем? Раскопками?
— Я имею в виду... — Тэхён тихо вздохнул. — Моя голова занята, умных мыслей сегодня не будет.
— Чем она занята?
— Сам не знаю. Думаю что-то, но потом отвлекаюсь и не помню, что думал.
— Боюсь предположить, но... Это из-за вчерашнего?
— А что вчера? — спросил Чонгук.
— Он... — начал Чимин, но остановился и опасливо покосился на Тэхёна.
Тот опять смотрел вниз, но теперь уже ничего не делал с едой. Просто смотрел. Чимин придвинулся к Чонгуку и шёпотом объяснил ему, прежде чем повернуться обратно.
— Так это из-за вчерашнего? — снова спросил он.
— Я не понимаю, почему... — Тэхён запнулся и погрустнел ещё больше, как будто только что понял что-то важное и очень печальное.
— Что?
— Почему я... — Тэхён посмотрел вверх, но снова опустил глаза, будто стыдясь.
Чимин воспринял это, как опасение за то, что в беседе имеются лишние уши.
— Чонгуки, принесёшь ещё? — Чимин поднял свой пустой стакан.
Чонгук понял, что к чему, и без лишних вопросов подыграл, вставая с места.
— Без сахара?
— Ага, — с милой улыбкой ответил Чимин. — Спасибо.
Когда они с Тэхёном остались одни, он наклонился вперёд:
— Мы одни. Говори, пока есть возможность.
Тэхён посмотрел на него, а потом на опустевшее место. Ему было по большому счёту всё равно, он за эти обеды успел выдать столько, что уже не было смысла скрывать что-то. Наверное, даже Чимин за предыдущие годы столько не слышал, сколько узнал Чонгук за последние дни. Тем не менее, приятно знать, что о приватности в этой дружбе всё ещё помнят хоть иногда.
— Неужели опять, как в прошлый раз? — негромко спросил Чимин. — Хотя, ты вроде не выглядишь так...
— Я пытался, — тихо сказал Тэхён. — Но такое ощущение, что всё, что я пытаюсь для Юнги, просто уходит куда-то... в никуда? Не по его вине, но просто...
Чимин ничего не говорил, чтобы не прервать поток неуверенной откровенности.
— А с ним даже пытаться не надо. Всё как будто... — Тэхён изобразил руками что-то непонятное, но на самом деле это была попытка показать соединяющийся пазл. Опустив руки, он расслабил спину и печально изогнул брови.
Не дослушав мысль до конца, Чимин уже всё понял, и едва слышно прошептал с сочувствием и немного с разочарованием: «О, нет». Несмотря на минимальную громкость, Тэхён его услышал.
— Ты не понимаешь, это не потому что он такой, это другое, — сразу протараторил он. — Это как будто... Всё как будто просто сходится само по себе, даже когда я не хочу этого.
— Если б не хотел, то и не сходилось бы ничего, — серьёзно сказал Чимин.
— Это сложно. Я пытаюсь не думать об этом, — Тэхён взялся за голову, будто даже сейчас хотел выдавить из неё то, что в ней думалось. — Я пытаюсь не смотреть на него, но не могу. Я сам себя не слушаюсь, когда это он, понимаешь? Просто... глядя на него, я вижу столько всего, что может произойти. А с Юнги я этого не вижу.
— Это...
— Нет, подожди. С Юнги всё хорошо. Ты сам знаешь, как это всё. Но... с Юнги весь остальной мир типа... не имеет значения, знаешь? Хочется думать о нём и делать что-то для него... А вот с Ним, — Тэхён нервно закусил губу и нахмурил брови, подбирая слова, хотя для того, что он чувствовал, не было подходящих слов. — А с Ним ничего никуда не девается и всё имеет значение. И при этом это всё равно хорошо. Понимаешь разницу?
— Это всё ещё то же самое, о чём я тебя предупреждал. Не вижу, как это «другое».
— Если это то же самое, тогда, может, ты мне объяснишь, почему я... — Тэхён снова запнулся на том же месте, где и раньше, но в этот раз он всё-таки смог договорить. — ...почему я чувствую к нему то, что должен чувствовать к Юнги. То, что я хочу чувствовать к Юнги. Но вместо этого...
