— Эй, а где Перри?
В высоком здании на другом конце города разбилось очередное окно.
Изо дня в день Перри разбивает один из сегментов окна Фуфелшмерца — третий квадратик справа и снизу. Летом Хайнцу это даже нравится — можно не тратиться на кондиционер, но зимой Перри-утконос мог бы и пожалеть его больную спину и научиться уже, наконец, заходить через дверь.
Хайнц меняет стекло в этом сегменте почти каждый день. Вот, куда он тратит деньги своей бывшей жены.
Незамедлительно послышался не весьма приятный голос Фуфелшмерца:
— Эй, мне же теперь дуть из этой дыры в окне!
Хотя, Перри нравился этот голос, потому что, ну. Вкусы Перри весьма специфичны‽
Зима была в самом разгаре. Заснеженный Денвилль погрузился в сонную предпраздничную суету. Небо, казалось, висело над самыми головами прохожих, и их шапки задевали его пушистые облака.
Здание Фуфелшмерца было и вовсе объято мягкими пушистыми лапами — так казалось снизу; из окон же квартиры Хайнца открывался морозный и ледяной Денвилльский вид, воздух был прозрачным, и можно было разглядеть каждую деталь. Зрелища с разных высот были столь же далеки друг от друга, сколь и сами эти высоты.
Перри-утконос был сегодня весьма рассеян. Предпраздничная суета, вид из окна Хайнца, сам Хайнц… наводили на секретного агента некую туманную задумчивость, и на этот раз он даже не попытался увернуться от свалившейся на него ловушки. Да и какой смысл‽
Металлический грохот обступил его со всех сторон, затем что-то подхватило Перри и потянуло к свету.
— Знать, Перри-утконос, мне всегда было непонятно, откуда в Штатах взяться утконосу, если утконосы — эндемичный вид, обитающий только в Австралии? Именно поэтому — ловушка в виде кенгуру! Трепещи и всё такое.
Утконос смерил злобного учёного презрительным взглядом из сумки огромного механического кенгуру.
— Твоя сегодняшняя ловушка — это и есть мой злобный план, Перри-утконос. Ты замечать эти гирлянды по всему городу? Я понимать, Рождество и всё такое, но аргггх, как же они меня бесят своим казалось бы хаотическим, но на самом деле нет, сиянием! Да и кроме того, ты же понимать, я как-никак злобный учёный и обязан чем-нибудь навредить Рождеству, хотя мне и плевать, как ты, наверное, помнить с прошлого раза… Так вот, я назвать это кенгуру-для-уничтожения-гирлянд-и-заодно-Рождества-инатор! Трепещи!
Перри, конечно, не собирался трепетать, он уже составлял план спасения гирлянд и Рождества, и своей утконосьей жопки от механического кенгуру… инатора.
Это случилось 23 декабря. Фуфелшмерц хотел побыстрее избавиться от этой обязанности злобного учёного — напакостить на Рождество, а потому задумался о своём инаторе аж за два дня до праздника. Дела у Фуфелшмерца идут быстро — утром построил, днём получил люлей от Перри, вечером уже занят другой трагической историей из детства. Вот и в этот раз: Фуфелшмерц рассказал утконосу свой злобный план, тот таинственным образом выбрался из ловушки, отключил всё, что сумел отключить в логове врага и был таков.
Нет, вообще-то, затем он совершил весьма необычную вещь: принялся стучать хвостом по полу.
Три удара. Удар. Удар.
Три удара. Три удара. Три удара.
Удар. Три удара. Три удара.
Сначала Фуфелшмерц ничего не понял. К концу фразы до него дошло.
— Это что, азбука Морзе, Перри-утконос? Ты вступаешь со мной в беседу?
Голос его звучал восторженно — будто он рассказывает о злобном плане, обречённом на успех; и радостно — будто он нашёл своего старого друга Шарика.
Три удара. Удар. Удар.
Удар. Три удара.
