– Ты мне нравишься, Юн Чон Ён.
Расскажи мне, Дан И, ты ведь не влюблена в меня, да?
Уголки Юн Чон Ёна тянутся вверх, когда он смотрит на нее: такую необычную, такую забавную, смешную даже – а Хам Дан И в ответ на его улыбку закатывает глаза и фыркает. Принесенная сладость из лучшей кондитерской района (а в каких еще закупаться наследнику Бохай Групп, язвительно спрашивает внутренний голос) постепенно тает на языке, пуская по телу мягкие мурашки.
Щеки девушки румянятся от наслаждения, и Юн Чон Ён с интересом наблюдает как меняется чужая экспрессия, как радостно Дан И болтает о недавно просмотренной дораме.
Через секунду глаза его удивленно округляются, когда Хам Дан И, бесхитростно и открыто, сует ложку, полную крема, ему в рот.
– Глотай давай, – ворчит она и, чуть мнясь, добавляет. – Мне станет неловко, если я сама все съем. Вдруг у кого неправильно ощущение возникнет, что я тебя как кошелек использую, чтобы за еду расплачиваться.
Ох, Дан И-Дан И, кто тут кого использует…
– А разве это не так? – смешно передразнивает девушку Чон Ён, за что получает еще одной ложкой прямо в открытой рот.
Хам Дан И весело щурит глаза, на лице ее проявляются красные пятна.
– Ах так!
– Нет, это не так.
Хам-Дан-И, ты же не влюблена в меня?
– Хорошо постарались, ребята, – Хам Дан И цветет, закатывает глаза, явно волнуется, ломает руки в забавной пантомиме. Юн Чон Ён принимает протянутую бутылку с водой и смотрит на нее с секунду, сквозь нее.
Потому что прямо перед ним – краснеющая шестнадцатилетняя девушка, его давняя подруга – сейчас так походит на влюбленную по уши школьницу.
– Спасибо, Дан И, – пробует Юн Чон Ён, и все вздрагивают.
Аудиторию на миг обволакивает молчание, с секунду Бан Ё Рён сверлит из сердитым взглядом, а после жизнь входит в привычную колею: начинает крутиться быстро и ярко.
– Не обесценивай мои чувства.
Пожалуйста, Дан И, скажи, что ты ошиблась.
Они стоят на террасе. Ночь, луна, бешено бьющий в лицо ветра поток. И, кажется, миллионы лестничных пролетов под ногами, через которые до одури страшно лететь головой вниз.
В первую секунду Юн Чон Ён думает, что ослышался. Он удивленно вскидывает синий взгляд на Хам Дан И, их маленькую миниатюрную Дан И, девочку-белочку, похитившую уже не одно сердце. Девушку, сердце которой, видно, совершенно не умеет выбирать верных людей.
– Ты же обещала, – хватается за соломинку Юн Чон Ён, затягивая узел петли на своей шее. Как странно, он всегда был против душащих галстуков, а сейчас, будто специально, пытался растерять забивший глотку кислород.
Хам Дан И качает головой, усмехается. И в усмешке ее – горькой и смирившийся – Юн Чон Ён видит оскал Джи Хо. Его обреченное: «Мне Хам Дан И нравится». Юн Чон Ён ведь тогда просто взял, да похлопал его по плечу, выражая сочувствие и надежду.
Вот и расплата за бесчувственность. Сегодня Юн Чон Ён теряет двух близких друзей.
– Я ничего тебе не обещала.
И в этом «тебе» слышится столько невысказанной боли, что Юн Чон Ёна бьет наотмашь оплеухой.
Ему ведь и вправду ни-че-го не обещали. Никакой дружбы до гроба. Никакого вечного лета.
– Конечно, я могла молчать, – произносит вновь Хам Дан И, впиваясь в перила террасы заледеневшими пальцами. – Могла делать вид, что все как прежде. Что мое сердце не ёкает каждый раз, когда мы просто сидим рядом и слушаем музыку. Соприкасаемся головами, бедрами, пальцами…
Прекрати!
Гримаса на лице Хам Дан И неуловимо меняется, и она поворачивается к Юн Ему уже не полубоком – лицом – и всем, что Юн Чон Ён видит на ее лице, становятся большие карие глаза.
– Но, знаешь, я не жду от тебя взаимности и чего-то такого. Просто… хотела поделиться этим, - – уголки огромных глаз Дан И чуть опускаются, – с моим хорошим другом.
Ты ведь ошибаешься, Дан И… Ты так ошибаешься…
Юн Чон Ён открывает и закрывает рот, как выброшенная на берег рыба, но это конечно, лишь внутри.
Юн Чон Ён чувствует себя оплеванным и преданным, но это конечно, абсолютная неправда.
Хам Дан И, наконец, отрывается от перил. Взметается кругом ее белое платье и легкость-лёгкость-легкость сквозит в каждом лебедином движении.
– Давай попробуем?! – медленно и слабо хватает ее за руку Юн Чон Ён, к ногам которого будто привязали гирю.
– Нет, – выпутывается из вялой хватки Хам Дан И.
– Но я люблю тебя! – отчаянием в реве.
– Не так, – улыбкой ножевого лезвия, – как я того хочу.
Хам Дан И поворачивается и уходит.
Цок-цок-цок.
Юн Чон Ён нехотя считает ее шаги.
На семнадцатом он остается наедине.
С лестничным пролетом в миллион этажей под прикованными к полу ногами.