Тэхён закрыл глаза и изогнул брови, как будто ему было больно. В каком-то смысле так и было. Нездоровое количество противоречивых мыслей и желаний доводило его до ментальной агонии.
— Может, потому что ты выбрал его вместо Юнги? — строго ответил Чимин. — Не приходило тебе в голову, что ты сам в этом виноват?
— Чего? — Тэхён раздражённо нахмурился.
— Ты делал для Него то, что должен был делать для Юнги. Делал бы сразу для Юнги, тогда и чувствовал бы это к нему, — уверенно продолжал Чимин, чётко выговаривая слова. — А чего ты ожидал? Ты сам интересуешься им, сам просишь у него тебе что-то там помогать, сам к нему ходишь. Проявил бы такой энтузиазм к Юнги, тогда не было бы этой проблемы.
— Всё ты знаешь, — Тэхён дёрнул губой и скрестил руки на груди, откидываясь на спинку стула.
Чимину это не помешало оставаться уверенным в своём мнении:
— Да, знаю. И ты знаешь, откуда я знаю. Я это не выдумываю чисто ради доказательства.
— Знаю, — буркнул Тэхён, глядя в сторону.
— Ну так, что делать тогда будешь?
— Не представляю...
Вздохнув, Чимин выдержал паузу, прежде чем спокойно сказать:
— Хотя бы не прячь голову в яму, которую зачем-то копаешь.
— Не могу обещать.
Пока Тэхён смотрел в другую сторону, Чимин незаметно глянул в другую сторону, за спиной друга и увидел там Чонгука с ожидающим лицом. Заметив взгляд соулмейта, он вопросительно поднял брови, на что Чимин легонько кивнул, намекнув, что ждать осталось недолго. Конечно, Чонгук не купил никакой напиток, да он и не нужен был; они оба знали, что это просто предлог, чтобы оставить их наедине.
— Ладно, мне надо идти, у меня пара с Юнги, — Чимин неторопливо встал с места, складывая вместе свой поднос с подносом Чонгука.
— Сейчас? — Тэхён повернул к нему голову.
— Ну.
Тэхён заулыбался:
— Хочу пойти с тобой.
— У тебя ж своя пара.
— Я пойду с тобой. Буду интересоваться Юнги.
Чимин недоверчиво покосился на него:
— Лучше не надо. Если ты хочешь сделать это только потому, что надо...
— Я хочу, — уверенно заявил Тэхён. — Я сказал, я пытаюсь делать, что могу. Попробую ещё.
— Прогуливая свою пару ради того, чтобы посидеть на его паре? — Чимин поднял одну бровь.
— Это же его работа, мне интересно, — Тэхён спокойно встал с места и тоже начал прибираться за собой.
— Ты уже видел.
— Я ничего не запомнил, — Тэхён пожал плечами и посмотрел на Чимина. — И почему ты меня отговариваешь?
— Честно? Я не вижу, как это связано с заинтересованностью Юнги, — закончив с уборкой, Чимин взял подносы в руки, глядя на друга.
— Зато я вижу.
У Чимина не оставалось другого выбора, кроме как принять это, как бы много скепсиса он ни испытывал на этот счёт.
Они успели прийти немного заранее, когда было много свободных мест, и им удалось сесть рядом. В общем-то, Тэхёну было бы хорошо на любом месте, он всё равно тут не для того, чтобы болтать с Чимином.
К началу занятия аудитория была полностью заполнена, но студенты не прекратили шуметь после звонка. Они продолжали заниматься своими делами и общаться, даже когда из кабинета вышел Юнги. На него обратили внимание только пара человек, но и он тоже не был заинтересован тем, что происходило на рядах. Тэхён косился по сторонам, чувствуя непривычное желание заткнуть им всем рты. Ситуация типичная, но он никогда не беспокоился об этом, пока не увидел это с другой стороны. Юнги же это никак не беспокоило. Он положил свои вещи на стол, разобрал какие-то бумажки по разным стопкам, а потом сел, положив перед собой телефон и сложив руки в замок на столе.
Тэхён наклонился к Чимину с растерянным лицом:
— Почему он ничего не делает?