Это значит «да». Но вопрос Фуфелшмерца не требовал ответа — он и так уже всё понял. Теперь он ждал, когда Перри повторит свою фразу. И Перри повторил:
-. ---
.--… -.-. ---…
- ---.---
-. ---.-. --- --. ---.---
-…-…- --.
Фуфелшмерц думал пару секунд. А потом проговорил приглушённым голосом.
— «До встречи, мой дорогой друг».
А потом громче — ответил:
— До встречи, Перри-утконос!
Но Перри-утконос уже улетел в им же разбитое окно.
А это случилось в сочельник. Фуфелшмерц наслаждался бездельем и кружечкой какао, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Перри-утконос — с подарком в руке и колпачком Санты на голове.
— Перри-утконос, ты пришёл провести со мной сочельник?
— Уррррррррр?
— Ну, ты же знать, я попробовал напакостить на Рождество вчера, поэтому сегодня не собираться ничего делать.
Тем временем они прошли в квартиру и устроились в креслах около окна.
— О, Перри-утконос, ты заметил мою странную фантасмагорическую гротескную тягу к дирижаблям? Как мило!
Хайнц пнул обёртку от подарка в угол, а саму модель дирижабля ZPG-3W поставил на один из инаторов — так или иначе он вряд ли ещё когда-нибудь понадобится.
— Хотеть какао, Перри-утконос?
— Уррррррр
Так они пили какао и наблюдали за Денвиллем с высоты тридцать восьмого пакостного этажа. Фуфелшмерц болтал без умолку — на то он и Фуфелшмерц, а Перри изредка постукивал своим хвостом. Каждый такой звук Хайнц воспринимал как что-то волшебное.
— Все мои планы проваливаться, все сердца разбиваться, а все планы проваливаться, — горестно говорил Фуфелшмерц (на самом деле не очень задумываясь, что он там бормочет). — Вот вчера я хотеть уничтожить все гирлянды в городе, а ты меня остановить. Тебе нравятся гирлянды, Перри утконос?
Три удара. Удар. Удар.
Удар. Три удара.
— Урррррррр
Уррррррр — это звучало как своеобразный бонус.
Хайнцу так и не удалось найти что-нибудь, что не нравилось бы Перри. К вечеру ему казалось, что даже его сердце звучит так:
Три удара. Удар. Удар.
Удар. Три удара.
Перри-утконос допил очередную кружку какао и заёрзал в своём кресле. Ему было так уютно, но уже нужно было возвращаться.
Фуфелшмерц настороженно зыркнул в сторону секретного агента.
А потом ткнул секретную кнопку на своём кресле. Лапки утконоса тут же оказались скованы металлическими наручниками, встроенными в мягкие подлокотники.
— Уже уходить, Перри-утконос?
— Урррррррр?
Фуфелшмерц больше не сказал ни слова и продолжил пить какао в своём кресле.
Перри недоумевал.
Ну, вы знаете, обычно за этим следует какая-нибудь трагическая история из детства или просто очередной придурковатый злобный план. Но на этот раз Фуфелшмерц просто молчал, и это нервировало Перри-утконоса больше всего, что мог бы выкинуть сейчас злобный учёный.
.--…
.--
.--. ---.-.-.- -. -.-…--.
— Всё в порядке, — монотонно повторил вопрос агента Фуфелшмерц. — Знать, Перри-утконос, ты сейчас улетишь от меня к своей семье и будешь там с ней праздновать Рождество. А я остаться здесь совсем один и праздновать Рождество только с придурковатым роботом, потому что Ваннесса вряд ли приехать ко мне сюда.
Да, злобному доктору просто внезапно стало ужасно грустно.
Вместе с этим ужасно грустно стало и секретному агенту тоже, и он издал своё самое печальное уррррр, какое только звучало в его жизни.
Тишина затянулась. Фуфелшмерц безвольной массой стёк к основанию кресла, а затем и вовсе на пол, и задел свою потайную кнопку, тем самым освободив утконоса из ловушки.
Перри подарил Хайнцу самые нежные Рождественские объятия и улетел — в новую открывающуюся форточку в третьем квадратике снизу и справа в окне Фуфелшмерца.