— Он так всегда, — отозвался Чимин, пролистывая свой конспект. — Он всегда ждёт ровно пять минут.
— Зачем?
— Не знаю, — Чимин пожал плечами. — Чтобы все успокоились? Никто не слушает препода сразу после звонка.
— Некоторые слушают.
— Как видишь, это не наш случай, — Чимин пробежался взглядом по аудитории.
Тэхён тоже взглянул на людей ещё раз, а потом перевёл взгляд на Юнги. Тот был занят чтением чего-то из папки, бросая иногда взгляд на время в телефоне. Наверное, так же он выглядит, когда занят чем-то в своём кабинете в одиночестве. Такой спокойный, даже равнодушный.
— Сейчас, — сказал Чимин, глядя на время на экране блокировки.
Тэхён посмотрел на него, а потом на Юнги, который к этому моменту уже надел очки и встал из-за стола. Скрип его стула привлёк внимание студентов, знающих, что этот звук означал.
Выйдя из-за стола, Юнги посмотрел в зал, приветствуя студентов. Большинство поздоровались в ответ, причём, неизвестно по совпадению ли, но сделали они это почти синхронно. После короткого удовлетворённого кивка Юнги подошёл к доске и взял мел:
— Сегодня у нас новая тема, — он начал писать, ловко вырисовывая одно небольшое слово. — Интервал.
Ниже он схематично нарисовал фортепианную октаву, а ещё ниже нотный стан, затем повернулся к аудитории, внимательно глядя на студентов. Тэхён на всякий случай съехал немного ниже, чтобы не попасться на глаза, потому что взгляд Юнги пошёл по залу, будто он проверял что-то. Может, он просто хотел знать, насколько внимательны студенты, а может, он понял, что что-то не так. В любом случае лучше лишний раз не привлекать внимание.
— Кто-нибудь уже знает, что это?
— Расстояние? — послышалось откуда-то с первых рядов.
Юнги кивнул:
— Расстояние между звуками по... — он снова повернулся к доске, рисуя на первых двух нотных линиях по одной ноте. — ...их высоте. Неважно, звучат они последовательно или одновременно. Про тоны помним?
Он обернулся к аудитории, и из разных уголков послышались уверенные и не очень «Да».
— Хорошо. Значит, если...
— А если только одна нота?
Кинув мел на место, Юнги нашёл взглядом, откуда исходил вопрос, и сразу ответил:
— Это будет чистая прима, — он повернулся к доске и «нажал» на одну из нарисованных под названием клавиш. — Ноты одинаковые, и кажется, что интервала нет, но он есть. Вы же можете нажать одну и ту же ноту последовательно. Это нулевая ступень, вы как бы остаётесь на одном месте, по высоте вы никуда не двигаетесь. Но звуки есть, значит, и интервал есть. Понимаю, звучит странно, просто запомните, что расстояние есть всегда.
После краткого объяснения он посмотрел на студента, который задавал вопрос:
— Понятно?
В ответ послышалось согласие, и тогда он продолжил:
— Значит, на нулевой ступени это прима. Дальше по нарастающей идёте от одной ноты... — он «нажал» на две соседние клавиши, потом через одну, потом через две. — ...по ступеням. В зависимости от ступеней меняется расстояние по высоте. Прима, секунда, терция, кварта, квинта, секста, септима и октава. Две одинаковые ноты на разной высоте это уже октава. Прима будет только если звучит одна или несколько одинаковых нот на одной и той же высоте.
Все начали записывать, опуская головы, и Тэхён постарался съехать ещё ниже, но больше было уже некуда, поэтому он немного отклонился, пытаясь спрятаться за чужой головой, но из-за разницы в высоте рядов это едва ли было возможно. Юнги повернулся к аудитории и прошёлся взглядом по залу. Конспирация сработала очень плохо, и, конечно, Юнги увидел его.
От взгляда, которым он посмотрел, Тэхёну мгновенно стало не по себе. Волоски на теле дыбом встали, и не сказать, что это было хорошее чувство. Хотелось бы, чтобы дело было только в том, что это просто необходимость из-за профессорского образа, но что-то подсказывало, что всё не так просто. Тэхён чуть улыбнулся ему, но Юнги не улыбнулся в ответ. Вместо этого он перевёл взгляд в другое место на рядах, наблюдая за студентами.
— Записали?
Головы начали подниматься, и Юнги продолжил:
— Так, прима. Нулевая ступень, ноль тонов, унисон, — он ткнул в клавишу нарисованного пианино, а после и во вторую, соседнюю, как будто играя их вместе. — Секунда. Две ноты, одна ступень, полутон или тон...
Он продолжал говорить, нажимая разные комбинации искусственных клавиш в соответствии с тем, что он говорил. Тэхён ненадолго опустил глаза, стараясь отбросить неприятное ощущение, всё ещё не до конца сошедшее после взгляда, который он недавно получил. Потом он снова осторожно глянул вверх, но Юнги был полностью вовлечён в свой рассказ. За всю лекцию он больше ни разу не посмотрел на Тэхёна.
А Тэхён смотрел на него больше и больше с течением времени. К концу пары он развалился на столе и не сводил с Юнги взгляда, позабыв и о том странном взгляде, и даже о присутствии других людей. Он просто смотрел и как будто наблюдал за совершенно незнакомым человеком. Это был не тот Юнги, которого он знал, хоть и не очень хорошо. Этот рабочий образ был далёк от того, что он привык видеть. А если это не образ, тогда в какой момент он в образе, а в какой нет? И есть ли какой-то образ вообще?
— На сегодня всё. Спасибо, — Юнги бросил мел на место и взял тряпочку, вытирая руки.
Студенты начали собирать вещи, но Тэхён остался сидеть на месте. Чимин тоже собрался уходить и попросил пропустить его. Тэхён пропустил, но потом быстро вернулся в прежнее положение. Остановившись в проходе, Чимин посмотрел на друга:
— Уверен, что хочешь остаться?
Тэхён кивнул, отвечая тихо:
— Уверен-уверен. Не привлекай внимание, иди.
Чимин не постеснялся выразить всем лицом сомнение по поводу поведения друга, но говорить ничего не стал и просто направился к выходу.
Юнги оставил тряпку и ушёл в кабинет, когда зал почти опустел. Тэхён проследил за ним подозревающим взглядом, а потом посмотрел на вход, дожидаясь, пока уйдут все до последнего. Потом он быстро подошёл к главной двери, закрывая её, и с небольшой неуверенностью пошёл к кабинету.
К этому моменту Юнги уже сидел за своим небольшим столом, но он не работал, он смотрел на дверь, удивив этим появившегося в проходе Тэхёна.
— Привет, — с неловкой улыбкой сказал Тэхён.
— Почему ты здесь? — сразу спросил Юнги, не меняясь в лице.
— Хотел посмотреть на тебя.
— Ты прогулял свои занятия?
— Да, но там не важно, — Тэхён махнул рукой.
— Я же сказал не прогуливать.
Улыбка Тэхёна медленно сошла с лица, когда он понял, что хорошим настроением в комнате даже не пахнет.
— Я и не собирался, просто решил прийти к тебе, — он опустил брови. — И ты не говорил про это, ты просто сказал «нет».
— Что означало: «нет, ты не прогуляешь».
— Так это была какая-то команда? Так бы и сказал, а то я уже решил, что у меня есть свобода выбора, — Тэхён саркастично усмехнулся.
Юнги вздохнул, снимая очки и устало протирая глаза.
— Я думал, что ты... — продолжал Тэхён.
— Ты не можешь сделать даже это, — устало перебил его Юнги.
Выпрямив спину, Тэхён хмуро посмотрел на него:
— «Даже это»? Что ещё я, по-твоему, не могу?
Юнги ответил сразу и резко, глядя в глаза:
— Всё. Тэхён.
Прежде чем Тэхён сообразил, что он только что услышал, Юнги продолжил говорить:
— А ты не видишь? Ты не можешь просто послушаться даже в такой мелочи и ты думаешь, что в чём-то большем ты справился лучше?
Тэхён оскорблённо ахнул:
— Если это мелочи, у тебя там, значит, побольше планы? Что такого ты собираешься с меня требовать?
Юнги прикрыл глаза, едва заметно качнув головой:
— Возвращайся на занятия, Тэхён.
Но Тэхёна было уже не остановить. Теперь уже он не уйдёт, пока не разберётся с этим полностью:
— Раз тебе что-то не нравится, ты знаешь, что делать. Возьми и прикажи, это явно упростит тебе задачу.
Юнги выпрямил спину, не сводя с него взгляд. Пару секунд он просто смотрел, а потом медленно встал и подошёл ближе:
— Хочешь знать, что упростит мне задачу? Уважение.
Тэхён стоял ровно и гордо смотрел на него сверху вниз, но как бы он ни был раздражён и серьёзен, он не мог подавить этим чувство неприятного волнения от того, как выглядел и говорил Юнги сейчас.
— Думаешь, я не знаю, что я могу? Я уже давно мог получить от тебя всё, что хотел, — серьёзно глядя в глаза, говорил он. — Ты правильно говоришь, я всегда могу просто приказать, и, чтоб ты знал, ты провоцируешь на это очень часто.
— Ну так давай, — хмуря брови, выговорил Тэхён.
— Поверь, я хочу. Я много чего хочу и почти ничего из этого ты не даёшь, — откровенно ответил Юнги. — Важнее, чтобы ты понял, что я не приказываю из уважения к тебе. Не заставляю, не переучиваю из уважения к тебе. И что я вижу в ответ.
Сжав зубы, Тэхён смотрел в сторону, разглядывая полки и стены.
— Могу предположить, что в последнее время ты пытался, но, думаю, даже ты понимаешь, что ты старался не для меня.
Скрестив руки Тэхён перевёл взгляд на него:
— Неправда. Это как раз для...
— Нет, — Юнги перебил его. — В конце концов ты всё равно делал только то, что интересовало тебя. Не знаю, как мне повезло получить крошки чего-то нормального за эти дни. Ты даже до сих пор не понял, что секс это просто трата времени, когда отношения...
— Для меня это не трата времени! — возмутился Тэхён.
— Вот об этом я и говорю, — Юнги отошёл от него. — Ты делаешь только то, что для тебя имеет значение. Я бы больше удовольствия получил за минуту нормального общения с тобой, чем за двадцать минут секса.
— Разве мы не общаемся?
— Когда в последний раз от нечего делать ты предпочитал разговаривать, а не заниматься сексом?
Тэхён закрыл рот и поджал губы, недовольно выдохнув носом.
— Много ты узнал из нашего общения? — продолжал Юнги. — Я вот да, и по большей части мне это не нравится.
— И что тебе не нравится?
— Скачала скажи, что тебе нравится.
Открыв рот, Тэхён хотел ответить, но в голове было пусто. Он просто завис, бегая глазами по комнате и с каждой секундой своего молчания чувствовал себя всё хуже.
— Ты... — неуверенно заговорил он.
Юнги качнул головой, явно не удивлённый реакцией.
— Почти три месяца прошло, — сказал он, глядя на него устало. — Ты не понимаешь, чего я хочу, ты даже не приблизился к этому. Вряд ли ты вообще знаешь меня. Ты хоть знаешь мой день рождения?
— Ты не говорил, — не глядя на него, пробормотал Тэхён.
— Разве тебе было интересно?
— Ты мой тоже не спрашивал.
— Я узнал его сам. Потому, что мне это интересно. Для меня это важно. А для тебя важно, чтобы в первую очередь тебе было комфортно.
— И когда у тебя день рождения? — Тэхён перевёл на него взгляд.
— В день, когда мы встретились.
Задержав на нём взгляд, Юнги отвернулся и подошёл ещё ближе к столу, ожидая, что на этом хватит на сегодня, но Тэхён не собирался уходить, несмотря на то, что его лицо и всё его тело говорило о том, насколько он недоволен ситуацией и хотел бы это поскорее закончить.
— Как мне доказать, что я стараюсь? — Тэхён вздохнул. — За ручки с тобой ходить? Пожениться?
— Это я уже слышал, — не глядя на него, ответил Юнги.
— Да, я тоже уже слышал про уважение.
— Слышал? Правда? И как ты над этим поработал? — Юнги повернулся к нему, стоя у стола.
— Не моя вина, что ты не видишь!
— Ну так расскажи.
— Если бы я тебя не уважал, я бы уже ушёл, — Тэхён снова перевёл посмотрел в сторону, избегая чужого взгляда.
— Значит, ты со мной только из уважения.
— Ну явно не из-за большой любви, — съязвил Тэхён и тут же замер, чувствуя, как его собственные слова окатили его как ледяной водой в жару.
Юнги смотрел на него чуть расширенными глазами, но остальная часть его лица застыла без каких либо эмоций. Он будто не мог поверить, что только что услышал, но в то же время был настолько разочарован, что даже выражения лица для этого не нашлось. Одна из его рук упиралась в стол, и Тэхён был слишком занят смотрением в сторону, чтобы заметить небольшое изменение: теперь Юнги двигал указательным пальцем по столу, почти бесшумно царапая коротким ногтем поверхность стола. В это время Тэхён всё ещё смотрел в сторону, стыдясь посмотреть на него намного больше, чем до этого.
— Уйди.
Тэхён моргнул, оживая вместе с прозвучавшим словом.
— Я не имел в виду... — неуверенно начал он.
— Хоть раз сделай, что сказано. Уйди.
Тэхён свёл брови вверху и плотнее сжал губы, то ли чтобы не сказать ещё чего-то лишнего, то ли чтобы удержать на месте дрожащие уголки губ, стремящиеся вниз. Он посмотрел на Юнги блестящими круглыми глазами, но лицо Юнги оставалось серьёзным. По одному его виду было понятно, что он всё ещё был уверен в своём требовании.
— Ты же не серьёзно...
— Тэхён, — Юнги понизил голос, и Тэхён буквально на себе чувствовал, как близко этот тон подобрался к приказному.
— Я знаю, что я косячу, — неровным голосом выговорил Тэхёна. — Но мне просто нужно...
— Время, слышал, — коротко сказал Юнги, глядя на него не моргающим взглядом. — У тебя оно было.
Тэхён опустил глаза, заговорив снова, очень тихо:
— Сколько будет...
— Это не наказание. Просто уйди.
Не поднимая глаза, Тэхён спросил по-прежнему тихо:
— Мы расстаёмся?
Юнги не ответил. Тэхён взглянул на него, и увидел, что он садится за стол, надевая очки. Он выглядел так, будто не собирался отвечать и вообще говорить ещё что-либо. Тэхён опять посмотрел в пол и неохотно развернулся к двери, взявшись за ручку. В груди всё щемило и сжималось, но он боялся, что если останется и будет пытаться ещё, то в конце концов его нутро просто сожмётся в комочек и он либо задохнётся, либо отключится, а пользы эти попытки уже не принесут.
Покинув кабинет, он закрыл за собой дверь, отступил на пару шагов и остановился. Он знал, что зря медлил, но зачем-то на что-то надеялся. Когда надежды, ожидаемо, не оправдались, он вышел из аудитории, заставляя себя выпрямить спину. В коридоре он опять остановился и, прежде чем идти, дрожащими руками вытащил телефон, печатая матери сообщение: «Твой святой Юнги только что прогнал меня». Перепроверять на наличие опечаток было бесполезно — перед глазами всё расплывалось, поэтому он просто отправил не глядя и неуклюже пихнул телефон в карман. Затем неровно выдохнул и направился в сторону аудитории, где будет следующая пара, неосознанно почёсывая зудящую метку.
Как только он ушёл, Юнги посмотрел на закрывшуюся дверь и скинул с лица очки, с шумным вздохом протирая лицо ладонями. Теперь он ни на каплю не был таким, как пару секунд назад. Он выглядел так, будто жалел о том, что только что сделал. В какой-то момент его тело даже едва заметно двинулось, будто собираясь встать, но он так и остался сидеть, закрывая ладонями почти всё лицо. Из-под пальцев виднелись только закрытые глаза и изогнутые сожалением брови. Он был так сосредоточен на своей голове, что не обратил внимание на слабый зуд в запястье.
Вечером того же дня Тэхён получил сообщение, но вопреки его надежде это оказался не Юнги. Это был отец. Он спрашивал, сможет ли Тэхён приехать завтра домой, чтобы поговорить.